14 февраля (джен)

Любовь.. Прекрасное чувство. Полёт без падений, счастье, долгое-долгое, бесконечное, как живительная капля.

Любовь прекрасна.. И кто сказал такую глупость? Купидончики? Люди? Значит те совершенно не знали ничего о любви. А ещё не знали, насколько от неё бывает больно. Люцифер помнит, как растерянно смотрел вслед той, которую он правда любил своей жалкой душой. Она просто ушла. Практически без объяснений, лишь сказав, что не любит, что использовала. Люцифер не верил. Он хотел бежать, но остался. И ушёл сам успокаивать дочь. Это было несколько лет назад, так незримо давно. Однако.. Всё ещё больно..

— Да к чёрту! — из красных глаз текут слёзы, а падший сползает по стене. Фотография, едва не кинутая в стену, отброшена на кровать — Святой день, Святого Валентина.. Мерзость..

Это уже было традицией — вспоминать Лилит и то 14 февраля, не как чёртову память, а как обычную дань уважения, ведь он любил её. И, может всё ещё любит.

Звонок телефона. Чарли. И демон вновь берёт трубку, выдерживая радостный тон. Дочка не должна волноваться в столь счастливый день..

— Пап? Привет! Ты как?

— О, здравствуй, дорогая! Я в полном порядке, пирожок! А ты как? Как с Вэгги дела? — сразу перевести тему. Подальше от своих чувств.

— Папа! С Вэгги.. Она подарила шоколад и цветы! Представляешь? Она нашла их в Аду! Это же удивительно!

— Да, дорогая, это прекрасно.. Что-ж, удачи! — отключиться, чтобы вновь забыться в своей тьме.

— Погоди, пап! Может, придёшь к нам? У нас тут весело! К тому же, Аластор хотел с тобой пообщаться, он ещё вчера просил передать.

— Аластор? Оу.. Думаю, я могу уделить часок-другой вам. Скоро буду! — и отключиться, задаваясь вопросом почему таки согласился. А спустя несколько минут стоять у ворот нового отеля, с мыслью не поздно ли уйти. Поздно. Стук.

— Папа! Я так рада, что ты пришёл! Ты ведь к Алу сейчас, верно? Пойдём отведу! — Шарлотта..вновь активна. И Люцифер улыбается, кивая.

Стены, почему-то, ещё больше напоминают о прошлом и кажется, что он не выдержит здесь и часа. Сбежит, как крыса, улизнёт змеёй, или..ошибётся.. Этого бы не хотелось.

— Аластор, папа пришёл! Ты хотел поговорить с ним вроде бы, верно? — Чарли улыбнулась и, получив кивок, оставила их наедине.

Стало как-то холодно, совершенно.. Привычно. Падший едва удержал улыбку. Наверняка сейчас будут насмешки, глупые шутки.. Хотелось просто развернуться и уйти, но нет, это не вежливо. Чёртов этикет.

— Что хотел? — подобие скучающей улыбки получилось и Аластор, кажется, хмыкнул.

— Вы непривычно грустны, однако я не по этому просил Чарли пригласить Вас. — Аластор улыбается и падший едва удерживается от того, чтобы закатить глаза — Это Вам.

Люцифер едва заметно вздрагивает — слишком бережно ему передают скрипку с выгравированными на ней змеями и розами, слишком красива та, и слишком рад Радио-демон.

— Я не могу её принять. — звучит слишком быстро, чего он не хотел. Это выдаёт какое-то волнение и..почему от подарка тепло в груди?

— Почему же? Слишком дёшево для короля?

— Слишком дорого. — демон поджимает губы, глядя на удивлённого грешника — Если это всё, я пойду.

Слишком болит сердце, чтобы остаться. Или болит оттого, что мужчина хочет уйти? И почему?

— Ну и хрен с Вами, великий король Ада. — в голосе так и сквозит сарказм, а потом, почему-то обида и ядовитое: — Только на ненависть и способны.

Падший вздрагивает, поворачивается. Щемит сердце, и он прикусывает губу. Только бы не сорваться.

— Да что ты, блять, знаешь обо мне? Ничего. Я до последнего любил. Всё. Надоело! — губы предательски задрожали и демон отвернулся, скрывая слабость. Нет, нужно уходить. Срочно.

— Ты любил кого-то кроме Чарли? — тихий вопрос и шаги.

— Да. Она ушла. И я тоже уйду. — его повернули лицом к лицу с Радио-демоном, поднимая голову вверх. По щеке прокатилась первая слеза — Поздравляю, Аластор. Радуйся, ты узнал, что король Ада никчёмная плакса.

Едва ли радостная улыбка и блондина вдруг обнимают.

— Я сделаю для тебя лучший день Святого Валентина.

Люцифер вздрагивает, поджимает губы, жмурит глаза. Почему так тепло? Почему хочется обнять в ответ и прижаться? Это странно. Так нельзя. Но почему же?...

Плевать. Сейчас ему просто тепло. Просто хорошо. Просто.. Он чувствует себя живым..

— Спасибо.. Аластор..

Люц прижимается, улыбаясь и..доверяя. А Аластор тихо смеётся, поглаживая его по щеке. Мягкие, нежные, даже забавно, что на таком худеньком лице такие мягкие щеки. Даже забавно, что Аластор так нежен к нему. И удивительно, что так сильно смог полюбить. Настолько, что и представить себя без этого падшего ангела не может.

— Не нужно, мой король.

Люцифера аккуратно обнимают, откладывают его шляпу и гладят по голове. Это приятно и даже забавно. Вроде бы король Ада, тот, кто не способен чувствовать, а так доверительно утыкается носом в чужую грудь, позволяет гладить себя по голове, улыбается так чисто и нежно, не утратив ангельского очарования.. Его глаза невольно смотрят снизу вверх на Радио-демона, а смущённая улыбка не спадает с лица. Странно, но так приятно смотреть на столь нежную улыбку Аластора. Столь удивительно видеть его таким — будто бы живым, человечным, совершенно как все те люди, коих он помнил. Аластор нежно перебирает его волосы, а после чуть приподнимает подбородок. Кажется, Люци и вправду низкий, но это их сейчас не беспокоит. Просто вызывает тихий смешок, не более.

— Вы смущены, мой король. — грешник ухмыляется, проводя рукой по волосам и щекам того, а Люцифер возмущённо фыркает.

— И ничего не смущён! Глупости! — возмущается забавно и даже мило, едва улыбается, а потом вдруг задумывается — Ты ведь..хотел подарить скрипку, да? Могу ли я..

— Да. Она всё ещё твоя, Ma Constellation. — нежная улыбка грешника и вот, скрипка с выгравированными на ней змеями и розами покоится на руках с тёмными коготками — Возмёшь таки?

Падший кивает, а улыбка расцветает на краснеющем лице. Скрипка из чёрного дерева ложится уже на его руки, словно падший всегда держал именно её. Это вызывает неожиданную улыбку, как будто приятное воспоминание.

Мужчина отходит, встаёт посреди комнаты и закрывает глаза. Скрипка, словно привычно, ложится на шею, а смычок выводит первую нежную, тихую ноту. Он так давно не играл на скрипке по настоящему.. Ещё с того момента, как Чарли выросла и ушла, с того момента, как он остался совершенно один в бездушном адском дворце. С множеством уточек и документов, и то лишь для того, чтобы забыться, не сойти с ума и не покинуть этот мир раньше времени. Ну, а сейчас.. Сейчас он вновь играл, играл как в первый раз, как когда-то незримо давно. Только для двоих.

И раз...

Два...

Три... И вот, он уже во всю играет едва знакомую, почти забытую мелодию любви. А вспомнить.. Вспомнить легко, хоть и давно её не играл. Глаза закрыты, а на губах лёгкая печальная улыбка. Мелодия о любви.. Почему он её играет? Зачем? Неужели..любит этого грешника? Полюбил его за каких то несколько месяцев? И что же могло так зацепить его в этом тёмном образе? Стремление жить? Характер? Или просто он сам? Люцифер не знал ответов на свои мысли, но продолжал играть, вкладывая в музыку всего себя. Свою душу, свои эмоции, переживания, желание наконец-то жить и... любить. Вновь, как в первый раз. Так, чтобы любил не только он, чтобы он не только отдавал всё для того, кого полюбил. Но мужчина не уверен, что готов вновь. Люцифер боится, что вновь совершит ошибку и всё пойдёт прахом. Он не хочет боли. Он не может вновь ошибиться и потерять. Не смеет. Он просто не готов вновь собирать своё сердце из осколков.. Вновь уходить с головой в волокиту бумаг, стараясь забыть о пустоте, что гложет всякую свободную минуту. И в этой сложной мелодии он выражает свои чувства, просьбы, практически мольбы не бросать, если его всё таки любят, ни за что не оставлять, не бить, кажущееся вновь столь хрупким, сердце.. Вот и спустя несколько минут пальцы в последний раз проводят смычком по струнам, завершая тонкой нотой, будто бы сама скрипка плачет от рассказанной ею истории, роняет слёзы от переданных воспоминаний, оплакивает далёкое прошлое, печалится вместе со скрипачом. На глазах вновь блестят слёзы, а в комнате темно. Солнце уже не светит, ведь наступила новая ночь, и Люцифер чуть улыбается, опуская смычок и скрипку, что едва сверкнули золотом, а на пальцах сверкают капли крови, что тоже, словно жидкое злато. Но ранки не важны. Лишь бы тот понял, услышал, заметил мелодию. Не хочется говорить об этом словами. Счастье больше любит тишину.

— Вы прекрасно играете, Ma lune... — тихие хлопки и Аластор подходит к старшему, едва заметно оглаживает щёку и стирает слезинку печальных чувств. И столько нежности в этих действиях, столько сокрытой любви, что Люцифер невольно замирает, улыбается дрожащей улыбкой, и тихо шепчет:

— Спасибо. — чуть медлит и льнёт к руке, вновь прикрывает глаза.

Не верится, что с этим грешником так хорошо. Не верится, что он чувствует себя с ним живым. Словно вновь на небесах, вновь рядом с любимой, вновь рядом с тем, за кого не страшно сражаться, кто не воткнёт нож в спину. Кто просто полюбит.. И примет.

— Луна сегодня красивая.. — взгляд Радио-демона устремлён в открытое окно, на "луну" ада, а его улыбка немного печальна, и совершенно неожиданно едва держится на губах. Люцифер прикрывает глаза, а после с потаённой надеждой смотрит на Аластора. Он не ошибётся. На этот раз нет, никогда, не должен..

— Настолько, что готов умереть. — тихий шёпот и падшего нежно целуют, совсем невесомо, трепетно..

И за это и вправду можно умереть. Или наоборот — жить. Вопреки всему миру. Раю, Аду, да неважно. Только с ним, с этим демоном можно по настоящему жить. По настоящему любить, как никто никогда не любил. Ведь это его грешник. А Люцифер его демон. И не важно, что подумают другие. Они глупы, они не знают, что любовь может не только спасать или ранить. Душа без любви высыхает, а он слишком долго был одинок. Слишком долго с разбитым сердцем.

«Прошу, люби меня!» — так и кричат жёлто-красные глаза, устремляясь на чужие, алые.

«Буду любить, не смотря ни на что.» — говорят те, а их обладатель вновь легко целует чужие губы.

Это их вечер, их ночь. И она обязательно будет наполнена любовью и тихими нежными поцелуями. Вином и розами. Музыкой скрипки и фортепиано. А потом, рано утром, они выпьют чашечку кофе, встречая новый день. Вместе.