Ты его хобби (гет)

Пэнси уже двадцать минут сидела перед зеркалом и пыталась собраться с мыслями. Она долго готовилась к этому дню, тщательно продумывала детали: составляла меню, искала оформителей, команды поваров, официантов, разрабатывала дизайн, договаривалась с классическими музыкантами для дневной программы и популярной группой — для вечерней. Особое внимание Паркинсон уделила списку гостей. Ей очень хотелось устроить пышное празднование, которым потом не один месяц будут восхищаться, а для этого нужны были люди, известные в кругах. Вместе с тем существовали люди, которых Пэнси никак не хотела видеть на своём мероприятии. Например, Драко Малфой. Юноша, которого она любила и ненавидела одновременно. Она дала Дарси чёткие указания отправить приглашения строго по списку, в котором его имя отсутствовало. Сейчас же в глубине души девушка понимала, что она отчаянно жаждала видеть чёртова Малфоя.

Пэнси открыла тубу и взмахнула кисточкой туши для ресниц. Отражение в зеркале излучало уверенность. В себе, в сегодняшнем дне, в том, что она прекрасно обойдётся без Драко Малфоя. Лишь опустошённые зелёные глаза выдавали сомнение в последнем. Консилер и тональный крем уже убрали многомесячные мешки под глазами, а тушь должна была начисто стереть следы бессонных ночей, проведённых в слезах. Она всегда знала, что Малфой встречается с другими девушками, он и не скрывал. И несмотря на это, Пэнси всё равно принимала его каждый раз, когда он приходил к ней. Когда-то раз в неделю, когда-то дважды в месяц. Но как правило, он не пропадал больше, чем на два месяца. Паркинсон ненавидела себя за то, что позволяет пользоваться собой, ведёт себя как тряпка, давно похоронившая чувство собственного достоинства. Каждый раз после его ухода она обещала себе, что этот раз последний, что она не даст и дальше причинять ей боль; и всякий раз не могла отказать его лживо-виноватой улыбке и голубым глазам, вселяющим надежду на что-то большее, чем секс. Теперь Пэнси твёрдо решила поставить точку в этих сложных и медленно убивающих её отношениях, и неприглашение Драко на её двадцатилетие — первый шаг. «Тогда почему чувство, что я что-то теряю?» — думала девушка.

В дверь постучали.

— Мисс Паркинсон, уже можно? — Дарси в третий раз пыталась войти в комнату, но Пэнси не собиралась представать перед кем-либо, тем более перед прислугой, разбитой, слабой.

— Входи, — небрежно бросила Пэнси.

В комнате появилась молодая невысокая брюнетка в кипенно-белой блузке и идеально отутюженной чёрной юбке. В руках она держала приборы для сооружения причёски.

— Ты подготовила платья? — сухо спросила Паркинсон.

— Да. Я не знала, какие вы выберете, и подготовила несколько.

Дарси распахнула дверь в соседнюю комнату, служащую гардеробной, и поочерёдно вытащила оттуда семь нарядов. Пэнси скептично их осмотрела и, не найдя изъянов, отобрала два — для каждой из программ. На своём празднике она намеревалась быть самой заметной и ошеломляющей, и с задачей должно было справиться роскошное бежевое атласное платье с вышивкой из мелких бриллиантов на талии. Эффект «вау» придавали вырез, утончённо оголяющий правую ногу до бедра, и небольшое, дающее волю воображению декольте, образуемое атласной тканью, струящейся диагональю с правого плеча, и более плотной деталью в форме крыла, усыпанного бриллиантами.

Когда образ был завершён, Пэнси ещё раз проверила готовность кухни, сервировки, декораций, музыкального сопровождения, а также знание персоналом их функционала.

— По-моему, ты слишком напряжена, дорогая, — заметила Амелия, мать Пэнси, беззаботно потягивающая мартини. — Расслабься и перестань всех контролировать. Всё пройдёт идеально.

— Потому и пройдёт идеально, что я всех контролирую. В этом мире можно рассчитывать только на себя.

— Ты говоришь как отец.

— А вот и первые сплетники, — не обращая на мать внимания, бросила Пэнси и поспешила встречать гостей.

— И ведёшь себя, как он, — тихо добавила миссис Паркинсон и залпом допила содержимое бокала.

Каждого гостя именинница встречала лучезарной, однако далеко не искренней улыбкой. Внутри она потирала руки от мысли, что на её день рождения съехались представители всех сфер деятельности, а, значит, разговоры о мероприятии разойдутся по максимуму. В какой-то момент глаз уловил знакомые тёмно-синие куртки леттерман. Она прекрасно знала, какая эмблема красуется на их груди — буквы PU поверх камыша. «Какого чёрта?» — пронеслось в голове Пэнси, после чего она устремилась к тёмно-синей толпе.

— Что происходит? Какого чёрта вы тут забыли? — не обращаясь ни к кому конкретно, начала возмущаться Паркинсон. Она прекрасно знала, что молодые спортсмены Паддлмир Юнайтед не отличаются хорошими манерами, они ведут себя так, как и положено лучшим игрокам в квиддич Англии, — дерзко и уверенно, потому что им ничего не будет, что бы они ни натворили. Такие гости могли пустить под откос все её старания.

Стоящий к ней ближе других блондин усмехнулся.

— Эй, Вуд, кажется, твоя подружка хочет поговорить о гостеприимстве.

Пэнси не сразу заметила Оливера Вуда, запасного вратаря британской команды по квиддичу Паддлмир Юнайтед и объект её разрывной статьи о поражении команды на Кубке Европы в прошлом году. Паркинсон и до этого раздражала его своей журналистской навязчивостью и привычкой лезть не в своё дело. А уж после выхода статьи, обвиняющей его в профессиональной некомпетентности и отсутствии таланта, и дальнейших попыток раскрутить эту тему она стала откровенно бесить. В силу воспитания Оливер никогда не позволял себе оскорбления в адрес ненавистной писаки, со временем он даже привык, что она то и дело торчит у клуба или его дома и пытается вывести на эмоции. Он понимал, что это её работа, и смирился с тем, что от этой девчонки не отделаться. Их общение напоминало игру в «горячую картошку», только вместо мяча они бросались колкостями.

— Не дай Мерлин такую подружку, — бросил Оливер.

— Пусть мечтает о такой подружке, — выпалила Пэнси.

Фразы прозвучали одновременно. Блондин снова усмехнулся и похлопал Вуда по плечу.

— Ты пока просвети её, — после этого он кивнул парням, и они разошлись по патио.

— Тебя что, назначили пиар-менеджером команды? — съязвила Паркинсон. — Другой работы для запасного вратаря, видимо, не нашлось. Не удивлена.

— Просто никто не хочет портить свою ауру общением с тобой. А моим полтергейстом ты уже стала, так что у меня нет выбора, — парировал Вуд, отмечая про себя, как сегодня Паркинсон эффектно выглядит.

— Как интересно. Не хотите со мной общаться и при этом заявились на мой день рождения. Без приглашения, замечу.

— Ты пригласила тренера. А он везде таскает с собой всю команду. Ты сама вынесла себе приговор.

— Тогда непонятно, как ты тут оказался.

— Не тебе же одной заявляться ко мне домой. К тому же от халявной еды никогда не откажусь.

— Смотри не подавись. Особенно лобстерами. Если, конечно, знаешь, как они выглядят.

— О, не переживай. Твои мини-копии всегда отыщу.

— Не разнесите здесь ничего. Одна только ледяная скульптура стоит больше твоего месячного заработка.

— Ну ещё бы. Те, кто с рождения богат, привыкли разбрасывать деньги на сомнительные мероприятия.

— Я бы попросила, — Пэнси возмущённо выставила вперёд указательный палец.

— В то время, — игнорируя, продолжал Оливер, — как существует куча благотворительных организаций, которым реально нужны деньги. Наверняка ты и на это платье угрохала целое состояние. Вот сколько оно стоит?

Пэнси невольно задумалась о стоимости и поняла, что она не знает. И на это есть причина.

— Это… подарок, — голос предательски запнулся.

Платье действительно было подарком. От Драко Малфоя. «Ну почему? Почему из всех я выбрала именно его?» — думала девушка. Но на самом деле она знала ответ. Платье словно было сшито специально для неё — Драко всегда знал, как Пэнси подчеркнуть достоинства её фигуры.

Оливер сразу заметил, что его вопрос задел вечно непоколебимую Паркинсон. Не такую реакцию он ожидал и потому смутился.

— Мы ничего не испортим. Я прослежу.

— Если что, счёт пришлю лично тебе, — быстро вернула самообладание Пэнси.

Гости продолжали пребывать, Пэнси принимала поздравления, зона с подарками всё расширялась. За исключением нежданно заявившейся команды по квиддичу, всё шло по плану. Когда все приглашённые были на месте, именинница обратилась к ним со словами признательности и благодарности и пожеланием хорошего времяпрепровождения.

Когда она спускалась со сцены, то чуть оступилась и едва не полетела носом вперёд на землю. Но её вовремя поймали чьи-то руки, не дав публично опозориться.

— Огромное спасибо. Вы спасли мои честь и достоинство, — улыбаясь, Пэнси подняла глаза, после чего улыбка мгновенно растаяла.

— Ерунда. Не в первый раз, — ответил Драко Малфой.

Пока девушка в немом шоке пыталась понять, как он тут оказался, Малфой не скрывая, медленно осматривал Паркинсон с головы до ног.

— Всё-таки у меня есть вкус. Шикарно выглядишь.

Пэнси почувствовала, как её щёки становятся пунцовыми. Мысленно она ругала себя за то, как легко Драко мог её смутить.

— Удивлена, что ты пришёл, — как можно равнодушнее сказала Пэнси.

— Я не мог пропустить. Хотя ты рисковала, я едва смог перенести встречу, назначенную на это время. В следующий раз отправляй приглашения раньше, чем накануне.

«Стоп! Что? Какое приглашение? Я убью Дарси!»

Драко вёл себя как обычно: уверенный, что дурочка Паркинсон всегда рада его видеть и никогда не обижается, и плевать, что Элис из отдела соц.политики видела его флиртующим с новым пресс-секретарём из Министерства магии. И это был не первый случай, когда коллеги Пэнси становились свидетелями любовных игр Малфоя. Сейчас девушка пыталась собраться с духом и в лицо объявить мужчине, которого она любит, о его ненужности в её жизни. Он же расценил её молчание иначе.

— Так рада меня видеть, что дар речи потеряла? — улыбнулся Драко.

— Можно и так сказать.

— Это ты ещё мой подарок не видела.

— Что за подарок? — оттягивая момент, спросила Пэнси.

— Подожди вечера. Приду его лично вручить после вечерней программы.

При этом Драко шагнул ближе и заправил Пэнси выбившийся из причёски локон. Невольно по её телу пробежали мурашки. Заметив это, Малфой самодовольно улыбнулся.

— Драко, ты ли это? — рядом появилась красивая шатенка в облегающем красном платье с обнажёнными плечами. Пэнси была с ней поверхностно знакома, и та оказалась в числе приглашённых, поскольку имела влияние в политике.

— Селеста? — несколько испуганно воскликнул Драко, но сразу же взял себя в руки. — Вот так встреча.

— Это уж точно, — Селеста быстро чмокнула его в губы. — Куда ты пропал?

— Много дел. Не знал, что вы с Пэнси знакомы.

Шатенка наконец обратила внимание на именинницу. Она смерила её оценивающим взглядом.

— Могу сказать то же самое.

Селеста допускала, что эта Пэнси могла быть любовницей Драко, но даже если и так, убеждала она себя, то, вероятнее всего, однодневкой. Не то, что она сама. Селеста спала с Драко уже полгода. У них были свободные отношения, которые обоих более чем устраивали. Но взгляд, с которым Малфой смотрел на виновницу торжества, и то, как он секунду назад заправлял ей волосы, вызвали в Селесте ревность.

— Мы с Пэнси друзья со школы. Вместе с одиннадцати лет.

От этого представления на душе Пэнси стало мерзко, будто ей плюнули прямо в лицо. Ведь Малфой неоднократно заявлял, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует, он в принципе не верил в дружбу и понятие «друг». «Я для него никто, — приняла горькую правду Паркинсон. — Что ж, спасибо за пояснения. Какая же я идиотка!»

— Наверное, Пэнси замечательный друг, раз ты ради её дня рождения отменил встречу с Могоровичем, к которой готовился полгода.

Паркинсон пристально посмотрела на Драко. Она была в шаге от того, чтобы снова забыть обиду и отказаться от затеи по избавлению от него. Малфой же заметил подтекст в словах Селесты, он не был готов признать своё истинное отношение к Паркинсон и не был готов отказаться от Селесты.

— А как иначе? — молодой человек легко притянул Пэнси к себе и чмокнул в висок. — Она же мне как сестра.

Пэнси думала, что больнее он уже сделать не сможет, но она ошиблась. Селеста удовлетворённо улыбнулась.

— Ещё раз с днём рождения, Пэнси. Потрясающий банкет. Я слышала, что вечерняя программа подготовлена не менее яркая. Драко, ты останешься?

— Определённо, — он с улыбкой посмотрел на именинницу. И только она поняла его взгляд. Взгляд победителя, привыкшего получать всё, что захочет. Он действительно намеревался прийти в комнату Пэнси за тем, за чем и всегда приходил. И это после того, что он только что сказал в её же присутствии. «Если тебе плевать на меня, почему не бросаешь?» — негодовала Паркинсон.

Селеста увлекла Драко в гущу гостей столь же стремительно, как и появилась сама. А Пэнси и не возражала. Ей стоило больших усилий, чтобы абстрагироваться от произошедшего и сосредоточиться на выяснении причины заявления Малфоя на её день рождения. Она была настроена как следует отчитать Дарси, а, может, даже и уволить. Лучше быть полной стервой, чем дать себя уничтожить.

Дарси стояла за фуршетным столиком и следила за его наполнением. Она расставляла тарталетки с икрой, когда к ней подлетела разъярённая Пэнси.

— Тебя в детстве головой на пол уронили? Или окунули в котёл с зельем забвения? Или ты просто тупа и не способна следовать указаниям?

— Н…не…нет, — сжалась Дарси.

— Я тебе чётко сказала отправить приглашения строго по списку. Просто вписать имена, адреса и отправить. Всё, ничего больше. Но ты, бестолковая курица, даже с этим не справилась.

— Что…что случилось, мисс Паркинсон?

— Что случилось?! Это ты меня спрашиваешь?! Ты много на себя берёшь — вот что случилось. И я не намерена это терпеть. Можешь с завтрашнего дня искать новую работу.

Не дожидаясь от Дарси какой-либо реакции, Пэнси резко крутанулась на каблуках и направилась в сторону бара. На полпути её перехватил отец.

— Ты отлично потрудилась, Пэнси. Признаться, такого масштаба я не ожидал.

— Думал, я способна только бессмысленные сказки сочинять? — едко выплюнула девушка.

— Я никогда не сомневался в твоём организаторском таланте. Только в писательском. И я по-прежнему считаю, что в компании ты реализовала бы гораздо больший потенциал.

Мистер Паркинсон два года не мог смириться с тем, что его единственная дочь и наследница работает в обычной редакции. Он искренне не понимал, зачем ей это нужно, и чувствовал неловкость перед своими товарищами и компаньонами, хотя те никогда не поднимали эту тему.

— А я по-прежнему считаю, что это только моё дело.

— Ты уже которую неделю слишком взвинченная. Даже в свой день. Я думал, что хотя бы Драко расслабит тебя.

Его слова эхом ещё трижды отозвались в голове Пэнси.

— Что ты сказал? — ошарашенно переспросила она.

— О чём ты?

— Так это ты пригласил Драко?

— Разумеется. Я заметил, что его нет в составленном тобой списке, и дал распоряжение Дарси ему тоже отправить приглашение. Я всё понимаю: столько всего необходимо было предусмотреть, легко забыть чьё-то имя. Правда, я был удивлён, что это оказалось имя младшего Малфоя, вы же с ним так близки с самого детства.

— Ты ни черта не понимаешь, папа, — голос Пэнси прозвучал удивительно ровно и холодно даже для неё самой. — В очередной раз убеждаюсь, что правильно делаю, что съезжаю от вас. Спасибо, что позволил воспользоваться патио для мероприятия. Это был последний раз, когда я просила тебя о помощи.

До конца дневной программы Пэнси всячески избегала встреч с Малфоем. Хотя это было несложно: он сам не стремился завязывать разговор. Ведь ему не были интересны её мысли, мнение, чувства. Между программами было полчаса, в течение которых виновница торжества успела переодеться. Она надела совершенно не то, что сама отобрала из подготовленного Дарси. Девушка вытащила из гардеробной своё секретное оружие — чёрный облегающий комбинезон с длинными рукавами, сетчатым верхом и очень глубоким декольте. Паркинсон использовала его, когда необходимо было попасть на закрытые тусовки спортсменов и выудить «горячий» материал. Причёску она распустила, и каштановые волосы соблазнительными локонами спали с плеч. Драко нравилось, когда её волосы выглядели именно так, но Пэнси сразу же задвинула даже намёк на эту мысль куда подальше.

На сцене играла рок-группа, выигравшая Маговидение. Они запросили баснословный гонорар, но оно того стоило: они полностью захватили интерес аудитории, которая поредела, оставив самых молодых и энергичных. Во многом благодаря группе, а ещё выпитому бокалу красного вина Пэнси сумела абстрагироваться от негативных мыслей и расслабиться на танцполе. То и дело она ловила на себе взгляды: пожирающие мужские, завистливые женские. Но тот взгляд, который она хотела поймать, упорно отсутствовал, хотя обещал быть. Зато неоднократно девушка замечала, что с неё не сводит глаз Оливер Вуд. В какой-то момент её стало это злить, и она решительно направилась в его сторону.

— Может, уже хватит на меня пялиться?

Оливер, закатив глаза, фыркнул.

— Я уже начинаю привыкать к твоему безмерному самомнению.

— Да ты во мне чуть дырку не просверлил.

— Пусть ты и королева этого вечера, но не королева моего сердца. Здесь куча девушек, которые мне куда симпатичнее, чем ты.

— Просто ты знаешь, что тебе ничего не светит.

— Мне светит десяток прожекторов, а ещё красные блестяшки на платье той особы.

Пэнси обернулась и безошибочно узнала в особе Селесту. Та шла с бутылкой белого вина вглубь сада. Внутри Паркинсон услышала тревожные звоночки. Она не заметила, как изменилась в лице, зато заметил Вуд и почуял неладное. Пэнси молча поплыла вслед за Селестой.

Когда свет сцены и танцпола потонул во тьме сада, Паркинсон потеряла гостью. Спустя несколько минут поисков, показавшихся часом, она услышала характерные звуки. Отказываясь верить, Пэнси пошла на них. Глаза уже привыкли к темноте, и она могла в полной мере лицезреть совокупляющихся Драко и Селесту.

Пэнси почувствовала, как в груди медленно разверзается дыра, и этот процесс сопровождается дикой физической болью. Она хотела уйти, нет, убежать, но ноги словно налились свинцом. Всё тело перестало слушаться, мозг в истерике кричал убираться отсюда, но она продолжала стоять и смотреть не в силах заставить себя пошевелиться. В какой-то момент Пэнси почувствовала жжение в носу и глотке — дыра достигла дыхательных путей и сжигала кислород. Мозг активировал инстинкт самосохранения. Девушка одной рукой схватилась за горло, другой — в поисках опоры — за ветку яблони, во мраке которой она стояла. Под воздействием ветка сломалась и упала на землю глухим ударом массивного плода. Драко и Селеста замерли.

— Что это было? — спросила Селеста.

— Ветер, наверное, — с придыханием ответил Малфой.

— Ты уверен? По звуку — как будто что-то упало.

— Если ты продолжишь рассуждать, упадёт кое-что конкретное.

Это было последнее, что слышала Пэнси. В ушах воцарился гул, глаза перестали различать силуэты. Она жадно глотала воздух, не понимая, что с ней происходит. Внезапно она почувствовала, что её взяли на руки и понесли. Спустя две минуты быстрых равномерных покачиваний её усадили на что-то мягкое и от души облили лицо. От неожиданности и возмущения Пэнси резко вдохнула холодный воздух, из-за чего закашлялась. Это восстановило дыхание, вернуло зрение и стёрло ощущение мнимой дыры в груди. Когда Паркинсон прокашлялась, то посмотрела на своего спасителя, принёсшего её в семейную беседку.

— Ты меня убить вздумал и подстроить всё как несчастный случай? — менее зло чем могла бы бросила она.

— Оригинальный способ сказать «спасибо», — недовольно буркнул Оливер.

— За что мне говорить тебе «спасибо»? За то, что облил и испортил причёску? Кстати, что это? — Пэнси принюхалась к волосам, и её осенила догадка. — Это что Пино Нуар?! Ты с ума сошёл? Этот комбез теперь в жизни не очистить! Ты даже не представляешь, как он мне важен.

— Да? Почему? Чтобы соблазнять Малфоя?

Сердце пропустило удар. Пэнси безмолвно уставилась на Оливера.

— Я видел его. И ту особу с ним. И чем они занимались. А ещё твою реакцию. Тебе он явно небезразличен, хотя у вас всё, похоже, в прошлом, раз он с ней.

Неожиданно для себя Пэнси впервые захотела выговориться.

— Вообще-то не в прошлом, — тихо проронила она.

Оливер удивлённо вскинул брови и опустился рядом с девушкой.

— Я сплю с ним, а он спит с другими, — потупив взгляд, Паркинсон открыла душу. — Он приходит, когда хочет, делает, что хочет. А я тряпка. Я не могу отказать ему, потому что…

— Потому что любишь его, — понимающе закончил Вуд. — Скоро отпустит, поверь.

Со мной так было тоже.

Девушка ошарашенно на него посмотрела, умоляя взглядом рассказать эту историю.

— Э, нет. Не выйдет. Не-а. Я не стану изливать душу, чтобы ты потом написала об этом очередную второсортную статейку.

— Во-первых, я не пишу второсортные статейки. Я профессионал и выпускаю качественный материал. А во-вторых, я не собираюсь ничего писать. Если с тобой было так же, я хочу знать, как ты выжил?

Что-то в глазах и голосе Паркинсон заставило Вуда поверить.

— Это долгая история. И я не готов рассказывать её на трезвую голову.

— Давай тогда по виски. Я знаю, где найти самый элитный.

Пэнси не обманула. Она действительно достала самый дорогой виски 64-летней выдержки. Её отец заплатил за бутылку больше миллиона, она была жемчужиной его алкогольной коллекции. «Как ты, дорогой папочка, любишь повторять: за свои ошибки нужно платить. Твой драгоценный Macallan будет твоей расплатой», — злорадствовала девушка, закрывая дверь отцовского кабинета.

* * *

— Мерлин меня подери! — плевалась Пэнси, свесив ноги с башни Тауэрского моста. — И за эту дрянь папаша отвалил больше ляма?

— Ты слишком строга. Здесь сложный мягкий аромат с нотами мёда, ванили и корицы. Также отчётливо ощущаются чёрный перец, гвоздика и поджаренные какао-бобы. Но цена, как правило, идёт не за напиток, а за бутылку: её материал, форму, оформление.

— Ты разбираешься в виски? — удивилась девушка. — Что я ещё о тебе не знаю?

— Ты ничего не знаешь. Пусть и преследуешь почти год, — в его голосе не слышалось ни злости, ни обиды, ни претензий. Пэнси показалось, что она увидела его улыбку.

— Расскажи мне свою историю. О девушке, что разбила твоё сердце. Ну или не девушке.

Оливер рассмеялся. Но серьёзные, полные боли зелёные глаза Паркинсон заставили его вновь окунуться в болезненное прошлое, которое затянувшейся раной ещё иногда давало о себе знать. И он рассказал ей. Рассказал, как четыре года сходил с ума по Анджелине Джонсон, как она наконец согласилась встречаться, как он едва не «забил» на квиддич на седьмом курсе (спасло то, что Анджелина сама входила в команду и не позволила чувствам взять вверх), как она стала его первой, как они познакомились с родителями друг друга, как она радовалась, когда его пригласили в Паддлмир Юнайтед после выпуска, как он строил их совместное будущее в милой квартирке с окнами, выходящими на Темзу, которую она выбрала. А ещё как он пропадал на тренировках, как каждый день, уставший, мчался её увидеть, как она не хотела съезжаться, как он начал ловить её на лжи, как нашёл у неё на столе любовное письмо от Фреда Уизли, как она призналась в измене, как они с Фредом начистили друг другу физиономии, как она заявила, что любит их обоих и не хочет никого бросать, как он, влюблённый по уши дурак, согласился на такие ненормальные отношения втроём, как терзалось его сердце, когда Анджелина после проведённой с ним ночи как ни в чём не бывало говорила, что сегодня она проводит вечер с Фредом. А потом Фред погиб. Лично к нему Оливер всегда относился положительно, и он искренне думал, что смерть Уизли сплотит его и Анджелину. И она действительно сплотила. Только вот Анджелину и Джорджа, с которым она стала проводить всё своё время.

— Тогда я понял, что Анджелина по-настоящему любила именно Фреда, а не меня. И я отступился от неё. Перестал писать, приходить, избавился от её немногочисленных вещей в квартире, а потом и от квартиры.

— И сейчас ты ничего к ней не испытываешь?

— Ничего. Совсем. Будто и не было никакой любви. Анджелина сейчас просто знакомая.

— И сколько должно пройти времени, чтобы Драко тоже стал просто знакомым?

— Я не знаю, Пэнси, правда. Ты отравляешь себя дольше.

— Просто я… я не понимаю его. Его окружает столько девушек: красивых, умных, харизматичных. Почему он постоянно возвращается ко мне? Ведь любви здесь нет. Я его запасной вариант?

— Ты его хобби. И по-своему он тебя всё же, думаю, любит. Только это не та любовь, которая выливается в нормальные отношения.

Пэнси обречённо опустила голову на колени.

— Я больше так не могу. Когда это кончится? — слезы одна за другой скатились по щеке.

— Не плачь, принцесса, — Оливер быстрым лёгким движением вытер её слёзы. — Я его не подпущу к тебе.

Девушка улыбнулась уголком губ, понимая, что ей приятна забота сухаря запасного вратаря, ни разу не поддавшегося за год на её провокации.

— Как ты собираешься меня охранять?

— Ты говорила, что хочешь как можно скорее съехать от родителей, но пока не нашла куда. Предлагаю свою скромную обитель. Там, конечно, уже нет шикарного вида на Темзу, но Грин-парк тоже неплохо.

Пэнси была ошарашена этим предложением. В то же время перед ней открывался реальный шанс сбежать из родительского дома, где Малфой был частым гостем.

— Зачем тебе это? Ты же меня ненавидишь.

— Если бы это было так, то я не торчал бы здесь с тобой всю ночь. Хотя бутылка Macallan за миллион — достойная награда за моё терпение.

Пэнси засмеялась и легонько ткнула парня локтём в бок.

— А если серьёзно, — продолжил Вуд, — ты хорошая девчонка, хоть и пытаешься быть в основном колючей и стервозной. Ты достойна сидеть на берегу океана с кем-то очень искренним и смотреть на звёзды, а не тратить время и нервы на того, кто расценивает тебя как хобби.

— Да ты романтик, оказывается.

— Только нигде не пиши об этом.

Паркинсон и Вуд проговорили до самого утра, словно давние товарищи. Пэнси считала, что причина в похожей сердечной истории, Оливер винил алкоголь. Так или иначе, они оба впервые встречали рассвет в таком красивом месте. Где-то вдалеке Биг-Бен пробил пять часов утра.

— У меня через час тренировка, — сказал Оливер.

Пэнси вдруг поняла, что не хочет, чтобы он уходил.

— Вы тренируетесь даже в выходные?

— У нас нет выходных.

— А как же личное время?

— Его совсем мало. И обычно оно расписано. Поэтому ценны вот такие спонтанные моменты.

Паркинсон неожиданно для себя смутилась. «Что это со мной?» — недоумевала она. Тут Вуд потянулся к Пэнси и поцеловал её. Его губы были нежными, осторожными, совершенно не похожими на властные жаждущие губы Малфоя. Девушка не могла отделаться от мысли, что ей нравится этот поцелуй, но Оливер Вуд?

— Зачем ты это сделал? — спросила она.

— Чтобы тебе было о чём думать вместо Малфоя, — поднимаясь, с загадочной улыбкой ответил Вуд. — До встречи на берегу океана, Паркинсон.

Пэнси не успела ничего сказать, как Оливер трансгрессировал. Да, ей было о чём подумать, и начать она собиралась с того, как увезти свои вещи в квартиру не-сухаря вратаря.