Наёмник (джен)

Дождь лил ледяной стеной, будто в небе кто-то опрокинул полное воды ведро. Изредка к шелесту дождя приплетался зловещий рокот грома. Небо хмурилось густой пеленой тяжёлых туч, из-за чего на землю опустились сумерки. Вечер был уже близок, но до наступления темноты оставался как минимум час, а то и полтора.

Тёмная долина всегда была очень мрачным местом. Над землёй висел густой туман, несмотря на дождь. Сквозь серую пелену вдали проглядывали силуэты высоких зданий фабрики, где находилась база бандитов.

Грязь противно хлюпала под ногами, размытая дождём и превращённая в липкое месиво. То и дело скользя, Азазель медленно продвигался через Тёмную долину в сторону Свалки. Конечно, он мог бы через Тёмную лощину выйти на Кордон, чтобы переждать ночь в деревне новичков, но сейчас ему ближе было до северной окраины Свалки, откуда без труда можно было свернуть к Бару.

В дождливую и пасмурную погоду легко было нарваться на засаду бандитов, но Азазель не сомневался в своих боевых навыках. Уж с горсткой экипированных и вооружённых кое-как уголовников он наверняка справится.

Сам сталкер топтал Зону уже пять лет. Тех, кто продержался здесь хотя бы три-четыре года, считали ветеранами Зоны. Вот к таким ветеранам Азазель и относился. Он уже давно подумывал о вступлении в какую-нибудь группировку, но всё никак не мог определиться. Ему не нравились убеждения «Долга», его не устраивала компания наркоманов-«свободовцев», о «Монолите» и говорить нечего — фанатики. К бандитам Азазель не пошёл бы принципиально: подобный контингент он терпеть не мог.

В общем, убеждённый одиночка.

Тихий, едва слышный стон, донёсшийся из кустов поблизости, заставил Азазеля замереть и вслушаться в шорох дождя. Но больше ничего слышно не было, из чего сталкер сделал заключение, что это не псевдоплоть. Или ему показалось.

Бросая перед собой увесистые болты с яркими лентами, он направился к кустарнику. Среди ветвей, согнувшись в три погибели, лежал в грязи сталкер-одиночка. Его комбез был изодран и перепачкан кровью, в дрожащей руке незнакомец сжимал рукоять штык-ножа. Неподалёку валялись трупы слепых псов, с которыми, видимо, и разделался раненый ими же человек.

В такую погоду тащить на себе этого несчастного было явно плохой идеей. Но Азазель, вопреки здравому смыслу, не мог бросить товарища. Вариантов смерти у последнего было много — один страшнее другого. Возможно, именно осознание этого факта вызвало у Азазеля жалость.

Вздохнув, он взвалил незнакомого сталкера себе на спину. Нож выскользнул из ослабшей руки — раненый потерял сознание. Азазель не обратил на это ровным счётом никакого внимания — просто продолжал нести сталкера «на горбу», а веса в несчастном, надо сказать, было не мало.

К тому моменту, как Азазель донёс незнакомца до радиоактивного болотца на Свалке, дождь усилился, сузив видимость до пары метров. Силы покинули хрипло выдыхающего сталкера, ноги подогнулись. Азазель осел на землю, отпустив живой груз. Тот, так и не придя в сознание, откатился в сторону.

Разумнее сейчас было бы оставить незнакомца здесь, надеясь, что «долговцы» найдут его раньше бандитов, и идти в схрон, до которого было метров сто. Но кто сказал, что раненый доживёт хотя бы до утра, если раньше его не сожрут твари?

Азазель бросил короткий взгляд в сторону заставы «Долга» и снова поднял так и не очнувшегося сталкера. Прилагая максимум усилий, он обошёл болотце и двинулся почти что наугад, только зная примерное направление. Ему повезло: он вышел прямо на заставу, не свернув никуда по дороге.

* * *

Азазель задумчиво постукивал пальцами по столешнице, глядя вникуда. Сидящий напротив Ифрит смерил напарника взглядом, проронив:

— Ты чего в последнее время себя так странно ведёшь? Задумчивый ты какой-то, а порой и нервный...

— Подумываю над своей дальнейшей карьерой, — ответил Азазель.

Он уже давно определился, где можно хорошо заработать. А деньги ему были нужны, причём не просто так: на Большой Земле его ждала любимая женщина, которой необходима была срочная и очень дорогая медицинская помощь. Он уже не представлял жизни без неё и не мог допустить её смерти в результате болезни.

Сталкерством нужной суммы Азазель заработать не мог, сколько не пытался, всё время переводя большую часть средств на карту Верджинии. Но и этого не хватало. Не хватало уже год, с тех пор, как сталкер узнал о болезни, а время всё тикало.

Ифрит внимательно посмотрел на Азазеля, покачав головой.

— Куда ты подашься? — тихо спросил он, уже зная ответ.

— Прощай, Ифрит. Мы больше не встретимся, — сказал Азазель вместо ответа, вставая из-за стола и выходя из «100 рентген».

Год назад он на себе вытащил раненого Ифрита из Тёмной долины. Так и начинается в Зоне крепкая сталкерская дружба, которая, однако, может оборваться, когда твой друг — уже не сталкер. И исход может быть летальным.

Ифрит проводил Азазеля взглядом. Несмотря на слова уходящего друга, он знал, что это ещё не конец.

* * *

Снега, как всегда, не было, но мороз оказался основательным. Грязь, до этого размытая постоянными осенними дождями, замёрзла, превратившись в холодную твердь.

Выдыхая облачка пара и зябко ёжась, Азазель лёг на холодную землю и приник к прицелу СВД. Он видел сутулую фигуру сталкера, чьей смерти желал заказчик, но что-то неуловимо знакомое было в этом человеке, что и удерживало Азазеля от того, чтобы спустить курок.

Он до рези в глазах всмотрелся в сталкера, тщетно пытаясь определить, где его видел. Что ж, это легко выяснить. Чувство жалости Азазель утратил давно — когда научился убивать, не задумываясь.

Он сместил немного винтовку и... выстрелил. Схватившись за живот, цель упала на землю. Снайпер не мог слышать этого, но не сомневался, что сталкер вскрикнул.

Повесив СВД на плечо, Азазель спустился с холма и приблизился к истекающему кровью одиночке. Тот поднял голову и расширившимися от изумления глазами смотрел на мужчину в сизом комбезе, на рукавах которого темнели нашивки — синяя голова орла.

Наёмник был удивлён не меньше сталкера.

— Ифрит?.. — только и смог вымолвить он.

На душе словно кошки заскребли, разрывая её острыми когтями. Тяжело убивать человека, с которым через многое прошёл. Человека, который был тебе другом. Но по-другому уже нельзя — таков Кодекс Синдиката.

— Сволочь... Какая же ты сволочь... — сквозь зубы процедил сталкер. — Ну, чего ты ждёшь?! Давай, стреляй!

Азазель поднял «Форт-12» и направил в лоб старого друга. В душе надолго останется неприятный осадок, но наёмник не имеет права отказаться от заказа.

Он спустил курок, забрал КПК Ифрита и пошёл прочь, оставив за спиной труп человека, которого сам когда-то спас. Только снежинки в кое-то веке полетели с неба.

Нередко тот, кому доверяешь оказывается сволочью, которая может легко предать.