Красной нитью связанные (джен)

ГЛАВА 1. Вот те и доброе утро

Просыпался неохотно, веки словно налились свинцом. Язык был раздражающе неприятным по ощущениям, и голова болела нещадно. И, как всегда спросонья матюкнулся.

Вот вечная реакция, чуть что, так сразу материться. Хотелось же отучиться от этой пакости, ан нет, остается всё время.

И пока свет, пусть и рассеянный, не бьёт по глазам, попытался вспомнить, когда это я вчера так успел перебрать и по какому поводу. Значительных тем и мероприятий быть не должно. Тогда где это я так над… повеселился? Это вам не Южная Корея, где отказ выпить в компании равносильно оскорблению и не видать ни контракта, ни сотрудничества.

Так.

Стоп.

С командировки же я приехал уже как с полгода назад.

Не нравится мне это. Ой, не нравится.

Я на память могу пожаловаться, только после … Не жаловался я на нее, одним словом.

А тут словно моя и не моя память. В блендер словно запихнули и перемололи, все перемешалось. Уу, болит, зараза, стоит только сильнее задуматься.

Стараясь привести разбегающиеся мысли в порядок и восстановить цепочку событий, запустил пальцы в волосы на автомате. Что-то не давало мне покоя. Что-то маячило на периферии. Вроде ощущения все те же, но чего-то было недостаточно.

Взгляд зацепился за лишнюю деталь в потолке. Перед поездкой в долгую командировку, я сделал косметический ремонт дома. Значит, этих трещинок быть не должно и вот этих тоже. О, какие симпатичные шторки и обои. Словно к бабушке вернулся в детство. Так, там же тоже ремонт был.

Попытка подняться принесла немало неприятного. Во-первых, голова затрещала, а тело не желало нормально слушаться. Во-вторых, перед глазами все поплыло.

Ой, забыл, что мне нехорошо.

Полежав немного еще на кровати, приходя в себя повторно, лапкой осторожно протер лицо, приходилось прилагать много усилий. Странно. Кожа какая-то нежная на лице. И щетины не чувствуется. Ее и так на лице то мало было.

Вот тут я увидел свою руку. Тонкая, маленькая и хрупкая. И главное детская.

Что за нах?!

Подпрыгнув на кровати начал оглядываться внимательнее, не обращая внимания на боль и слабость. Незнакомый интерьер, не моя постель и в принципе все мне чуждое.

Так, бляха от сандалика! А я где?

* * *

Сидя на кухне, пребывал в недобром настроении. На дворе начало 1990 года. Январь месяц. В Старушке Англии. Спасибо календарю, блин.

Это будет забавным, если исполнится мечта всех, кто хоть немного знаком с миром Гарри Поттера или с работами про попаданцев.

Главное, что я не Мальчик-Который-Выжил. Не с моим характером. Послал бы я многих и под чужую дудку плясать не стал бы. А еще у мальчишки же два рода висит, у, бедный, работы много предстоит.

При чем тут великий Гарри Поттер? Когда был молод, появилась эта книга. После там фильмы пошли и фанфики, соответственно. И вот, такой радостный мелкий я, как и все, мечтал, чтобы сбылось чудо. Чуда не случилось, но верить и мечтать не перестал.

А ещё, мне вот-вот должно стукнуть 8 — 9 годиков. Скорее всего. Или уже. Не знаю, трудно судить по внешнему признаку тела, в которое попал. Да и на взгляд давать детям определенный возраст я всегда затруднялся.

Это, конечно, иронично. Только, тельце, которое мне досталось от прошлого владельца, несколько не радовало меня. Мелкое, тонкое и слабое. Синяки были, но давние и то на коленках. Ран серьезных тоже не наблюдал. Единственное — худой, не как при анорексии, лучше. Просто витаминов не доедал. Это было видно по ломким ногтям, бледной коже и…и вообще по многим признакам. Если, конечно, об этом знать.

Малолетний шалопай, бывший владелец этой тушки, попытался уйти за грань раньше положенного времени. Не получилось вскрыть вены, надавали затрещин, подлатали и повели по добрым дядькам с удвоенной силой, проводить обряды изгнания бесовщины и прочих дьяволов. А вчера, это создание, додумалось пережрать снотворного. Где нашел, спрашивается. Нажрался. Ушёл за грань. Малолетний дурак.

Хотя. Сам был не лучше.

Задрал рукава длинной кофты, разглядывая ещё розовые рубцы на руках, поперёк кистей. Их несколько на руках. Доказательство теперь уже нашей слабости.

Тогда, в своём прошлом, я так же руки резал. Селфхарм, подери его черти. Когда уже хотел уйти, остановился. И все ради НЕЁ. Правда, нагоняй все равно получил, но хоть заслуженно. Да и поделом мне.

Как умудрился скрыть эти шрамы тогда, не знаю. Не помню.

Проведя пальцами по свежим рубцам, почти касаясь, искривил губы в ироничной и злой усмешке. Точно наша слабость. В том же месте, тем же способом, под таким же углом и длины. Ирония, не иначе.

В коридоре раздаётся шум, нервно одергиваю рукава и берусь за чашку, руки подрагивают. То ли от напряжения, то ли от нервов. Это не моя реакция. И не должна она быть такой нервной у ребёнка.

Не понял.

-Выперся из своей комнаты, — раздаётся глумливое, но все ещё сонное. Поднимаю взгляд. Мужчина, средних лет, непримечательной внешности, в пижаме довольно простой, в клеточку. Но под взглядом этого субъекта, тело непроизвольно сжимается, стараясь казаться меньше. Не понял. — Сегодня у тебя насыщенный день, отродье. Поедем на сеанс.

Киваю на его слова, проводив взглядом мужика. Не нравится он мне. Ой, не нравится. Кстати, про какие такие сеансы-то он упомянул? Память услужливо подкидывает фрагменты этих сеансов. Это что за херня?! Че за сеансы экзорцизма?! Ой, мамочки! Родите меня обратно! Это чу? Это фанатики? Да там реальные фанатики! Да после таких пыток, чудо не то что соображать и разговаривать может, а вообще выжил.

Так, стоп.

Не говорите мне, что ребёнок со способностями? Эй, память, подскажи-ка. Летающей/самивосстанавливающейся/разбивающейся посуды или вещей не было? Я витаминов нам раздобуду.

Было.

Ещё как было.

Едрить. Его родители те ещё фанатики, раз каждый раз изгоняют бесов из ребёнка, подвергая его пыткам. Вот че он так за грань рвался уже в свои почти 10 лет.

Твою мать, надо что-то с этим делать. Своя, теперь реально своя, шкурка дорога.

Переоделся, все еще скрывая руки за рукавами кофты. Ходил по комнате, подумывая, как можно сбежать. Полицаи ребенку не поверят на слово, что дома ему плохо. Пусть домашнее насилие не было пресечено законом, как в будущем, здесь и сейчас это было почти обычное дело. Не убил и ладно. Вот убьет, тогда обращайтесь. Сбежать? Не выход. Отловят. Да и возможности этого тела не знаю. Он-то вон, здоровый, догонит и худо будет.

Кстати о баранах.

— Переоделся?

Поздновато спохватился, он, видать, быстро собрался. Это из-за того, что я рано поднялся? Да, обычно он мальчика будил по утрам.

Дверь резко распахнули, заставив вздрогнуть. Мужчина стоял на проходе и был явно готов уже сейчас выходить. Имя этого субъекта память не подсказала, значит, не так и важно.

Неуверенно кивнул. Направился к двери, опустив голову, стараясь не смотреть на фанатика. Нет уверенности, в том, что этот не обратит внимания на резкое изменение характера и поведения.

Под бухтение мужика иду следом, краем глаза замечая движение в комнате, похожей на гостиную. Подняв голову, удивленно смотрю на женщину. Это мать ребенка. Еще молодая женщина, этак тридцати лет. Может, тридцати пяти. Темные прямые волосы, собранные в простую косу.

Она улыбалась так нежно, что от этого по спине мурашки строевым маршем слонов прошлись по спине. Почти с искренней верой, плескавшейся во взгляде, смотря в мою сторону.

-Сегодня тебе помогут. Избавят от демона внутри тебя, — ее голос был приятным, но память и знания подсказывали, что они могут сотворить с тем, что не пригодно в их религии. То, что не вписывается в их рамки жизни и мировоззрения. Тяжело сглотнул вязкую слюну, а тело бросило в холодный пот. — Солнышко, иди, тебя уже ждут.

Ой, мать моя женщина, мне страшно.

Дали одеться, и вывели на улицу. Сразу видна разница между временем. Засыпал в одно время с развитой цивилизацией в России-матушке с мобильным интернетом и современной техникой, а сейчас начало девяностых, Европа, млин. Но снова провести время без телефонов приятно, хоть и непривычно. Хотя и из этого можно вынести выгоду.

Поглазеть по сторонам не дали, грубо пихнули в спину и шикнули пошевеливаться. Тот пошел вперед, я же почти успевал бежать за мужиком. Лучше сам пойду. Ну что я могу сделать? Мелкий, тощий и беспомощный против здорового кабана. Ну, может, он не кабан, но то, что здоровый, это точно. А если и воспротивлюсь, еще хуже будет.

Пройдя мимо нескольких домов, остановились около парковки или того, что напоминает парковку. Это позволило мне немного ознакомиться с окружающей обстановкой и просто было на что поглядеть.

Оказывается, немного соскучился по такой атмосфере. Еще нет того противного духа цифровых технологий, отравляющего все население. Он только набирал обороты. И не так загажено тут, как это будет. М-дя.

К обочине подъехала машина, в которую меня грубовато посадил этот мужик, на заднее сидение, и рядом сел. Там уже сидел водитель. Тоже какой-то неприятный. Когда он посмотрел на меня, снова неприятные мурашки, а в груди что-то сжалось. Неприятно так, но не больно. Скорее предупреждающе. Опа, чуйка, ты что ли?

-Поехали.

Водитель вывернул руль, выезжая на дорогу. Куда везли меня, не знаю. Но взгляды, которыми одаривали меня водитель с «отчимом» заднего сидения, заставили придвинуться противоположной к двери ближе. Почти вжаться в нее. Долго ехали молча, если судить по строениям за окном, то везли за город.

Почему же отчим? Фрагменты памяти подсказали. Мужик этот точно нам не родной и только больно делает. Раньше еще нормально было, а потом все. Писец такой.

Молчание это напрягало еще больше, чем, если бы они начали свой разговор. Неведомый мужчина, имя которого до сих пор не знаю, да и не нужно, зашевелился на переднем сидении. Повернувшись через спинку кресла, протянул фляжку.

-На. Потом ты долго не сможешь уже попить.

Настороженно взял фляжку, открутив крышку, принюхался к сомнительному напитку. От него веяло чаем. Осторожно попробовал на вкус. Чай с сахаром. Нахмурился, смакуя напиток.

Ох, пожалею я. Ох, пожалею.

Фыркнул, отпил пару глотков. Закрутив крышку, вернул фляжку обратно, уткнулся лбом в окно, смотря на пролетающий пейзаж. Здесь дороги не такие, как на Родине, без ремикса мелодии Бетховена с тяжелого рока.

В какой момент уснул, не понял. Просто осознал, что веки стали тяжелыми, неподъемными, а мысли ленивыми. Сознание заволокла темнота.

* * *

Сознание всплывало урывками. Кто-то что-то говорил, шептал, пел, кричал. Видимые образы походили на сон бредового содержания, который никак не откладывался в памяти. Да и не хотелось его запоминать.

В темноте не знаешь, сколько времени ты тут проводишь. День, час или минуту. Наше подсознание может выдавать такой финт ушами, что диву даешься. Припоминаю один момент, когда заснул, казалось, что спал добрые полчаса, а оказывается всего около или меньше минуты.

Тьма всегда принимает в свои объятья. Только для каждого они разные. Теплые и ласковые, успокаивающие изнурительный организм и сознание, даря долгожданный отдых и спокойствие для одних. Для других тьма была вечным врагом, насылая ужас перед тьмой и неизвестностью, которую она хранит.

По странным стечениям обстоятельств из тех, кого знал, я оказался одним из тех, кто любил темноту с детства. Она была и является моим верным другом, союзником. И, как казалось мне, она отвечала взаимностью. Я прятался в ней, как только появлялась возможность, и она укрывала меня от чужих взоров. В детстве я считал, что это моя способность и когда я вырасту стану тем самым супергероем, но с годами мое мнение менялось, все еще радовался такой возможности, используя эту способность во благо семьи и себе. И ни разу не пожалел о своем решении.

Как и любой сон, не смотря, как долго будет длиться он, рано или поздно заканчивается. Приятные волны сна разбились, подобно водной глади о скалы, стоящих на их пути.

Противный писк чего-то заставлял сознание выплывать из небытия.

Открыть глаза с первого раза не удалось. Безжалостный свет резанул по глазам. Вот потому темнота приятна мне, она так никогда не сделает. Прокручивая в голове матерные мысли, удерживаясь, чтобы не выругаться вслух, дернулся. По телу прошелся разряд слабого тока боли, заставивший тихо застонать. Уу, собаки сутулые. Чтоб этим идиотам с их изгнанием демонов пусто было. Всем кто в этом замешан.

— Алекс!

Этот звук слишком громкий. Он болью отозвался в черепной коробке, заставляя поморщиться. Делая вторую, осторожную, попытку открыть глаза. Кто-то догадался уменьшить силу света, потому, смаргивая слезы, стараюсь осмотреться. Собственно, а я где?

— Алекс, — уже тише позвали. Этот голос был мне не знаком.

Посмотрев на мужчину, увидел собственную размытую копию, только старше. Намного. Этак лет на -надцать. И волосы были длиннее, чем у моей тушки. Мужчина обеспокоенно смотрел, осторожно прикоснувшись ладонью.

— Мистер Вонг, будьте добры отойти, — другой голос, более тихий, но строгий. Человек в халате. Врач? — Молодой человек, как вы себя чувствуете?

Попытавшись сказать слово, захрипел и судорожно закашлял. Мужчина что находился рядом, поддержал за плечи. Он переводил взгляд с меня на врача, который что-то записывал в планшете. Врач хмурил брови и внимательно смотрел:

— Видимо, все же слишком большое отравление угарным газом.

— Тя… Немно-го тяж-ело, — тяжело выдохнул, набирая в легкие побольше воздуха, и улыбнулся, от чего врач нервно дернулся. — Ж-жить буду.

* * *

Как впоследствии выяснилось, тот мужик, отчим то бишь, с приятелями споили мне снотворное. А эта пакость не имеет какого-либо вкуса и запаха. Но её действия можно выявить либо по физическим признакам у пациента, либо по анализу крови на выявление разной гадости. Но в данный период времени анализ не очень надежный, это раз. Два — этим пользуются только для экстренного или важного случая. Значит, для более важных персон.

Тогда каким образом они выяснили, что это было снотворное? Пхи, правоохранительные органы, устраивающие допрос и обыск всего, что принадлежит этим гадам. Тем более что в этом заинтересованы не только полицейские, но и другие ребятки разных органов, а еще и стран. Эта чертова секта успела помотать нервы многим, но найти их не удавалось долгие годы, и она замешана во множественных убийствах детей и кражах имущества. Вернее, нелегальным приобретением чужого имущества и перепродажей его же. Только вот бумаги делали так, что не подберешься, если не начать проверку всех документов нужных реестров или случайно не всплывет какой-нибудь косяк.

Почему удалось их накрыть, эту шайку-лейку, сейчас? Ответ окажется прост и сложен одновременно. Мистер Вонг, военнослужащий, приехавший после долгой командировки, этак несколько лет, гонимый верещащей чуйкой, приехал к сестре с целью проверить племянника, выясняет офигенные новости. Он же забивает тревогу по всем доступным связям, в первую очередь поиск племянника, а после и нахождения тех гадов, которые ребенка увезли. И выплывает вся эта кутерьма.

И, конечно, всю эту информацию мне прямо не говорили. Но надуться и изображать обиженного ребенка мог. Маленькими хитростями выведал у дяди, что, собственно, происходит.

— Алекс, ты только в себя пришел! Тебе нельзя волноваться, — мужчина серьезно опасался за мое состояние здоровья.

— Я себя сейчас чувствую нормально, — заворчал, скрестив руки на груди. — Если сейчас не узнаю, то когда? Или ты хочешь, чтобы мне сказали лишь часть информации? А они так и сделают! И ты тоже.

Мужчина посидел, подумал, подумал еще раз и тяжело вздохнул. И выдал все без утайки, не сильно вдаваясь в подробности. Но и того, что он сказал мне, было достаточно. А еще и память подсказывала. Одним словом, волосы встали дыбом от ужаса.

Есть, конечно, множество минусов в том, что я теперь ребенок и меня не воспринимают всерьез, но в этом же главное преимущество. А так дети более незаметные в обществе, открываются многие перспективы и возможности. Но это я рассматриваю с точки зрения взрослого человека, а с точки зрения ребенка, то это обидно. Да в принципе многим детям обидно, что взрослые не слушают их. Эх, что поделать, такова жизнь.

В больнице продержали около недели. Пока обследовали и проверяли всего меня, морально замучили. О, еще каждый день заставляли ходить к психологу, детскому, на проверку психического состояния. Мысленно обругал всех их матом покрыв, старался вести себя как ребенок, который с нетерпением ждет, когда же меня выпустят, и буду проводить время с дядей, которого очень долго ждал.

Когда мог прийти дядя, в доступные часы приёма, то он проводил это время со мной. Рассказывал теперь все в более отфильтрованном виде, но хоть правду, ведь я же невинный ребенок, ей-богу. Да и сам мужчина предложил мне жить с ним, так как мать моя женщина оказалась не в добром здравии.

А да, мистер Вонг, Кристофер Вонг, мой родной дядя по линии матери. Но что удивительное, память мне об этом не подсказывала очень долго, пока не проспал несколько часов после встречи с ним.

Память, кстати, «возвращалась» не скопом, а потихоньку, понемногу. Спасибо хоть на этом.

Кристофер оказался интересным собеседником и личностью. Пусть тот и выбрал стезю военнослужащего, но племянника, то бишь меня, он любит сильно. Единственный ребенок сестры и его лучшего друга. Только что стало с отцом, не знает ни дядя, никто другой. Он словно пропал, будто его и не было.

Потому выписка стала долгожданным моментом, для того чтобы выбраться на свет божий.