Это проклятое Рождество! (гет)

✦ ─ Ⅰ ─ ✦

— Вставай! Вставай! Вставай!

Кровать содрогалась от локального землетрясения. Северус со стоном перевернулся на другой бок.

— Папочка, мамочка, уже Рождество!

«Папочка, мамочка?»

Взлохмаченный, в красной фланелевой пижаме, Северус Снейп сел в кровати и в недоумении уставился на малышку лет пяти, увлеченно скачущую в изножье. Увидев, что папа проснулся, она с боевым кличем кинулась ему на шею и крепко-крепко обняла своими крошечными ручонками.

— С Рождеством, папочка!

«Какого Мерлина???»

Северус попытался отцепить от себя ребенка, увлеченно дергающего его за длинные черные пряди волос. Рядом кто-то зашевелился.

— Родной, дай мне еще пять минуточек, пожалуйста.

Перевел взгляд туда. В ворохе из одеяла, пледа и подушек торчала кучерявая лохматая макушка.

— Когда мы уже пойдем открывать подарки? Санта же принес подарки? Я так хотела ту книгу со всеми-всеми-всеми сказками! А еще те смешные носочки, помнишь, папа? — эта маленькая девчонка все тарахтела у него над ухом. Попытки отстранить ее не увенчались успехом.

Где-то за стеной навзрыд заплакал младенец. Хозяйка кудрявой макушки что-то ворчливо забормотала и, наконец, показалась из-под одеяла.

— Грейнджер?!

«Так, Северус. Всему этому точно есть объяснение. Самое вероятное — ты умер и попал в ад!».

Малышка переключила внимание на Гермиону, теперь уже ее сжимая в объятиях и поздравляя с Рождеством. Снейп воспользовался неожиданной удачей. Споро выбрался из постели и вскочил на ноги. Попятился, надеясь найти выход. Споткнулся о чьи-то красно-зеленые тапки с закрученными носами, едва не шлепнувшись на пол. Благо под руку попалась открытая дверца шкафа. Она-то и удержала его в вертикальном положении.

Созданный им шум отвлек взрослую и маленькую девиц от щебетания, коим они обменивались. Грейнджер удивленно взглянула на мужчину.

— Ты чего, родной? Осторожнее надо.

Все еще пытаясь удержать равновесие, Северус свободной рукой схватился за переносицу и с силой сжал. Зажмурился. Встряхнул головой. На выдохе жестко спросил:

— Где моя волшебная палочка?

Гермиона округлила глаза и ладонями прикрыла уши малышке.

— Не при дочке же, Северус! Давай сначала разберемся с завтраком, подарками, гостями, а вечером, обещаю, мы ее поищем, — и совсем недвусмысленно перевела заинтересованный взгляд на область его паха.

Снейп возмущенно цокнул и вылетел пулей из спальни. Вдогонку ему полетела просьба согреть смесь для малыша.

Северус слетел по лестнице, громко шлепая босыми ногами. Его взгляд был прикован к входной двери, словно вот откроет он ее, и все это закончится. Ни на окружающую его обстановку, ни на продолжающийся плач младенца он внимания не обращал. Схватил первые попавшиеся ботинки с полки, натянул на ноги и распахнул дверь. Вихрь снежинок с порывом ветра тут же влетел в холл. На улице была настоящая метель.

Мужчина стоял на пороге небольшого двухэтажного особняка посреди протяженной улицы какого-то пригорода. Все домишки, как близнецы, были похожи друг на друга. Сейчас заснеженные и сверкающие сотнями маленьких разноцветных огоньков, от которых зарябило в глазах.

«Ты сильный волшебник, Северус. Тебе не нужна палочка, чтобы убраться отсюда подальше!», — как мантру повторял про себя Снейп, готовясь к аппарации. Он крутанулся на месте, желая попасть домой, в Коукворт, но ничего не произошло. Попробовал еще несколько раз, в каждый из которых менял точку приземления. Не выходило.

— Акцио, лопатка! — с надеждой глядя на зеленую детскую лопаточку, торчащую из сугроба, выкрикнул Снейп. Ничего.

Медленно он сошел с дорожки, ведущей к дому, и побрел куда-то вверх по проезжей части. Благо было Рождество, и все автолюбители сейчас наверняка попивали свой утренний кофе под елкой. Улица была пустынна. Да и погода не располагала к прогулкам.

Сколько он шел, и сам не знал. Время стало колом. Абсурдность ситуации выбила Снейпа из колеи. Привыкший все контролировать, сейчас он чувствовал себя невероятно уязвимым. И может быть, впервые в жизни совершенно не понимал, что же делать. Наконец Северус замер у подъездной дорожки чьего-то коттеджа и уставился в пустоту перед собой. На волосах уже образовался приличных размеров сугробик, который неприятно холодил кожу.

Что это? Какая-то параллельная реальность? Галлюцинации, вызванные парами сложного зелья, которое он варил вчера? Или это было не вчера? Может быть, на недавнем матче по квиддичу ему бладжером по голове треснули и он валяется в бреду в Больничном крыле?

— Что, Мерлин вас всех дери, тут происходит? — делая паузы между словами, пророкотал Северус и поднял глаза к небу, словно там были все ответы. Ожидаемо никто и ничего ему не разъяснил.

«Ладно, нужно отталкиваться от того, что точно известно», — решил Снейп.

А известно ему было немного. Сейчас Рождество. Магии у него нет. Он, одетый как чокнутый магл, проснулся в одной постели с Гермионой Грейнджер, его бывшей ученицей и нынешней коллегой. В эту же постель с самого утра залетела маленькая болтливая девочка. Согласно ее словам, он — Северус Снейп, ее отец. А Гермиона — мать. В доме находился, по меньшей мере, еще один и, логично предположить, его ребенок. На этом все. Единственной константой в этом уравнении его жизни оставалась Грейнджер. Значит, нужно вернуться к ней. И вытрясти из кудрявой всезнайки всю правду.

Северус огляделся по сторонам. Только вот как среди этих наштампованных домишек отыскать теперь нужный ему?

Ведомый своей интуицией, Снейп повернул налево и пошел по улице, внимательно вглядываясь в очертания домов. Но какой в этом был толк, если он не запомнил ни одного опознавательного знака?

Только сейчас до волшебника начало доходить, что в метель он выскочил в одной пижаме. Ветер бил в спину, пробирая холодом до костей. Северус начал мелко дрожать. Его и так бледная кожа почти слилась по цвету с падающими снежинками. Руки посинели, пальцы не желали сгибаться. В ботинки, которые он так и не зашнуровал, давно набился снег. И теперь, растаяв, неприятно хлюпал при каждом шаге.

— Северус!

Голос, прорвавшийся сквозь стену усиливающегося снегопада, показался знакомым. Снейп рассмотрел впереди слабые очертания мужской невысокой фигуры. Мужчина шел ему навстречу, выставив перед глазами руку, защищаясь от колючих снежинок, стремительно летящих прямо в лицо. Они быстро приблизились друг к другу. Теплая дутая куртка, нелепая шапка с помпоном, торчащие из под нее вихры темных волос. И очки в круглой оправе на носу.

— Северус, дружище! — мужчина в очках по-свойски хлопнул Снейпа по плечу и укоризненно протянул: — Что это ты вытворять вздумал с самого утра, да еще и в Рождество?

— По…Поттер? — голос стал хриплым то ли от мороза, то ли от шока.

— Поттер, Поттер, — радостно закивал Гарри и, ухватившись за снейпов локоть, поволок его в сторону дома. — Звонит мне Гермиона, орет, представь! Где Северус? Где Северус? Ну а я откуда знаю, где Северус? Сам пять минут назад проснулся. Она в слезы. Говорит, что-то случилось с тобой. Ушел куда-то, не предупредил. Что, говорит, делать? В полицию звонить?

— В полицию? — пытаясь взять под контроль свои расползающиеся в разные стороны мысли, переспросил Снейп.

— Ага, — кивнул Гарри. — Вот бы кто сказал, что с этого начнется мое Рождество, не поверил бы. А ты представь картину: возвращаешься из… куда бы ты там не ходил, оттуда, в общем, а тут доблестные бобби рыскают. Я ее отговорил, конечно. Прошло-то всего ничего. Сам, говорю, пойду поищу. Да Джинни встала в позу, мол, праздник, дети, подарки, а ты за своим дружком поскакал. Так что пришлось ждать, пока Джеймс и Ал не опустошат все носки на камине. И вот я тут.

— Вы тут, — кивнул Северус, совершенно ничего не понимая. Но лелея надежду, спросил: — Поттер, вы верите в магию?

Гарри взглянул на него с подозрением.

— Да у тебя температура поднялась, наверное, — выдвинул теорию. И вдруг залихватски подмигнул и улыбнулся: — Что, была горячая ночка, а? Решил проветриться?

— Что за пошлость, Поттер, — скривился Снейп.

Гарри продолжал рассказывать про свои утренние разговоры с Гермионой, про почти состоявшуюся ссору с женой, про то, как Джеймс обрадовался подарку Снейпов — спортивному самокату, и как Джинни разворчалась по этому поводу.

— Я свалил все на тебя, приятель, — хрюкнул от смеха Поттер, — так что вечером тебя ждет нагоняй от моей прекрасной супруги.

— При чем здесь я? — не особо интересуясь ответом, все же спросил Северус.

— Эй, эй! — Гарри протестующе замахал руками. — Надеюсь, ты не собираешься давать задний ход и признаваться Джин, что идея с самокатом на самом деле моя?

Ответить Снейп не успел, да и не собирался. Они дошли до дома. Поттер втолкнул его внутрь, но сам заходить не стал.

— Гермиона! — прокричал и, махнув Северусу рукой, развернулся. — Увидимся на вечеринке, дружище.

Как раз в тот момент, когда Снейп с трудом стаскивал с ноги мокрый ботинок, в холл из кухни вбежала Гермиона. Невольно у Северуса засосало под ложечкой, во рту отчего-то пересохло, а в голове раздалось назойливое комариное гудение. Он не понаслышке знал, что такое семейные разборки. С лихвой насмотрелся в детстве. И совсем не хотел оказаться в эпицентре одной из них.

Гермиона осторожно приближалась, почти кралась, словно боялась спугнуть дичь на охоте. И Снейп еще больше почувствовал себя загнанным зверем, когда уперся лопатками в закрытую входную дверь.

В одной руке девушка держала телефонную трубку, из которой доносился чей-то взволнованный голос. В другой комкала размокшую бумажную салфетку. Судя по красному носу и опухшим глазам, та впитала немало слез.

— Перезвоню, — буркнула в трубку и, отключившись от звонка, положила ее на рядом стоящий комод. Громко и совсем некрасиво шмыгнув носом, Гермиона кинулась на шею Снейпу, обхватывая его руками. — Где ты был, Северус? Я испугалась.

«Задушит же», — не зная, что сказать, Северус, еле касаясь, похлопал ее кончиками пальцев по спине. Гермиона тут же отстранилась и вперила в него рассерженный взгляд. Он смотрел в ответ совершенно равнодушно. Его ли безучастный вид, а может, лужа, образовавшаяся на паркете под ботинками, вывели ее из себя окончательно. Беспорядочно она начала колотить кулачками в его грудь, выкрикивая:

— Ублюдок, Снейп! Ты просто ублюдок!

«Вот только этого не хватало», — волшебник перехватил ее за оба запястья и с силой отстранил от себя.

— Не нужно на меня орать, мисс.

— Да что с тобой? — она выдернула свои руки, отходя от мужа на шаг. — Ты ведь все пропустил, Северус. Эйли так ждала это утро, чтобы вместе с тобой приготовить блинчики, а потом развернуть подарки. Ладно, Крис, он не понимает, но Эйли? Что за важные дела такие у тебя появились? Поиски пневмонии?

— Я не собираюсь вести беседу в таком тоне, — Северус зыркнул грозно, надеясь осадить разбушевавшуюся девчонку. Та опять всхлипнула, закусила нижнюю задрожавшую губу и скрылась с его глаз, бросив напоследок тихое:

— Да пошел ты!

✦ ─ ⅠⅠ ─ ✦

Северус, утопая в мягком диване в гостиной, потягивал из стакана довольно-таки паршивый виски, обнаруженный в кухне. Когда-то он давал себе зарок, что не будет прибегать к услугам алкоголя, чтобы успокоить нервы. В противном случае спился бы еще во время Первой магической войны. Но сегодня тревожные мысли было не выгнать и поганой метлой. Так что он почти без зазрения совести делал глоток за глотком, хотя еще даже не вечерело.

Грейнджер и ее дети куда-то исчезли, пока он отогревался в душе и переодевался. Было подумал, что исчезли они в самом прямом смысле, но обнаруженная в холле записка вернула его с небес на землю. «Ушли к Паркинсонам на обед».

Снейп оказался предоставлен сам себе. Походил по дому, как по музею. Необычному. Музею семейной жизни. Тут и там валялись, лежали, стояли детские игрушки, детские книжки, детские одежки. Бр-р-р-р. Снейпу даже стало жаль своего двойника из этой параллельной Вселенной. На втором этаже были только спальни, а вот на первом он нашел небольшой кабинет и просторную домашнюю библиотеку. Все пространство в ней занимали массивные стеллажи до потолка с аккуратными рядами книг.

— Хоть что-то не изменилось у этой невыносимой всезнайки, — удовлетворенно пробормотал себе под нос Снейп.

Хотя какое ему дело? Он остановил себя, когда рука уже потянулась за книжкой с заманчивым названием «Аналитическая химия». Чтение сейчас никак не поможет найти выход из этой абсолютно магловской реальности.

В кабинете он позволил себе задержаться подольше, просматривая бумаги, лежащие аккуратными стопочками на столе. Часть из них была какими-то отчетами для социальной службы за подписью Грейнджер, точнее, Гермионы Джин Снейп. А часть, по-видимому, его собственными рабочими документами. Судя по реквизитам, трудился он на факультете естественных наук одного из лондонских колледжей. Н-да, даже здесь профессорская участь его не обошла.

Так и не найдя ничего, способного прояснить его незавидное положение, Снейп спустился вниз и теперь топил горе в вине в дешевом виски. Параллельно лениво водя взглядом по обстановке гостиной. В простенке между двумя огромными створчатыми окнами притулилась рождественская ель. Пахучая. Высокая. Чтобы нахлобучить на ее верхушку звезду, кто-то наверняка залезал на стремянку — таким могучим было это дерево.

Елка стояла пестрая. Совсем не как в Хогвартсе, где придерживались определенного цветового решения. Эта была такой… домашней, что ли. Стеклянные звери и шары соседствовали на пушистых ветках со старомодными гирляндами и фонариками. Последние Снейп помнил с детства, когда в родительском доме все еще было как у людей. К Рождеству отец обычно приносил небольшую елочку, правда, вряд ли купленную на базаре. Мать доставала с чердака помятую коробку, наполненную игрушками. Северус любил сидеть на полу и вертеть, крутить их в руках, рассматривая детали. Большинство игрушек отец смастерил сам: что-то из картона, что-то из дерева. Но еще в той коробке было настоящее сокровище. Рождественская игрушка матери, которую она положила в свой саквояж вместе с парой платьев и книг, уходя из дома Принцев. Мать позволяла Северусу самому повесить ее на ветку. Но всегда подставляла ладошки, сложенные лодочкой, на случай, если уронит. Это стало их традицией и происходило каждый год, пока…

Хлопнула входная дверь, и плач младенца выдернул Северуса из воспоминаний. Мелкий топот предупредил, что к нему приближается ураган по имени Эйли. И правда, девчушка с криком «Папочка!» вбежала в гостиную прямо в верхней одежде и сапожках. Хорошенько припорошенная снегом. Из холла тут же раздался голос Гермионы:

— Эйли Снейп! А ну вернись и разуйся.

Девочка, опустив плечи, поплелась обратно в холл. Северус пошел в том же направлении. Нужно было поговорить с Грейнджер и прояснить эту нелепую ситуацию. Если здесь она такая же умная, как и в его мире, все можно будет разрешить полюбовно. А там, в тишине и новообретенной холостяцкой жизни, он уж найдет способ вернуться в свою реальность.

Только вот Грейнджер не собиралась оставлять детей и вести с ним беседы. Отмахнулась от его просьбы, выразительно указывая глазами на хнычущего Криса.

— Он спать хочет, нужно уложить.

С детьми она пошла наверх. Эйли все оглядывалась на папу, поднимаясь по лестнице. И даже споткнулась. Но тот не проявил к ней привычного внимания, вернувшись в гостиную.

Когда Гермиона спустилась минут пятнадцать спустя, Снейп весь подобрался. Не умел он вести душевные беседы. Если ему что-то было нужно, говорил обычно отрывисто, будто рубил топором. Но сейчас волшебник понимал, что с этой девушкой стоит быть мягче, иначе ничего не выйдет. А застревать тут надолго совсем не входило в его планы. Едва он открыл рот, настроившись, как Гермиона заговорила сама.

— Я тебя еще не простила, — не глядя на него, она подошла к елке и потянулась за квадратной коробкой в праздничной упаковке, одиноко лежащей на полу. — Но сегодня Рождество. Вот.

Протянула ему подарок. Поколебавшись пару секунд, Северус все же принял его. Положил себе на колени, посмотрел на девушку, словно ожидая инструкций. Та обиженно фыркнула.

— Не откроешь?

Со вздохом Северус принялся распутывать лихо закрученный из атласной ленты бант. Вот к чему все эти усилия и упаковки, если через минуту от них не останется и следа? Сорвав оберточную бумагу, он увидел простую бежевую коробочку без каких-либо надписей. Скептически посматривая то на нее, то на Грейнджер, которая, кажется, забыла о своих обидах и томилась в нетерпении, чуть ли не подпрыгивая на месте, Снейп поднял крышку. Сердце оборвалось и застучало сильнее где-то в районе живота. Откуда она узнала?

Ненужным ему подарком оказалась та самая рождественская игрушка — его самое теплое и одновременно горькое воспоминание о Рождестве в родительском доме. Из глубины поднялась грустная радость, застревающая стофунтовым камнем за грудиной так, что тяжело дышать. Глупость какая!

Снейп замер, не решаясь прикоснуться к игрушке.

Заметив его полнейшее замешательство и растерянность, Гермина окончательно сменила гнев на милость и присела рядом.

— Ты как-то рассказывал, что отец разбил твою игрушку, — начала девушка, а Северус явственно услышал фантомный звук, тот треск тонкого стекла под тяжелым отцовским ботинком. — Не хотела расспрашивать накануне, чтобы не испортить сюрприз. Так что отрисовала по памяти и заказала. Похожа?

И хоть она старалась говорить ровно, в голосе сквозили волнение и надежда. Так Гермиона хотела, чтобы подарок понравился. Так боялась, что упустила какие-то детали из его давнего рассказа, и игрушка окажется совсем непохожей на ту, что он любил в детстве. Но опасения ее были напрасны.

На атласной подушечке лежала фигурка гнедой лошади. На свету она переливалась от огненно-рыжего до темно-каштанового цвета. Ясно прорисованные мышцы, приподнятая и согнутая в запястье нога, словно она бежала галопом до того, как превратиться в стеклянную игрушку. Даже уздечка, седло и ногавки были в точности такими, как помнил Северус.

— Да, — с трудом выдавил из себя, проглатывая комок в горле. Еще ни разу он не получал такого подарка. Именно для него. О котором бы размышляли, долго бы выбирали, заказывали с мыслями о Северусе Снейпе. Дурацкие носки от Альбуса и традиционный скотч от МакГонагалл и в подметки не годились этой игрушке.

Гермиона нежно сжала его подрагивающие пальцы.

— Хочешь повесить?

Аккуратно достав лошадку из коробки, Северус подошел к елке и примерился. Нужна была прочная ветка, чтоб ни один из существующих в этом доме детей не посмел дотронуться или, что еще хуже, уронить игрушку.

Когда он вешал ее, Гермиона протянула ладошки снизу, страхуя. Она всегда так делала с Эйли и теперь автоматически, неосознанно повторила все с Северусом, вызвав у того судорожный вздох.

Повисла тишина, в которой двое смотрели друг другу в глаза. Северус нерешительно, недоверчиво. Гермиона ласково, с любовью.

Часы пробили три пополудни, сбрасывая странное оцепенение, овладевшее Снейпом. Несмотря на все произошедшее, он все еще желал поговорить с ней о своей незавидной доле. И опять не успел. Девушка легонько провела кончиками пальцев по его щеке, вызывая приятные мурашки («Просто щекотно!»), и направилась к выходу из гостиной.

— Мои родители приедут уже через пару часов, чтобы забрать детей. Так что я пошла готовиться к вечеринке. А ты сходи, пожалуйста, к Эйли. Она очень просила, чтобы папа почитал ей новую книгу.

Девушка почти скрылась из виду, а он почти подавил порыв благодарности, поднимающийся теплой волной изнутри. Но все же позвал ее.

— Гермиона?

— Да?

— Спасибо.

Губ ее коснулась радостная улыбка. Северус неловко и поспешно отвернулся обратно к елке.

✦ ─ ⅠⅠⅠ ─ ✦

Комната Эйли была взята в плен розовыми единорогами, сиреневыми пони, куклами в пышных платьях и бесчисленным количеством плюшевых медведей. Что это за нездоровое увлечение магловских девочек — или все же их родителей — всеми оттенками розового? Снейп явственно почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Будь у него дочь, никогда бы не подверг ее таким пыткам. Бедное дитя!

К чести местного семейства Снейпов у одной из стен стоял большой книжный стеллаж, из которого призывно посматривали разноцветные корешки книг.

Эйли высунула нос из розового, конечно же, вигвама и с уже знакомым кличем «Папочка!», бросилась навстречу Северусу.

— Грей… Мама, — Снейп вовремя спохватился, — сказала, чтобы я почитал тебе.

— Ох, папа, представляешь, Санта принес мне ту самую книгу, которую мы с тобой видели на книжной ярмарке. Он и правда волшебник!

— Ну конечно, — хмыкнул «папа».

Эйли вместе с толстой книгой забралась на кровать и похлопала крохой-ладошкой по пушистому пледу, приглашая отца. Без особого желания — «Зачем вообще я это делаю?» — Снейп присел рядом и протянул руку к сказкам.

— А вы, юная леди, не умеете читать?

Вопросительно приподнятая бровь Снейпа возмутила Эйли. Она насупилась.

— Мне пять вообще-то. Ты знаешь, что умею, — девочка придвинулась ближе и положила свою головку на сгиб отцовской руки. — Просто мне так нравится, когда читаешь ты.

— Что ж… — скрывая легкое смущение, Северус раскрыл книгу.

Эта неугомонная девчонка заставила прочитать три сказки, прежде чем, убаюканная его глубоким бархатистым голосом, заснула. Но до этого поистине прекрасного момента Снейп, сдерживающий рвущееся наружу раздражение, ответил, наверное, на сотню ее вопросов.

— Папочка, а волшебные бобы и правда существуют?

«Правда, если таковыми считать дремоносные. Некоторые и конфеты «Берти Боттс» почитают за волшебные бобы».

— Нет, — мотал головой Снейп, а Эйли хмурилась после его ответа.

— Папочка, а ты когда-нибудь бывал в таком же огромном замке, который нашел Джек?

«Я в таком же работаю».

— Нет, — отрицательно качал головой Снейп, а Эйли грустно вздыхала.

— Папочка, а ты бы смог забрать золотое яйцо у великана?

«Однажды я увел из-под носа полувеликана последний кусок яблочного пирога. Это считается?»

— Нет, — шипел Снейп, а Эйли уже прикрыла глаза от усталости, проваливаясь в сон.

Когда Северус выходил из детской, слабый голосок прошептал ему вслед:

— Я люблю тебя, папочка.

Только Снейп выдохнул с чувством выполненного, навязанного ему родительского долга, как за стеной, в соседней детской, закричал младенец.

— Почему этот ребенок все время плачет? Его явно стоит показать врачу, — поворчал волшебник, подходя к двери с табличкой «Кристиан».

Не веря себе, толкнул створку, чтобы заглянуть внутрь. Мальчик, на вид ему было 3-4 месяца, беспокойно барахтался в кроватке, суча ножками.

— Даже не думай! Брать тебя на руки не стану, — предупредил его Северус, стоя на пороге и не пересекая границы комнаты. Хныканье быстро переросло в полноценный плач и Снейп, не представляя, как успокоить малыша, резво отправился на поиски матери этой маленькой катастрофы.

Пропажа обнаружилась в ванной. Из-за двери раздавался шум: звук льющейся воды смешивался с завываниями какой-то девицы, поющей про это проклятое Рождество. Северус в нерешительности постучал.

— Грейнджер!

Ответа не было.

— Гермиона, там ребенок надрывается!

Никакой реакции.

Еще немного Северус потоптался под дверью, но все нарастающий плач просто вынудил его войти без разрешения. В лицо дохнуло влажностью. За запотевшим матовым стеклом душевой кабины в такт громкой музыке ритмично двигалась обнаженная фигура девушки. Удивляясь собственному смятению, мужчина отвел глаза и повторил громче:

— Там плачет ребенок!

Гермиона же либо не слышала, либо делала вид, что не слышит, продолжая танцевать под струями душа и подпевать горластой исполнительнице:

О, мне не нужно много в подарок на Рождество,

Это — все, о чём я прошу.

Я лишь хочу увидеть своего любимого

Прямо у себя за дверью.

— Санта исполнил ваше желание! — саркастично выдал Снейп и, подняв глаза, крикнул: — Да в самом деле, Грейнджер!

Дверь душа всхлипнула и резко отъехала в сторону.

— Ну что?

Снейп то ли испуганно, то ли ошарашенно вздрогнул. Отшатнулся со звуком «Оу». Глаза округлил. Отвел взор, вперившись в косяк двери. Снова украдкой посмотрел, как по высокой округлой груди стекали капли воды, срываясь с заманчиво торчащих темно-розовых сосков, как с карниза крыши. А она стояла в облаке пара, даже не пытаясь прикрыть свое обнаженное тело.

«Идиот! Он же ее муж, с чего бы ей прикрываться?».

Откашлялся.

— Там ребенок плачет, говорю.

— И? Успокой, раз плачет. Это и твой ребенок, Северус.

«Смотри ей в глаза».

— Соски́. Мне нужны… То есть соска! Где соска? — Снейп мысленно надавал себе оплеух, чувствуя, как жар после оговорки расползается по щекам. «Тебе пятнадцать, что ли, Северус?».

— В верхнем ящике комода есть на любой вкус, — с этими словами дверца душевой закрылась, а Гермиона вернулась к своим танцам под почти закончившуюся песню.

✦ ─ Ⅳ ─ ✦

В доме Поттеров все сверкало и переливалось. Едва семейство Снейпов ступило на порог, как радушная хозяйка потащила их делать традиционную фотографию у елки. Она занимала весь эркер и была настолько гигантской, что могла бы быть доставлена сюда только Хагридом. Но могучей фигуры в толпе Северус что-то не примечал. Может, это из-за беспрестанно мигающих огней? Они светили так ярко, что оставалось лишь надеяться, что среди гостей нет ни одного эпилептика.

Снейп только-только успел стянуть куртку, как уже стоял у зеленого чудовища перед объективом камеры в обнимку со своей «супругой». Щелк-щелк. Готово. Если эта фотокарточка каким-то образом попадет в его реальность, то все — прощай репутация, прощайте жалкие крохи уважения и да здравствуют насмешки и издевательства.

Гермиона явно решила отомстить ему, выдав в качестве выходного наряда нелепейший свитер с вычурным рождественским орнаментом и красный галстук. Оказалось, что у местного Снейпа не было ни одной черной рубашки. Ах да, все приличные белые магическим образом еще вчера отправились в химчистку.

— И вообще, Северус, мы договаривались, что оденемся в одной цветовой гамме. А к моему наряду в твоем гардеробе подходит только это!

Поняв, что спорить с этой женщиной все равно, что объяснять алхимические законы карликовым пушистикам, Снейп натянул и свитер, и галстук, и даже шапку с помпоном, потому что «никто в этом доме не обрадуется соплям». Он только надеялся, что Поттер и в этом мире не обделен финансовыми благами, и в его баре отыщется приличный виски.

Его ожидания были вознаграждены. Снейп, прячась от Джинни, которая хотела с ним серьезно поговорить о выборе подарков для семилетних мальчиков, облюбовал, как ему показалось, неприметный угол в тени, подальше от раздражающей иллюминации, и медленно потягивал прохладный напиток из бокала. Гости, что разбрелись кучками, вели неспешные беседы: кто у камина, кто на просторном диване, кто у елки. Северус заметил несколько знакомых лиц и только поглубже отступил в тень. Узнать, что он, оказывается, дружит не только с Поттером, но и с кем-нибудь из Уизли, совершенно не хотелось.

Нормально поговорить с Грейнджер так и не удалось. Сначала она собирала детей, чтобы отправить со своими родителями на ночевку, потом долго копошилась и готовилась к походу к Поттерам. А сразу после съемки у елки ее увлекла за собой компания наряженных дам.

И Северусу вроде бы было плевать, что он остался в одиночестве на этом празднике. Он не собирался искать ее среди гостей, но взгляд его невольно притягивался к ней, как только в толпе мелькала миниатюрная фигурка в тонком красном свитерке. Он вглядывался в ее лицо, окаймленное каштановыми локонами, которые она старательно укладывала целый час, в теплую улыбку, которую щедро раздаривала друзьям и соседям, в тонкие линии морщинок, которые появлялись на лбу, когда она обеспокоенно приподнимала бровь, слушая чей-то рассказ.

Эта Гермиона была ему знакомой и в то же время странно чужой, будто он познакомился с ней только сегодня, а не учил долгих шесть лет, а затем не работал вместе — сколько уже? — три или четыре года.

— Ты слышала, что вычудил этот Снейп сегодня? — раздалось совсем рядом. Две дамочки средних лет встали неподалеку от Северуса, склонив головы друг к другу, чтобы посплетничать. Мужчину они, само собой, не заметили.

— Рассказывай скорее!

— Говорят, бросил Гермиону и детей прямо в Рождество. Представляешь?

— Бедная девочка! Как это она теперь будет справляться с двумя детьми одна?

— Вот-вот. Ну, может, хоть теперь она сможет найти пару себе подстать. Девушка-то не плохая, хоть и со странностями.

— Да кто ее теперь замуж-то возьмет? С таким прицепом?

Северус почувствовал, как медленно и больно, до хруста сжались челюсти, аж в висках заломило. Горло словно тисками сдавило. Он судорожно вздохнул, с трудом сглотнул, пытаясь успокоить зародившийся в душе гнев.

Мужчина давно привык к тому, что за его спиной распускали языки. Сказать гадость в лицо бывшему Пожирателю смерти смельчаков не находилось, но косые взгляды постоянно сопровождали Снейпа. И ему было абсолютно все равно, что говорят две эти незнакомые курицы о нем. Но они обсуждали Гермиону, и почему-то именно это вывело волшебника из себя. Словно она и в самом деле была его настоящей семьей, а не этой странной галлюцинацией.

— Знаешь, я всегда чувствовала, что с этим типом что-то неладно! — сплетницы все не успокаивались. — Это ж надо было такой красавице выбрать себе в мужья такого надутого индюка. И здоровается он всегда сквозь зубы.

— И не говори. Я его даже опасаюсь.

Снейп уже собирался показаться из своего укрытия, чтобы поставить болтливых клуш на место, как раздался знакомый голосок.

— А я больше всего в жизни опасаюсь людей, не умеющих пользоваться мозгом.

— Гермиона, дорогая! — в унисон выдохнули дамочки.

— Но к вам это, конечно, не относится, — мило улыбнулась Гермиона, пробираясь к Северусу. Его она давно приметила. — Ведь нельзя научиться пользоваться тем, чего нет. Верно, дамы?

Зельевар усмехнулся, выходя ей навстречу под оторопелые переглядывания кумушек. Кажется, Гермиона была не на шутку смущена своим выступлением. С нервным смешком она уткнулась в шею Северуса, обдавая чувствительную кожу жаром своего дыхания. Снейп замер: от нее нестерпимо пахло женщиной, настоящей. Без обманок в виде духов и косметики. Только аромат чистого, свежего, нежного тела.

— Потанцуем? — спросил хрипло.

Гермиона нехотя отстранилась и неверяще взглянула на него. Чтобы Северус Снейп да по своей воле пригласил на танец?

— Если это чтобы просто заткнуть им рты, то не стоит. Я знаю, ты не любишь. Особенно при других, — девушка оглянулась по сторонам и добавила робко: — И никто ведь не танцует.

— Я правда хочу, — уверенно ответил Северус и притянул ее за талию. Гермиона почувствовала, как напряглись его руки.

Мелодия, льющаяся из проигрывателя, вполне подходила. Они плавно закружились прямо на месте, привлекая взгляды рядом стоящих гостей. Гермиона дерзко улыбнулась и запрокинула голову, чтобы найти глаза Северуса.

— Знаешь, с тобой мне ничего не страшно, — улыбка сменилась на грустную, — но вот когда тебя нет…

— Мне жаль, что так вышло утром, — Северус был искренен. За прошедший день он уверился в том, что небезразличен этой девушке. Точнее, его двойник небезразличен, и все же. Снейп не хотел подкладывать самому себе свинью, ссорить с супругой и разрушать их семейную идиллию. Так что его извинения не были простой формальностью.

— Все уже в порядке, Северус, — она склонила голову к его груди и с облегчением выдохнула сквозь приоткрытые губы. Северусу всегда нелегко давались любые откровения и признания своих ошибок, и сейчас он явно ощутил, насколько ценным был этот момент для Гермионы.

Снейп легко поцеловал ее запястье, чуть коснувшись серебряного браслета в виде змейки.

— Я ведь не поблагодарила тебя за подарок, — кивнула на украшение. — Спасибо, милый.

— Пожалуйста.

— Уйдем отсюда?

— Если тебе угодно.

В распахнутых куртках Северус и Гермиона выскочили на улицу. К вечеру метель успокоилась, и теперь с неба медленно падали редкие и лохматые хлопья снега. Девушка прикрыла глаза и закружилась, подставляя им свое лицо. Снежинки тут же таяли от тепла и как слезы катились по щекам. А Гермиона смеялась.

«Как маленькая», — покачал головой Снейп, но в этой его мысли не было ни капли раздражения. Он улыбался. Конечно, в глубине души.

Поймав ее за руку и притянув к себе, он принялся стряхивать капли с ее лица.

— Замерзнешь! И ведь никто в доме не обрадуется соплям, правда?

— Умеешь ты, Северус, момент испортить, — нахмурилась девушка и перевела взгляд куда-то за его спину.

Надо было бы насторожиться, но то ли от выпитого, то ли от близости этой невыносимой женщины Снейп совершенно разомлел. За что и поплатился, когда через секунду оказался в сугробе после предательской подножки. Победный клич Гермионы повис в воздухе, когда, схваченная за разведенные полы своей куртки, она повалилась рядом с ним.

— Составите мне компанию, миссис Снейп?

— Придется, мистер Снейп.

Ее прохладные пальцы без цели бродили по его щеке, разнося обжигающий жар вместо прохлады. Грудь ее то высоко поднималась, то замирала, будто Гермиона задерживала дыхание. И прежде чем мысли Снейпа успели вернуться в рациональное русло, девушка, прижавшись к нему всем телом, прикоснулась к его губам своими — сначала легко, нежно, потом с нарастающей страстью и жадностью. Она не робела, не стеснялась, не краснела — она уже сотню раз целовала Северуса Снейпа в этой реальности. И это было сразу понятно.

У Северуса же потемнело в глазах. Он захмелел от ее запаха, ее потребности, ее уверенности. Он сдавался ей. И вот уже его жадный рот раздвигал ее губы и запускал по нервам разряды тока.

Если бы в этом мире была магия, то Снейп решил бы, что они аппарировали. Потому что как оказались в спальне и где потеряли половину своей одежды, не помнил. Сейчас он прижимал ее, полураздетую, к кровати, чувствуя, как ее дрожащие от нетерпения руки блуждают по его спине.

Северус провел вспотевшими пальцами по ее бедру — сначала по внешней стороне, потом скользнул внутрь. Гермиона вздрогнула. Живот и грудь мгновенно налились еще большим желанием, она сама превратилась в это желание. Прошелся кончиком языка за ухом, спускаясь по шее ниже, к ключице. И Гермиона сдавленно засмеялась.

— Щекотно, — шепнула.

А Северусу так понравился этот смех — он возбуждал, превращаясь в предвестника их наслаждения. Снейп приподнялся на локте, всмотрелся в нее. Щеки Гермионы разгорелись, пухлые приоткрытые губы блестели, кудри рассыпались по постели и лицу. Ладонью он тихонько отвел несколько локонов от ее глаз.

— Ты такая красивая! — он словно впервые увидел ее, и это стало для Северуса открытием.

Неуемное вожделение сменилось на чувственное влечение. Северус ощущал ее трепет, ее ожидание и сам потянулся к ней, затрепетал не меньше нее, предвкушая обладание этой женщиной.

— Постой, постой, — Гермиона легонько прикусила его за плечо, привлекая внимание. — У меня есть кое-что для тебя.

Они расцепились, все еще дрожа от возбуждения.

— Ты уверена, что хочешь показать мне это прямо сейчас?

— Уверена, — игриво улыбнулась Гермиона и, скрываясь за дверью ванной,

прибавила: — Тебе понравится, любимый!

«Любимый!»

Обращение резануло слух. Снейп со стоном рухнул на спину, прикрывая руками глаза. Что он делает? С чужой женой? В чужой постели? Северус никогда не вступал в связи с замужними женщинами, но сейчас в первую очередь он подумал не о своих принципах, а о девушке. Не хотел Северус, чтобы она замарала себя в измене. Пусть и с точной копией своего мужа. Это было нечестно по отношению к самой Гермионе. А что с ней станется, когда завтра (да, уже завтра, сегодня сил на разговоры точно не найти) он расскажет ей, что каким-то неведомым образом занял место ее супруга и собирается найти способ вернуться в свой мир? Вряд ли она отнесется к такому с пониманием. Нет, так нельзя.

Поэтому, когда Гермиона распахнула дверь ванной, демонстрируя свой новенький полупрозрачный пеньюар, Северус лежал под одеялом с плотно закрытыми глазами, старательно изображая крепкий сон. Ласковый, но все же с ноткой разочарования вздох эхом разнесся по комнате. Скрипнула дверца шкафа. Послышался легкий шорох ткани, будто снимали или надевали одежду. Матрас на кровати вздрогнул, когда Гермиона опустилась рядом. Прежде чем погасить свет, она осторожно поправила одеяло на плече Северуса и шепнула:

— Добрых снов!

Через минуту Снейп крепко спал уже взаправду.

✦ ─ Ⅴ ─ ✦

Мир Северуса Снейпа снова зашатался от землетрясения. Негромко, но настойчиво чей-то писклявый голос бубнил над самым ухом, пытаясь разбудить волшебника.

— Эйли, прекрати! — отмахнулся от назойливой девчонки. Веки Северуса вздрогнули, и он приоткрыл один глаз. Было темно. — Еще ведь даже не рассвело.

«Постой-ка, — обратился он сам к себе, — ведь девочка должна быть у Грейнджеров сейчас».

Издав неверящий стон, он, ткнувшись носом во что-то мягкое, резко выпрямился и уже полностью раскрыл глаза. У края дивана, комкая белоснежную наволочку на животе, стоял хогвартский домовик Дикси и испуганно таращил два круглых карих глаза. Тусклые зрачки бегали с места на место. А огромные уши, напоминающие крылья летучих мышей, подрагивали, как от дуновения ветра.

— Профессор Снейп, — бормотал эльф, — Дикси так жаль, что он плохой домовой эльф и разбудил многоуважаемого декана факультета Слизерин. Директор МакГонагалл велела Дикси.

— Не тараторь! — пытаясь осознать себя, грозно рыкнул Снейп. — Что нужно Минерве?

— Вы опоздали на рождественскую вечеринку преподавателей, сэр. Директор МакГонагалл велела Дикси разыскать профессора зельеварения и передать, — эльф отступил на пару шагов и уткнулся взглядом в пол, — «если ты не лежишь где-нибудь мертвым, Северус Снейп, немедленно тащи свою тощую задницу сюда. Вечеринка — это обязательное мероприятие для всех, слышишь, всех преподавателей!».

Снейп собирался, как у них и было заведено, сострить в ответ на это бесцеремонное сообщение Маккошки, но осознал, что в голове нет ни единой подходящей мысли. Отослав Дикси, он сокрушенно откинулся на спинку дивана, на котором и провел, как оказалось, последние пару часов.

Итак, он вернулся в свой мир. Он снова профессор Хогвартса. У него снова есть магия. Но почему тогда эти желанные обстоятельства не вызывают в нем ожидаемой радости, а скорее провоцируют на уныние и тоску?

Снейп перевел взгляд на низкий журнальный столик. Свитки пергамента, перо, чернила и пустую склянку с еле различимой надписью на этикетке освещали всполохи огня из камина.

— Значит, все-таки зелье. Но почему такой эффект?

Он подумал о создании этого зелья еще несколько лет назад, когда нашел осколки зеркала Еиналеж в части замка, не до конца разобранной от завалов после войны. В ту пору он много размышлял о том, чем же теперь будет наполнена его жизнь. Как-то по инерции (и по приглашению Минервы, конечно) он вернулся на свой пост профессора зельеварения. По-прежнему жил в подземельях и, согнувшись в три погибели над столом, проверял эссе бездарных студентов. Этого ли он хотел на самом деле? Скорее всего, нет. Но его сознание будто бы неправильно интерпретировало потребности, заставляя концентрироваться на легком и простом решении — все в Хогвартсе было ему известно и понятно. Замок был ему домом многие годы, так зачем что-то менять? А вдруг перемены окажутся гораздо хуже непривлекательной реальности?

По его гипотезе, Зелье истины должно было показать волшебнику потребности и желания, скрытые глубоко в подсознании. Но без угрозы, как в случае с зеркалом, окончательно потерять связь с реальным миром и дойти до умопомешательства.

Вечером, в канун Рождества, после нескольких лет работы, зелье было готово. Северус всегда проверял действие своих изобретений на себе, не ставя эксперименты на животных и уже тем более на сторонних людях. Этот раз не стал исключением. И вот два часа назад он опустошил фиал и провалился в дивный чудный мир своего подсознания. Но, похоже, его расчеты оказались ошибочны, иначе как объяснить..?

Снейп придвинулся ближе к столу, подтянул к себе пергамент, схватился за перо и начал быстро-быстро изливать бумаге свои мысли.

… гипотеза о действии зелья не подтвердилась. Или подтвердилась? Нужен тщательный анализ.

!!! Мое подсознание точно не хочет дружить с Поттером!!!

А Гермиона и дети???

… объект не осознает, что находится под действием зелья. Не помнит, что выпил его…

… зелье создает полное ощущение реальности. Похоже на параллельную Вселенную…

… магия в видении исчезает (или так случилось только в моем случае? Нужны дополнительные исследования)...

Закончив, Северус аккуратно сложил пергаменты и отнес на рабочий стол. Ему предстояла большая аналитическая работа. Завтра. Сейчас стоило показаться на рождественском вечере, иначе Минерва потом из него всю душу вынет.

Скромным словом «вечеринка» директор Хогвартса обозвала настоящий рождественский бал, организованный в Большом зале. В центре стояла лохматая елка, украшенная — как это предсказуемо! — красными и золотыми шарами. Пахло топленым воском и смолою. Снейп поморщился — слишком уж сильным был аромат для тонкого чутья зельевара.

Его коллеги кучками, совсем как на вечеринке Поттера, разбрелись по всему залу. Смех, говор и радостное щебетание доносились со всех сторон. Даже некоторые вечно угрюмые и задумчивые преподаватели оживились. Лица их озарял счастливый румянец, вызванный то ли духотой, то ли тем розовым пойлом, что бойко разливал по бокалам один из кухонных эльфов.

Показавшись на глаза МакГонагалл и снискав ее удовлетворенный кивок, Снейп отошел подальше ото всех и привалился к стене.

«Пяти минут моего пребывания здесь хватит, чтобы не выслушивать ворчанья начальства?», — задумался зельевар, медлительно переводя взор с одного коллеги на другого. Он правда не пытался отыскать ее, но когда взгляд поймал тонкую фигурку в незатейливом темно-коричневом платье, Северус уже не выпускал ее из поля зрения.

Она о чем-то оживленно болтала с профессором травологии. А Снейп все не мог понять, как эта невыносимая женщина, которую еще вчера он называл говорящей энциклопедией, теперь прочно поселилась в его мыслях.

Распорядитель оркестра громко объявил танцы. И все оживились сильнее. В центре зала затоптались, задвигались пары. Гермиона же не прерывала своей беседы, не замечая, как к ней быстро приближался недавно приглашенный в Хогвартс профессор Вазовски, молодой мужчина привлекательной наружности, как утверждало большинство женского состава коллектива.

А вот Снейп быстро рассчитал его траекторию и, оторвавшись от стены, устремился к Грейнджер. Он честно не хотел обременять ведьму эмоциями и подробностями недавно случившегося с ним, но и смотреть, как его недавнюю жену кружит в танце другой, был не в силах.

— Позволите, профессор Грейнджер? — протянул ей ладонь в приглашении, краем глаза ловя, как Вазовски обиженно запыхтел у нее за спиной.

Недоверчиво взглянув на зельевара, Гермиона замялась на минуту. Но все же вложила свою ладошку в его терпеливо протянутую руку, позволяя вывести себя в центр зала. Ведьма молчала, что было на нее совершенно непохоже. Она была растеряна и не знала, чего ожидать от этого обычно мрачного мужчины. Снейп заговорил первым, чуть склонившись к ее уху:

— Мисс Грейнджер, я приношу извинения за то, что назвал вас говорящей энциклопедией вчера.

Северус прижал ее маленькую ладонь ближе. Гермиона округлила глаза, но постаралась справиться со своим удивлением.

— А позавчера вы назвали меня занудной училкой, — шутливо надула губы.

— За это тоже приношу извинения.

— А в понедельник вы сказали, что я…

— Мисс Грейнджер, — со смешком прервал ее Снейп. — Я за все свои нелицеприятные высказывания в ваш адрес прошу прощения.

Ух ты!

— Ваши извинения приняты, профессор, — довольная улыбка расползлась на ее губах, а руки покрепче обхватили плечи.

В этот момент Снейп понял, что очень хочет, чтобы эта чуткая, умная, прощающая его и одуряюще вкусно пахнущая всезнайка Грейнджер стала частью его жизни. И пускай в перспективе в ней также появится без умолку болтающая девчушка Эйли с черными, как смоль волосами, и этот вечно плачущий младенец Крис с янтарными, как у Гермионы, глазами. Главное, чтобы брататься с Поттером не пришлось и магия была при нем. А так — он согласен.

Кивнув своим мыслям, Северус теснее прижал к себе Гермиону и растворился в танце.