Back in time (джен)

Хилл-Вэлли образца ноября 1986 года встречает меня проливным дождём и шквалистым ветром. После оставленного позади солнечного лета такой перепад несколько оглушает, но поразмыслив, я прихожу к выводу, что погода мне только на руку. Чем меньше людей увидит возникший из ниоткуда Делореан, тем спокойнее.

Машина занимает некогда привычное место в гараже. На какой-то момент меня захлестывают эмоции — десять лет прошло с тех пор, как я был здесь. Десять невероятных лет. Впрочем, для этих стен время сократилось всего лишь до года. Странным образом в гараже царит почти образцовый порядок, все мои чертежи сложены аккуратными стопками, все часы заведены и по-прежнему синхронны. А вот на кровати в углу так привычно навалены вперемешку учебники и обёртки от шоколадок, что на душе у меня тут же теплеет. Марти...

Внезапный бой часов напоминает о причине моего появления здесь и о том, что мне пора поторапливаться. Сюда я сегодня ещё вернусь. А сейчас — вперёд, навстречу Морскому Упоению!

Школа напоминает потревоженный муравейник — правда, на мой взгляд, излишне шумный. Все куда-то несутся, переговариваясь на ходу, на мгновение тормозят — и снова летят, уже в обратную сторону. С лестницы за царящим бедламом задумчиво наблюдает Стрикленд — ну этот-то ни капли не меняется, коснись то причёски или отношения к ученикам. К слову, о причёске — вспомнив наставления Верна, я достаю чёрную шелковую бандану, расшитую черепами, и пристраиваю у себя на голове. Это служит дополнением к чёрной же рубахе в сочетании с кожаным жилетом и штанами — конечно же, тоже чёрными. Моё семейство снарядило меня на славу, удивительно, что никто пока не шарахнулся в испуге…

Продвигаясь к залу вместе со всеми, я вдруг выхватываю взглядом плакат на стене — "Pinheads продолжают зажигать!". Что ж, кажется, в исправленной реальности дела у парней идут на лад.

Возле актового зала образовалась самая настоящая пробка — кому-то не то наступили на подол платья, не то сломали каблук. А в самом зале тем временем уже слышатся гитарные аккорды, и сердце немедленно пропускает пару ударов — игру Марти я узнаю везде. Наконец, нас заносит внутрь. Я пристраиваюсь у ближайшей колонны, на всякий случай уцепившись за неё, чтобы не быть сметённым волной старшеклассников. Или же музыкальной волной — судя по громкости, этот вариант тоже возможен. Одна песня сменяет другую, зал не скупится на аплодисменты. Должен признать, за прошедшее время группа Марти здорово поднаторела в исполнении рок-хитов — получается мощно и задорно, публике определённо нравится, и даже Стрикленд притопывает в такт. Видимость в полутёмном зале из-за колонны оставляет желать лучшего, но я всё равно не свожу глаз с Марти. Ловлю каждое движение, каждый до боли знакомый жест — и ясно ощущаю, как внутри на место встаёт какой-то недостающий кусочек паззла...

Мой друг тем временем встряхивает отросшими волосами, выдаёт на гитаре совсем уж невообразимый пассаж, а потом лукаво улыбается.

— Ну что, все готовы к новому хиту?

Зал одобрительно ревёт. Марти подкручивает колки, смущённо потирает затылок.

— Ладно. Это наша новая песня, и вы её ещё не слышали... — Он делает паузу, кусая губы. — На самом деле, это для моего друга. Его сейчас нет рядом, но я думаю, что ему бы понравилось... "Назад во времени".

Вот это поворот! Я вдруг чувствую, как в горле словно встаёт большая жёсткая картофелина, а зрение на секунду плывёт. Марти, похоже, тоже нужно время, чтобы справиться с эмоциями. Наконец, он ударяет по струнам.

"Скажи-ка, доктор, куда сегодняшний маршрут? Снова будущее? Или пятидесятые нас ждут?..*"

Зрители принимают новинку на ура, но глядя на них, я не могу отделаться от мысли, что во всём зале об истинном смысле песни знаем лишь мы вдвоём... А потом наши взгляды неожиданно встречаются. Марти на секунду сбивается с ритма, трясёт головой, словно не веря своим глазам... и отворачивается, отходя к дальнему краю сцены. Даже отсюда мне видно, как дрожат у него руки и каких усилий ему стоит продолжать играть как ни в чём не бывало. Впрочем, мои руки сейчас дрожат не меньше.

Песня заканчивается громом аплодисментов, и парни, похоже, начинают сворачиваться. Марти, по-прежнему избегая смотреть в мою сторону, собирает оборудование, отмахиваясь от расспросов приятелей. У меня в голове мысли скачут табуном, и я выхожу проветриться в холл. Тут сейчас ни души... За исключением человека, чьи осторожные шаги я слышу за спиной. И когда севший мальчишеский голос недоверчиво бормочет: "Святые угодники!", мне остаётся только усмехнуться в ответ: "Тяжёлый случай, да?"

Марти знакомо щурится, старательно задирая подбородок, но его невозмутимый фасад трещит по всем швам. Я какое-то время просто смотрю на него, качая головой, а затем сгребаю в охапку, на миг прижавшись губами к взъерошенной макушке. Встречные объятия такие же крепкие, и горло у меня снова начинает саднить.

— Док, задушишь, — смеётся Марти, но смех вдруг обрывается. Мгновение — и Марти Макфлай, восходящая рок-звезда, уже отчаянно всхлипывает в моих объятиях. Я тихонько баюкаю его, глажу по волосам, бормочу какую-то бессмыслицу — это обычно срабатывает с Жюлем и Верном. В голове проносится мысль, что с появлением двоих детей прекрасно учишься справляться с чужими эмоциями. А потом я неожиданно понимаю, что не мешало бы справиться и со своими — стены и потолок как-то подозрительно расплываются. Я старательно моргаю, удаляя лишнюю влагу из глаз. Марти шмыгает носом, криво усмехается, потом окидывает меня задумчивым взглядом.

— Слушай, Док, а кто собирал тебя на концерт?

— Клара и Верн, — признаюсь я, и в глазах моего друга появляются знакомые весёлые огоньки.

— Бодренько получилось, — тянет он, и я на секунду озадаченно хмурюсь. «Бодро»?.. А, ну да, слэнг 80-х. Мне его не хватало...

Холл постепенно наполняется учениками, и глаза Марти вдруг грустнеют.

— Спасибо, что пришёл, — бормочет он, дёргая ремень гитары и упорно глядя в сторону. Передавай привет Кларе и детям… и Эйни.

Я касаюсь его плеча, снова притягиваю к себе.

— Эй, я никуда не денусь, во всяком случае в ближайшие пару дней. Не только ты соскучился, знаешь ли…

На секунду Марти замирает, а затем по его лицу расплывается такая счастливая улыбка, что мне почему-то становится больно.

— Ты серьёзно? — тихо уточняет он, и дождавшись моего кивка, снова крепко обнимает меня, а потом вручает гитару.

— Подержи, я сейчас, только заберу остальное…

Он срывается с места. Я какое-то время смотрю ему вслед и вдруг совершенно ясно понимаю, что мне нужно будет обсудить с Кларой свой новый, самый важный на сегодня проект под названием “Back in time”. Настало время вернуться.

* Huey Lewis and the News — Back in time