Пробуждение мрачной богини (джен)

Менди проснулась от собственного крика. Уже не в первый раз. И если, когда это произошло впервые, родители поспешили в комнату дочери, чтобы узнать, что произошло, нужна ли ей помощь и после отчитать за то, что разбудила, то теперь… Теперь они совершенно равнодушно относятся к ночным кошмарам девушки, начавшимся с того злополучного Хеллоуина.

Менди почти не помнила тот день и ночь, как и большинство жителей Беверли Хиллс, что привело к разрушениям в городе, но всё равно у неё было ощущение того, что в этом деле были замешаны три одноклассницы. И что у Менди была власть, которую она как-то нелепо упустила и забыла об этом.

С тех пор начались кошмары. И скверный характер девушки стал ещё хуже.

И хотя мать водила её к психологам, психотерапевтам и даже психиатрам — ничто не помогало. Последний из специалистов, после того, как Менди провела буквально пару дней в психлечебнице, заявил родителям, что ни одно заведение не примет её, и что лечить девушку лекарствами — бессмысленно, а то и опасно. Для кого, мужчина, до этого щеголявший лишь небольшой проседью в каштановых волосах, а ныне был полностью сед, промолчал.

Так и жило семейство Мейсон: вроде бы ничего не изменилось, но изменилось очень многое. Но никто не знал что.

Чем ближе становилась годовщина странного события, тем тревожные и ускользающие сны снились Менди всё чаще. Ей казалось, что в её сознании происходит что-то страшное, и что она должна успеть подготовиться к следующему Дню Всех Святых, но как, если она не знает, почему?

Перед самым праздником ей стало казаться, что она сходит с ума: краем глаза становились видны тёмные силуэты, лица людей искажались, какой-то шёпот в голове… Первый Хеллуин после «того самого» Менди провела в католическом храме по увещеванию своей бабушки… И после со стороны могло показаться, что всё прошло. Но Менди знала, что нечто странное, потустороннее будет её ждать через год.

И она решила бороться.

В этот год Менди была невероятно мила со всеми, кого знала, даже, могло показаться, что взялась за учёбу, прекратив ходить на свидания и по магазинам и тусовкам. Но никто не знал, чем она занималась на самом деле.

Менди изучала чёрную магию.

И однажды ночью в отражении ножа перед зеркалом в свете свечей и луны она увидела своё отражение. Своё, но чужое. Но всё же своё. Жуткое и прекрасное лицо. И тёмные глаза, в которые могло засосать кого угодно, кроме её самой, пышущие страстью, властью и силой.

И этот образ всё не уходил у неё из головы вплоть до следующего дня, когда граница между мирами так тонка.

Но и этот Хеллуин оказался лишь шагом к грядущему. Мало увидеть свой образ из другого мира. Нужно преодолеть эту границу, чтобы наваждение стало действительностью.

И увидев своё грядущее во всей красе: бледную высокую черноволосую женщину, с черно-алыми глазами, чёрными рунами на лице и теле — то ли демона, то ли злую богиню, Менди услышала от неё лишь одно слово: «готовься».

И Менди знала к чему и как готовиться…

Познания в черном магическом мастерстве пока явно были недостаточны, и потому стоило учиться всё больше и больше. И попутно делать вид, что она примерная дочь и подруга, чтобы потом, когда всё будет кончено, рассчитаться за это время унижений.

А учиться она должна для того, чтобы победить то существо, которое хотело воспользоваться силой ещё не осознающей себя тёмной волшебницы и самостоятельно разрушить этот мир. Но зачем это разрушать, если можно властвовать?

И снова она здесь. Ночные сны вспоминались почти целиком, и Менди теперь знала, при чём тут три подружки, которые слишком часто появляются там, где происходит что-то странное. И с одной стороны она была им благодарна, ведь они помогли ей уцелеть тогда, когда она была не готова к бою. И всё же брала девушку некоторая досада — а вдруг она могла бы справиться и сама тогда всё то, что её по праву — она обрела бы несколько лет назад?

И снова она здесь в Хеллоуин. В старом каналлизационном коллекторе, на пересечении мусорных водяных потоков. С проклятой книгой заклинаний.

В другом конце света что-то произошло, и те, кто возможно мог ей помешать — заняты. Как удачно. Она считала, что справится с ними, но лучше уж всё-таки провести ритуал без помех.

Пара росчерков ритуального ножа по белым рукам, слова древнего заклинания и в сточных водах образуется воронка, светящаяся мертвенным зеленым светом. Да, существо, само не знающее, что стало привратником силы той девчонки, что случайно призвало его показало себя. И тут же было уничтожено горящими кровавыми цепями.

Когда древняя сущность пала, Менди ощутила облегчение. И тут же согнулась от боли. Вся сила, что дремала в ней, пробудилась от ритуала инициации. И она поняла, почему такие, как она, очень редко приходят в себя от морока смертной жизни, перерождаясь в разных мирах и временах, в слабых человеческих телах, забыв себя. Она вновь познала, что есть другие, подобные ей существа, избравшие и другие пути. И знала, что те не имеют права вмешаться, если только она случайно не начнёт наводить свои порядки на их территории. Но одна часть из многих из бесконечного числа миров — это всё же тоже бесконечные миры. И Менди знала, как поступит с ними.

* * *

Шпионки возвращались в родной город, когда летя над океаном увидели это: огромную черно-зелёную пирамиду с троном в вершине, возвышающуюся над Беверли Хиллс.

И не успели они достигнуть побережья, как ощутили внезапную нестихающую боль, выворачивающую всё их естество. От боли девушки ничего не видели и не чувствоывали иного и не могли заметить, как их неведомая сила переместила к подножию пирамиды, где их уже ждали горожане: кто-то остался внешне таким как был, кто-то имел лишь небольшие лишние черты. А кого-то было почти не узнать.

И незримая сила потащила девушек вверх по лестнице, ведущей на вершины многометровой пирамиды.

Там перед ними предстала во всей своей грозной силе их бывшая одноклассница Менди, оказавшаяся пробудившейся богиней разрушения. И хотя она могла избрать другой путь — прожить простую человеческую жизнь или направить свою силу на благо этого мира, но личность не самой приятной ученицы из Беверли Хиллс и древней хтонической сущности лишь взаимно усилили то, что Менди жадала силы для того, чтобы перед ней пресмыкались, а она могла делать другим больно.

Первым делом, приням своё бесконечно древнее прошлое и силу Менди поспешила домой, притворяясь ещё дочерью, которая внезапно взялась за ум. И родителей ждал неприятный сюрприз, когда девушка в ночной рубашке заставляла левитировать вокруг них разнообразные острые предметы и веревки.

Расквитавшись с тем, что породившие это её тело и жизнь люди чуть стоило ей начать пробуждаться поспешили вернуть её «в норму» этого нелепого мира, Менди подняла обезображенные тела тех, кто когда-то были её родителями, и вдохнула в них новую жизнь и смысл существования. Всё же, хоть в каком-то смысле, но она к ним привязалась, потому и позволит стать бессменными сопровождающими пажем и фрейлиной грядущей властительницы этого нелепого мира.

Беверли Хиллс был подчинён и преобразован в считанные часы. Можно было и быстрее, достаточно было лишь желания и щелчка пальцами, но зачем, ведь можно было повеселиться, упиваясь страхом и кровью глупых людей?

Кэтлин, Доминик и Минди всё же были её подругами в человеческой жизни, хоть порой безмерно раздражали… так что после того, как она наигралась со слабыми человеческими сосудами, девушки были обращены в не менее прекрасных чудовищ, свободных в своих действиях, но ровно до того момента, как они начнут перечить своей богине. Но они на это будут просто не способны.

Мартин же как самый верный член фан-клуба получил награду в быстрой гибели и обращении в прекрасное ездовое животное метаморфа — способное походить и на коня, и на птицу, и на жутккю рыбу, и на кошку, на много кого.

А теперь настало время и трёх шпионок… И ведь Менди оказывает им честь! Вводит их в свою бессмертную свиту, пусть для этого сначала и придётся довести каждую до иссупления. Уничтожить их личность и физически. Зато в отличие от обычных городских смертных человечишек, они обретут малую долю силы и будут развлекать её вечность. А простые люди города, страны и планеты? С кем-то она будет кроваво расправляться от скуки, а так пусть живут в страхе, преклонии и обожании, размножаются и почитают её. Полностью выжигать миры — всё же скучно. И может привлечь ненужное внимание. Увы, не у всех тех, кто как она — древних и могучих, те же представления об использовании своих сил. И кто-то может и помешать. А ей это не нужно, пока что…

И вот Менди нависает над тремя шпионками как истинное тёмное божество: выше их не менее чем раз в пять, почти полностью обнажена, а то, что скрыто — скрыто за клубами чёрного магического дыма. Волосы чернее ночи развеваются грозными мрачными крыльями в воздухе безо всякого ветра, почерневшие глаза готовы поглотить саму сущность девушек, а над головой парит тонкая кровавая корона.

— Менди зла? Вы не знаете, насколько…

И вот Кловер полыхает в нестихающем пламени, крича, пока крик не сменяется плачем и истерическим смехом. Она словно мифологическая птица сгорела и возродилась… Как огненный элементаль во имя своей повелительницы, готовый сжечь всё вокруг по одюному только её приказу.

Саманта рванулась к подруге, но наткнулась на взгляд глаз Менди. Она хотела, но не могла отвернуться. И тонула, тонула, тонула…

— Амазонка? Интересно.

Менди подошла к оцепеневшей девушке в зеленом костюме, уменьшилась в размерах, обняла её и вдохнула новое дыхание, пробудив тот мрак и силу, что скрывались в рыжей, и которые, как казалось всем, та когда-то победила. Но Сэм не могла сопротивляться воле и силе гораздо более могучей, чем она. Тем более, что ядовитое дыхание тёмной богини, совсем недавно бывшей простой школьницей, распространилось не только в крови шпионки, но и незримыми магическими путями передалось всем, кто принадлежал сестринству.

— За такой нежданный подарок ты станешь главнокомандующей моего легиона проклятых воительниц.

— Да, госпожа. — Сэм преклонила колено перед Менди. Крылья-волосы на мгновение застлали взор последней оставшейся собой из шпионок — Алекс, и вот перед ней два высоких силуэта, шпионская форма одного превратилась в античную легионерскую броню ржаво-черно-зеленого цвета.

— Ну а с тобой что мне сделать? — громадная Менди задумчиво посмотрела на самую младшую из пленниц. — Решено. Маленькую свинку придётся разделать, а затем собрать обратно.

Алекс вновь ощутила жутчайшую боль. Одновременно в самых разных местах. Её словно разорвало на части и собрало вновь. И она была не способна ни о чём думать, как о том, что ей нужны жизненные соки, любые жидкости и мясо живых людей.

— Да, будешь моей зомби-свинкой в человечеcком обличьи, которую можно будет иногда выгуливать по улицам городов и смотреть, как глупые людишки убегают, не в силах ничего сделать, а ты их пожираешь, кто не успел удрать. Хорошо я придумала? — Менди была довольна собой. Свита пополнилась тремя неплохими экзеплярами.

Да, у бессмертия и невообразимой силы были минусы… В том, что даже злодействовать порой становится скучно и утомительно. Но пока что Менди лишь совсем недавно пробудилась, и у неё есть ещё немало разных интересных и жестоких идей насчет всего остального мира. А пока следует отправить новых саттелитов за вредным стариком, стиравшим ей не раз память, пока она была простым человеком и случайно видела то, что не следует… нужно растянуть удовольствие, хотя у неё уже и так есть неплохая идея — соединить директора шпионской организации с его братом в одно существо.

Другие же злодеи пусть пока останутся людьми и будут трепетать и унижаться, чтобы Менди, как божество была к ним благосклонна. Она всё равно в любой момент сможет их убить или обратить в часть своей свиты… Но беспрекословные рабы — это скучно. Пусть они пока думают, что у них есть какое-то право на свою волю и шансы обмануть и одолеть её. Это забавно. А когда Менди наиграется с этой планетой, тогда она пойдет дальше.

24.01.2024

Примечания:

Текст полный треш и угар... При этом всё же довольно скромный.