Ещё неизвестно кому повезло (джен)

Примечания:

https://www.youtube.com/watch?v=fbzy-vsSiO4

Основные события происходят до сцены с подвешиванием Снейпа и ссоры с Лили, но так же в конце пятого курса. Так как ссоры не случается, окончательно на тёмную сторону Снейп не перешёл и к Волдеморту не примкнул.

В жизни всему уделяется место,

Рядом с добром уживается зло.

Если к другому уходит невеста,

То неизвестно, кому повезло.

© Песенка

* * *

— Сири, ты охренел?

— Да что я такого… — Сириус расхохотался на середине фразы. — Извини, Джейми, тебе просто не повезло!

Он и правда ничего такого не хотел, кидая в Поттера подушкой, трансфигурированной из камня. Кто же знал, что во время полёта заклинание исчерпает себя, и в лоб Джеймсу прилетит уже камень?

Едва утихший хохот Сириуса сменился уже общим смехом отдыхающих на берегу Чёрного озера Мародёров, когда Джеймс зажал рану на лбу первым, на что наткнулся в своём кармане. Увы, это был не платок, а мантия-невидимка, тут же пропитавшаяся льющейся из рассечённой брови кровью. Но смех тут же сменился ошарашенным молчанием, когда от Поттера во все стороны разошлась волна магии. Правда, так как рядом с озером кроме них никого не было, а до самого здания школы было достаточно далеко, никто больше этого странного явления не заметил.

Мантию Джеймс уронил, взяв вместо неё протянутый Ремусом платок, который тот предусмотрительно успел смочить наколдованной водой. Обтёр лицо, позволил всё тому же Люпину заживить рассечение, благоразумно отвергнув помощь Сириуса — с того бы стало оставить на лбу неприличную надпись или какой-нибудь причудливый знак, молнию, например, он как раз недавно показывал значки, которые маглы устанавливают на своих самодвижущихся повозках, Джеймс всё никак не мог запомнить их странное название.

Питер тем временем потянулся поднять мантию, но тут же выронил её, обиженно тряся рукой.

— Жжётся! — пояснил он на удивленные взгляды приятелей. Сириус присвистнул.

— Джейми, а ты, похоже, магическую привязку сделал. Вон как кровушкой мантию накормил, а старинные артефакты такое ой как уважают.

— А такая привязка позволяет использовать скрытые возможности артефакта! — блеснул знаниями Ремус. — Интересно, что может быть скрытого в мантии-невидимке?

— А вот сейчас и проверим! — воодушевился Джеймс, вскакивая и закутываясь в фамильную мантию.

Спустя некоторое время он опять появился рядом с остальными.

— Ну как, есть разница? — нетерпеливо спросил он.

— Разве можно было что-то понять, пока ты стоял на месте? — фыркнул Сириус.

— Но я не стоял. — растерялся Джеймс. — Я отошёл сначала к воде, а потом по траве ещё походил. — для убедительности он показал рукой оба направления.

— Но трава должна была примяться, да и гравий около берега громко шуршит, мы бы услышали. — возразил Питер.

— Вот это и изменилось! — воскликнул Ремус. — Мантия теперь полностью скрывает Джеймса, а не просто даёт невидимость, оставляя возможность услышать или заметить следы.

— Может, она и от магических методов слежки тоже помогает? — предположил Сириус. — А то обычно Дамлдор всё равно нас под ней чуял, как бы мы ни старались соблюдать тишину.

— А вот и проверим! — Джеймс так обрадовался новым возможностям мантии, что был готов на любые сумасбродства. — Проберусь к директору и посмотрю, заметит он меня или нет.

— А если он решит тебе подыграть? — засомневался Ремус. — Зачем-то же он делает вид, что не знает о наших шалостях.

— А я у него утащу… лимонные дольки! Он ни с кем ими не делится, так что не заметить не сможет.

Как оказалось, мантия прятала от всего. Она даже позволяла незаметно открыть и закрыть незапертую дверь, хотя с замками или запирающими заклятиями её магия уже не справлялась. После первого раза, когда он принёс друзьям целый кулёк лимонных долек, набранных из большой вазочки прямо под носом у Дамблдора, Джеймс повадился шастать в кабинет директора, когда там собирались деканы. Приносил друзьям расписание контрольных работ, график дежурств деканов — они теперь выбирались на ночные вылазки только в смену Слагхорна, прекрасно зная, что тот ходил по раз и навсегда выбранному маршруту и на шум почти не реагировал. Знание, когда сам директор планировал отсутствовать в школе, тоже не было лишним.

Так и в этот раз, заметив спешащую в кабинет директора МакГонагалл, Джеймс не задумываясь рванул за ней. Как ни странно, в этот раз других деканов в кабинете не было, вот только разговор оказался гораздо интереснее, чем привык Джеймс.

— Минерва, девочка моя! — начал Дамлдор, пододвигая МакГонагалл чашку с чаем. — Я вижу, тебе удалось узнать что-то интересное.

— Да, Альбус. — кивнула декан Гриффиндора, явно довольная собой. — Я наконец смогла выяснить, какая анимагическая форма у наших мальчиков. Ну ты помнишь, я говорила, что никак не могу поймать их в процессе перевоплощения, и поэтому мы не знали, кто из них кто.

— Ну не то чтобы я не догадывался. — усмехнулся директор. — Но знать наверняка конечно намного лучше.

— С Блэком всё понятно, грим символ рода Блэк, так что тут сюрпризов не было. Оленем оказался Поттер, вы не ошиблись. А вот Петтигрю никакой не лесной грызун или заяц, тут вы были не правы. Этот мальчишка превращается в самую обычную, мерзкую, помоечную крысу!

— Так это же замечательно! — восхитился Дамблдор к огромному изумлению Джеймса. — Ты же помнишь, что аниформа отражает суть волшебника. А юный Питер как нельзя лучше подходит для того, чтобы в нужный момент переметнуться на сторону противника и донести нужную нам информацию. Ты меня порадовала, Минерва! Да и благородный олень Джеймса подтверждает, что я правильно его выбрал. Идеальная жертва! Продолжай подливать приворотное, нам теперь главное, чтобы он не взбрыкнул и не поддался на уговоры родителей по поводу помолвки с чистокровной волшебницей. На таких девицах столько защиты, что мы ничего не сможем сделать, придётся искать другого глупца. А тут амбиции этой Эванс так удачно оттеняют её глупость, ей просто в голову не придёт, что она может быть в чём-то хуже чистокровных, а значит за советами к ним не пойдёт и будет всё делать по-своему.

Джеймс не бросился к Дамблдору с требованием объяснений только потому, что сначала остолбенел от услышанного, а потом успел испугаться, что на его претензии тот просто сотрёт ему память.

Как выбрался из кабинета вслед за МакГонагалл, он запомнил слабо. В голове непрерывно крутилась одна-единственная мысль. Его сумасшедшая любовь к Лили, его прекрасной Лили, могла быть вызвана приворотным зельем. Конечно, оставался шанс, что он неправильно понял слова директора, но тогда что тот мог иметь в виду?

Задавать вопросы как Дамблдору, так и МакГонагалл Джеймс не планировал, но проверить правдивость услышанного было просто необходимо. А бредущий навстречу уткнувшийся носом в учебник Снейп как никто подходил для проверки.

— Эй, Снейп, разговор есть! — Крикнул Джеймс, чуть не забыв спрятать мантию-невидимку. Слизеринец так удивился, что его заклятый враг обратился к нему по фамилии, а не привычным обзывательством, что остановился и уточнил:

— Это ты мне?

— Ну разве что в Хогвартсе завелся ещё один Снейп. — огрызнулся по привычке Поттер, но тут же постарался смягчить тон. — Мне действительно нужно с тобой поговорить. Если хочешь, могу поклясться, что не причиню тебе вреда.

— Толку от ваших клятв. — поморщился Снейп. — Говори, что хотел.

Джеймс настороженно огляделся, но никого рядом с ними не обнаружилось.

— Понимаешь, Снейп. Я тут случайно узнал, что мне тайком подливают какое-то зелье. Ты же в зельеварении даже лучше Слагхорна разбираешься. Можно ли как-то определить, что за зелье я успел выпить, ну и вывести его?

— Если это не что-то очень редкое, то определить не сложно. — пожал плечами Снейп. — А вот насчёт вывести… Если его, как ты говоришь, подливают, то значит это не разово. А накопленное в организме зелье полностью простым антидотом не выведешь, надо детоксикацию проводить, а это процедура крайне неприятная. Но вообще всё сильно зависит от того, что за зелье. Ты вообще хотя бы примерно знаешь, о чём идёт речь? Или просто «какое-то зелье»?

— Приворотное. — еле слышно уточнил Джеймс. — К Лили.

— Она не могла! — возмутился Снейп, но Джеймс его перебил.

— Не она, уверен, она даже не знает. Просто кое-кому, похоже, выгодно, чтобы я был в неё влюблён. А я теперь хочу знать, что мои чувства реальны. Или избавиться от них, если они вызваны зельем.

Ни лице Снейпа отразилась сложная смесь эмоций — возмущение, надежда, недоверие… Наконец он, похоже, что-то для себя решил, хотя Джеймс сразу понимал, что слизеринец не откажет в помощи. Шанс избавить обожаемую Лили от ухаживаний своего врага Снейп вряд ли бы упустил.

— Тебе повезло, Поттер! — он приглашающе махнул рукой и направился в сторону слизеринских подземелий. — У меня есть готовое определяющее зелье, подождешь немного, я его заберу и пойдём, проведём где-нибудь проверку. Нужно будет немного твоей крови, сам накапаешь, чтобы ко мне не было потом вопросов. По справочнику вместе результат сверим. Ну и, если будет положительный результат, будем думать, как детоксикацию провести. Я так понимаю, в Больничное крыло ты не пойдешь?

Джеймс кивнул, но уточняющих вопросов Снейп задавать не стал. То ли догадался, кто мог подливать Поттеру приворотное, то ли его это не интересовало.

После того, как Джеймс капнул своей крови в пробирку с определяющим зельем, оно немного побурлило и разделилось на несколько слоёв, разного цвета и размера. Снейп пояснил, что это означает, что в его крови было несколько разных зелий. Цвет указывал на вид, размер полоски на количество в крови проверяемого. Они расположились в заброшенном классе, за партой у окна. Было достаточно светло, и сравнить цвет зелья с таблицей в справочнике оказалось задачей несложной.

Больше всего, как и ожидалось, в крови Джеймса было приворотного зелья, причём, судя по насыщенности цвета, оно было очень сильным. Помимо него там было обнаружено зелье Доверия, правда, как сказал Снейп, его либо достаточно давно поливали, либо оно было не очень качественным, так как начало терять силу. Также там были совсем уж неожиданные зелья Храбрости, Рассеянности внимания, Вражды и ещё одно, которое Снейп обозвал зельем Непослушания. На уточняющий вопрос Джеймса он пояснил, что оно вообще то было запрещённым, а в давние времена использовалось чтобы рассорить наследников с родителями. Говоря простыми словами, зелье заставляло идти наперекор тому, что хотели от человека любые старшие кровные родственники. Джеймс вспомнил фразу Дамблдора про помолвку с чистокровной девушкой, и подумал, что это зелье было ему подлито именно для того, чтобы не допустить этой помолвки. По сути, ему же никто не мешал крутить романы с кем ему было угодно, он мог даже оставить Лили своей любовницей и после женитьбы. Договорной брак с выбранной родителями девушкой его совершенно не смущал даже после того, как он начал ухаживать за Эванс. Но в какой-то момент всё изменилось, и помолвка с кем-то, выбранным родителями, начала вызывать необъяснимую неприязнь.

— Мне нужна эта твоя детоксикация, срочно. — практически потребовал Джеймс. — Пока мне опять что-нибудь не подлили, и я не решил, что это всё мне на благо. И да, я готов заплатить тебе столько, сколько скажешь. Но сам понимаешь, мне нужна будет клятва о не причинении вреда, стандартной целительской будет достаточно.

— Мне нужны сутки на подготовку зелий. — спорить Снейп даже не думал, состав крови Поттера его очень впечатлил. Он даже подумал, что зелье Вражды могло быть направлено или на него самого, или вообще на всех слизеринцев, и тогда даже обижаться на постоянные нападки было неправильно. — Послезавтра воскресенье, можно прямо с утра отправиться в Хогсмид, снять комнату, ну из тех, которые для свиданий сдают. В них вроде ванные комнаты есть, это как раз то, что нужно. К вечеру выведем из тебя всю дрянь.

— Да, так будет лучше всего, никто ничего не заподозрит. Мне нужно как-то заранее подготовиться?

— Да нет, ничего такого. Только в воскресенье с утра ничего не ешь, всё равно всё наружу выйдет сразу. Ну и пока повнимательнее следи за тем что ешь и пьёшь, чтобы не усугубить ситуацию.

Джеймс впихнул Снейпу все наличные деньги, которые смог при себе найти, хотя тот и отказывался брать, уверяя, что все нужные для зелий ингредиенты у него есть в наличии. Джеймс слушать отговорки не стал, будучи в почти невменяемом состоянии от открывшегося.

Выполнить рекомендацию внимательнее следить за едой оказалось на удивление просто — есть вообще не хотелось. Избегать Лили получалось под каким-то надуманным предлогом, но на удивление девушка возмущаться не стала, и сама его не искала. С друзьями тоже не было желания общаться, но с ними было проще — достаточно было один раз рявкнуть, что он не хочет никого видеть в ближайшие пару дней, и от него отстали, хотя было понятно, что позже ему придётся объяснять своё поведение.

В заранее снятом номере Джеймс появился намного раньше Снейпа, проигнорировав завтрак. К тому моменту, когда слизеринец наконец пришёл, Поттер накрутил себя почти до истерики.

— Снейп, у тебя есть с собой успокоительное? — с порога спросил он. — А то я за себя не отвечаю.

— Если ты хочешь блевать успокоительным, то кто я такой, чтобы тебя отговаривать? — пожал плечами Снейп, протягивая флакон. Его непритворное спокойствие оказалось заразным, а нарисованные перспективы слегка пугали, и Джеймс отказался. — Ну если передумал, то тебе в ванну. — Снейп, казалось, ничуть не удивился тому, что Поттер передумал. — Вообще, раздевайся пока, а я подготовлю воду.

— Совсем? — глупо захлопал глазами Джеймс.

— Конечно, совсем. В желудке у тебя могут находиться только те зелья, которые ты выпил в последний час, не раньше. А всё остальное в крови, в мышцах. Полностью выкачать кровь, очистить её и закачать обратно мы не можем, а вот выгнать отраву наружу возможно. И выходить она будет всеми возможными способами, в том числе и через кожу. И всё выходящее нужно будет сразу смывать. Ты же не захочешь, чтобы вся эта дрянь осела на твоей одежде?

Джеймс вздрогнул, замотал головой и покорно начал раздеваться.

— А… выходить будет только через кожу?

— Нет, конечно. — обернулся уже взявшийся за ручку двери в ванную Снейп. — Тазик для рвоты и унитаз тоже не останутся без твоего внимания. Я же сразу предупредил, процедура неприятная. Если передумал, скажи сейчас, когда начнём, будет поздно что-либо менять.

Джеймс не передумал. Он остановил Снейпа ещё раз, напомнив про клятву не вредить, а после чего, как тот быстро прочёл стандартный текст, решительно разделся, полностью отбросив смущение. Клятва, обычно используемая целителями, очень помогла — Джеймс начал воспринимать Снейпа именно как целителя, а их он никогда не стеснялся.

Последующие несколько часов оказались действительно очень тяжёлыми. Снейп вливал в Джеймса зелья, которые, впрочем, долго в желудке не задерживались. Менял воду, почти моментально становящуюся чёрной от просачивающейся из пор маслянистой мерзости. Придерживал за плечи, пока Джеймс, сидя на унитазе, судорожно склонялся над тазиком. В какой-то момент Джеймс сильно пожалел, что заставил Снейпа дать клятву, так как желание попросить об Аваде оформилось с ужасающей чёткостью. Но в конце концов детоксикация была закончена. Снейп помог Джеймсу вымыться уже не чернеющей водой, а точнее, сам его вымыл, так как сам Джеймс не был в состоянии даже самостоятельно поднять руку или ногу. Потом с помощью заклинания перетащить на кровать и вручил чашку с тёплым бульоном.

— Пей, желудок должен удержать. Тебе нужно восстановить силы, но что-то более серьёзное пока нельзя.

Джеймс сделал пару осторожных глотков, прислушиваясь к себе, а потом с удовольствием допил остальное почти залпом.

— Когда будет виден результат? — поинтересовался он.

— Да уже сейчас должен. Просто необходимо присутствие тех, в чью сторону было направлено действие зелий. То есть свое отношение к Лили ты поймёшь, когда встретишь её.

— То есть то, что я больше не испытываю желания тебя убить, может быть не только от того, что ты тут со мной возился как любящая мамочка, а и потому, что перестало действовать зелье Вражды?

— Всё может быть. — согласился Снейп. — Правда, я сомневаюсь, что мы сможет так внезапно стать лучшими друзьями.

— О, на это я точно не претендую. Наоборот, я бы, наверное, предпочёл вообще как можно меньше с тобой пересекаться, сложно будет при виде тебя не вспоминать весь тот ужас, через который я сегодня прошёл.

— Ну, тут я ничем не смогу помочь. Учиться вместе нам ещё всё равно придётся.

— Не думаю, что это надолго. До конца учебного года осталось совсем немного, а потом я буду серьёзно просить родителей о переводе в другую школу. В Хоге я больше не хочу оставаться, не после всего.

В Хогвартс они вернулись вместе. Джеймса всё ещё слегка пошатывало от слабости, и Снейп внимательно следил за ним, чтобы успеть подхватить, если тот соберётся падать. Почти перед самым крыльцом они столкнулись с Лили в компании подруг. Слегка отстав от остальных девушек, она подошла к ним, удивлённо переводя взгляд с одного на другого.

Джеймса как окатило холодной водой — он не мог даже вспомнить, что чувствовал к ней. Перед ним стояла не самая красивая девушка, с совсем не его типом фигуры, и с очень неприятным взглядом. Никакой любовью в этом взгляде и не пахло, он был скорее расчётливым и оценивающим. Моментально вспомнив про упомянутые Дамблдором амбиции девушки, и про семейную историю стоящего рядом Снейпа, Джеймс понял, что у него есть план.

— Лили, я понимаю, что это очень некрасиво с моей стороны, но откладывать этот разговор не стану. — смело начал он, надеясь, что обойдётся без пощёчин. — Мои родители настаивают на помолвке с выбранной ими девушкой, и как наследник я не вправе отказаться. Поэтому я не считаю возможным требовать от тебя что бы то ни было, и прошу простить меня за то, что посмел ухаживать.

— Джеймс, но… — Лили явно не ожидала такого поворота, и сходу придумать возражения не смогла.

— Кстати, — перебил её Джеймс, — я всё хотел уточнить. Вдруг ты знаешь, а то твой друг никому не признаётся. — он кивнул головой в сторону Снейпа, который делал вид, что просто случайно оказался рядом. — Почему он отказывается принимать род матери? Других наследников не осталось, и древний род может просто исчезнуть из-за его упрямства!

— Нет, я не знаю. — покачала головой Лили, но в её глазах уже зажглись огоньки интереса. Снейп же не успел что-либо сказать, так как пока он возвращал себе дар речи после столь внезапной выходки Джеймса, тот окликнул проходящего мимо Блэка и повис на друге, явно растеряв остатки сил, хотя со стороны это выглядело дружескими объятиями. Блэк понятливо подхватил Поттера за талию и поволок в сторону гриффиндорской башни, оставляя Лили со Снейпом вдвоём.

* * *

Поттера, а вместе с ним и Блэка, родители перевели доучиваться в Дурмстранг. Сириуса после рассказа Джеймса уже дома проверили на зелья и тоже нашли много интересного. После выведения всей гадости, в том числе и рассеивающих внимание добавок, оба стали учиться намного лучше, чем до этого в Хогвартсе. К тому же, отсутствие потакания со стороны декана и директора не позволяли расслабляться, а на шалости у них не оставалось ни сил, ни времени. К концу обучения юноши решили, что возвращаться в Англию они пока не готовы, и продолжили образование в магическом университете. И только спустя ещё шесть лет вернулись домой и сыграли две свадьбы подряд, с выбранными родителями чистокровными ведьмами.

Ремус, после того, как Сириус и Джеймс покинули Хогвартс, решил бросить учёбу, и ушёл жить в поселение оборотней. Питер Петтигрю посчитал, что пяти курсов Хогвартса ему вполне достаточно, и, получив диплом, переехал с матерью в Европу, к внезапно объявившейся тётушке, за которой требовался уход. Тётушка спустя пару лет скончалась, оставив Питеру наследство, и в Англию он уже не вернулся.

Северус Снейп, принявший по настоянию Лили титул, женился, подарив Лили звучную фамилию Принц. Став самым молодым Мастером зелий, он практический не выходил из лаборатории, получая один за другим патенты на новые зелья, и занимаясь изготовлением самых сложных составов. Это позволяло содержать семью на том уровне, который устраивал Лили Принц, хотя злые языки шептались, что детей они зачали не иначе как прямо там, между котлами.

Сын пошёл по стопам отца, став достаточно известным зельеваром, хотя превзойти Северуса Принца так и не смог. Дочь унаследовала другую часть таланта отца, став известным менталистом. Лили же ни дня не работала, занимаясь детьми и с удовольствием выходя в свет, причём то, что ей приходилось делать это в одиночестве её ничуть не смущало — казалось, она слегка стыдится своего мрачного, не умеющего одеваться некрасивого супруга.

Вряд ли за всю жизнь нашёлся смельчак, решившийся спросить у мизантропичного зельевара, счастлив ли он. Северус Снейп, так и не привыкший к новой фамилии, всё равно не смог бы ответить на этот вопрос.

_____