Почерк (гет)

Альфреда Джонса почти всегда можно было найти в своем кабинете, даже если все его дела закончены. Он редко выходил на прогулки, предпочитая рабочее место. Честно говоря, США маялся, чего не скрывал. Казалось, его постоянно терзала какая-то мысль — Америка раздраженно передвигался по кабинету, куря одну сигарету за другой. Работы у американца в это утро было немного, и перед его мысленным взором мелькали десятки парадоксов, так или иначе связанных с одним и тем же — письмом, которое он получил вчера.

Американец опустил глаза на конверт с посланием и вдруг встрепенулся. Он снова и снова поправлял свой галстук, бормотал с собой, собирался с мыслями. Вновь пройдясь взглядом по строкам, Америка принялся вчитываться в текст, пытаясь понять, что же именно он упускал из виду.

«Здравствуй, любимый! Прошу меня извинить за долгий ответ. Слишком много всего произошло, пока я не писала Вам… Дорогой, я люблю Вас всем своим сердцем. Так тоскую, что не могу спать. Вы не представляете, как я жду нашей встречи. Даже не верится, правда? Милый, в Москве сейчас зима, идет снег. Иногда мне кажется, еще немного — и мы наконец встретимся. Знаете, Вы такой чудный, такой внимательный и нежный. И за это я Вас так люблю… Какое счастье, что Вы у меня есть. Как же я хочу, чтобы Вы были рядом, мой родной, мой любимый, мой самый лучший на всей земле… Навечно Ваша. Анна Брагинская».

«Должно быть, Аня ошиблась, лучше сказать о моей находке.» — подумал Альфред и уже положил свою руку на телефон, но что-то его остановило. Как ей сказать об этом? Он долго формулировал свои мысли, но вдруг в голову пришла шальная идея. Сжав пальцами трубку, он покосился на стол, где лежали ручка и лист бумаги. Не колеблясь, Америка взялся за свое письмо:

«Приветствую, моя дорогая. Понимаю, что Вы хотите меня увидеть, но сейчас это не представляется возможным. Вы — королева моего сердца, и я готов исполнить любое Ваше желание, лишь бы Вы были счастливы. Любимая, Вы самый дорогой человечек для меня. Нежная, милая, красивая, самая-самая прекрасная на Земле… Меня беспокоит Ваша нынешняя политическая ситуация, не могли бы Вы рассказать мне» — США резко остановился, не в силах продолжать, словно что-то сковывало его.

Альфреду часто приходилось прибегать к обману, сбивать с толку. Возможно, он и в этот раз сможет использовать письмо в своих целях. Нет. То, что он делал, было мошенничеством чистой воды. Об этом убедительно говорили обстоятельства.

Дело было слишком серьезным, а противник еще не раскусил его. И все же не следовало обольщаться. Аня может оказаться умнее, чем ему кажется. Он продолжал взвешивать возможные последствия. Если она поймет, кто он такой, это может все испортить. А если она не поймет? Что будет? Так сказать, вынужденный конфликт? Оба будут действовать с полной отдачей сил. К чему приведет эта игра? «О, Боже! Действительно, это же международный скандал!» — воскликнул американец, и его глаза возбужденно засверкали. Страх тоже был оружием. Оно почти никогда не подводило. «Неужели я поведусь на эту авантюру? , — подумал Альфред, пытаясь собраться с мыслями. — Нет, никогда. Это просто безумие».

Он взял из коробки сигарету и закурил. Зазвонил телефон. Альфреда обожгла волна адреналина, вспыхнувшая у него в крови, и он не смог взять трубку. Телефон звонил с такой силой, словно хотел вышибить из американца все оставшиеся сомнения. Часы уже указывали далеко за полночь. Он схватил трубку, грубо бросив: — «После девяти часов звонки не принимаются!» — и резко повесил ее на рычаг. США поправил свои очки. Положил сигарету и медленно раздавил её в пепельнице, слабо улыбнувшись.

Сняв очки, подошел к приоткрытому окну. Перед его глазами мелькнули тени деревьев, метнувшиеся по стене соседнего дома. Ветер за окном шевелил документы Альфреда, покрытые резким и грубым почерком. При этом всём холодок успокаивал, что позволяло ненадолго забыться.

Но все равно американец в задумчивости поежился. Он начал нервно перебирать свои документы. Среди различных постановлений затерялась одна рукописная записка. Округлыми буквами на ней было написано «У тебя получится. У тебя всегда получается». Почему-то послание понравилась Штатам, и он решил оставить его у себя.

* * *

За окном уже совсем посветлело, когда Альфред закончил последнюю запись. Америка облегченно вздохнул и вернул документы на место. «На сегодня хватит», — пробормотал он и взял со стола письмо Брагинской. Прижав его к груди, американец вышел из комнаты и затворил за собой дверь. В коридоре Штаты на секунду остановился, приблизился к ближайшему окну и с тоской посмотрел на свое отражение в стекле. Это его немного успокоило — Америка был симпатичным мужчиной, обладавшим хорошим вкусом и пробивными способностями. Во всяком случае, Альфред был в этом уверен.

Задержав дыхание, Штаты пошел дальше и стал спускаться, не обращая внимание на проходящих мимо людей. Дойдя до первого этажа, США сунул письмо во внутренний карман пиджака, накинул пальто и вышел на улицу. Подняв воротник, он по привычке сунул руки в карманы и ссутулился. По лицу пробежала нервная гримаса, американец глубоко вздохнул и решительно двинулся вперед. Миновав несколько светофоров, Альфред энергично перебирая ногами, бежал по улице.

Через некоторое время он уже открывал тяжелую дверь в одном из своих особняков. Помещение было обставлено довольно роскошно. Сняв верхнюю одежду, Альфред закурил любимую сигару и сделал несколько глубоких затяжек, задерживая дым в легких. Затем он достал из кармана мятое письмо русской и маленькую записочку. Штаты развернул обе бумажки и положил перед собой на стол. Почерк на них был удивительно похож — как две капли воды. Америка не сомневался, что это одна и та же рука.

Особенно его заинтересовала короткая записка, написанная самой странной и таинственной личностью из всех, кого он встречал в жизни. «Наличие письма у порога моего дома, конечно, нельзя объяснить простой случайностью, — промолвил Штаты. — Эти два послания, несомненно, как-то связаны между собой». — промолчав немного, Альфред продолжить мыслить вслух: «Возможно, меня пытаются надурить. Недаром эти бумажки оказались именно в моих руках. Это явно не совпадение, не так ли?»

Отступать было уже поздно. Выпрямившись во весь свой немалый рост, он уверенно произнес: «Посмотрим, кто кого!». — И, откинувшись на спинку кресла, торжественным голосом, которому предшествовал момент внутреннего напряжения, выдавшего все его душевные силы, воскликнул: «Я отправлюсь в эту Богом забытую страну немедленно! Сегодня же!» — и, минуту поразмыслив, добавил, — «Даже без всякого приглашения. Не думаю, что это займет много времени». Последнюю фразу он произнес высоко подняв голову, словно хотел, чтобы весь мир услышал его. Несмотря на искренность своего воодушевления, американец понимал, насколько сумасшедшей была данная затея, но неожиданно для самого себя совершенно успокоился, и его охватило знакомое чувство триумфа и уверенности в своих силах. В конце концов, если это поможет найти ключ к разгадке, то Штаты готов отправиться прямо сейчас.

Предвкушая близкую удачу, США уже набирал номер своего посольства. «Алло, мне срочно нужен самолет.» — Альфред настроен решительно. «Нет, прямо сейчас» — продолжил он. — «Не говорите никому ни слова… Мне надо срочно вылететь в Россию». — После небольшой паузы, американец рассерженно рявкнул: — «Как? Это не может ждать!» Услышав ответ, он тихо выругался и бросил трубку. «Эти идиоты ничего не понимают. Мне нужен билет на ближайший рейс до Москвы! Быстрее, черт вас подери!».

Америке снова позвонили. Он схватил трубку: «Да, я слушаю!» — нетерпеливо воскликнул Альфред и, нервно задрав подбородок, посмотрел на потолок. Тщательно обдумав ситуацию, с воодушевлением добавил: — «Конечно, быстрее…». Спустя где-то полминуты Альфреда вновь соединили с посольством. Несколько растерянный мистер объяснил, что самолет в столицу подгонят только в четыре тридцать утра. США оставалось только руками развести. Все еще злясь, он взял себя в руки и ответил: «К трем часам, я буду ждать». И с этими словами отключил связь.

Перед полетом следует хорошенько искупаться и собрать вещи. Теперь, стоя под душем, американец дал себе слово как можно тщательнее во время полета планировать свою встречу с русской. «Кстати, о русских, — думал он, намыливая голову. — они жутко непоследовательны в своем цинизме…» Вытеревшись и одевшись, Альфред принялся собирать чемоданы.

Для поездки в Россию было решено взять с собой только самое необходимое. Специально отобранная одежда была аккуратно уложена в чемодан. Оказывается, сбор вещей был весьма увлекательным занятием. Около часа ушло на выбор сигарет и пачек, ведь без них начинать путешествие по России было, по меньшей мере, рискованно. Но всё-таки самыми главными предметами оставались письмо и записка, которые следовало спрятать.

Этот ритуал нарушил звонок в дверь, прервавший, как показалось американцу, все его мысли. Водитель приехал. Американец быстро запихнул бумаги в самый дальний карман пиджака, плотно застегнул молнию и поправил галстук. В дверь позвонили еще раз. Американец направился к двери.

На пороге стоял широкоплечий высокий мужчина в костюме. Коротко кивнув, он вошел в квартиру. Незнакомец вел себя учтиво, не задавал лишних вопросов и не проявлял нетерпения. Единственное, что не понравилось Альфреду, это его глаза. Вернее, его взгляд. Как показалось США, глаза у мужчины были стеклянными, лишенными даже намека на эмоции, словно они были у мёртвой рыбины.

Тем не менее Штаты отправился в путь. Дорога до аэропорта была недолгой, но американец за такой короткий срок успел выкурить все что у него было.

Самолет уже стоял на летном поле, а на его борту стояли люди в штатском. Не успел Альфред зайти в салон, один из военных спросил:

— Мистер Джонс, можно вопрос? Что за внезапный визит в РФ? — Штаты поморщился.

— Можно вопрос? Может быть, ты заткнешься? — Мужчина в форме хотел что-то сказать, но другой, внимательно его слушавший, опередил его:

— Вам следует набраться терпения, мистер Джонс. Оно вам понадобится. — Америку сопроводили до его места.

Только теперь он смог разглядеть, где находится. Это была огромная кабина, обшитая бархатом, с креслами, похожими на кресла в барах. В салоне пахло дорогими сигаретами. В этот момент американец пожалел, что не взял на борт ни одной пачки.

Спустя час над землей у Альфреда все сильнее и сильнее возникало желание закурить. Штаты обратился к симпатичной стюардессе, чуть напоминающей мексиканку. Она внимательно выслушала его и покачала головой:

— Я приношу глубочайшие извинения, но я не могу Вам помочь. Нам осталось лететь десять часов. — Американец был так озадачен, так огорчен и растерян, что ничего не смог выдавить из себя в ответ. Он вяло махнул рукой, и на его лице изобразилось полное нежелание общаться.

— Сделайте так, чтобы я до конца полета не видел и не слышал вас, дилетанты. — пробормотал он, когда бортпроводница попыталась выразить свое сочувствие. Разговор, естественно, немедленно прекратился.

* * *

Шел девятый час перелета. Альфред сидел как на иголках. Потребность в табаке становилась нестерпимой. Жутко хотелось спать. Во время полета он боролся с собой и в некоторой степени победил, хотя уснуть не мог совершенно. Чем дольше длился полет, тем хуже ему было. Раздраженный и уставший, он бесцельно блуждал по салону и был бы уже на грани истерики, если бы не стакан виски, предложенный стюардессой. Вообще, США не любитель выпивки, ведь он отнюдь не умеет пить. Однако обстоятельства заставляют прибегать к подобным мерам. «Если мои мучения продолжатся, то я могу и не дожить до прилета…» — мрачно размышлял американец.

Вот уже два часа как Альфред пьет не закусывая совершенно без всякого удовольствия. Со стаканом в руке Штаты долго и пристально глядел в иллюминатор. Облака рисовали образ… Брагинской? Похоже, американец уже кружил где-то над Россией. Мысли о скорой встрече с Аней проникли в голову Альфреда словно иней по стеклу. Обещание, которое США дал сам себе стоя в ванной, не давало ему покоя. «С чего начать?» — размышлял Америка, поднося стакан к губам.

Что он скажет этой девушке? Как он объяснит ей причину своего визита? Он не был уверен, что не ляпнет что-нибудь невпопад. Хотя, с другой стороны, ему нечего было скрывать. Он хотел поговорить с Россией напрямую, без посредников. Здравый смысл подсказывал: бояться, в общем, нечего, да и нелепо. Америка догадывался, почему настолько встревожен. Брагинская всегда казалась американцу строгой и холодной, но после прочитанного письма он увидел в ней совсем другую девушку.

Даже если так — Штаты не мог преодолеть столько километров, чтобы ничего не сказать. Но у него был подвешен язык — природное красноречие и большой опыт часто выручали его в ситуациях, о которых он не подумал бы, если бы не случай. Альфред мог довериться своему чутью. Американец решил зайти издалека в поисках фразы, призванную навсегда развеять образ северной дамы. Ему пришло в голову сравнение с ноябрьским ураганом. Подходящее слово как нельзя лучше описывало такую неопределенную и непредсказуемую мисс. Последствия урагана иногда бывают катастрофическими, иногда кажутся мелким недоразумением. Аня была тем и другим одновременно.

Из мыслей США вывел голос пилота, объявивший, что до пункта назначения осталось двадцать минут. Америка пристегнул ремень безопасности и почувствовал себя почти готовым… готовым выкурить все сигареты, лежащие в чемодане, и крепко заснуть в уютной постели пятизвёздочного отеля, чтобы быть бодрым перед встречей с русской. Жаль, что его ожидания не оправдались.

Выходя из самолета, Штаты чуть не упал в обморок, увидев наряд Анны Брагинской. Девушка стояла прямо около лестницы, перегородив американцу путь к отступлению. Русская застала Альфреда врасплох, вынудив его на секунду замереть на месте. Светлые волосы блестели на солнце, а лучи били в глаза, мешая рассмотреть лицо России. С невозмутимым видом Аня промолвила:

— Альфред Джонс, извиняюсь за мою бестактность, но что Вы забыли на моей территории? Почему Вы не позвонили мне заранее? Я ненавижу незваных гостей! — Брагинская скептически посмотрела в глаза вторженица.

— О-о, — пропел американец. — Вы, стало быть, забыли о своем приглашении? — Он решил изобразить оскорбленную невинность, которая так шла к его белой коже и голубым глазам. Америка был как никогда в ударе. — Неужели Вы забыли о письме? — игриво продолжил он. — Оно у меня с собой. Хотите посмотреть? — Штаты вынул из кармана конверт и протянул его русской. С недоверием Аня принялась читать письмо, хмуря брови. Россия не поднимая глаз от бумаги, сказала:

— Вы, что, черт возьми, это сами написали? Что за вздор? Альфред! — Она бросила конверт на пол и сильно топнула ногой. — Вы — нахал и невежа! Я не хочу с Вами больше говорить, убирайтесь! — Затем она, уже в дверях, обернулась и сказала уже с яростью — Я желаю, чтобы Вы немедленно убрались из России! С завтрашнего дня Вы покидаете страну! Слышите? — после этих слов Анна поспешила удалиться.