Охота на певчую птицу (гет)

Работа в гордом одиночестве, тет-а-тет с кораблем, приводила Монтгомери Скотта в состояние полного удовольствия. Смертоносный звездолет — настоящее сокровище Земной империи, которое он собрал и перебрал собственноручно — было немногим, к чему инженер имел привязанность в этой жизни. Для большего наслаждения пребыванием здесь не хватало двух оставшихся пунктов: настоящего шотландского виски и…

Двери отворились, и на пороге появился женский силуэт. Не взглянув на гостью напрямую, а лишь бросив взгляд на ее отражение в приборах, инженер лукаво улыбнулся — вот и третий пункт из списка наслаждений. Старший офицер связи, свернувшая не одну шею своей эффектной внешностью и умением держаться на публике, но так и не доставшаяся никому в качестве трофея — чем хуже элитного алкоголя? Тем более лично пришедшая, а это, можно сказать, непозволительная роскошь. Но не для Монтгомери Скотта.

Тем временем гостья изящной походкой приблизилась к «незаинтересованному» мужчине. Шаги тихие, ловкие, как у дикой кошки. Игривое касание до расслабленного плеча. Скотти еле сдерживает ухмылку, чтобы не выдать свою жажду присутствия этой прекрасной женщины. Мгновение ожидания, и женщина нетерпеливо опускается на панель, демонстрируя инженеру свое очаровательное, но недовольное лицо.

— Мистер Скотт, неужели вы заняты?

Окинув Ухуру хитрым взглядом, Скотти продолжил переключать кнопки и тумблеры. Эта хищница дразнит чуть ли не весь звездолет, но только он может дразнить ее. Чтобы заполучить такую привилегию, пришлось всего-то заинтересовать ее своей холодностью, и задетое женское самолюбие само приводит ее к нему.

— Капитан дал мне задачу, результаты которой он ожидает с минуты на минуту.

— Он дал вам ее час назад, — с недовольством подернула плечом Ухура. — Ни за что не поверю, что вы так долго возитесь с этим пустяком.

— Может, я удовольствие растягиваю? — ухмыльнулся в ответ инженер, без остатка подарив свое настроение сидящей на панели офицеру.

— Сидеть в одиночестве среди холодного металла и ловить нервный тик от мигающих ламп? Это вы называете удовольствием?

— Именно, — он отвернулся от собеседницы и сделал вид занятости технологическим процессом. — Я работаю, а вы мне мешаете выполнять поручение…

Тонкий звон. Скотти с интересом посмотрел на представленный к области сердца кинжал, после чего поднял глаза на Ухуру. В ее взгляде еще не было той тупой злобы, присущей большей части офицеров, зато в нем горел хищный огонь, расчетливые и эгоистичные блики. Очаровательное зрелище.

— У вас в голове одни железки, мистер Скотт, — она прибавила усилий, и лезвие заскрежетало об установленный в груди инженера металл. — Если я возьму и вырежу этот злосчастный имплант, заменяющий вам сердце, из вашей груди, я научу вас думать о чем-либо более прекрасном?

Ухура знала себе цену, этого у нее было не отнять. И полагать, что она будет бесконечно за кем-то бегать, как земной щенок, было бы верхом глупости. Но вот она здесь, стоит и требует его механическое сердце, его мысли и его внимание, и происходит это с привычным для нее шармом.

Губы машинально растягиваются в улыбке. Мягко перехватив вооруженную руку, Скотти подносит ее к губам. Она смотрит на него с молчаливым одобрением из полуопущенных ресниц — торжествует своей маленькой победе. В его же глазах притаилось бушующее пламя, которое он сдерживает только волевым характером и давно придуманным планом.

Рывок. Женщина слетает с панели прямо на колени офицера. Пришлось сжать руку чуть сильнее, и кинжал с приятным звоном падает на пол. Удивленные глаза, приоткрытый в растерянности красивый рот, попытка выпорхнуть из неожиданного плена. Но инженер второй рукой крепко держит ее, прижимая к себе, и наслаждение от внезапной робости блестит в хитрых глазах.

— Можете вырезать не только мой сердечный имплант, звезда моя, — голос звучал тихо, с полной уверенностью в себе. — Мой левый глаз, который я обменял у Маккоя на многофункциональный визор и который ничем не отличается по виду от моего родного. Или мою наполовину механическую кисть. Если расставание с железками моего тела равноценно вам, я готов потерпеть.

— Дорогие дары… Но поет ли певчая птица в золотой клетке? — рука медленно выскользнула из захвата и невесомо скользнула по мужской щеке.

— Может, и не поет, но вы попали не в золотую клетку. Вы попали в менее поэтичную стальную камеру с силовыми полями.

Ухура рассмеялась. Смех, похожий на пересмешку одной из орионских хищных птиц, придавал офицеру дополнительный шарм. Мужские ладони легли на изящно выгнутую спину и застыли в показательной демонстрации всему миру. С лукавым прищуром и плотоядной улыбкой она касалась пальцами его лица, дразня и играя, пойманная, но не жертва. Она была слишком дорогой птицей, а он слишком опытным охотником, чтобы ее погубить.

— Клянусь, если вы будете смотреть на кого-то еще так, я вас уничтожу.

— Как «так»?

— Обожающе. Насмехайтесь над всеми прочими неудачниками, но я должен быть предметом вашего вдохновения.

— Какое самомнение, — цыкнула Ухура, слегка закатив глаза. — А выходки…

Горячая ладонь ловко легла на женскую шею. По спине тут же пробежали мурашки. Притянув ее к себе, Скотти с улыбкой выдохнул в раскрытый рот:

— Вам понравилась эта выходка. И не смейте мне врать.

Какая соблазнительная близость. Она потянулась за поцелуем, но механик со смехом в глазах отпрянул.

— Мисс Ухура, где это видано, чтобы лезть целоваться на первом, можно сказать, свидании с объектом своего обожания? Какая пошлость!

Насмешка ударила по обостренному чувству гордости. Тонкие пальцы требовательно сжали мужское лицо, подняли его до зрительного контакта. В глазах Скотти горел восторг.

— Ваши выходки приводят меня в бешенство, мистер Скотт…

Грубость сменилась милостью. Железный взгляд потеплел — добиться такого благоговения от скупого до флирта инженера было золотой монетой. Медленно, наслаждаясь тягучестью момента, Ухура склонилась к светящемуся от радости предвкушения лицу. Губы сомкнулись в поцелуе.

Несдерживаемая хищная природа знойной девушки, ее накал и требовательность в момент отступают, стоит Скотти зарыться пальцами в черные волосы. Она попалась. Стальная камера с силовыми полями — холодный инженер с удивительно нежными губами. Птица поет — улыбка не покидает поцелуя.

Незваный гость. Вошедший в инженерную Сулу остановился. Глаза с жадностью и злостью заметались по сидящей в объятиях инженера Ухуре. Рука сама медленно потянулась к кинжалу. Целующиеся прервались.

— А вот и вы, мистер Сулу. Наконец, — с извинением улыбнувшись, Скотти потянулся к планшету. — Все давно готово. Хотел сам отнести капитану, но что-то не срослось…

В ответ на дикий взгляд вошедшего, Ухура грациозно поднялась на ноги, тыльной стороной ладони погладила щеку Скотти, на что тот быстро притянул ее к губам и оставил невесомый поцелуй. После этого с безучастным выражением и изящной походкой она направилась к выходу.

— До свидания, мисс Ухура. Мистер Сулу, примите планшет.

Поравнявшись с Сулу, Ухура остановилась. Томный взгляд оценивающе смерил напряженного мужчину. Девушка еле слышно фыркнула и скрылась в дверях.

— Ради империи, Сулу, мне нужно проводить обход оборудования, — инженер потряс планшетом.

Злая усмешка. Сулу приблизился и потянулся к планшету. Рука главного инженера сильно хватанула за предплечье, и мужчине пришлось согнуться, взглянуть в помрачневшее лицо своего удачливого соперника. Усмешка переросла в оскал.

— Думаю, мне не нужно объяснять вам о том, что ваши действия в отношении мисс Ухуры бестолковы и более того, — механические пальцы стиснули руку сильнее. — Опасны для вашего здоровья. Как сказал мой покойный приятель: «Нельзя злить главного инженера корабля, на котором ты живешь».

Хватка ослабла. Сулу с ожесточением выхватил планшет из руки усмехнувшегося Скотти и выскочил в коридор.

Монтгомери Скотт, опьяненный долгожданным поцелуем, вновь принялся за работу в гордом одиночестве, тет-а-тет с кораблем.