Солнышки (джен)

Джинни сидит на подоконнике в гриффиндорской гостиной и гладит кота. За окном идëт дождь. Дождь и туман — похоже на прошлое лето, когда размножившиеся на свободе дементоры наводили тоску, но только теперь всё гораздо, гораздо хуже. Рыжая шесть выбивается из-под пальцев, Живоглот мурчит — большое, хотя, скорее, маленькое солнышко. Джинни рада, что решилась взять Живоглота с собой, потому что сидеть с ним рядом, гладить его шерсть и слушать мурлыканье — пожалуй, единственное, что её всё ещё успокаивает, даëт отдых. И с котом пока ничего плохого не произошло: похоже, никто из администрации не обращает на него внимания.

Джинни вспоминает, как они познакомились — в тот год тоже был туман, туман и дождь, и дементоры. Она знала, что они стоят вокруг школы, и ей постоянно казалось, что она чувствует их, что ещё чуть-чуть — и они будут совсем рядом.

Её второй курс... Она ехала в школу отдохнувшей, загорелой, вдоволь наплававшейся, увидевшей за лето столько интересного, и ей казалось, что события минувшего года остались где-то далеко-далеко в прошлом. Но стоило поезду остановиться, а фигуре в плаще пройти по коридору, как всё вернулось: она снова чувствовала себя той, прошлогодней — растерянной, не знающей что происходит. И одновременно она видела себя шипящей на змею, отдающей ей команды: «Найти!», «Задержать!», «Убить!» — и понимала, что они значат, и что ей нравится... нравится подчинение змеи, нравится возможность легко избавиться от кого-либо. Дементоры ушли, а страх остался. Страх и холод. Она не хотела никого окаменять ни в прошлом году, ни сейчас. Тем более она никого не хотела убивать. И Джинни совсем не нравилось, что иногда ей казалось, будто она радовалась происходящему. Она вообще вспоминать прошлый год не хотела, но снова и снова вспоминала — и то, что происходило тогда, и то, что произошло в поезде. Дементоры больше не приближались, но ей хватало даже мысли о них, о том, что они где-то неподалёку. Джинни боялась, что они однажды окажутся на её пути, и она снова почувствует себя так же ужасно, как в поезде. Она теперь была рада, что их курс пока не ходит в Хогсмид.

Как-то она сидела у камина и грызла шоколадку, и ей вроде должно было становится теплее и спокойнее, но почему-то не становилось. А потом пришёл он, немного странный — наполовину книззл, наполовину кот, большой и шерстяной, а главное — рыжий-рыжий. Он ходил, изучая гостиную, и заодно обратил внимание и на Джинни: внимательно оглядел её, обнюхал. Она протянула к нему руку, и, после того, как рука тоже была им обнюхана, Джинни погладила его, потом ещё, а потом он свернулся рядом с её ногами и замурчал. И пока он мурчал, а она его гладила, никакие плохие мысли и воспоминания к ней не приходили. Пожалуй, вообще никаких мыслей не было, только тепло и покой. Так их двоих и нашла хозяйка кота, которой оказалась Гермиона. Наверное, она и с Гермионой по-настоящему подружилась уже после того, как подружилась с Живоглотом. А теперь Гермиона где-то далеко, но их не поймали и не поймают, и, несмотря на то, что в Хогсмиде дементоры, Джинни не будет бояться и не будет замерзать, а будет думать о том, как им помочь.

— Как, появились какие-то идеи насчёт?..

Это Невилл. Пожалуй, сейчас разговаривать здесь вполне безопасно, чужих нет. То, что они общаются с Невиллом, для всех вполне привычно, а в гостиной не так шумно, как раньше, но и нельзя сказать, чтобы было совсем тихо.

— Привет, ворюга, — Невилл чешет Живоглота за ушками, и кот прикрывает глаза, разрешая. Невилл зовёт его только так, с тех пор, как Джинни рассказала ему, что это кот утащил его список паролей. Джинни посчитала правильным, чтобы Невилл об этом узнал и не считал себя более рассеянным, чем он есть. Точнее, был. С той ночи, когда Сириус Блэк проник в их башню, а Невилл при всех признал, что это он потерял список, Джинни совсем по-другому стала смотреть на него. Сама она, пожалуй, не смогла бы так. На первом курсе точно не смогла. Она же догадывалась о том, что происходит, но так ни к кому и не обратилась, пока чуть было не стало совсем поздно. Но, возможно, теперь она такая же смелая, как Невилл, как Гарри...

— Если честно, пока никаких.

Ещё бы, ведь она весь вечер думает о чëм угодно, а не о краже меча. А меч Гриффиндора нужен Гарри, Джинни слышала, что Дамблдор завещал его ему, а Дамблдор не стал бы этого делать без серьёзных причин. Досадно, что Руфус Скримджер оказался таким формалистом: «Меч принадлежал не Дамблдору, а школе!» — и что, кому теперь всё это принадлежит?! Выкрасть меч и передать его Гарри — это, пожалуй, единственное, чем они действительно могут ему сейчас помочь. А Скримджера жаль. Иногда Джинни думает, что если бы удлинители ушей близнецов работали не так хорошо, было бы лучше. Некоторых вещей, о которых не говорят им родители, ей, пожалуй, действительно не стоило слышать, например, подробности смерти Скримджера. Удлинители ушей! У неё же есть версия ушей-невидимок, и они довольно длинные, можно использовать для подслушивания пароля.

— Хотя кое-какие мысли появляются. И нам ещё нужно придумать, куда его перепрятать.

С Гарри или его спутниками они собираются связаться позже — когда всё получится — воспользовавшись монетами АД. Беда в том, что они связаны со всеми участниками. Плохо, что они не обменялись ничем для связи ни с Гарри, ни с Гермионой, ни с Роном. Сейчас Луна заколдовала браслеты для передачи сигнала тревоги и сообщений между ними троими.

Невилл задумывается, а потом легонько ударяет себя по лбу:

— Выручай-комната, там столько всего, что и с нюхлером не найдëшь.

— Точно, тем более что она и не всем открывается.

План понемногу формируется, Невилл улыбается, а Джинни смотрит мимо него в окно и думает, что если их поймают, то могут отдать дементорам, и это значит, что нужно всё предусмотреть, чëтко сделать и не попасться.

Дементорам их не отдали, хотя они попались. Похоже, чего-то недоучли. Жаль. Очень. Наказание оказалось лëгким, а вот меч они упустили. Нынешний директор отправил его в Гринготтс. Кажется, они сделали только хуже. На душе совсем тоскливо. Что делать теперь?

— Попробуем выкрасть Распределяющую шляпу, — говорит Невилл.

— Ты шутишь?

— Гарри же уже вытаскивал из неё меч, сможет снова.

— Настоящий гриффиндорец сможет вытащить меч из шляпы в час нужды, — декламирует Луна. — Любой из вас сможет.

— Любой из нас, — поправляет Невилл.

И хотя Джинни пока до конца не понимает — это новый план или они просто шутят, она чувствует, как ей становится легче.