В соавторстве с SilverRain: Ржавые шестерёнки (джен)

Стенает город, гнилью заражённый,

И люд его, системой разделённый

На нищету и на господ.

Одни влачат своё существованье,

Другие правят бал среди хором —

Система колет, разделяет,

Границы чертит, судьбы угнетая;

На неё лишь смерть влияет

И тот, кто ею управляет.

Расчёт холодный жерновов

Ломает, трёт и мелет,

Начиная с низших душ —

Их обделяет, притесняя,

Идёт, шагает вверх, по лестнице взбираясь.

Она ломает всех, в животных превращая,

Но скалится активней самый верх,

Свои богатства защищая.

И системе совершенно всё равно —

Она сомнёт, сломает

Любого, кого слабым посчитает,

Будь он внизу или же вверху.

Лестница — лишь призрак, фантомом возведённый,

Её творения безлики и опасны:

Одни из них — кровавые безумцы,

Другие — рыцари, заветами клеймённые.

В системе нет имён,

Нет лиц, нет чувств,

И каждый в ней клеймён

Сухими строками и цифрами:

Статистика и код —

Кому-то символ, где-то карта...

И только тот, кто пережил утрату,

Попробовать способен сокрушить

Жестокую безликую систему,

Рискуя самому бездушным стать навек.

Но пытаться всё же стоит,

Ведь тогда, быть может, изменится хоть что-то;

И пускай не рухнет монолит,

Зато преступников хотя бы меньше станет:

Хоть не революционер, зато — герой,

Карающий злодеев и защищающий добро.

Не святой — ведь и сам в крови, —

Но воин и города хранитель.