Заветное окно (гет)

Дождь барабанил по стеклам с самого утра. Капризы погоды всегда сопровождали осень в Париже. Именно поэтому каждый, хоть немного проживший в городе человек, знал, что в список символов города любви обязательно нужно добавить зонт.

И включить в меню увеличенную порцию экспрессо на время золотой поры.

Маринетт некогда было хандрить. Все сутки напролет были расписаны учебой, помощью родителям, шитьем на заказ, немного друзьями ну и, конечно же, геройской деятельностью. Признаться честно, сражения с акумами и патрули занимали чуть ли не большую часть ее жизни. В последнее время поводов для беспокойства только прибавилось, так как героев, которые теперь охраняли город, тоже прибавилось.

«Наделяю тебя волшебными силами, могу ли я доверять тебе, не забудь вернуть его после битвы и бла-бла-бла» — Маринетт уже просто не успевала спать, не то что с одинаково помпезной речью передавать талисманы в руки очередного владельца. Черт возьми, она просто выдохлась. Она была на грани сумасшествия от навалившейся в последнее время усталости.

Оглядываясь назад, она бы точно подумала еще раз, прежде, чем решиться на шаг, от которого у всех тибетских хранителей волосы бы встали дыбом. Поправка — усы. Потому что все они были лысыми.

Маринетт некогда было хандрить, но иногда очень хотелось. Хотелось больше часов в сутках для сна и отдыха. Хотелось просто выбежать под дождь без зонта и не переживать, что пока она резвится, очередная акума терроризирует город, а героине в красном нужно еще и камни чудес доставить по адресатам.

Поэтому, когда вместо заученной речи прозвучало «примите и распишитесь» — по удивленным глазам Карапаса Маринетт поняла — пора что-то менять. Пора делегировать.

И Мари решилась. Вопреки своим убеждениям, не побоявшись сердечного приступа у Су-Хана, она решилась передать все камни чудес их владельцам. Не на чуть-чуть, а на совсем. Да, она остается их хранителем и потому, сможет забрать древние реликвии в любое время. И как только последний оставшийся талисман мыши был передан Милен, Ледибаг ощутимо выдохнула.

Прошло две недели и жизнь, казалось, начала налаживаться. Больше времени на учебу, на работу, на друзей. Иногда даже удавалось выспаться. У Маринетт появились даже дополнительные десять минут для репетиции признания в любви Адриану. Она поняла, что ей необходим этот шаг. К тому же, с расставания с Лукой прошло уже почти полгода и им, кажется, удалось сохранить дружеские отношения. Мари все делает верно. А вот дружеские отношения с одним блондином она больше не хотела сохранять — пора было признаться и, в идеале, перевести эти отношения в статус романтических.

Дождь забарабанил сильнее, отвлекая Мари от заучивания текста, адресованного дорогому лютику.

— Нет, это совершенно не годится!

— О чем ты, Маринетт? — Тикки только что проснулась от голоса хозяйки.

— Я о тексте. Такое ощущение, что я собираюсь стихотворение о дне взятии Бастилии рассказать, а не в любви признаться! — Мари вскинула руки вверх и еще быстрее засеменила по комнате.

— Дааа, денек тогда выдался не из легких… — зевая, предалась воспоминаниям красная квами.

— Ты что, там тоже была?! Да и знаешь, не важно! Я никогда не смогу признаться ему в своих чувствах. Потому что даже не знаю с чего начать!

— Может тебе потренироваться?

— Не поняла?

— Потренироваться! Прорепетировать признание с кем-нибудь другим, с тем, кто не заинтересован в тебе? Ну знаешь, чтобы никому не было больно.

— Хмм… — Маринетт сложила руки на груди, одну из них подняв к губам и задумчиво постучав по ним указательным пальцем — А это идея!

— Отлично! У тебя есть кто-то на примете? — Тикки села на краю письменного стола и начала увлеченно жевать печенье.

— Я думаю…

— А я уже придумала!

— Ты знаешь…я тоже! — у Мари в предвкушении заблестели глаза.

— Это… — квами отложила печенье, чтобы озвучить свою мысль — …КИМ!

— КОТ НУАР! — одновременно с Тикки довольно сильно прокричала Маринетт.

От неожиданности квами даже подпрыгнула. А потом в комнате воцарилась тишина. Две пары голубых глаз в удивлении уставились друг на друга.

— Эмм…Мари, дорогая, спешу тебе напомнить, что Нуар влюблен в тебя,…

— Он влюблен в меня-Ледибаг, а не в меня-Маринетт, так что он будет отличным кандидатом — мне всегда комфортно с ним говорить обо всем!

— Тогда может лучше признаешься ему, а не Адриану? — квами озорно выгнула бровь.

— Тикки! Да, не скрою, Нуар вырос и стал даже очень горяч. Но! Я влюблена в другого зеленоглазого блондина! — Мари запнулась и крайне изумилась — Стоп. У меня что, есть определенный типаж?!

— Значит, все-таки Кот тебе не безразличен?

— Да, то есть нет, то есть я хотела сказать…

Но что хотела сказать Маринетт, Тикки так и не удалось узнать — их разговор прервал стук в стекло. В очередной раз за день подруги недоуменно посмотрели друг на друга, а потом и на окно.

Стук повторился.

— Кого могло принести в такую погоду?! — шепотом спросила Маринетт, оборачиваясь к квами.

— Не знаю…но это, определенно точно, герой или…злодей — на такую высоту обычным людям не забраться! Мари, будь осторожна!

Брюнетка взяла стоящий в углу зонт (ну хоть так он ей пригодился) и отправилась в сторону звука. В окне мелькнул силуэт. В опустившихся на город сумерках, он был почти не виден.

Один шаг, второй. Маринетт остановилась у самого окна и громко сглотнула.

Один удар сердца, второй. И в следующую секунду Мари резко дергает за штору, едва не срывая карниз — адреналин заметно прибавил сил.

По ту сторону окна на нее смотрят зеленые глаза, обрамленные плотной маской.

По ту сторону на нее смотрит герой, вместе с которым она не раз сражалась в бою, как Ледибаг.

По ту сторону на нее смотрит Вайперион.

Маринетт так шокирована, что не сразу понимает, что до сих пор находится в боевой стойке, с занесенным над головой зонтом.

«Что он здесь забыл?!»

Лука, облаченный в доспехи из древней магии, выглядит действительно впечатляюще. Конечно, его геройский облик она видит далеко не в первый раз, вот только он об этом не знает. Для него — это первая встреча. Первая встреча Вайпериона и Маринетт.

— Привет! Эмм…как дела? — Лука нервно почесывает голову. Это единственное, что прямо сейчас пришло ему на ум.

— Нормально. — будто на автомате отвечает Мари и пару раз поморгав, добавляет — Что-то случилось в городе? Ты ведь новый герой?

— Вообще не случилось ничего плохого…пожалуй, кроме этого дождя. Просто я пробегал мимо и услышал твой крик, кажется, что ты звала кого-то из парижских героев…

— Аааа, это…я…я… — брюнетка запнулась — РЕПЕТИРОВАЛА РЕЧЬ! ДА!

Маринетт не умела врать. И Лука, как никто другой, знал это. И сейчас Мари явно ЛУКАвила.

— Да? Очень интересно! Не будет наглостью с моей стороны, если я попрошу тебя впустить меня погреться и…послушать? Я немного разбираюсь в творчестве.

Вопрос застал ее врасплох. С одной стороны, Лука пару раз бывал в ее комнате и даже бардаком его было не удивить. Да и помочь переждать бурю «старому другу» не будет лишним. Вот только с другой стороны, репетиция точно будет перенесена — музыкант — это тот, с которым она бы в последнюю очередь хотела говорить о любви к другому.

Ладно. В конце концов, это она отдала ему камень, он просто патрулировал, а она просто закричала. И сейчас он, похоже, выполняет свой геройский долг, но с небольшими привилегиями?

«Черт возьми, Маринетт! Это просто Лука!» — подумала брюнетка и открыла окно. Звук старых петель неприятной волной прошелся по комнате и Мари поспешила подвинуться в бок, освобождая таким образом путь — Конечно…да, конечно заходи!

Луке не пришлось повторять дважды. Одним резким рывком он перемахнул подоконник и оказался в девичьем царстве. Приличия ради, он остановился на месте и посмотрел на хозяйку комнаты — Куда мне можно сесть … я весь мокрый?

— Садись на софу. — сказала Мари, закрывая и зашторивая окно — Ты ведь Вайперион, да?

— Да.

— И ты не спросишь как меня зовут?

— Маа…прости, я совершенно забыл все манеры! Как тебя зовут, моя спасительница?

— Маринетт. Не знала, что змеи боятся дождя.

— Не боятся, но точно не любят. Маринетт?

— Да?

— Может ты уже опустишь зонт? Я не ядовитый! — поглядывая на Мари и усмехаясь, сказал Лука.

Маринетт резко подняла глаза и действительно увидела в своих руках зонт — Прости, я очень мнительная! Особенно когда ко мне вечером стучится в окно парень в трико. Ничего необычного, правда?

Лука засмеялся. Маринетт всегда восхищала своим чувством юмора. И это был один из поводов в нее влюбиться.

— Да, хах, да, ты права! — посмеялся Лука — Можешь держать зонт рядом, если тебе так спокойно.

— Не волнуйся, я бы не стала тебя бить. Точнее им бы не стала.

— Особенный подарок?

— Можно и так сказать. Чай или кофе?

Лука правда пытался проигнорировать слова Маринетт. Но ноющее сердце и змеиный взгляд, зацепившийся за инициалы А.А. на рукоятке зонта, заставили непроизвольно сжать кулаки. Он догадывался кому мог принадлежать этот зонт.

— Чай, если можно.

— Конечно, чувствуй себя, как дома! Я скоро приду! — Маринетт явно слегка нервничала, но музыкант списал это на волнение перед незнакомым лично ей, пусть и уже известным всем героем.

Когда Мари скрылась за люком, Лука начал понемногу рассматривать ее комнату. Здесь почти ничего не изменилось с его последнего визита. Те же розовые стены, та же шляпка на манекене, много ткани и фурнитуры, лежащих в самых неожиданных местах.

Он скучал. Скучал по этому уютному беспорядку. По этой комнате. Но больше всего он скучал по ее хозяйке.

Он отпустил, но не забыл. Дал свободу, но не перестал любить. Именно поэтому, получив от Ледибаг талисман в постоянное пользование, решил разок воспользоваться им в личных целях. Ладно, не совсем разок. Маршрут каждого его патруля пролегал через известную парижскую пекарню. Он наблюдал на расстоянии. Но сегодня, услышав ее голос, ее крик, ноги сами принесли его к окну.

Лука остался для нее другом. Но и Вайперион может стать им. А может у героя есть шанс…

— Нет, это все глупости! — вслух прорычал Лука и стал сильнее заглаживать волосы назад, будто выгоняя дурные мысли из головы.

— Абсолютно точно глупости… — прошептала Тикки, выглядывая из укрытия. Она догадывалась о чем размышлял Вайперион.

— А вот и я! — дверь люка открылась не с первого раза — Мари несла поднос с круассанами и двумя чашками чая.

Лука резко подорвался с софы и поспешил помочь любимой подруге с ее ношей. Ароматная выпечка и напитки нашли свое место на рабочем столе.

— Спасибо! Я принесла немного еды, вдруг ты голоден. — Маринетт чувствовала себя неловко и немного растеряно. Видеть нового носителя камня чудес в своей комнате было…необычно. Хоть и не совсем.

До этого к ней пару раз заглядывал Кот Нуар по разным нелепым причинам — то он не успел купить в пекарне его любимую выпечку и просил пронести контрабандой через ее комнату, то где-то услышал о конкурсе модельеров, в котором участвует Мари и решил ей помочь, авторитетно заявляя, что он в этом неплохо разбирается. И он всегда спускался из верхнего люка, не редко сбивая игрушки с кровати Маринетт. И в этом был весь он — непредсказуемый, взбалмошный и свободный. И если бы не Адриан, то она могла бы отдать свое сердце Нуару. Возможно могла. Но она об этом слишком мало думала.

Она попыталась отдать сердце Луке и не получилось. Он был чудесным, но она не любила его. Он был по-своему дорог ей, поэтому она решила больше не обманывать себя и его — и рассталась с ним. А сейчас он сидит перед ней.

— У тебя симпатично. Очень по-девчачьи, но уютно. Ты живешь с родителями? Я знаю вашу пекарню — у вас отменная выпечка!

— Да, с родителями. Их комната этажом ниже, как и сам магазин. Так что, старайся не шуметь — они могут услышать.

— Конечно, без проблем. — Лука потянулся за чаем и обвил пальцами кружку. Во время трансформации он не чувствовал холода, но руки на автомате тянулись к теплу — Спасибо за угощение. Кстати, что ты там так усердно репетировала?

— Оууу…это не стоит твоего внимания!

— И все же, мне интересно… — улучшенное зрение заметило несколько листов, исписанных ручкой и валяющихся на полу. Лука не хотел ставить Мари в неловкое положение, но интерес брал вверх и вот он уже тянется к загадочному тексту — Это оно? Прости, если это слишком.

Оглядываясь назад, Маринетт понимала, что решение отдать в свободное пользование камни чудес, могло иметь и негативные последствия. Теперь она это понимала. Лука бы точно не залез к ней в комнату. А Вайперион смог. Потому что у Вайпериона был камень чудес. И распоряжался он им по своему усмотрению. А еще Вайперион был бывшим парнем Маринетт и сейчас изучал ее признание в любви другому.

«Примите и распишитесь» — внутренний голос лился сарказмом, мерзко вытягиваю руку со сценарием самого неловкого вечера в жизни Мари.

Маринетт громко выдохнула, выпуская напряжение. Что ж, заколотить окно на будущее — не такая уж и плохая идея.

— Это для драматического кружка, в который я хожу.

— Что? Я не знал, что ты туда ходишь.

— Прости? — Маринетт скрестила руки на груди и изогнула бровь. Тайна личности, Лука, тайна личности, черт тебя подери!

— То есть…я имею ввиду, что я почти ничего не знаю о тебе! — Лука понял, что прокололся, пора было быстро переводить тему — И о чем этот текст?

— Я буду признаваться в любви.

— Ккому?! — голос музыканта прозвучал чуть громче планируемого, а после он прокашлялся — Я имею ввиду, вы играете что-то романтическое?

— Что-то похожее. — Мари говорила уже без нервоза. Она начинала злиться, что Вайперион не мог держать эмоции при себе.

ТАЙНА ЛИЧНОСТИ, Куфен!!!

— Если хочешь, я могу помочь с репетицией…можешь попробовать признаться в любви…мне… — Лука не понимал своего мазохисткого стремления, но ему всегда хотелось услышать такие слова от Маринетт. Пусть и не по-настоящему.

— Нет. Нет. Это — плохая идея! — Мари начала протестующе махать руками.

— Почему?

— Потому что… — и брюнетка поняла, что прямо сейчас не может привести ни одного адекватного довода. Сейчас они были незнакомцами. Без чувств. Без драмы.

— Я просто буду молчать, а ты проговоришь текст. Я могу даже закрыть глаза, если тебе так будет удобнее! — на этих словах Лука передал Мари листы с текстом и демонстративно закрыл глаза.

— Ладно, там немного слов. И это просто текст! Я даже не знаю кто его написал…

— Хорошо.

— …и там могут встречаться странные слова…

— Неважно.

— …и я могу запинаться…

— МАРИ! — Лука резко открыл глаза и сложил руки в умоляющем жесте — Кхм, прости, Маринетт! Начинай, все хорошо!

— Ладно…— в последний раз замявшись, Мари решила, что может быть все действительно пройдет не так плохо — Дорогой Лютик! С тех пор, как мы встретились, у меня в сердце поселились три солнца…они сияют так ярко, что каждый раз, когда я вижу тебя…они заставляют меня таять…

Маринетт действительно была настроена продолжить, но новый стук, правда теперь в люк, находящийся в полу, прервал ее планы.

— Мари, детка, я пришла отдать тебе ключи от пекарни. Завтра мы с папой рано уедем загород на фестиваль, тебе придется самой открыть ее.

Ровно пять секунд потребовалось Маринетт, чтобы вскочить, схватить за грудки Вайпериона и затолкать его в шкаф. Спасибо навыкам Ледибаг. И спасибо маме, что всегда сначала стучится, а потом уже заходит.

Сабин открыла люк и передала ключи подоспевшей к ней Мари — Если что-то пойдет не так — обязательно звони!

— Конечно, мам! — Маринетт слегка запыхалась, все же Лука был тяжелым, чтобы вот так срывать его с места.

— Все хорошо?

— Да, я…я танцевала. Все хорошо, мам!

«Боже, этот день побьет все рекорды по вранью!»

— Ладно, долго не засиживайся. Люблю тебя!

— И я тебя! — Мари поспешила закрыть люк и прислушаться к удаляющимся шагам матери. Сабин имела привычку по несколько раз подниматься в комнату, вспоминая о чем-нибудь еще.

И когда шаги уже не были слышны. Когда Маринетт облегченно выдохнула и подумала о том, что одной проблемой меньше…

…снова раздался стук…в окно.

— ДА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! — нет, ей точно показалось. Она просто сходит с ума.

— Там кто-то стучит… — шепотом из шкафа произнес Вайперион.

— Да, я слышу! — вышло грубее, чем хотела Мари, но все начинало ее откровенно бесить.

Быстром и безропотным шагом она направилась к окну. Она была уверена — будь там акума, она и без трансформации порвет ее голыми руками.

— Ты забыла зонт! — чуть громче шепнул Лука. Он все еще находился в шкафу и не мог самостоятельно выбраться без последствий — Мари умудрилась подпереть двери стулом, чтобы он не вывалился. Ну не будет же он ломать мебель своей бывшей девушки?!

— Заткнись! — махнула в его сторону Маринетт, но все же, немного улыбнулась.

В три шага она оказалась у окна и, не церемонясь, вновь рванула шторы. По ту сторону стекла ее снова ждали зеленые глаза. Снова латексная маска. И снова герой Парижа.

И это был Кот Нуар.

Мари закатила глаза.

«Черт возьми, это проклятье тибетских хранителей или как еще можно назвать этот сюр?!»

Нуар помахал. Маринетт застонала. Но открыла окно.

— Привет, Принцесса! Прости, что через окно, но люк в этот раз был закрыт!

— Он всегда закрыт!

— Ладно, в этот раз окно был сподручнее. Не впустишь меня? — Нуар, не дождавшись ответа, начал пролезать в комнату, но маленькая ладонь Мари остановила его.

— Нет.

— Что? Почему??

— Потому что я занята!

— Чем?!

— Кот Нуар…

— Капитан Кот Нуар!

— Что?! Ты должен отменить подписку на платные каналы!

— Ну просто ты сама начала так официально…смекаешь?

— Все, прекрати! Я не могу тебя впустить!

Но Кот уже перелез через окно и начал отряхивать капли с костюма. Приходить к его Принцессе было таким привычным…таким естественным…будто бы здесь был его дом. Адриан совсем недавно начал понимать, что чувства к Ледибаг немного остыли. Она и раньше не проявляла к нему романтического интереса, а сейчас и вовсе нянчилась только с новыми героями. Ей было не до напарника. Поэтому Адриан тоже решил сместить фокус на свою команду — на его друзей. И тогда, проводя с ними все больше времени, он стал ловить себя на мысли, что Маринетт очень даже интересная девушка. Она почти перестала заикаться. И еще, наконец-то, рассталась с тем музыкантом. Ох, как блондин ревновал. Да, он признался в этом самому себе. Мари много шутила и обладала незаурядным умом и потрясающей внешностью. Ему стало мало общаться с ней в гражданском обличии и он решил заглядывать к ней, как Нуар.

Да, он втюрился, как мальчишка. И теперь он был уверен, что бескомпромиссная любовь к Ледибаг, не была такой уж бескомпромиссной. Иначе, как он бы смог посмотреть на другую девушку?

А сейчас эта самая девушка не пускает его на порог. А он безумно соскучился. Так не пойдет.

— Назови мне хоть одну причину. — Нуар уселся на подоконник, скрестив ноги.

В это время Лука пребывал в состоянии полного шока. То есть, ему тогда не послышалось, что Мари крикнула «Кот Нуар»! Что он вообще делает здесь? И, судя по всему, далеко не в первый раз! Змеиный оскал перекосил его лицо, но он быстро взял себя в руки. Нужно успокоиться и подождать.

Маринетт честно пыталась смягчить и продумать ответ. Но почему-то именно Нуару хотелось сказать правду. Впервые за день.

— Я…я не одна… — Мари, сама того не понимая, опустила голову и скрестила руки за спиной, будто была в чем-то виновата.

— Эмм…родители дома? Так это не проблема! Они тут почти всегда, я знаю правило — не шуметь!

— Кот… черт, Кот, нет! Здесь кое-кто другой! Я не могу тебе объяснить…стой, я вообще не обязана тебе объяснять!

Нуар спрыгнул с подоконника и начал крутить головой, пытаясь найти незванного гостя. В этот момент ножки стула слегка скрипнули, а после и вовсе проехались по паркету, под натиском дверей от шкафа. Вайперион устал прятаться. И у него было много вопросов.

— Змей?!

— Кот?!

Оба героя с самого начала недолюбливали друг друга. Было что-то такое, что сильно раздражало их обоих. Друг в друге. В каждой совместной битве они по-максимуму не контактировали между собой. А теперь у них появился новый повод для ненависти. Да, это была уже не просто неприязнь.

— Что ты здесь забыл?! — желваки заходили по лицу Кота, а мышцы заметно напряглись.

— Тоже самое хотел спросить у тебя! — Вайперион выпрямился в полный рост, как вытягиваются змеи перед броском. Это выглядело эффектно, но и Адриан и Лука были одного роста.

И Маринетт почувствовала себя не незримом поле битвы. Как Ледибаг, она замечала, но не понимала их вражды, а теперь они и вовсе готовы были друг друга поубивать. Надо срочно что-то придумать!

— Нуар… — Мари прочистила горло — Вайперион помогал мне с репетицией в драматическом кружке!

— Не знал, что ты туда ходишь… — тихим, но напряженным голосом прорычал Нуар, не прекращая смотреть на змея, как он называл его.

— Она не обязана рассказывать тебе обо всем, ты не слышал? — почти прошипел Лука.

— Да что вы!!! Сговорились все что ли?? Да, хожу! Думаете, что я плохая актриса?!

— КОНЕЧНО НЕТ! — прокричали герои хором, резко повернувшись в ее сторону.

— Тогда садитесь оба и будем репетировать вместе!

Такого поворота не ожидал никто, включая саму Мари. Иногда привычка сначала говорить, а потом думать, играла с ней в плохую шутку. Героям же, не оставалось ничего другого, как согласиться. Репетиция была странная и, довольно, быстрая. Никто толком ничего не понял и про какой кружок говорила Маринетт в том числе, но «кот» и «змей» не упускали шанса уколоть друг друга. И когда пришла пора уходить, точнее, когда их настойчиво провожала Мари, каждый из них боролся за кусочек прощального внимания.

— Пока, Маринетт! Спасибо, что приютила и угостила! — Вайперион галантно поклонился и растянулся в сногсшибательной клыкастой улыбке.

— До встречи, Принцесса! Я еще забегу к тебе на огонек… — Нуар демонстративно расставлял акценты на нужных словах, а потом, совсем осмелев, потянулся к руке Маринетт и поцеловал костяшки ее пальцев.

Оба героя прожигали друг друга взглядом. А рядом стояла и закипала Мари. Она была в шаге от того, чтобы трансформироваться прямо на их глазах, обоих связать йо-йо и выкинуть из своей комнаты. Благо, они все же были в некоторой степени джентельменами и самостоятельно покинули покои «леди».

— Тикки, что это было?

— Порча Су-Хана! — голосом призрака, театрально произнесла квами.

И Маринетт широко улыбнулась и наконец-то по-настоящему расслабилась.

Ровно до того самого момента, как снова услышала стук в окно.