Поддельный Шэнь Цинцю, подозревающий Лю Цингэ (джен)

Напряжение в комнате можно было хоть ложкой есть. Лорд Байчжань слегка помешивал чай в своей пиале, сверля в жидкости дыру взглядом. Только сейчас Лю Цинге понял, насколько идиотским было его решение. Шэнь Цинцю, сидящий напротив, обмахивался своим любимым веером, скрывая нижнюю половину лица. Шиди поднимает взгляд на своего шисюна.

Даже сейчас казалось, что что-то не так. Человек просто машет веером, что тут такого? Но Лю Цинге это странное чувство не даёт покоя. Оно скребётся где-то на затворках души. Кричит об опасности и ненормальности такого поведения горного лорда напротив. Он мог поклясться, что кучу раз хотел схватить Цинцю за воротник и закричать: "Да кто ты, гуль возьми, такой?" Но по понятным причинам лишь сжимал кулаки и зубы, провожая взглядом.

Неправильным казалось всё. Движения, манера речи, то, как он разливает чай, то, как он смотрит на Юэ Цинъюаня. ВСЁ. Но его можно было назвать Шэнь Цинцю. Всё та же напыщенность, всё те же усмешки. Но уже с другой начинкой. Он не подразумевал то, что подразумевал раньше, если так вообще можно сказать. Это просто отвратительно, ведь Цингэ всё ещё не может объяснить проблему даже самому себе.

От такого притворства лорда Байчжань воротит. Но он не осмелился и слова ему сказать. Кучу раз хотел подойти и расспросить, но не смог. В этот же раз ему помешал взор зелёных, тусклых, будто стеклянных глаз, которые давили на него чуть ли не физически.

— Могу ли я узнать причину, по которой шиди решил навестить этого шисюна? — и вот снова. Что-то в этих словах казалось чертовски поддельным.

— Этот шиди хотел поговорит с шисюном о кое-чём важном, — Лю Цинге подносит пиалу к губам.

— Ну же, прошу, не томи. У этого шисюна ещё есть дела, которые нужно сделать. Чайные церемонии лучше проводить с Юэ Цинъюанем, — лорд делает небольшую паузу. — Так что же? — Цинцю поднимает, захлопывает веер с громким щелчком. Пора. Лорд Байчжань ставит пиалу на стол.

— Что с тобой не так?

— Простите? — говорит Цинцю, сужая глаза и слегка наклоняя голову набок, явно оскорблённый.

— Ты понимаешь, о чём я говорю, — Лю Цингэ тоже сужает глаза и слегка расправляет плечи. — Что с тобой не так? — повторяет лорд, встречаясь с давящим зелёным взглядом, но не отступая.

— Шиди Лю, этот шисюн в замешательстве. Это касается моих учеников? — веер раскрывается в чужих руках.

— Это касается тебя. Что с тобой не так? Ты изменился.

— Прошу, если ты будешь повторять один и тот же вопрос раз за разом, ничего не изменится, — Цинцю прикрывает глаза и берёт свою пиалу.

— Ты ведь не Шэнь Цинцю, так? — лорд напротив замирает на секунду. Лю Цингэ, конечно, замечает это. На лице Шэня проскальзывает огромное количество эмоций. Некоторые из них понятны. Некоторые — Цингэ будто видит впервые. Лорд Цинцзин ставит пиалу с некоторой силой.

— Что за бред? Можешь наведаться на пик Цяньцао. Му Цинфан своё дело знает и может подтвердить, что я — это я, — теперь Цинцю настроен агрессивно. В голосе явно слышна неприязнь, веер становится скорее каменной стеной, чем простым украшением. Глаза вновь загораются тем самым оттенком зелёного, что вызывает мурашки даже у Бога Войны секты Цанцюн.

— Есть много способов подменить человека без возможности засечь это через медицинский осмотр, — руки сжимаются в кулаки всё сильнее.

— И всё? — Шэнь Цинцю усмехается, а у Цингэ начинают сдавать нервы. — И что? — в голос вливается привычный яд, — Даже если бы это было так? Шиди, как ты собрался это доказывать?

— То есть это правда? — пытается парировать Лю Цингэ.

— Нет. Это не правда. Я — Шэнь Цинцю. И пока ты не докажешь мне обратного, буду стоять на своём. А сейчас прошу шиди покинуть мой пик, — лорд Цинцзин прикрывает глаза в раздражении. Лю Цингэ ничего не отвечает, лишь опускает взгляд в свою пиалу. Это было быстро. Однако он не может просто так сдаться.

— Лю-шиди, прошу, покинь данный пик, — с явной настойчивостью повторяет Цинцю.

Лорд Байчжань медленно встаёт, поднимая с пола Чэнлуань. Рука ложится на рукоять. Одно резкое движение и лезвие со звоном направилось прямиком к шее человека напротив. Между оружием и горлом встал сложенный веер.

— Твои попытки мне угрожать просто жалки, Лю-шиди, к чему это всё? — Шэнь Цинцю поднял взгляд на Бога Войны, а затем перевёл его на свой аксессуар. — Мы находимся на пике искусств, а ты своим оружием разрушил одно из них. Лю Цингэ. Прошу. Покинь мой пик, — лорд Байчжань продолжает держать меч у веера, не сдвигая его ни на миллиметр. Ему нужно узнать правду. И ради неё он готов идти до конца. — Шиди Лю, — явно пытаясь успокоиться, продолжает лорд Цинцзин, прикрывая глаза и почти сразу же открывая их, смотря прямо в глаза Цингэ.

Оба остаются на своём месте. Шэнь Цинцю, сидящий за столом и прикрывающий свою шею от лезвия меча Бога Войны. Лю Цингэ, в паре с привычным ему упрямством, смотрит на оппонента сверху вниз, грозясь отрубить тому голову одним лишним движением руки.

На лице Цинцю эмоций, кроме раздражения, почти нет. Лишь на секунду он отводит взгляд куда-то правее лица собеседника, и второй, вливая в оружие немного ци, ломает веер, останавливаясь в миллиметре от шеи. Лорд Цинцзин смотрит на то, что осталось от его аксессуара, и с тяжёлым выдохом, наполненным ненавистью, говорит:

— Сядь, — Лю Цингэ не повинуется, усиляя хватку на мече. — Боже правый, да сядь ты уже, — от настолько неформального обращения лорд Байчжань опешил. Что произошло? В этот раз интерес берёт верх и он убирает Чэнлуань, садясь напротив. — И надо ж было ещё и веер сломать, — про себя произносит некто, называющий себя Шэнь Цинцю. — Ну, поздравляю, ты угадал, — Цингэ смотрит на него в неверии. Он совсем изменился. То чувство почти исчезло, "Цинцю" наконец перестал притворяться.

— Кто ты? — со злостью спрашивает лорд Байчжань.

— Можешь звать меня Шэнь Юань, — он поднимает с пола кусок веера, с грустью разглядывая его.

— Зачем ты здесь? — продолжает Цингэ. Юань поднимает на него удивлённый взгляд. Теперь в его глаза становится не так сложно смотреть. Они ярче и блестят кислотно-зелёным. Невероятно странное сочетание.

— Всё сложно, — наконец говорит он. — В это будет сложно поверить и оно может изменить твоё представление о мире в целом, уверен, что хочешь узнать? — на губах Юаня появляется лёгкая улыбка, такая, которую Цингэ никогда бы не увидел на Цинцю. — По глазам вижу, что хочешь, — он усмехается. — Меня можно назвать неким "наблюдателем". Вы все уже умерли однажды, — лорд Байчжань дёргается, — а мне нужно всё это исправить. У каждого есть право на светлое будущее, подобный бред, — в его голосе нет ни капли заинтересованности.

— У-умерли? — повторяет Лю Цингэ, недоверчиво пялясь на человека напротив. Его не пугает смерть, его пугает то, что он уже мёртв. Почему у него вообще нет воспоминаний об этом? "Наблюдатель"? Что это значит?

— Ну… Возьмём тебя, например, — лорд Байчжань опустил глаза в пиалу с уже остывшим чаем. — Тогда ты умер в пещере Линси от искажения ци. Сейчас же я тебя спас, спасая и свою репутацию заодно.

— Как твоя репутация связана с моей смертью? — Бог Войны посмотрел прямо в ярко-зелёные глаза.

— Шэнь Цинцю был рядом, все подумали, что именно он тебя и убил, — Юань отвёл взгляд, и Цингэ мог поклясться, что если бы он не сломал его веер, то второй Шэнь спрятался бы за ним.

— Смерть от искажения Ци и смерть от чьих-то рук крайне различается, как они могли так подумать? Му Цинфан уж точно бы смог различить, — лорд Байчжань скрещивает руки на груди, погружаясь в раздумия.

— Ну ты сам посуди, — Юань вновь смотрит на него. — Если бы был человек со скверным характером, который держится от всех как можно дальше и до этого у него были конфликты с умершим, спихнул бы ты на него убийство? Так они ж ещё и в одном месте были, когда жертва умирала. Но меня там не было, говорить точно не могу.

— Но ты же "наблюдатель"?

— Если я "наблюдатель" это не значит, что я могу быть в разных местах одновременно.

— Тогда что ты?

— Ох… — Шэнь Юань тяжело выдыхает. — Просто бесформенная душа, наблюдающая за происходящим. Хочешь спросить, как я занял тело Цинцю? Вот сразу ответ: я не знаю, — он снова покосился куда-то вправо и спустя небольшую паузу продолжил. — Есть некая "система", которая помогает мне с моей миссией. Никто, кроме меня, её не видит, скорее всего, именно она и ответственна за всё это выступление.

— "Система"? — прося объяснений говорит Цингэ.

— Физической оболочки у неё нет. Просто всплывающие прямоугольники с текстом, — лорд Байчжань попытался себе это представить… Получилось не очень.

— И как вы общаетесь?

— Она… Может читать мои мысли, наверное, иногда я могу просто сказать что-то вслух.

— Понятно…

— Перед тем, как ты сломал мой веер, я как раз спрашивал у неё, можно ли поведать тебе мою тайну, — Юань лукаво улыбнулся.

— Она разрешила? — улыбка пропала, Юань поднял одну бровь, вопросительно гладя на собеседника. — Ладно… А что, если бы она отказала?

— Я бы продолжил гнуть свою линию. Никто посторонний не должен об этом знать, — лицо второго Шэня разгладилось, и он вернул свою лёгкую улыбку.

— Никто другой не знает? — с тихим шоком спросил Цингэ.

— Нет, даже не подозревают, — Юань усмехнулся. — Иронично, не правда ли? Я занял тело их дорогого брата, а всем плевать, — Бог Войны бездумно уставился на бывшего Цинцю. Даже у него это чувство появилось не сразу. Это была, скорее, совокупность нескольких действий со стороны Юаня. Возможно, если бы Цингэ так часто не приходил на пик Цинцзин, то он бы и не заметил… Признаться, это его пугало. Человека, с которым ты знаком, заменили, а ты и не заметил. Отвратительно.

— Но, — прерывает Юань, — система никогда не разрешает сделать что-то просто так, — Цингэ поднимает брови. — Ты должен будешь мне помочь. И помни — всё, что произошло здесь, должно здесь и остаться. Разболтаешь кому-то, я, увы, спасти тебя не смогу.

— Спасти?

— Да, система — страшная сущность, если что — тебе придётся спасать себя самому, — проговорил Шэнь Юань с ярко-зелёными глазами и ужасно пугающей улыбкой на лице...