Тишина на закате, тишина на рассвете (гет)

Он быстро привык считать год за два. Так заведено на войне — платить большую цену за искусство выживать самому и спасать жизнь других. Это было его профессией — жить там, где практически невозможно. Но судьба сберегла его от сумасшествия и смерти, вернув к мирной жизни. И параллельно с этим закрутила в новом калейдоскопе встреч. Последующие годы подарили ему ФЭС и Лену…

* * *

Вокруг него развернулся никогда не засыпающий город. Он смотрел на огни вдали, свет из окон напротив, сияние полной луны и чувствовал себя победителем. В звенящей тишине, задолго после заката, задолго до рассвета. Сигарета, зажатая сильными пальцами, дрожала и постоянно грозилась потухнуть. Игорь нервно пытался снова прикурить, но легкий ветерок заставлял замолкнуть язычок огня зажигалки.

Уже который год Шустов встречал этот день именно так. Он не смыкал глаз целые сутки, он хотел уловить всё, что происходит именно в этот весенний день. Запомнить, выжечь в памяти на последующие годы. Пожалуй, именно с этой даты Игорь начал писать новую летопись своей жизни, все разделилось на «до» и «после». И этот день для него — и день рождения, и новый год. Именно от него Шустов начинает отсчитывать следующие 365.

Сигарета всё-таки загорелась, и Игорь удобно разместился в кресле. Дымок уносил его сознание в царство воспоминаний...

Горная тропа, мина на дороге, колонна наших, остановка, «Я — сапёр!», 15 длинных шагов, пот стекает на подбородок, загорелая рука тянется к детонатору… А потом… змеиное шипение автоматной очереди… упавшие рядом… крики, мат… Кто-то прыгает в грузовик и взбивает дорожную пыль. Едет прямо на мину… Попытка остановить, перегородить собой путь, крик до хрипоты… но поздно — мощный взрыв… Песок набивается в рот, шум в ушах… Одна-единственная мысль: «Контужен, но живой»… Вокруг — кровь, месиво… Потом — палата, анализы, встреча с военкомом… Комиссовали… Возвращение домой — боевой офицер, герой, сапер, с камнем на сердце, с чувством вины. Это кажется таким далеким, нереальным, но почему-то родным. Раз в год он вспоминает случай на той горной тропе, то нелепое стечение обстоятельств, в результате которого он остался жив. Только в один-единственный день в году, первый день нового года. Можно и подвести итог прошедшему отрезку жизни…

Он докурил. Стальные перила балкона, к которым он по глупости своей прижался, искололи практически зимним холодком.

В пробежавшем году, слава Богу, были и другие дни, — те, в которых он чувствовал себя счастливым. Они наполнялись работой — сложной, страшной, но нужной многим. И, конечно, семьёй — любимой, необходимой ему, как воздух.

Он постарел, но стал мудрее, а, значит, и лучше. В своей профессии начал еще больше походить на ювелира, работающего быстро и точно. Шустов уверенно поднимался вверх, не теряя здоровья, жизни и близких. Этот год был спокойным, без потерь, без боли, а это для него — самое важное в жизни. В дополнении ко всему он по-прежнему был со своей любимой женщиной — той, в чьих хрупких руках приятно засыпать, чьё тепло нужно для успокоения, чьи плечи способны нести его на себе долгие годы… Стабильность и любовь.

Совсем немного оставалось до рассвета, пелена тишины стала разрываться то тут, то там. Приходил новый день. Игорь вернулся в плен еще темной, уютной спальни и моментально оказался возле Лены. От нее пахло их тайной, Шустов блаженно прижался к ней всем телом и моментально заснул. Только услышав его ровное дыхание, Лена высвободилась из-под его руки и, чтоб не разорвать сна мужа, присела в постели. Игорь спал очень крепко, измученный своими переживаниями, поэтому не чувствовал, как она проводила своими тонкими пальчиками по его лицу, целовала любимые черты и шептала ему самое сокровенное.

Тишина на рассвете готовила их к новому витку жизни…