Моя головная боль (гет)

Когда Меган посреди ночи утащили прямо из собственной палатки, все, очевидно, подумали на медведя. Хотя медведей в этих краях не видали давным-давно. Возможно, впоследствии кто-то и усомнился в данной версии, например, изучив следы, но что с того? Уголовный кодекс все равно не распространялся на существ нечеловеческой природы. Одним словом, скорее всего, Меган искали, но не найдя ни тела, ни свидетельств того, что девушка жива, благополучно объявили пропавшей без вести. И, как ни прискорбно, это было большим, на что оказались бы в сложившейся ситуации способны люди.

Сама Мег тоже сперва подумала, что ее схватило животное, но в чем вообще можно разобраться спросонья, когда тебя внезапно хватают за спальник и волокут в неизвестном направлении? Кроме того, похититель тяжело сопел и глухо ворчал, одним словом, издавал звуки нехарактерные для большинства людей. Меган начала кричать, но ее рывком подняли за ноги и перекинули животом вниз через что-то твердое и покатое — то ли древесный ствол, то ли какой-то валун. От удара в район солнечного сплетения дыхание перехватило, и навернулись слезы. Перед глазами зарябило, но затем девушка догадалась, что это ветви кустарника подозрительно быстро мелькают под ней в полутьме. Где-то за пределами видимости продолжал взрыкивать непонятный зверь. Следующее, что осознала Мег, — это то, что «валун» движется, причем крайне неравномерно, и она мотается на нем вниз головой, по-прежнему плотно упакованная в спальный мешок, а некто продолжает сжимать ее лодыжки железной хваткой, не позволяя свалиться.

Последним усилием девушка попыталась освободить руки и одновременно закричала снова, но ей тут же прилетел ощутимый — даже не смотря на толщину спальника — удар пониже спины, после чего похититель встряхнул ее за ноги, заставив больно удариться лбом обо что-то незримое, но по ощущениям как будто бы металлическое. А затем…

— Беспокойная самка! Веди себя тихо и не пострадаешь! — раздалось оттуда же, откуда секунду назад слышалось рычание. Вернее, не так. Слова послышались вместе с рычанием, накладываясь на него, как плохой дубляж в кино. И голос… В состоянии шока Меган не поняла сразу, что с ним не так, но этот голос почему-то вызывал настоящий мороз по коже.

— Пусти… — жалобно пискнула несчастная жертва. В ответ ей лишь с презрением фыркнули.

Если честно, Мег ни разу в своей жизни не падала в обморок. Приятным опытом это назвать было точно нельзя. Когда сознание начало ускользать, девушке показалось, что она умирает, но испугаться еще сильнее, наверное, не получилось бы при всем желании, так что Меган вместо «А-а-а-а! Я умираю!» подумала «Что ж, похоже, я умираю». И на этом все.

«Включение» сознания произошло так же плавно. Сначала появилось ощущение тела в пространстве — не особенно четкое, но лучше, чем ничего, — затем сквозь плену безмолвия пробились первые звуки в виде мерного гудения, смешивающегося с тяжелыми шагами, стуком и шорохом неких перемещаемых предметов, а также знакомым уже ворчанием. Вскоре добавился запах аммиака — не слишком резкий, но настойчивый, как в туалете придорожной забегаловки. Сфокусировать зрение Мег смогла намного позже. Хотя уведенное отнюдь ее не обрадовало.

Первое, за что зацепилось пока еще довольно рассеянное внимание девушки — это странный, мутно-желтый светильник, выполненный как будто из бычьего пузыря. С минуту Меган точно под гипнозом всматривалась в его убогое мерцание, после чего ее взгляд скользнул дальше по гладкой коричневатой стене, через несколько футов наткнувшись на… череп. Ты ж Го-осподи… Это не был череп человека, но и не был череп животного. Скорее, гуманоида из народа чша, представители которого время от времени наведывались с дипломатическими визитами в столицу. Или кого-то весьма похожего… Одним словом, это был почти человек. Точнее, останки почти человека. Мег внутренне сжалась от нехорошего предчувствия и с трудом заставила себя перевести взгляд дальше. На соседний череп. А вот это уже, судя по всему, когда-то был зверь. Явно хищный. Даже хищный в квадрате. С несколькими рядами зубов в широченной пасти. Третьим в ряду оказался череп животного, напоминающего огромного кабана или карликового слона. Во всяком случае, у него имелись кривые бивни, с одного из которых свисало грубо сработанное ожерелье из мелких косточек, звериных клыков и потертых оранжевых бусин.

Взгляд Мег переместился выше, и оказалось, что эти три черепа составляют всего лишь нижний ряд чудовищной трофейной стены. «Этого не может быть», — обреченно подумала девушка. Во всей вселенной имелся только один вид существ, собирающий вот такие коллекции. Это означало, что перед Меган либо какая-то на редкость правдоподобная инсталляция, либо… землянку похитил яутжа.

Боже, так вот откуда этот запах, догадалась вдруг она. Самой удостовериться случая не представлялось, но Мег слышала, что клыкастые пахнут именно аммиаком.

— Самка выспалась? — металлический голос заставил вздрогнуть. Вот оно… Вот почему он в первый раз показался таким жутким. Голос именно что был неживой. Как у робота.

Притворяться уже стало бесполезно, и девушка приподнялась, чтобы увидеть говорившего. Приподнялась и тут же с криком скрестила руки на обнаженной груди. Этот космический извращенец зачем-то ее раздел!

Яутжа действительно обнаружился в двух шагах от нее. Он стоял, склонив башку набок, будто озадаченный голубь. Лицо инопланетянина закрывала маска, но Мег прекрасно знала, что под ней скрывается. «Хищники» — так привыкли называть этих тварей люди с легкой руки американских исследователей, впервые установивших относительно мирный контакт с воинственной цивилизацией. Имя это яутжи заслужили в полной мере, так как питались только мясом, а охоту возвели в ранг даже не культа — смысла жизни. Рожи у них, конечно, были страшные. Большинство детей, впервые узрев эти широкие лбы с роговыми наростами и мерзко шевелящиеся жвала, так пугались, что еще долго потом видели чудовищ в кошмарах. А взрослые… Взрослые относились по-разному. Кто-то осмеливался называть хищников «созданиями божьими», которые выглядят как выглядят, а ведут себя так погано исключительно из-за плохого воспитания. Кто-то морщился и отводил глаза, бормоча не вполне цензурные эпитеты. Были даже те, кто — сложно поверить! — считал хищей красивыми. Да что там, ряд художников и фотографов сделали состояние на портретах яутжевских воинов и вождей. Такие неоднозначные произведения искусства частенько вешали в своих офисах бизнесмены, желающие впечатлить гостей и, в особенности, конкурентов. Но большая часть разумных людей понимала, что хищники — это не те, с кем следует связываться, и проблема заключалась далеко не в их устрашающем облике.

Меган относилась как раз к категории здравомыслящих людей, поэтому по доброй воле не подошла бы к клыкастым и на пушечный выстрел. И надо же было такому случиться, что именно на ней один из головорезов и остановил свой выбор. Ее мнения по данному вопросу никто, разумеется, спрашивать не стал. И если про яутжей верно говорили, объяснять свои действия похититель также вряд ли был намерен.

— Зачем я здесь? — Нарываться не следовало, но Мег все-таки решилась задать осторожный вопрос. Главное не обвинять сходу. Кто знает, для чего охотнику понадобилась человеческая женщина? Может, это все вообще было абсолютным недоразумением? Хотя в любом случае можно было не раздевать догола…

— Ууман принесет пользу, — не задумываясь рыкнул хищ и начал отстегивать броню. «Ууманами» яутжи называли людей, так как произнести это слово членораздельно им не позволяло строение пасти⁽¹⁾. Переводное устройство почему-то в таком виде и переводило.

— Ч-что? Какую пользу? В чем пользу? — затрепетав от усилившегося ощущения опасности, прошептала Мег и, продолжая прикрывать грудь, попыталась отползти назад, однако уперлась в стену. Одновременно девушка осознала очередную жуткую подробность, свидетельствующую о том, что крючкоротый явно замыслил изнасилование: хищник мало того, что раздел ее, он положил ее на кровать. Жесткую, покрытую чем-то вроде баннерной ткани вместо нормального постельного белья, но определенно кровать!

— Самке не будет ущерба, — заверил яутжа, невозмутимо снимая напичканные электроникой наручи и размещая их в стенной нише.

Меган почувствовала, что вот-вот снова потеряет сознание от страха; ей перестало хватать воздуха, а сердце забилось так неистово, что руки землянки запрыгали на груди. Не будет ущерба? Да он сам-то себя слышал? В этом громиле было больше семи футов роста⁽²⁾, а в плечах клыкастый дал бы фору всем земным культуристам вместе взятым, так что между ног у него должна была располагаться по меньшей мере боеголовка. И вряд ли такие воинственные существа как он имели обыкновение церемониться с партнершами. Да, насколько знала Мег, яутжи не убивали особей женского пола — независимо от видовой принадлежности, — и, возможно, похититель как раз это и имел в виду, только непредумышленное убийство, скорее всего, было не в счет. А разве после секса с таким чудовищем имелся шанс выжить?

— Пожалуйста, не надо, — сдавленно проговорила землянка, от ужаса не смея даже заплакать.

— Прекратить упрямство! — очевидно, начиная сердиться, прервал ее хищник.

— Отпустите, я никому не скажу…

Проигнорировав последние слова, яутжа снял нагрудник, разместив доспехи на специальных держателях, после чего откинул зажимы, удерживающие маску на его лобной части. Раздался электронный писк размыкаемого контура. Последовавшее вслед за ним рычание уже осталось без перевода. Меган задрожала. Не от вида открывшегося ее взору уродливого лица, а от осознания того, что теперь, когда переводчик отключен, яутжа не сможет ни говорить, ни, что важнее, внимать мольбам жертвы. Значит, он все решил и сейчас…

Землянка сжалась в комок и замерла, как загнанная в угол зверюшка. Положение складывалось безвыходное. Бежать? Какой в этом смысл? Яутжа во много раз быстрее любого человека. Отбиваться? Смешно! Это же яутжа… Покориться и отдаться? Это все равно не спасет. Он разорвет ее. Пусть даже не со зла. Хищи, мало того, что крупнее и сильнее людей, они еще и совершенно себя не контролируют в брачный период. Мало кто их видел в таком состоянии, тем не менее информация считалась достоверной…

Вновь раздавшееся рычание заставило оторваться от панических мыслей и прейти к паническим действиям, так как клыкастый закончил разоблачаться и двинулся к лежанке, оставшись в подобии набедренной повязки.

— Нет! — взвизгнула Меган, с неожиданной для себя прытью уворачиваясь от тянущейся к ней когтистой лапы. Яутжа недовольно рявкнул и снова попытался поймать девушку. Мгновение — и жертва беспомощно забилась в хватке насильника. Лапищи сгребли землянку и попытались неуклюже подтянуть к пышущему жаром брюху. В этот момент Мег рванулась что есть сил, ощущая, как крючья когтей распарывают кожу, и оттолкнулась руками и ногами от чешуйчатой горы мышц. Последовал краткий полет, тут же окончившийся весьма болезненным ударом об пол. В глазах потемнело, и голова наполнилась звоном. Уже толком не осознавая происходящего, девушка ощутила, что ее пытаются поднять, после чего окончательно лишилась чувств.

Следующее пробуждение было еще интереснее. Очнувшись, Мег сразу же отметила две невероятные вещи: во-первых, она была жива и даже как будто невредима, во-вторых, она голая лежала в одной постели с полуголым яутжа. Медленно повернувшись, девушка увидела в дюйме от своего лица мерно сопящую носовую щель, точно веснушками усыпанную мелкими коричневыми пятнышками. Грозные жвала были перекрещены поверх рта и лишь изредка подрагивали во сне, тут же поджимаясь вновь. Если приглядеться, то глубоко посаженные глаза в темных впадинах также совершали микродвижения под покровом плотно сомкнутых век. Из жуткой пасти время от времени доносились звуки, напоминающие то бульканье, то тихое поскуливание. Усеянная причудливыми костяными и металлическими кольцами грива обрамляла этот невероятный лик черными резиновыми волнами.

Меган опустила взгляд ниже. Грязно-бежевое брюхо с коричневым подпалом и хаотично разбросанными черными пятнами плавно опускалось и поднималось, совершая дыхательные движения. Кто бы мог вообразить, что хищи способны вот так безмятежно дрыхнуть? В пору умиляться… Это, конечно, был сарказм. Мег скосила глаза. И сделала неприятное открытие в виде руки инопланетянина, совершенно недвусмысленно обнимающей ее за талию. Хотя сама как будто была лучше… Скривившись, землянка поглядела уже на собственную руку, покоящуюся на широкой груди пришельца. Занятно… Там, где у земных мужчин росли волосы, у яутжа торчали колючки. А еще грудь не имела даже намека на соски. В остальном же выглядела весьма фактурно. Меган невольно засмотрелась на рельеф, но быстро себя одернула. Ведь это был не просто не человек, это был злой инопланетянин, похитивший ее среди ночи и теперь силой удерживающий на своем корабле. Правда предположить, что яутжа может попытаться заставить ее силком спать с собой в обнимку, девушка, конечно, не могла. Или…?

Потихоньку, опасаясь разбудить видящего десятый сон монстра, Мег опустила руку и сосредоточенно ощупала все, что располагалось у нее между ног. Ощущения не врали: ничего похожего на чудовищный секс в последние часы с ней точно не происходило. И даже ничего похожего на секс обычный. Испытав нечто среднее между облегчением и, как ни странно, разочарованием, землянка попыталась осторожно выбраться из-под лапы хищника. Но тот, судя по всему, спал очень чутко. Носовая щель задвигалась чаще, и зеленовато-желтые, как у дикого кота, глаза распахнулись.

— Я ничего не делала, — испуганно пролепетала девушка. Хищник в ответ нахмурился и растопырил ротовые придатки. На миг пленнице показалось, что он собирается ее цапнуть, но вместо этого клыкастый издал сложную руладу из щелкающих звуков, треска и некоторого количества глухих согласных, после чего поймал оба запястья Мег и зачем-то потянул наверх.

Землянка не успела опомниться, как целиком оказалась на подобии твердой подушки. Затем яутжа насильно придал ее телу весьма странную и постыдную позу, фактически обернув Меган вокруг своей головы. Живот Мег теперь был прижат к ороговевшему бугристому лбу инопланетянина, лобок опасно касался его правой ротовой перепонки, а правая грудь легла на левый висок хища. Расположив Меган таким образом, клыкастый заворчал уже с более миролюбивой интонацией и снова закрыл глаза. Девушка попыталась сдвинуться, но лапы хищника тут же поймали ее за руки и за ноги, удерживая на месте. Это что еще значило?..

— Если ты думаешь, что мне так удобно, то ты глубоко заблуждаешься, — рискнула подать голос Мег. Хищ строго рыкнул и вместо ответа лишь сильнее вжался в землянку башкой. Сопротивляться его прихотям вряд ли было разумно, и пленница покорно затихла.

— Кажется, помогло, — надев маску, сообщил клыкастый. — Самка что-то хочет? Есть, пить, испражняться?

Меган аж поперхнулась от неожиданности. Неизвестно как, но она умудрилась задремать на башке хища, и, видимо, проспала так достаточно долго. Потом яутжа встал, и она скатилась с подушки. Сонно моргая, девушка уставилась на своего похитителя, который невозмутимо натягивал на брюхо греющую сеть, как будто куда-то собираясь. И что теперь дальше?..

— А можно мне обратно мою одежду? — робко спросила Мег. Вообще-то, прикрываться после того, что произошло, уже как бы и смысла не имелось. Да и жарко было на корабле почти как в сауне. Но все-таки расхаживать голой перед глазами этого… существа не очень хотелось.

Хищник молча указал куда-то в угол, где землянка к своей радости увидела скомканный спальник, поверх которого валялись футболка и шорты. Осторожно спустившись с лежанки, Меган пробралась к своим вещам и торопливо оделась. Увы, раздевал ее хищ не особенно аккуратно. Так, футболку он разорвал сверху до низу, из-за чего она превратилась в распашонку. Пришлось завязать ее узлом. На теле девушка обнаружила несколько царапин от когтей, но не таких глубоких, как ей показалось в первый момент.

— Пища, санузел? — закончив тем временем навешивать на себя броню, снова поинтересовался яутжа.

— А, может, ты меня отпустишь, и я дома поем и в туалет схожу? — со слабой надеждой спросила Мег.

— Исключено, — он отрицательно мотнул гривой. Колечки на ней выразительно звякнули. — Самка останется здесь. Самка подходит.

— Для чего? — окончательно теряя страх и начиная чувствовать возмущение, задала следующий вопрос девушка.

— Народный метод, — не внеся абсолютно никакой ясности, пояснил яутжа. — Так самка идет в санузел? Нагадишь в каюте — вышвырну.

— Это тоже вариант… — нехотя покидая отсек вслед за ненавистным рептилоидом, буркнула Меган.

— Не думаю, — отозвался хищник, многозначительно постучав когтем по стеклу продолговатого иллюминатора, расположенного в аккурат напротив двери. Землянка ахнула: за иллюминатором мерцали звезды.

Мигренями Расплав, сын Вожака Шельфа, страдал лет с восьмидесяти. Они начались незадолго до обретения Свободы. Лекари толком ничего не говорили, лишь предполагали, что это последствие какой-то из травм, но сделать ничего не могли. Диагностика каких-то явных патологий не выявляла — ни опухолей, ни кровоизлияний, ничего. «Надо как-то подкараулить и провести сканирование в сам момент приступа», — настаивали медики, но легко сказать, трудно сделать. Приступ обычно начинался в самое неудобное время и в самом неудобном месте. В Сезон либо на Охоте, либо в аккурат на момент профилактики медицинского оборудования. Не сидеть же в медблоке месяцами в ожидании благоприятного для обследования времени. Тем более что никакой гарантии врачи не давали. Расплав подозревал, что и диагностику они больше хотели провести не из желания помочь пациенту, а ради интереса — что у этого несчастного там такое в башке? По крайней мере, когда он обратился к научникам, те не долго думая предложили вскрыть ему череп. Ну спасибо, как говорится…

Будь проблема в обычной головной боли, самец бы даже время не стал тратить на походы по врачам. Но в том-то и дело, что эта мигрень стала для воина настоящим проклятием. Приступ накатывал внезапно, и Расплаву казалось, что еще немного, и его голова лопнет. В глазницы как будто кто-то заливал кипящий металл, к горлу подкатывала тошнота, позывы которой удавалось контролировать лишь одним способом: принимая горизонтальное положение. Стоять на своих двоих в такие минуты в принципе становилось тяжело, так как в конечностях появлялась резкая слабость, и они начинали дрожать. Пальцы с трудом удерживали оружие, а доспехи становились такими же тяжелыми, как в тот день, когда несмышленый юнец надел их впервые…

Снять приступ могли только очень сильные обезболивающие, использующиеся при местном оперативном вмешательстве, причем их следовало принять в самом начале, пока боль была еще слаба. Дальше стандартная дозировка становилась бесполезной, а превышать ее не рекомендовалось из-за ряда нехороших последствий. К сожалению, в большинстве случаев приученный терпеть телесный дискомфорт воин пропускал нужный момент, и мигрень вновь сжимала его голову в тисках, приводя к утрате боеспособности на часы и даже сутки.

Иногда на пике боли Расплав приходил в такое отчаяние, что начинал подумывать о Последней Охоте, но потом приступ отпускал, и самец думал: «Разве для того я покинул клан и стал Свободным Охотником? У меня впереди столько свершений, столько славных подвигов, неужели я от них откажусь, чтобы в расцвете сил отправиться в Небесное Воинство?».

Отслужив в клане, воины со статусом Великого имели достаточно много перспектив. Они могли остаться, если Вожаку требовались Помощники, а могли начать создание собственного клана; могли отправиться в Совет, если чувствовали в себе политическое призвание, могли стать Наставниками для будущих бойцов, если терпение позволяло им возиться с молодняком. Могли податься в Арбитры, чтобы вести суд над отступниками и бандитами. А могли просто остаться свободными и жить за счет накопленных богатств, от случая к случаю выполняя эксклюзивные миссии. Как раз этот путь и выбрал для себя Расплав.

Свободу сын Шельфа получил в возрасте ста шестнадцати лет. Год он потратил на то, чтобы вжиться в новую роль, но, откровенно говоря, результат оставлял желать лучшего. Оказалось, что если ты сам себе хозяин, крайне важно вовремя оказываться в нужное время в нужном месте, а еще заводить полезные знакомства. Ни то, ни другое у Расплава не получалось. В итоге, пока другие Свободные Охотники пользовались почетом и доверием Совета, Расплав существовал по инерции, не зная, куда применить свои боевые навыки. Он, возможно, и выбился бы в лидеры, да участившиеся приступы мигрени срывали все планы. Несколько перспективных заданий он почти уже взял, но все равно пропустил, потому что в назначенный час не мог подняться с постели.

Начали жаловаться на супруга и самки в гареме. Несмотря на то, что Расплав был зрелым самцом с отличной репродуктивной функцией, выполнять ее он начал из рук вон плохо, не говоря уже о вложениях в семейный бюджет, которые в последние десятилетия постоянно росли, а теперь внезапно начали падать.

Одним словом, болезнь лишала сына Шельфа всех прелестей свободной жизни, а как одолеть недуг, никто не знал. Но все изменил странный случай. Как-то раз самец, будучи доведенным до отчаяния растянувшимся почти на трое суток приступом, поплелся от безысходности не в медблок, а в Храм. Там его, разумеется, чуть не вывернуло от запаха благовоний, и он поспешил выйти на свежий воздух. Скучавший в ту пору Жрец поначалу принял его за пьяного и решил разнообразить свое времяпрепровождение лекцией о вреде алкоголя для тела и духа, но быстро понял свою ошибку, когда попытался заговорить с приунывшим воякой.

— А народные методы ты все испробовал, Великий? — поинтересовался он, выслушав о проблеме.

— Кажется, все, — вздохнул Расплав. — Ржавчину лизал, компрессы из сока кислоплода делал, череп раута у изголовья привязывал, отваров из трав пил штук двадцать разных… Все без толку.

— А умана? Умана живого прикладывал? — участливо спросил Жрец.

Сначала воин подумал, что служитель Храма над ним издевается, но вглядевшись в его лицо, понял, что собеседник абсолютно серьезен. Не сказать, что Расплав сразу поверил, но открыто усомниться в правдивости Жреца ему не позволило чувство такта, так же, как и задавать уточняющие вопросы.

Нет, следовать этому бредовому совету он изначально не собирался, однако, когда в следующий раз его капитально прихватило на маршруте, пролегающем неподалеку от планеты мягкотелых, самец принял стечение обстоятельств за знак судьбы и поменял курс.

Так как пол умана не уточнялся, Расплав без колебаний остановил свой выбор на самке. Самца сложнее было взять живым и вряд ли удалось бы уговорить полежать на голове. А самка, особенно молоденькая и глупенькая, должна была быстро приручиться. Одно плохо: сын Шельфа понятия не имел, как долго ее придется у себя держать. Вряд ли одна-две процедуры возымели бы эффект, но и лечиться уманкой годами самец согласен не был. Тем не менее, он решил попробовать хотя бы в порядке эксперимента…

После экскурсии, включающей пищеблок, утилизатор, душ и отхожее место, Меган окончательно убедилась, что она здесь надолго. Зачем — это уже другой вопрос. Ответа на него она так и не получила. Но в целом яутжа обходился с ней довольно терпимо, и не было похоже, что он имеет какой-то злой умысел. Может быть, не совсем здоровый, но определенно не злой… Так что Мег пока решила и впрямь во всем его слушаться. Альтернативы все равно не предвиделось. Кто, спрашивается, стал бы ее вызволять? С парнем она недавно рассталась, а родители, с тех пор как дочь уехала из дома, вообще редко вспоминали о ее существовании — только раз в год присылали открытку на Рождество. Знакомые, скорее всего, решили, что она опять сорвалась куда-то, никого не предупредив, ну а людей из кемпинга она едва знала. Они ее, соответственно, тоже, чтобы убиваться из-за ее возможного похищения.

— Пока самке придется есть белковый концентрат, он безопасен и будет усваиваться, — снабдив землянку чем-то вроде брикета прессованного картона, заявил хищник. — Позже обеспечу более подходящую для ууман кормовую базу.

Мег с сомнением оглядела предложенную пищу и осторожно попробовала на зуб. Нет, пожалуй, чтобы это есть, требовалось как следует проголодаться… То есть — зверски.

— Я попозже, — откладывая угощение, осторожно проговорила она.

— Не заставляю, — фыркнул яутжа. — Дорогу запомнила, надо будет — придешь поешь.

— А мне можно самой ходить по кораблю? — удивилась Меган. В целом, «корабль» — это было громко сказано. Звездолет оказался довольно небольшим, всего на несколько отсеков. Владелец показал все, кроме командного и технического, куда ходить строго-настрого запретил.

— Можно, — полированная маска утвердительно склонилась к груди.

— А где я должна спать?

— Там, где спала сегодня.

«Господи боже», — мысленно вздохнула Мег, но вслух решила ничего не говорить.

— Раздевайся, — потребовал клыкастый, мотнув башкой в сторону кровати.

Видимо, по корабельному времени настал вечер. Во всяком случае, яутжа дал понять, что им пора на боковую. Час от часу не легче…

— Можно я в одежде останусь? — все-таки попыталась избежать неприятной для себя ситуации Меган.

— Нет. Самка должна раздеться, — непреклонно отозвался хищник, отцепляя крепления маски.

— Но я не хочу! — на свой страх и риск вновь возразила девушка. Ответом незамедлительно стали агрессивный выпад и оглушительный рев, заставившие ее в ужасе отпрянуть. Чудовищные челюсти недвусмысленно клацнули в паре дюймов от лица Мег, и та начала поспешно развязывать узел на груди.

«Лишь бы он сегодня не вознамерился сделать то, что не сделал вчера, — с содроганием подумала девушка. — Хотя не очень-то он похож на полоумного. Либо про их брачный сезон наврали, либо дело действительно не в брачном сезоне».

Убедившись, что его приказ выполняется, яутжа подобрал жвала и, удовлетворенно урча, продолжил раздеваться сам. И несмотря на то, что ему-то было снимать раза в четыре больше, чем землянке, справился он быстрее. Затем он взгромоздился на лежанку и знаком велел подойти, а когда Мег приблизилась, стараясь как можно меньше демонстрировать свою наготу, когтистые лапы легко подхватили ее и уложили прежним образом.

«Похоже, это какой-то дикий ритуал», — предположила Меган и украдкой устроилась поудобнее.

На этот раз уснуть долго не удавалось. Без легкого снотворного в виде удара по голове мешало абсолютно все: нетипичная поза, близость внеземного существа к беззащитному обнаженному телу, едкий запах инопланетной шкуры, страх неизвестности, чувство голода, скалящиеся со стены черепа… Лишь спустя несколько часов Мег провалилась в вымученную полудрему. Из которой ее сразу же вытряхнул леденящий душу вой.

Роговые зубцы, обрамляющие голову яутжа, больно впились в живот, и девушка ойкнула, попытавшись упереться руками в плечи мечущегося громилы. Тот снова болезненно взрыкнул и со всей дури боднул Меган горячим лбом. Все это начинало странно напоминать скачки на механическом быке, только вместо быка был припадочный хищ.

Сперва Мег попыталась соскочить с кровати и отбежать подальше — мало ли, что могло происходить с клыкастым? Но когти впились в ее бедро с силой стальных крючьев, и стало понятно: любое неосторожное движение закончится для нежной человеческой плоти рваными ранами.

— Да что с тобой творится, скажи толком! — безуспешно пытаясь удержать мотающуюся башку находящегося в подобии беспамятства яутжа, воскликнула девушка, но ясное дело не получила вразумительного ответа.

От страха вспотели ладони, да что там, Меган уже вся обливалась холодным потом. Кто знает, чем все могло кончиться? Вдруг клыкастый собирался сдохнуть — что тогда? Она бы осталась одна-одинешенька на чужом корабле, который рассекает просторы космоса бог знает как далеко от Земли! А вдруг у хища была какая-то зараза, опасная для человека? И через полчаса Мег начнет точно так же елозить и реветь рядом? Или, еще хуже, он впадет в бешенство и разорвет земную девушку на клочки?

Не зная, что предпринять, Меган по неизвестному наитию обняла голову яутжа одной рукой, положив ладонь под его нижнюю челюсть, а другую руку разместила над надбровными дугами и принялась осторожно поглаживать. Неожиданно это как будто бы подействовало. Не сразу, но хищник начал успокаиваться. Сначала он перестал рычать, потом прекратил дергаться, и его дыхание стало выравниваться. Его еще недавно пылавшая кожа начала остывать. Когти постепенно расслабились, и лапа бессильно соскользнула с бедра землянки, оставив вдавленные следы и пару новых царапин — не до мяса и на том спасибо. Вскоре Мег с удивлением обнаружила, что клыкастый крепко спит. Лишь тогда она осмелилась оставить поглаживания и отодвинуться. Хищ тут же заворчал и заворочался. Пришлось обнять его снова.

Так прошло, наверное, насколько часов. Меган уже отлежала себе все что могла, но боялась лишний раз шелохнуться. Все это время внутри нее боролись противоречивые чувства. С одной стороны, девушка продолжала испытывать всю палитру страхов: смерти, насилия, болезни, одиночества и неизвестности. И устала она тоже страшно. Вместе с тем где-то глубоко внутри кипела досада: «Ну почему именно я???». А в сердце робко стучалось… сострадание. Сострадание? К кому? К этому чудищу, которое сперва похитило, затем раздело и лапало, пугало своими зубищами, в космос грозилось выкинуть?..

«Какая же я дура», — подумала Мег и зачем-то прижалась к косматой башке яутжа щекой.

На другой день клыкастый был особенно хмур. Маску он надевать не стал — видимо, чтобы землянка не задавала вопросов. Но в конце концов не выдержал первым и активировал переводчик, чтобы самому задать вопрос.

— Как у самки это получается? — обратился он к пленнице сразу после «обеда».

— Получается что? — уточнила Меган.

— Убирать боль, — с явной неохотой пояснил хищ.

— Да? — растерялась девушка.

— Сначала не верил, что ууман могут забирать боль, но теперь вижу, что это правда. Поэтому спрашиваю: как?

Мег поняла не сразу. А когда поняла, то чуть не села от изумления. И с трудом удержалась, чтобы не прикрыть лицо рукой — настолько нелепой оказалась реальная ситуация. Он, что, действительно верил в лечение посредством наложения рук? Вернее, тела… Или это шутка была какая-то? Хотя имеющиеся знания о яутжах давали все основания полагать, что шутить клыкастые от природы не способны.

Подумав, что сейчас ради своей же безопасности правильнее будет подыграть, Мег решила уйти от прямого ответа.

— Тебе так важно знать принцип действия? — состроив выражение наивности, поинтересовалась она.

— Хочу понять, — не сдался хищ.

— Этот факт не может объяснить наука. — Меган развела руками. — Но ведь тебе помогло, наверное, это главное? Что у тебя болело?

— Голова. Другие средства не помогали, — неожиданно признался яутжа.

— Ты для этого меня похитил?..

Тут она, конечно, допустила ошибку. После этих слов яутжа вдруг дернулся и негодующе рыкнул на пленницу, но подобрался раньше, чем землянка успела как следует испугаться.

— Поймал. Охотники не крадут. То, что поймал охотник, принадлежит ему по праву, — перевел ретранслятор его оскорбленную речь.

— То есть ты теперь считаешь, что я — твоя собственность? — нахмурилась Мег.

— Не считаю — так и есть, — уверенно отозвался хищ.

Меган в возмущении открыла рот, но не нашла, что сказать. Во-первых, положение было не то, чтобы ставить условия, во-вторых… Яутжа, по всей видимости, мыслили несколько иными категориями, чем люди. Нет, с этим типом надо было аккуратно. Прежде всего следовало вызнать, каковы его дальнейшие намерения, а уж потом искать выход.

— Скажи… А я надолго твоя собственность? — осведомилась землянка.

— Это неуместный вопрос. Зачем самке это знать? — Похоже клыкастый искренне удивился. — На столько, на сколько нужно, — затем все-таки добавил он.

— Но что со мной будет, когда твоей голове станет легче? Ты же не выбросишь меня в космос? — решила не сдаваться Мег. Бороться с хищом не следовало и пытаться, значит оставалось хитрить и по возможности взывать к совести яутжа. Или что там у головорезов вместо совести…

Судя по долгому молчанию, вопрос загнал вояку в тупик. Очевидно, собственность еще никогда не спрашивала его о том, какие планы он на нее имеет. Но Меган не стала выдавать волнения и позволила собеседнику как следует подумать. В итоге он изрек:

— Нет. Самка не приносит хлопот и ведет себя послушно — обещаю безопасность. Возможно, когда все закончится, выпущу. На родине или где сама попросишь. Но рано делать выводы. Пока испытываю лишь временное облегчение. Должен быть уверен, что боль не вернется.

Выслушав, Мег едва не спросила, что произойдет, если недуг не исчезнет — понятно же, что сегодняшнее «исцеление» являлось простым совпадением. Но девушка вовремя прикусила язык. Не стоило давать клыкастому даже малейшего повода для сомнения. Как знать, вдруг эффект плацебо действует и на хищей? Если человеческий компресс на башке — это было все, что ему нужно, становилось проще выполнить требование и оправдать звание «полезной собственности», чем отбиваться из принципа и угодить за борт. Сейчас главная задача состояла в том, чтобы выжить и по возможности сделать свое существование приемлемым.

— Хорошо, я согласна на такие условия, — пытаясь одновременно источать смирение и непосредственность, проговорила девушка. — Но можно я сама буду думать, что у нас сделка?

— Цель? — с явно подозрительной интонацией хрюкнул хищ.

— Мне так будет приятнее, чем осознавать себя чьей-то вещью. И у меня так лучше получится лечить.

— Правда? — яутжа озадаченно поскреб когтями загривок.

— Да, — уверенно подтвердила осмелевшая Меган. — Если меня принуждать, боюсь, эффект может снизится.

— Но сделка подразумевает обязательства. Яутжи редко заключают сделки. Цена чаще всего неадекватна. Что самка хочет от этой сделки?

— То, что ты сам мне пообещал. — Землянка пожала плечами. — Относись ко мне хорошо, принеси мне еду, одежду и предметы гигиены — необходимый минимум, чтобы я могла нормально жить на твоем корабле, а не выживать. Ты же понимаешь, что если мне будет плохо, я не смогу тебя лечить? Я сама могу заболеть и умереть, а тебе оно надо?

Последовала долгая пауза. Яутжа, кажется, несколько обалдел от такого напора, но при всем желании не мог найти в рассуждениях земной девушки достаточно серьезных противоречий, чтобы за них получилось зацепиться.

— Хорошо, — наконец рыкнул он. — Пусть сделка. Разрешаю считать сделкой. Но самка должна слушаться. Взамен… Да. Пища, нужные вещи, гарантия безопасности…

— А можно еще попросить?

— Что?

— Ты не мог бы перестать называть меня «самкой»? Мег я…

— Хорошо. Кличка. Мэ-эх… Мэх?

— Отлично! — девушка выдавила из себя улыбку. — А тебя мне как называть? И может быть вообще расскажешь про себя? Мне это поможет тебя лечить. Должна же я знать, кого лечу. Кто ты такой? Чем занимаешься? И куда сейчас направляется твой корабль? Ой, а он как-то называется? У корабля же должно быть название?..

Уманка смелела на глазах. Расплав поначалу еще себя ругал, что у них сразу как-то не задалось. В смысле, поймал, утащил, заставил… Нет, он как существо высшего порядка имел на это полное право, но перепугав мягкотелую насмерть, он рисковал вообще не получить никакого эффекта. Любая дикая тварь сперва должна адаптироваться в неволе, только потом начинает пользу приносить. Если не сдохнет. А тут еще и тварь разумная… Наверное, следовало сразу объяснить все словами. Тогда бы и визга самочьего было меньше. С другой стороны, где гарантия, что уманка… Мэх, точнее, согласилась бы? А просить Мягкое Мясо об одолжении — нет уж, увольте! Это самец как более сильная и благородная сторона мог тут одолжения раздавать. Но, конечно, он так и так собирался обеспечить питомице достойные условия, дабы она добровольно и качественно функционировала, вот только…

Пока еще непонятно где, но где-то сын Шельфа отменно просчитался. Потому что сделанные им незначительные уступки только что запустили катастрофическую цепную реакцию. Сначала Мэх вызнала, как его зовут, и ей не получилось не сказать, ведь им предстояло провести вместе достаточно длительное время — как-то друг друга все равно называть нужно было. Но на этом самка не успокоилась и, мило поинтересовавшись, есть ли у Расплава время, принялась выспрашивать про его статус, почетные кольца на гриве, звездолет, Охоты и Кодекс. На беду Расплав не сообразил сразу наврать, что занят — он ведь и правда не был занят, так как до следующего пункта оставалось больше десяти суток лета, — и уманка с энтузиазмом взялась за сбор своего «анамнеза». И самое ужасное, что самец понятия не имел, действительно ли вся эта болтовня должна поспособствовать избавлению от мигрени, или Мэх попросту заговаривает ему жвала. Увы, Жрец не раскрыл тонкостей взаимодействия с лечебным уманом… Одним словом, Расплав уже не был уверен в том, что готов продолжать данный эксперимент. А вот в то, что вместо одной головной боли у него в скором времени может появиться две — ему теперь охотно верилось.

1) Имеется в виду английское human.

Вернуться к тексту

2) Больше двух метров

Вернуться к тексту