Мятеж (джен)

Шумно в баре Кварка было почти всегда. Но когда там бывали пилоты, шум поднимался на качественно новый уровень, плавно перерастая в массовую драку. За этим немедленно следовали вмешательство полиции, погром и нытье Кварка об ущербе — в произвольном порядке.

Отряд полиции во главе с Одо врезался в толпу, расталкивая драчунов щитами и охаживая особо рьяных дубинками. Драка постепенно затихла, и в самой ее сердцевине старший инспектор без малейшего удивления обнаружил троицу в синих комбинезонах — терранина, баджорку и вулканку.

— Полагаю, у вас есть логичное объяснение случившемуся, флайт-коммандер Т'Кан? — осведомился Одо.

— Так точно, старший инспектор, — ответила вулканка.

— Тогда, полагаю, вы трое не откажетесь поведать его дисциплинарной комиссии. Задержите их, — метаморф оглядел зал, — и остальных тоже.

Суперинтендант Тиган откинулась на спинку кресла и произнесла:

— Итак, флайт-коммандер, мы вас внимательно слушаем. Почему вы находите это побоище логичным?

— Мы были вынуждены защищаться, суперинтендант, — ответила вулканка.

— Хорошо, примем это. Тогда почему же вспыхнула драка?

— Это тоже вполне логично, суперинтендант, — флайт-коммандер пожала плечами, — мы были вынуждены пресечь подстрекательство к мятежу.

— Т'Кан, — вмешался Очир, — если это очередное проявление вашего вулканского юмора...

— Сэр, я более чем серьезна. Произошло следующее: баджорец в одежде жреца низкого ранга, собрав вокруг себя нескольких соплеменников, проповедовал, что Пророки отвернулись от Баджора, когда он принял имперское подданство и что они не вернутся, пока «чужаки оскверняют священную землю». Будучи на тот момент старшим из присутствующих офицеров, я приказала собранию разойтись. Мое требование было проигнорировано. Я повторила его и попыталась схватить проповедника, чтобы передать его полиции, но его слушатели набросились на нас. Сам он успел ускользнуть и закричал, что офицеры избивают священника. После этого на нас набросилась толпа, другие посетители пришли к нам на помощь, и после этого мы только защищались.

— Вы можете описать этого проповедника? — осведомилась Тиган.

— Небольшого роста, полагаю, сто шестьдесят сантиметров, волосы черные, глаза светло-серые, легкий загар или тональный крем соответствующего оттенка, левая бровь на три-четыре миллиметра выше правой. Флайт-лейтенант Роана сумела сбить его с ног и разбить лицо, так что его кровь осталась на ее левом ботинке. Мы сможем его идентифицировать без труда, как я полагаю.

— Как предусмотрительно с ее стороны, — пробормотала трилл, — ладно, флайт-коммандер, у меня к вам вопросов нет. Полковник Очир забирайте их и делайте, что хотите. Только отдайте доктору образцы крови с ботинка, и желательно — немедленно.

— Так точно, суперинтендант, — отсалютовала вулканка., четко развернулась и промаршировала прочь. Командир авиакрыла покинул конференц-зал вслед за ней. Едва дверь за полковником закрылась, Эзри с облегчением выдохнула.

— Пилоты... — протянула она с непонятной интонацией, — но меня больше занимает проповедник. Что скажете, полковник?

— Что у нас проблемы, — нахмурилась Кира Нерис, — я читала ваш доклад о сообщении Джейка Сиско, но заподозрила, что его дезинформировали. Но, судя по всему, я ошиблась.

— К сожалению, да, — присоединился к разговору Одо, — я предпринял некоторые действия, и то, что при этом обнаружилось, мне не нравится. Если вкратце — мне удалось обнаружить следы некоей тайной организации, связанной с духовенством Баджора.

— С ведеком Вин, вы хотели сказать? — уточнила Кира.

— Полагаю, что это весьма вероятно, но доказательств ее причастности у меня нет, — констебль пожал плечами, — как, впрочем, и всегда.

Кира потерла переносицу.

— Да, это обычная проблема, — заметила она, — Вин всегда очень осторожна. В чем только ее не подозревали еще во времена оккупации, а доказательств — ноль. Но меня гораздо больше беспокоит то, что этот проповедник вообще выступил в открытую. Боюсь, это только начало... Суперинтендант, у вас нет никаких новостей с Баджора?

— Пока нет, — Эзри выпрямилась в кресле, — но это ничего не значит. Так или иначе, я немедленно проинформирую верховного комиссара об этом инциденте и затребую сводки.

— А я доложу генералу о том, что мы выяснили, — баджорка поднялась, — всем спасибо, все свободны.

Сиско положил бейсбольный мяч на стол и поднял взгляд от планшета.

— Значит, вы считаете, что подполье существует и готовиться перейти к активным действиям? — осведомился он.

— Да, сэр, — баджорка наклонила голову, — я привыкла всегда исходить из наихудшего варианта. В подполье он, как правило, оказывался самым точным... Так вот, старший инспектор Одо просмотрел по моей просьбе отчеты и обнаружил за последний месяц еще два таких собрания. В обоих случаях проповедники были разными, а сама проповедь была несколько более умеренным вариантом сегодняшней. Оба раза собрания удалось пресечь без применения силы. Суперинтендант направила запрос в офис верховного комиссара, но ответ пока не пришел.

— Понятно... — протянул Сиско, — что ж, полковник, пока что я не уверен в том, что ваши опасения оправданы. Тем не менее... Полагаю, суперинтендант отдала распоряжение повысить готовность?

— Да сэр.

— Прекрасно, — Сиско снова взялся за мяч, — но, главное, никаких эксцессов.

Башир увлеченно изучал какой-то документ на экране и на появившуюся в дверях баджорку внимания не обратил.

— Доктор?..

— Какого... О, простите, полковник. Увлекся. Вы за анализами?

— Да.

— Так вот, полковник, этот баджорец в базах данных не значится. Вообще. Ни в одной.

— Вас это удивляет? Не прошло и года с окончания кардассианской оккупации, а они, отступая, постарались уничтожить архивы... — Кира осеклась.

— Именно, полковник. Этот человек — кардассианский агент.

— Что ж, это многое объясняет, — Кира поправила ножны, — отчет готов?

— На вашем терминале в директории входящих. Суперинтендату я уже доложил.

— Благодарю вас, доктор, — полковник развернулась, — если у меня возникнут вопросы, я обращусь за консультацией.

— Главное, чтобы с вопросами, а не с триппером, — донеслось из отсека ей вслед.

Баджорка злобно выругалась вполголоса.

Отчет из офиса верховного комиссара пришел утром. Внимательно изучив его, Одо отметил шесть сообщений, перечитал еще раз — и отправился к генералу.

— Сэр, — доложил он, протягивая планшет, — мне кажется, это заслуживает вашего внимания.

Сиско прочитал. Затем — на всякий случай — прочитал еще раз.

— Вы были правы, старший инспектор, — произнес он, — это заслуживает моего внимания. А также внимания Наместника и коммодора Джеллико.

— Они уже в курсе, сэр.

— Значит, вчерашняя проповедь — уже седьмая за этот месяц... Не слишком ли много?

— Думаю, что да, — пожал плечами Одо, — но меня гораздо больше беспокоит их разброс. Они старательно избегают некоторых областей и городов...

— Полагаете, они могли закрепиться в этих местах?

— Да, генерал.

— Спасибо за информацию, старший инспектор, — Сиско вернул ему планшет, — передайте Наместнику, что я нахожу разумным заменить руководство полиции в подозрительных районах. Полагаю, вы приняли меры безопасности на станции?

— Так точно, генерал, — Одо наклонил голову, — с вашего позволения, я вернусь к своим обязанностям.

Изучив очередную порцию сводок, Тиган потянулась к коммуникатору:

— Генерал, я полагаю необходимым созвать совещание. Чем раньше, тем лучше.

— Через двадцать минут, — отозвался комендант.

— Хорошо, — трилл кивнула и снова взялась за сводки. Времени было мало, а работы — много, а спешка была недопустима...

— Итак, леди и джентльмены, — суперинтендант поднялась, — у нас проблемы, и проблемы эти куда хуже, чем я ожидала. Боюсь, что сепаратисты проникли на станцию и, более того — на флот. Отныне мы не можем доверять Силам обороны системы и войскам с Баджора за исключением Первого Баджорского.

— Мне не нравится это признавать, но это правда, — полковник отложила свой планшет, — более того, Наместник явно ожидает выступлений в ближайшие дни.

— Вы уверены? — напрягся Сиско.

— Да, сэр. Некоторые нюансы в его распоряжениях, понятные только баджорцам, говорят именно об этом. А уж приказ подготовить станцию к осаде...

— В общем, у нас мало времени, — подвел итог Сиско, — поэтому начнем прямо сейчас. Совещание окончено, к восемнадцати часам прошу всех представить доклады о текущем состоянии и параллельно начать подготовку.

Баджорский транспорт пристыковался к пилону. Дакс бросила взгляд на монитор — и увидела, как из открывающегося люка вылетела граната.

— Боевая тревога! — крикнула она в коммуникатор, включая сигнализацию, — ситуация «Баунти»!

Вой сирен заполнил все отсеки станции. Силовое поле вспыхнуло перед полицейскими в броне, вскинувшими оружие, одновременно с этим взорвались аварийные пироболты стыковочного узла, сбрасывая корабль.

— Наблюдаю разрушение корпуса! — крикнул кто-то. Взгляд на экран — и Джазия, грязно выругавшись, командует:

— Огонь на поражение! Кластеры, товсь!

Фазерный залп разорвал фальшивый транспорт в клочья — один из лучей угодил в фотонную торпеду в тот момент, когда она покидала пусковую, спрятанную за накладкой фальшивого корпуса.

— Свяжитесь с Наместником! — крикнул Сиско, на ходу натягивая скафандр, — гражданские в укрытиях?

— Последние уходят, — Кира надела шлем и опустила лицевой щиток, — к нам идут крейсера Джеллико и три фрегата баджорцев. Признаков враждебности не наблюдается.

— Хорошо. Есть враждебные единицы в пределах видимости?

— Нет, сэр. Судя по всему, к мятежу присоединились команды всего пяти кораблей, но они были уничтожены лоялистами.

— Положение дел на планете?

— Массовые выступления по всей планете, ожесточенные бои в провинции Дахур. Кай Вин призывает «всех верных сынов Баджора оставить ненависть и распри и выступить на защиту своей отчизны».

— Весьма двусмысленно... Да, полковник?

— Сэр, — Кира сняла шлем, — я хорошо знаю эту провинцию и уверена, что смогу захватить штаб мятежников с небольшим отрядом — не более взвода — отборных солдат.

— Вы действительно в этом уверены?

— Да, сэр, насколько можно быть уверенным в таком деле. Ради любви Пророков, генерал, я обязана попытаться, если это поможет спасти жизни людей!

— Хорошо, — помедлив, согласился Сиско, — берите всех, кого сочтете нужным, и действуйте. И... Храни вас Господь, Нерис.

— Сэр, воистину, вы эмиссар! — баджорка вскочила с кресла и поклонилась, — клянусь вам, что сдержу свое слово любой ценой!

Транспорт приближался к Баджору, и до выхода на орбиту оставалось минут десять. Кира Нерис — в броне, но без шлема — остановилась в дверях отсека, разглядывая бойцов. Двадцать баджорцев, многие — христиане и все хорошо знакомы ей со времен Сопротивления. В каждом из них она уверена даже больше, чем в самой себе — как и каждый из них...

— Что ж, друзья, — заговорила она, — сегодня нам предстоит едва ли не худшее задание в нашей жизни — нам предстоит сражаться и убивать тех, кто совсем недавно был нашими друзьями, тех, кто сражается за то же, за что сражались и мы. Они были нашими братьями и могли бы оставаться ими, если бы не совершили грех перед Пророками, ибо, как и мы, они дали клятву служить Трону Терры, но клятва эта была ложной. Они отреклись от своих клятв, и предали не только Империю, но и нас. Быть может, некоторые сделали это не сознательно, но соблазненные лживыми речами ересиархов, но они сделали это. И все же я прошу вас, братья и сестры: проявите милосердие к тем, кто отречется от измены и будет просить пощады. Оставьте им жизнь — и пусть закон назначит им справедливую кару. Но к тем, кто не признает своей лжи, не проявляйте милосердия, но предайте их суду Пророков, ибо вина их слишком тяжка для людского суда... — голос баджорки дрогнул, она остановилась на мгновение, — братья и сестры.

Почтительное молчание было ей ответом. Затем двадцать баджорцев — как один — встали. И, как один, произнесли:

— Да будет так!

Двадцать бойцов в полной броне телепортировались на поверхность приблизительно в километре от входа в тоннели, где обосновался штаб мятежников.

— Вижу датчики системы защиты, — доложил разведчик, — три штуки, оружия не наблюдается.

— Это было ожидаемо, — полковник закрыла глаза, вспоминая карту, — возвращайтесь.

Горы Кола она знала лучше, чем кто-либо иной, за исключением, может быть, Шакаара, но его здесь не было, и приходилось полагаться только на себя.

— Двести метров к востоку от текущей позиции, серый валун. Всем собраться там.

— Итак, — Кира разглядывала камень, — его нужно повернуть против часовой стрелки на три оборота.

— И что случится? — осведомился кто-то.

— Камень сдвинется. Под камнем колодец, который выведет нас в лавовую трубку. А эта труба, в свою очередь — одна из четырех дорог, ведущих в крепость Парек Тонн. И это — Путь Погибели, и когда мы пройдем его, имя это станет истиной, ибо только гибель встретят от наших рук изменники!

Второго приглашения не потребовалось. Трое солдат обхватили камень и с натугой провернули его. Глыба камня с глухим шелестом опустилась, открывая колодец с высеченными прямо в его стенах ступенями.

— Нам туда, — полковник соскользнула в отверстие и начала спуск.

Бойцы, один за другим, последовали за ней, бесшумно спрыгивая на шероховатый пол.

Путь Погибели был широким и не слишком высоким коридором, в глубокой древности оставленным потоком лавы. Миллионы лет спустя люди лишь выровняли пол и прорубили несколько отверстий для вентиляции, но больше не стали делать ничего. Мельком взглянув на причудливые узоры, оставленные потоками лавы на стенах, Кира жестом подозвала своих бойцов и указала на север.

— Нам туда, — сообщила она, — мятежники, судя по всему, только на верхних уровнях, но это не значит, что нам они здесь не встретятся. Проходы могут быть перекрыты, но, если только они не взорваны, мы пройдем. А теперь — вперед!

Врата Погибели оказались открыты и, похоже, их никто не трогал с тех пор, как она последний раз была здесь. Сенсоры также не обнаружили вообще ничего в доступной им области, и команда двинулась дальше.

Коридор ветвился, но Кира отлично помнила его по своим вылазкам в компании Шакаара, и точно знала, куда идти, чтобы незаметно достичь цели.

— Полковник, — прошелестел в наушнике женский голос, — у меня странные помехи на сенсорах.

— Энара, Себарр, проверьте, — приказала баджорка, — остальным — ждать.

— Это Себарр, — последовал несколько минут спустя доклад, — мы обнаружили силовое поле неизвестной природы. Внешне выглядит как стена из черного камня.

— Возвращайтесь и отметьте это место на плане, — приказала Кира, — потом отправим сюда специалистов.

Нижние уровни крепости были пусты, и прошел почти час, прежде, чем перед отрядом появилась первая закрытая дверь. Выудив из подсумка трикодер, Кира внимательно изучила его показания.

— Пусто, — хмыкнула она, — можем заходить.

Жестом остановив одного из бойцов, потянувшегося к взрывчатке, Кира нащупала на стене слегка выступающий камень и нажала на него. Массивная каменная плита с глухим шуршанием уползла в стену.

— Вперед, — хорошо, что под шлемом не видно кровожадной улыбочки, — сейчас начнется самое интересное...

«Интересное» началось минут пять спустя, когда авангарду баджорцев попался первый патруль. Оба мятежника были убиты прежде, чем хотя бы заметили незваных гостей.

— Неплохо, — заметила Кира, — но теперь нам некого допросить.

— Я думаю, — ответил Себарр, — у нас еще будет возможность захватить пленных.

На этих уровнях было освещение, что заставляло команду соблюдать особую осторожность. Впрочем, мятежники здесь почти не попадались, а если и попадались, то не рисковали заглядывать в темные коридоры и отнорки, стараясь держаться на свету.

— Командир, — раздался в наушниках чей-то голос, — тут, говорят, привидения водятся...

— Не видела ни разу, — отозвалась Кира, — но если их и не было, то теперь будут. А сейчас — вон в тот коридор. По одному. Бегом.

Судя по всему, нападение с тыла — последнее, чего ожидали мятежники. Будь среди них кто-то из бывших подпольщиков — и все пошло бы куда как менее гладко... Тем не менее, было бы глупо рассчитывать, что никого, кроме двух патрульных, отряд не встретит. И, разумеется, обнаружения избежать не удалось.

Взвизгнул фазер, кто-то закричал, в ответ застрекотали очереди винтовок.

— Вперед, быстро, — скомандовала Кира, — плевать на скрытность!

Отряд сорвался с места, быстрым шагом, почти бегом двигаясь по коридорам крепости вслед за своим командиром и стреляя во все, что движется.

Очередная дверь запиралась обыкновенным электронным замком, и времени на возню с ним не было.

— Взрывчатку, быстро! — Кира, опустившись на колено, поливала коридор огнем из выставленной на непрерывный огонь винтовки. Секунд пятнадцать спустя за спиной раздался грохот взрыва, и баджорка метнулась в пролом.

Да, это по-прежнему был штаб. И руководство мятежников — или хотя бы его часть — было здесь. А еще здесь внезапно оказалось полтора десятка разъяренных лоялистов...

Бой получился коротким — даже не бой, а избиение. Брать живьем Кира не собиралась никого — слишком хорошо помнила, как баджорские политики ухитрялись превращать судебное заседание в митинг в свою поддержку...

— Полковник, взгляните-ка! — один из бойцов — Себарр, как сообщил компьютер шлема — перевернул труп, лежавший рядом со столом, — это же Джаро Эсса!

— Министр Эсса? — переспросила Кира, — не могу сказать, что сильно удивлена... но и что ожидала этого — тоже не могу сказать. И в данный момент меня гораздо больше интересует наше положение.

— Я заблокировал все проходы, какие только возможно, — ответил Себарр, — и вызвал подкрепление. Мы потеряли пять человек, мятежники — не менее двадцати. Сейчас они дезориентированы и разбиты на отдельные группы, но как долго это продлиться — не берусь предсказать.

— Когда прибудет подкрепление?

— Минут через пять. Столько мы продержимся в любом случае.

Подкрепление высадилось через шесть минут, но, поскольку мятежники к тому времени решили сдаться, на эту мелочь внимания не обратил никто. Сдав командиру прибывшей бригады полномочия, Кира вывела свой отряд из крепости и связалась с кораблем.

— Поднимайте нас, — приказала она, — мы возвращаемся...

— Мы потеряли пятерых, — Кира смотрела куда-то за спину Сиско, и генерал не мог ее в этом винить, — мятежники — двадцать три человека. Некоторые из них были бойцами Сопротивления...

— Примите мои соболезнования, Кира, — Сиско потер переносицу, — мне приходилось стрелять в тех, кто еще недавно был своими...Я знаю, как это паршиво.

— Вы никогда не говорили об этом, генерал.

— Это не то, чем стоит гордиться. И, тем не менее, вы блестяще провели операцию, сведя к минимуму потери.

— Эмиссар...

— Да, Кира?

— Помолитесь Пророкам о прощении для меня — может, хоть они простят мне этот день...

— Вы спасли свой народ от великого кровопролития, — негромко ответил генерал, — и если ценой этого стали несколько человеческих жизней — нам остается только смириться с этим и молить бога простить их грехи...

— Спасибо, генерал, — грустно улыбнулась баджорка, — мне стало чуть легче...

За иллюминатором медленно проплывали звезды. Кира стояла перед ним, вглядываясь в усеянную колкими искрами пустоту — и видела всех тех, кого ей пришлось убивать. Мало кому из них она действительно желала смерти, но выбора у нее не было — ни тогда, ни сегодня... Но, как бы там ни было, все они — и кардассианцы, и баджорцы — заслужили хотя бы покой...

Губы шевельнулись, и в тишине каюты едва слышно зазвучали слова чужого языка и чужой веры — потому, что у Киры Нерис не нашлось своих:

Requiem aeternam

dona eis, Domine,

et lux perpetua luceat eis...