Между Сиэтлом и Чикаго (гет)

Это был обычный рейс. Заработанную в крушении авиафобию Мередит давно преодолела. Просто потому что это было бы жутко неудобно… Дать страху себя потопить. Снова. Нет, Грей обещала себе быть сильной. Слабой она уже была. Прошло то время. Теперь права на ошибку нет, как и сильных рук, готовых подхватить. Поэтому она старалась, как могла.

Но избавиться от волнующего покалывания на взлёте и приземлении, а также от нервного спазма при попадании в турбулентность не могла. Это было выше её сил. Приходилось постоянно напоминать себе ради кого и чего это.

Например, сейчас Мередит возвращалась с конференции в Нью-Йорке… Это непозволительная роскошь — ехать на поезде через полстраны, когда у неё и так ни на что не хватало времени… Особенно на детей. Вот ещё! И так, кажется, скоро превратится в свою мать… Грей вздрогнула, представив. И без того было слишком много общего. И хирургия, общая, кстати, и роль «грязной наложницы», и страдающие от недостатка внимания дети… Разве что она не отдавала никого на усыновление. Тут наоборот — они с Дереком взяли Золу.

Напоминание о Шепарде отозвалось привычным проникающим ранением. Только вот, чтобы сшить его не хватит всего шовного материала мира. По крайней мере, так казалось.

Дерек выбрал, пожалуй, самый верный способ остаться её главным мужчиной в жизни. Окольцеваться плёнкой магнитной, выжечься на подкорке корочкой боли, которой припеклось их счастье. Хотя Грей предпочла бы состариться вместе, бесконечно ворча на этого старика… Может, они и не вынесли бы друг друга. Но это может у них бы было, а сейчас осталась только память. Одна на двоих.

Порой думалось… Хорошо, Слоуну. Марк просто соскользнул вслед за Лекси. Знал ведь, что о его дочке позаботятся. А Мередит такой роскоши была лишена. Её близкие умирали, снаряды судьбы разрывали их, отчего-то минуя её. Словно Грей была прокажённой. Или заговоренной.

Так вот о чём она? Ах, да о сходстве с матерью и своей феноменальной живучести. Пожалуй, она имеет все шансы дожить и до Альцгеймера. Для полноты повторения протоптанной дорожки осталось только ещё раз взять и закрутить гиблый роман с коллегой. А, впрочем, она уже… Мер нервно хихикнула как раз, когда стюардесса спросила врача.

Что ж… Это точно должно отвлечь от необходимости перелёта, от которых Грей по-прежнему не в восторге. И вообще… Это хороший день, чтобы спасти жизнь.

Краем глаза Мер отметила, что, кроме неё, поднялся темноволосый представительный мужчина. Впрочем, других в бизнесе, наверное, и не наблюдалось.

Они столкнулись в узком проходе, мужчина жестом пропустил её вперёд. Грей протиснулась, невольно отмечая его загар — такой в операционной не заработаешь.

— Я только прилетел из Африки, где провёл последние… — на удивление верно прочитавший её незнакомец сделал вид, что глубоко задумался. — Лет пятнадцать, наверное, — в лучистом взгляде его засела печаль. Кажется, подобную Мер наблюдала совсем недавно. В зеркале. Только вот такой растерянности, как у этого мутного типа у неё не было. Права Грей не имела.

— Оперировали тоже под палящим солнцем? — всё же не удержалась и съязвила, успешно поспешая за бортпроводницей, что вела их куда-то в хвост.

— Не буду врать, что не доводилось, — серьёзно кивнул тот, а потом, со странным видом спохватившись, представился: — Джон Картер.

— Мередит Грей, — кивнула она, мысленно переворачивая в голове файлы… Нет, никакого хирурга Джона Картера она не знала, хотя, если тот столько времени провёл в Африке неудивительно. Да и вообще… Мер знала только хороших хирургов, а кто сказал, что этот господин с бизнес-класса незауряден. Заурядные хирурги тоже зарабатывают достаточно, чтоб оплатить себе широкое кресло и пледик. Ну вот теперь Грей ещё и думать начала, как мама!

— Я не хирург, — снова просветил её Джон. — А вот ваши работы я читал. Впечатляющий метод, доктор Грей, — он чуть улыбнулся.

Мередит тупо уставилась на него, на языке вертелась масса вопросов. Например, у этого типа че рентген вместо глаз? Но стюардесса уже привела их к задыхающейся женщине лет семидесяти. Пока Грей собиралась с мыслями, доктор Картер уже начал собирать анамнез, при этом как-то гипнотически воздействуя на пациентку… Кажется, та заметно успокоилась от одного его тона и проникновенного взгляда.

Мередит вздохнула и тоже включилась, попросив бортпроводницу принести аптечку. Пока Картер беседовал. Прерывать этого кудесника Грей не стала. Она знала, что бывают первоклассные врачи, но общаться с пациентами те не умеют. Джон — явно не тот случай. Она же зорко следила за тем, чтоб баланс не качнул его в другую отвратительную степь… Где компанейский доктор — болтал, но не лечил.

Но пока — всё было ровно. Он даже чем-то напоминил ей Джорджа. Мер сжала кулаки. Сколько хороших людей, друзей, родных ей ещё предстоит потерять? А потому не сразу очнулась, когда Картер обратился к ней, обжигая горячим шепотом, чтобы не услышала пациентка:

— Изжога, дыхание — похоже, инфаркт маскируется… — понятно стало, почему шепотом. Волновать ту было нельзя. И Грей, согласившись с диагнозом, бочком отправилась к бортпроводнице сказать, надо садиться… До пересадки в Чикаго они пациентку не дотянут.

Вернувшись и сообщив расстояние до ближайшего аэродрома, помогла Картеру… В этих условиях со скудной аптечкой могли они немного. Хотелось бы думать, что без ЭКГ они ошиблись, но пациентка ухудшилась, подтверждая опасения.

Впрочем, Картера отсутствие оборудование, кажется, не сильно смущало. Он будто бы привык обходиться малым. Мередит не выдержала и спросила:

— Вы сказали, что только из Африки. Вернулись на совсем или как пойдет?

— На совсем, — Джон проявлял чудеса изобретательности, что-то колдуя с ущербной капельницей из бортовой аптечки. — Развёлся, жена осталась там, а меня потянуло на родину… — он дал ей затянуть узелок, а потом выдохнул горько: — Там меня никто не ждёт. Коллег, с которыми я работал в Чикаго уже не осталось, почти нет. Родных тоже. Только мой центр по борьбе с ВИЧ, но там надежные люди — они справляются и без меня. Признаться, я не знаю, куда возвращаюсь, — честность эта рубанула Грей наотмашь. Она кажется, забыла уже, когда так просто с кем-то общалась.

— Не думали сменить город? — тихо спросила, задумчиво глядя на его волевое лицо, а после уже не Мередит, а её губы прибавили: — В Сиэтл-Грейс пригодился бы кто-то с вашим опытом гуманитарной миссии.

— Сиэтл? — Джон улыбнулся. — Хороший город! Мне почку оттуда отправили, — обезоруживающе честно прибавил.

— О, — Грей старалась не думать, когда этот не старый ещё совершенно фрукт успел растерять почки. — Так, может, это судьба… У нас множество возможностей для развития.

— А ещё паромы, — поправляя манжету у пациентки, ответил картер, заставляя её застыть в онемении. — Да, звучит очень заманчиво, доктор Грей.

— Мередит, — поправила та.

— Мередит, — легко согласился Картер. — Но я не хирург, хотя мой опыт в хирургии и значительно превосходит желторотых интернов, но, боюсь, формально я ничем от них не отличаюсь. Дело в том, что после года в хирургической интернатуре — я понял, что хочу не только резать людей, но и говорить с ними.

— Хирурги не просто режут! — этот типчик задел Грей по-больному, да такие как её мать или Кристина… Черт, вот подругу приплетать не стоило, ну да… Признаться, Джон был в чем-то прав. Были такие хирурги. — Не все, — прибавила она, тяжело дыша, а потом язвительно дополнила: — И что же вы ушли в психиатрию?

— Нет, — Джон не обиделся на тон. — Я всё же в некотором роде адреналиновый маньяк… — извиняющее улыбнулся, взлохматив свои вихры одной рукой. Тут Грей заметила, что пациентка их очень пристально наблюдает за их разговором… С интересом — пускай, лишь бы не паниковала. И на ближайшие ряды пассажиров — тоже плевать. Впервые за долгое время ей было, действительно, интересно. И вообще грешно не переманить такого удивительного кадра в их больницу. И нет, это не потому что Мер он понравился… Хотя и поэтому тоже. Просто она разбиралась в людях, а это был хороший врач.

Картер же продолжал:

— По квалификации я врач приемного отделения, неотложки. Но могу вас уверить хирургической практики у меня в Африке было не меньше вашего, Мередит, только вот… Вряд ли за то время что меня не было бюрократический ад стал хоть чуточку меньше? — он хитро на неё посмотрел.

— У меня место в совете директоров, устроим вам экзамен — подтвердите навыки — пойдете в отделение доктора Ханта в травму… — Грей не замечала, как уже начала расписывать шаги. — Главный хирург мне не откажет… — Ещё бы, Бейли, только попробуй!

— Вам говорили, что вы умеете уговаривать? — Картер улыбался, но понять что его улыбка значила Грей не удалось. Потому что он снова склонился над пациенткой, спрашивая уже её: — Мэри, вы большая молодец, держитесь. Ещё минут пятнадцать — и они должны пойти на посадку. В Кливленде — вам помогут. Можете дать мне телефон, я позвоню, предупрежу ваших родных…

Грей слушала его и мысленно замирала. Мэри. А ведь она не запомнила имени пациентки. А Джон — да. Призрак матери снова качнулся перед её мысленным взором. Мер прикрыла глаза. Кажется, сама судьба послала ей этого странного доктора Картера… Чтобы напомнить.

Когда они сдали паци… Мэри в стабильном состоянии в приемное отделение (Картер лихо запрыгнул в скорую, а Мер неожиданно последовала за ним, забыв о багаже и рейсе), то на душе чуточку полегчало.

— Хороший день, — тихо прошептала она, пока они пили крепкий, но не очень вкусный кофе в больничном кафетерии. — Как раз для того, чтобы спасти жизнь.

— Это теперь не наша компетенция, — Картер сдул пенку, неожиданно заглядывая ей в глаза. — А фраза — замечательная.

— Она не моя, — Мер дёрнула плечом, пряча взгляд. — Мужа, — тяжко выдохнула. Почему-то с этим типом не страшно было раскрыться. — Он тоже замечательный. Был, — выдавить это далось непросто, поэтому Грей не заметила, что на предплечье её легла чужая теплая ладонь.

— Пойдем в бар… Всё равно рейс улетел без нас. Расскажешь свою историю жизни, а я свою. Посмотрим, в какого камней больше прилетело, — он невесело хмыкнул, соскальзывая с плеч на спину и рассеяно поглаживая.

— Добьём твою новую почку? — просить Грей придержать язык было бесполезно, в глазах её зажегся азарт. — А давай, но не думай, что сможешь побить меня! Я просто магнит для неудач!

— Тебя тоже брали в плен террористы?

— А ты выживал неделю в лесу после крушения самолёта?

Они переглянулись, а после Мер, легонько толкнув его в бок, рассмеялась:

— Смотри! Новую почку достать может быть не так просто!

— Но ты ведь хирург, — глаза его мигнули ответным весёлым огоньком. — Вырежешь у кого-то… — и они оба загоготали, понимая абсурдность данных высказываний, а также то, что находившиеся поодаль в кафетерии пациенты вряд ли оценили их чёрный юмор.

Впрочем, порой без того было тяжеловато. Как и без света. Мередит, кажется, только что обрела новый маяк. Потому что после ночи в баре — они помятые и кажется излившие всё, что можно о своих поломанных жизнях стакану и друг другу взяли билеты до Сиэтла. В новую жизнь.