Трое (джен)

— Заткнулись оба! — и после мгновений глубокого молчания: — Заебали.

С минуту все, кто присутствовал в огромном кабинете, действительно стояли в молчании: перчатка на столе усами вверх, шеф в полоборота немного сбоку от стола. И они недоумённо — даже потрясённо — смотрели на майора П-3, замершего где-то между ними.

А что майор? Во время разборок со всем этим творившимся пиздецом на предприятии 3826 он постоянно чувствовал, что на него что-то давит. Сам кошмар со слетевшими с катушек роботами тоже весёлой прогулкой не назовёшь, но это как-то самом собой разумеется, а здесь иное. Такое вязкое, липкое, отдающее жаром в теле. Очень-очень гадкое. И даже когда он очнулся у дома Бабы Зины после событий на маяке, где-то на грани полудрёмы копошилась нужная мысль, не переставая раздражающе вилять хвостом, но ему всё никак не удавалось прижать её к стенке. За что ХРАЗу с бабусей спасибо, так это за то, что сразу после пробуждения майора они по новой завели песню о страшном монстре, а Сергей Нечаев наконец-то поймал зревёныша и понял, в чём дело.

Его ебали. Много, ментально и изощрённо, иногда по несколько человек за раз. Более того, вся эта ситуация со сбоем сыграла всем на руку, для достижения поставленной цели. Его доебали — и он пошёл творить кровавую расправу над Сеченовым. Тот, кстати, тоже в список ебарей входил, только по другую сторону. Пришёл, значит, такой весь взбешённый и злой, набил по пути паре безобидных "Вовчиков" рожи, постоял недолго напротив самого пафосного здания во всей Челомее, послушал ласковые напевания из руки, какой Дмитрий Сергеевич нехороших человек, власти хочет, всех погубит, и вообще, таких надо на оперативной скорости убирать с лица нашей земли Советской, иначе ой как много горя народу принесёт, закачаешься! И ощутил такую усталость, что даже Наташе вместе с Беляшом с их-то весом её не раздавить.

— Серёжа? С тобой всё в порядке?

Кто конкретно это спросил прошло мимо сознания. Нечаев рефлекторно кивнул, прищурившись и смотря куда-то в пол.

Зайдя в кабинет Сеченова, он ощутил, как вся та злость, обида за ложь и негодование за всё разом вновь завопили внутри. Вытянув левую руку вперёд и грозно рявкнув, он вдруг понял, что его так и не заметили. Дмитрий Сергеевич ругался на Харитона Радеоновича — который, как выяснилось немного ранее, и есть ХРАЗ, — тот кидался обидами в ответ и так по кругу. Негодование, стремление к целям, поливание грязью целей оппонента, потому как "Нет, ты не этого на самом деле хочешь!". В этот момент Сергей чувствовал себя не просто псом — щенком, выкинутым на улицу под дождь и гром, пока хозяева квартиры пытаются выяснить, чей хлеб заплесневел сильнее, а собаку выставили, потому что мешает, виляет хвостом понимаете ли, старается привлечь к себе внимание. В этот момент усталость наливалась на плечи сильнее прежнего, а в голове набатом звучало:

"Как же вы меня заебали. Блять, во мне уже выебать просто нечего, а вы всё ещё пытаетесь!"

Стукнув себя по лбу ладонью правой руки, Нечаев тогда снял перчатку и аккуратно положил на стол. Всё! Финита ля комедия! Он отказывается как-либо существовать в этом ебучем, как те самые пироги, хаосе, потому что от него ну вообще ничего не осталось!

Оба присутствующих охренели от этого знатно. Такой послушный пёсик, знай только с какой стороны почесать за ушком и он ну просто всё для тебя сделает! Вдруг взбесился и оскалил на своих хозяев пасть. Иронично, конечно, а к двум сидящим на плечах ещё и Ежиха добавилась.

Резко задрав два пальца вверх, Серёжа мысленно поблагодарил за то, что те даже если и пытались перебить, то как-то несерьёзно — походу испугались, как бы собачья пасть не превратилась в волчью, — что не помешало ему собраться, ещё раз подумать и наконец сказать то, что казалось самым верным:

— Спасибо.

Переведя взгляд и пальцы на Сеченова:

— Вы спасли мне жизнь два года назад.

Немного наклонив голову посмотрев на ХРАЗа:

— Ты очень помог мне и спас мне жизнь сейчас. Без тебя я бы загнулся ещё в Вавилова.

Широко раскрыв глаза и опустив руки, Нечаев продолжил — и можно было услышать, как его голос начал дрожать:

— Я солдат. И я безумно устал. Вы — учёные. И вы в состоянии самостоятельно разобраться в конфликте между собой.

На раз-два крутанувшись на 180 градусов, не дожидаясь, пока ему что-либо ответят, запомнив лишь потрясённый взгляд и шебуршание. У самой двери Сергей крикнул, что вернётся через месяц, и если вместо двоих останется один — не важно кто, — он своими руками затащит его в могилу, уйдя туда же в итоге сам. Но это уже совсем другая история.