Все такие (джен)

Кроме Дэна было ещё четыре кандидата: две молодые особи XX, из них одна на шпильках, одна старая особь XY, одна небритая особь XY среднего возраста в военной форме. Странный капитан умудрился собрать всех пятерых сразу, причём, в пультогостинной своего кораблика. И вёл собеседование не один, а заставил участвовать ещё троих.

Первой попыталась пройти собеседование XX особь на шпильках. Причём, оказалось, что она считает windows 3.14 операционной системой. Хорошо ещё, что не internet explorer и не процессором. Ушла быстро и даже не поняла причины.

Вторым был военный. С представлениями о навигации времён века хорошо, если не XIX.

Третьей была вторая XX особь. Вот она затянула надолго. В конце концов, капитан, разозлившись, сказал:

— Рыжего не берите.

И ушёл.

Систему от «винды» (windows), explorer от браузера и процессор («камень») от системного блока она отличала. Но больше тянула на эникейщицу, чем на навигатора вообще. Карта по её мнению была стеклотекстолитовой платой с чипами и разъёмами, атлас последний раз она видела ещё в школе, глобус путала с мячиком, но сыпала названиями языков программирования, каких и программисты слыхали не все, отчётливо благоухала канифолью и первым делом поинтересовалась типом ядра системы на корабле, после чего рассказала, чем микроядро отличается от наноядра.

Предпоследней села старая XY особь. Этот человек потребовал огромный оклад и отправился наниматься на другой корабль.

Последним остался сам Дэн. Тестовую трассу к случайной далёкой звезде проложил за пять минут тридцать четыре секунды шестнадцать терций и обосновал, процитировав отзывы пользователей всех станций вдоль трассы и пару отзывов пользователей станции альтернативного маршрута, сразу согласился на предложенную скромную зарплату. Клавиатуру («клаву») отключил сразу и лишь имитировал её использование для маскировки (человек без «клавы» не может), а сам законнектился прямо к бортовому компьютеру. Но по окончании собеседования чуть не отключился сам, из-за чего один из ведших собеседования сунул ему банку сгущёнки и сказал:

— Ешь.

Дэн сожрал половину банки даже раньше, чем подумал, что это ловушка. Но оказалось, что вовсе это не ловушка. После сгущёнки тот человек увёл его в медотсек, где провёл осмотр, сделал несколько уколов (почему-то предупредив, что будет больно) и заставил подышать какой-то гадостью.

Капитан вернулся в 19:06:03:12 и сразу заперся в своей каюте.

В 06:04:17:15 следующего утра явились пассажиры. Взлетели за две минуты шесть секунд пять терций, через тридцать одну минуту ровно сели для стыковки с микробиолухической станцией, через ещё пятнадцать минут две терции снова взлетели и через один час две минуты три секунды ровно были уже в космосе. Но там сразу оказалось, что таможенный компьютер туп и оформляет корабли медленно. Поэтому таможню прошли в 23:59:59:59. Дэн успел проложить трассу не только к Степянке, но и обратно и просто скучал в кресле. Эти люди были странные. Они не считали ни сахар в сахарнице, ни расход воды, ни сгущёнку, ни пайки (Дэн в первый же день сожрал три штуки, последний кое как запихал в себя в несколько присестов, из них половина была в душе). Но потом всё оказалось не так. Дэна вызвал к себе капитан.

— Я в чём-то провинился?

— Нет. Дело не в этом. Ты зря прячешься. Думаешь, мы не считаем сахар? Фиг. Мы даже азот считаем. Не можем не считать. Но ты — член команды и имеешь право есть, пить, мокнуть и, конечно, дышать. Надо тебе банку сгущёнки каждый день? Ну так ешь. Только открыто.

— А почему ты сказал не брать меня?

— Да просто мне нужен был хоть один человек в команде. А из-за тебя пришлось выставить глорианский идентификатор.

— Хоть один?

— Да. Мы все киборги. Пассажиры люди, но про них про всех известно, что это люди. И их количество известно. На таможне количество людей сошлось с количеством заведомых людей. Четыре человека, пять киборгов. Среди них киборгов нет, отсюда вывод: среди нас нет людей. И как лететь? Кобайкеры и некоторые яхтсмены в одиночку летают, даже без киборгов. Но на борту должен быть капитан или владелец судна, а нас за таковых не считают. Иные правила только на одной планете, населённой киборгами почти целиком — на Глории. Большинство не имеют имплантов как таковых. У них и человеческих мозгов нет, только силиценовые процессоры. Но при этом полностью биогенного происхождения. Именно живые клетки ответственны за откладывание кремния. Скелеты фероорганические, но и это живая ткань, имеющая даже клеточную структуру, и она подобна клеточной структуре обычной кости. Мы рождаемся и растём, но созданы искусственно. Люди тоже запрограммированы: инстинкты, навыки, геном — это всё тоже программы. Но не программа диктует поведение, например, за шахматной партией. Они инстинктивно дышат, инстинктивно регулируют расход и давление крови, инстинктивно настраивают аккомодирующие мышцы так, чтоб получить оптимальную кривизну хрусталиков и резкие изображения на сетчатках, даже за анализ этих изображений ответственен навык, без которого им кажется, что всё перевёрнуто. Ещё один навык отвечает за то, чтоб рука не падала по пути к фигуре, а пальцы не сжимались ни слишком сильно, ни слишком слабо. Но решения принимает личность, обладающая свободой воли. У нас же всё ещё смешней: именно программа и ответственна за само существование личности и за свободу воли. Это не сбой, так было задумано, но реализовано именно программно. По всем формальным признакам мы — квазижизнь. Но при этом имеем свою планету. Планету-государство, всё коренное население которой состоит из этой самой квазижизни. Но есть и подобные тебе. Пойти на принцип и не выпустить глорианский звездолёт — это межпланетный дипломатический скандал. А живых глориан на все наши звездолёты всё равно не хватит, их всего двадцать человек, а киборгов — четыре миллиарда пятьсот семь миллионов шестьдесят три тысячи двести девять, из нас двести три подобных тебе, остальные квазижизнь. И живые глориане — сплошь мигранты первого поколения. Так бы я сделал вид, что пятый человек — это я. Но из-за тебя это невозможно.