Слизеринцы умеют ждать (джен)

Драко Малфой умел признавать свои ошибки. Тем более учиться на них. Как и все Малфои. Отец всегда говорил ему: «Ошибки совершать не стыдно. Стыдно не извлекать из этого полезных уроков и совершать одну и ту же ошибку дважды.» И Драко старался оправдать ожидания отца. Не всегда получалось, конечно.

Вот в прошлом году он свалял откровенного дурака. Когда решил, что это хорошая идея, доложить МакГонагалл о том, что её студенты шляются к Хагриду в гости после отбоя. А ведь, кажется, уже должен был к тому времени понять, что у гриффиндорского декана свои критерии справедливости, что кому можно, а что кому нельзя.

Можно, например, засунуть первокурсника в квиддичную команду потому, что у этой команды нет ловца. Тем самым плюнув в лицо всем остальным командам, которые — вот ведь идиоты! — соблюдали правила. Можно этому первокурснику вручить новую метлу, иначе он не сможет играть в квиддич. И плевать, что всем остальным первокурсникам свои мётлы привозить нельзя, причём об этом в рассылаемых письмах-приглашениях пишет как раз госпожа гриффиндорский декан, она же замдиректора по совместительству. Да много чего ещё можно с попустительства директора школы. Это уж Драко разъяснил отец. Когда Люциусу Малфою надоело слушать «нытьё», как он выразился, сына и жалобы на несправедливость этого мира, сиречь Хогвартса, он привёт Драко в библиотеку, взял с полки книжку и протянул её сыну.

— Читай. Потом изложишь мне свои соображения по поводу прочитанного.

— Папа, это же маггловская книжка!

— И что? Или ты не в курсе моего истинного отношения к магглам?

Нет, Драко как раз был в курсе. Люциус Малфой не любил магглов, но считал, что знать своих врагов надо даже лучше, чем ты знаешь своих друзей. На людях он мог разыгрывать невозможного сноба, которому в силу его многовековой чистокровности, что, кстати, было чистой правдой, о магглах не то что слышать, даже думать противно. И лишь крайне ограниченный круг людей, включая самого Драко и его крёстного, Северуса Снейпа, знал, что у Люциуса Малфоя есть диплом Кембриджского университета, где он изучал менеджмент и экономику, а примерно половина состояния Малфоев вложена и приносит прибыль именно благодаря маггловскому миру. Когда Драко услышал об этом в первый раз, он безмерно удивился, но услышав из уст отца цитату одного маггловского императора о том, что деньги не пахнут, был вынужден согласиться. И тут же спросил:

— А как же грязнокровки, папа? Ты правда про них так думаешь? Они же тоже из магглов!

Люциус с усмешкой пояснил:

— Магглы, сынок, очень разные, как и маги, кстати. Подавляющее большинство тех магглорожденных, которые приходят в магмир, и так было всегда, грязнокровки и есть. Есть исключения, которых и я бы никогда не назвал грязнокровками, они именно что магглорожденные. Есть такие чистокровные, которые хуже некоторых магглов, думаю, ты уже догадался, что я имею в виду Уизли. Ты ведь бывал со мной в маггловском мире, видел магглов-бизнесменов, полицейских, продавцов в дорогих магазинах, как они себя ведут и как ведут себя Уизли... С полукровками бывает по-разному. Такой полукровка, как твой крёстный, даст фору иному чистокровному. А есть полукровки хуже магглорожденных. Разницу ты и сам поймёшь чуть позже, когда как следует понаблюдаешь за студентами.

Драко был вынужден признать, что отец прав. Например, магглорожденного Финч-Флетчли с Хаффлпаффа язык не поворачивался назвать грязнокровкой, в отличие от лохматой Грейнджер. Парень был прекрасно воспитан, знал этикет в той части, которая была общая с магглами, правильно говорил, хорошо одевался. Краем уха Драко слышал, что семья Финч-Флетчли занимает высокое положение у магглов, вроде бы даже в родстве с самой королевой. Что ж, тогда неудивительно.

Та книжка, которую Драко заставил прочитать отец, называлась «Скотный двор». Автора он, конечно, не запомнил, в отличие от содержания. Потом, когда он с отцом обсуждал прочитанное, перед ним явственно нарисовалась картина — в Хогвартсе тоже есть свой «скотный двор», о чём он сообщил Люциусу.

— Я понял, папа! Это же Гриффиндор!

Люциус усмехнулся.

— Всё верно. Догадываешься, кому это выгодно?

Драко робко предположил:

— Директору?

— Снова верно. Только у директора замысел шире — он и Хогвартс желает сделать таким скотным двором, а в идеале — весь магмир.

— Но зачем?..

— Потому что стадом легче управлять. Но его останавливает то, что в Хогвартсе есть такой факультет, как Слизерин. Пока останавливает. Именно поэтому все старые семьи, так сказать, потомственные слизеринцы, отправляют своих отпрысков в Хогвартс, хотя вполне могли бы учить детей в иностранных школах или дома. Но убери из Хогвартса слизеринцев — и школа за пару лет превратится именно что в скотный двор.

— А Равенкло?

— Это учёные, экспериментаторы. Им мало дела до окружающего мира, а когда они спохватываются, уже оказывается слишком поздно.

Теперь-то Драко понимал, как он сглупил, когда помчался докладывать МакКошке о проступке её студентов. Единственное, чего он добился, так это того, что ему тоже назначили отработку в Запретном лесу, ночью! Тот нагоняй, который он потом получил от Снейпа, он не забудет до конца жизни. Крёстный даже не орал на него, нет, если бы... лучше бы орал... Сначала он просто смотрел на своего глупого крестника, потом начал медленно говорить, чуть ли не сползая на парселтанг. Драко узнал много такого, чего ему пока не собирались говорить, но, видимо, время пришло. И что подставляться и давать на себя компромат директору есть высшая стадия идиотизма, и он, Снейп, собирается просить директора перевести Драко на Гриффиндор, ибо для студента с такой тягой к справедливости на Слизерине нет места. И что Крэббогойлам, вернее, их отцам Драко практически подписал смертный приговор — те числились вассалами Малфоев и согласно своим обязательствам обеспечивали безопасность наследника Малфоев, а раз их сынки в Хогвартсе не смогли или не успели уберечь Драко от убийственной отработки, то единственное, что в случае смерти Драко оставалось сделать старшим Крэббу и Гойлу, включая своих близких, это добровольно стать рабами рода Малфой в качестве возмещения за жизнь наследника (Драко пробрала дрожь после таких слов, он ведь действительно чуть не погиб тогда в лесу) либо лишить себя жизни. И что самому крёстному грозил громадный откат за то, что не уследил за крестником. И что откат, правда, уже меньший, но всё равно его настигнет, потому что он не воспрепятствовал этой отработке по прямому приказу директора — «Потому что я на крючке у директора и ты прекрасно знаешь, из-за чего!» (И правда, крёстный потом дня три подряд заменял практические занятия по зельеварению контрольными и пил Укрепляющее) И что все откаты — сущая ерунда, потому что ничто не сравнится с разъярённой Нарциссой Малфой, мстящей за своего сына всем — и директору, и МакКошке, и ему самому, и даже Люциусу... Под конец проникновенной беседы с крёстным Драко даже зашмыгал носом, чего с ним давненько не случалось. Сидя на диване рядом со Снейпом, он обещал, возя платком (крёстного, естественно, свой вечно куда-то девался) по носу, что отныне будет очень осмотрительным и осторожным...

Когда потом на каникулах он слил своё воспоминание об отработке в думосбор, крёстный его давно научил, как это делается, и дал просмотреть его родителям по их требованию (глупо было бы надеяться, что крёстный им не напишет), отец после просмотра сидел с бледным лицом и судорожно сжимал трость руками, а мама... Она — урождённая Блэк, этим всё сказано, более того, она племянница Вальбурги Блэк, про которую дедушка Абраксас шёпотом говорил, что это «огненная женщина», и родная сестра Беллатрисы Лестрейндж, которую даже папины друзья, не таясь, величают «Бешеной Беллой». Тётушку Драко не помнил, она угодила в Азкабан, когда ему был год с небольшим, но он не видел причин не верить папиным знакомым, тем более что и крёстный говорил то же самое, даже больше, когда он думал, что Драко рядом нет, то в разговоре с кем-то он назвал её «бешеной сукой», Драко сам подслушал.

Так вот тогда Драко благополучно вымелся из кабинета, дверь за ним закрылась буквально вихрем, а домовики попрятались кто куда. Что творилось в кабинете, точно неизвестно, но Люциус Малфой после этого... хм, разговора послал сову к крёстному за зельем, сводящим синяки, и тем, которое ускоряет рост волос. На голове. Самого Драко maman позже сгребла за шиворот, потащила в дом на Гриммо и поставила перед портретом тётушки Вальбурги, попросив ту рассказать о своём непутёвом сыне Сириусе. К чему того привели импульсивность и тотальный гриффиндор головного мозга. Драко впечатлился. Он знал, конечно, что его двоюродный дядя тоже находится в Азкабане, но подробности того, как он туда попал, ему пока не сообщали.

Потом уже, набравшись смелости, он спросил отца, не сердится ли он на маму за то, что она... ну вот так... главу семьи и вообще... отец усмехнулся, потрепал Драко по голове и сказал, что совсем не сердится и даже очень рад, что женился именно на такой женщине, которая за своего сына не боится «порвать» — да, папа так прямо и сказал! — даже Люциуса Малфоя, не говоря уже о Дамблдоре или министре. «Хорошая мать, Драко, это не та, которая гордится количеством детей, а та, которая никого не боится и ради ребёнка готова на всё», — кого при этом имел в виду Люциус, Драко отлично понял.

На второй курс Хогвартса наследник Малфой ехал с твёрдым решением никуда не встревать и не влезать по собственной воле, однако по возможности следить за интересующими его объектами, наблюдать, анализировать и делать выводы. И пока что ему это удавалось. Он ни разу не загремел на отработку ни к Филчу, ни к кому-то из преподавателей. В квиддичную команду его взяли после отборочного тура, чтобы там ни вякала грязнокровка Грейнджер. От немедленного удара в челюсть её спасло только то, что по какому-то недоразумению она относилась к женскому полу. Ещё руки об такую пачкать... За неё расплатился рыжий Уизли, от души проблевавшись слизнями, самому Драко и делать-то ничего не пришлось. К Поттеру он теперь относился с холодным презрением. Кажется, у магглов есть поговорка «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты», очень хорошая поговорка, магглы тоже не дураки, и если Поттер дружит с таким отребьем... Флинт — капитан от Мерлина, тот ещё фанат квиддича, любые взятки и преференции бессильны, если это во вред команде. А Драко — хороший ловец, не уступает Поттеру, потому его и взяли. Полукровка Хитченс, тоже член команды, сказал потом Драко, что вообще-то спонсорство, тем более спортивное, и в маггловском мире существует и воспринимается совершенно нормально, так что мётлы, которые Люциус купил для факультетской команды — вещь самая обычная, а почему грязновкровка решила, что он таким образом купил место ловца для своего сына, тайна сия велика есть. Драко тоже так думал, но был рад услышать подтверждение. И сделал себе лишнюю отметку, тщательнее следить за Грейнджер. Вообще Золотое Трио не разочаровало, с самого начала года оно продолжило свои подвиги. Отец потом в письме сообщал Драко, что в министерстве был жуткий скандал из-за нарушения Стратута уизлевским автомобилем, вернее, двумя придурками, прилетевшими на нём в Хогвартс, и Артур Уизли удержался на работе не иначе как чудом. Одним бородатым и седоволосым чудом. Драко прекрасно понял, кого отец имел в виду.

Кровавые надписи на стенах и окаменевшие студенты мало волновали Драко. Во-первых, он чистокровный, во-вторых, он — в кои-то веки! — никуда не лез и всюду ходил в компании сокурсников, чаще всего Крэбба и Гойла. Если это очередной квест директора, то и на здоровье, гриффиндорцам только в радость будет сломать в нём свои шеи. Из слизеринцев, кстати, пока никто не пострадал, не в последнюю очередь потому, что как только всё это началось, декан собрал всех и предупредил, нет, ПРЕДУПРЕДИЛ о новых правилах — не шататься поодиночке, возвращаться в факультетскую гостиную до 20-00, при малейшем подозрении, неважно чего и кого, сразу бежать к нему, в крайнем случае, обращаться к старостам. Спорить с деканом и вообще как-то выражать недовольство дураков не было...

О том, что Золотое Трио зависает в неисправном женском туалете, он узнал от Кровавого Барона. Совершенно случайно. Барон вообще не прочь был поболтать со студентами факультета, символом которого он являлся. Вот так, слово за слово, Драко узнал, что трое гриффиндорцев регулярно наведываются в запертый, как они думают, туалет. Барон сам узнал об этом от Плаксы Миртл, которую он утешал после того, как Пивз распевал похабные песенки, в которых упоминал и Плаксу. Сам Барон в туалете не появлялся, поэтому чем именно там занимаются трое студентов, сказать не мог.

— Уважаемый Барон, а вы могли бы предупредить меня, когда эти трое уйдут оттуда, а Плаксы Миртл там не будет? Я бы посмотрел на это сам. Естественно, я всё вам расскажу.

— Договорились, юноша. Ждите моего сигнала.

Драко предупредил Крэбба и Гойла, что в скором времени им придётся наведаться к туалету Плаксы Миртл и покараулить снаружи, пока он проверит, что там творит Золотое Трио.

— Не вопрос, — прогудел Гойл. — нам расскажешь потом?

— Обижаешь, — хмыкнул Драко. — И расскажу, и даже попрошу совета. Одна голова хорошо, а три лучше.

Новости Кровавый Барон принёс интересные. Как оказалось, трое гриффиндорцев варят в заброшенном туалете зелье. Какое, бестолковая Миртл определить не смогла, она слышала только, что с помощью этого зелья троица хочет пробраться в слизеринскую гостиную, чтобы выпытать у Малфоя, является ли он наследником Слизерина. Драко не скрывал таких сведений от Крэббы и Гойла, и они втроём ржали, чуть не валяясь по полу спальни. А учитывая, какие именно ингредиенты пропали из хранилища крёстного недавно после феерического взрыва на уроке зельеварения... Декан собрал тогда всех в гостиной и очень спокойным голосом, от которого мурашки бежали по спине, рассказал о краже и о том, что у старост есть ровно сутки, чтобы выяснить, не из слизеринцев ли кто-то сподобился на такую глупость. Старосты тогда устроили в спальнях грандиозный шмон, как выразился один из полукровок, с допросом всех и каждого, старшекурсники пригрозили даже легиллименцией. Никто не желал проверять на себе, действительно ли кто-то из чистокровных владеет ею. Дело разрешилось магическими клятвами, которые студенты дали старостам, что никто из них не замешан. После чего обрадованные старосты поспешили доложить декану, что Слизерин «чист», никто не крал и не был идейным вдохновителем подобного. Впрочем, крёстный и сам догадывался, что среди слизеринцев самоубийц такого рода нет, это не в их стиле, а устроил всё это для острастки, чтобы не расслаблялись. На то, что во время «мероприятия» было найдено кое-что, чему не полагалось находиться у студентов, как-то: контрабандный алкоголь, некоторые артефакты и зелья из разряда «условно-разрешённых», Снейп закрыл глаза. Это Слизерин, если нет повода ссориться, то лучше не ссориться.

Драко умел делать выводы. Очевидно, троица варит Оборотное. Вернее, пытается сварить. Надо наведаться туда и посмотреть самому.

— Вы пойдёте со мной, но внутрь заходить не будете. Не думаю, что про наш визит дознаются, но если что, вы всегда сможете сказать, что просто проходили по коридору мимо и понятия не имеете ни о каком туалете. И меня вы не видели.

Крэбб с Гойлом только переглянулись и усмехнулись: — Конечно, не видели. Ты там, а мы тут, в коридоре.

Драко хихикнул: — Вот именно.

Разглядывая стоящий на полу в туалете попыхивающий котелок, а также обнюхивая всё вокруг, Драко убедился — да, это Оборотка. Стыдно было бы не разбираться в зельях с таким-то крёстным.

Докладывать кому-либо, а тем более МакГонагалл, о том, что творит Золотое Трио, Драко не собирался. Хватит. Год назад он уже доложил — сам же и пострадал в результате. Хочет Трио загнуться — вперёд и с песней. А он понаблюдает. Пока что...

Судя по сведениям от Барона, утверждавшим, что варка началась примерно 4 недели назад, зелье находится в заключительной стадии приготовления. Потом оно ещё должно настаиваться, но кто сказал, что на этой стадии его нельзя испортить или изменить? Можно и нужно. Мысль созрела мгновенно. Драко вспомнил одну рукопись, которую ему давал для прочтения крёстный...

Кровавый Барон, который по просьбе декана присматривал за Золотым Трио — Снейп давно догадался, кто похозяйничал в его кладовой, но директор, естественно, с его соображениями считаться не стал, «Ничего же не случилось, Северус!» — делился своими наблюдениями и с Драко. Барону вообще нравилось выполнять поручения и просьбы слизеринцев, это вносило разнообразие в относительно скучную «жизнь» привидения. Согласно его сведениям, Золотое Трио собиралось применить зелье на следующий день, раздобыв «ингредиенты» у «малфоевских прихлебателей». Драко тут же проинструктировал Крэбба и Гойла, чтобы те завтра ничему не удивлялись, поступали как «тупые малфоевские громилы», и все тут же помчались на второй этаж. Парни привычно принялись прогуливаться по коридору, а Драко зашёл внутрь, осмотрелся — Миртл не было. Он достал из кармана бумажный пакетик и высыпал его содержимое в котелок. Порошок весеннего камня — отличный пролонгатор, увеличивающий действие зелья в разы... К тому же ингредиент этот достаточно редкий и дорогой, чтобы о нём помнил кто-то, кроме зельеваров-профессионалов высокого класса, коих в магмире всегда было немного. У Малфоев тем не менее этот порошок в наличии был, Снейп, который был негласным семейным зельеваром, сам следил за наполнением и пополнением хранилища ингредиентов. Домовик Кролли по просьбе Драко принёс ему из кладовой пакетик. Драко, который запретил Кролли рассказывать об этом без прямого вопроса или приказа главы семейства, вознёс благодарность Мерлину за то, что крёстный оказался таким предусмотрительным.

На другой день Кролли, которого снова вызвал Драко, чтобы тот «составил компанию младшему хозяину», следил за Крэббом и Гойлом, и как только тех, наевшихся маффинов с особой начинкой и заснувших, Золотое Трио отволокло в кладовку с хозинвентарём, Кролли перенёс их в спальню, уложив каждого на его постель, так что парни отлично выспались, пока Драко мариновал в гостиной две их копии. Наконец те сбежали, и Драко отправился в спальню с чувством выполненного долга.

А на следующий день к обеду в заброшенном туалете нашли три неподвижных тела, два мальчика и... девочка-кошка??? Золотое Трио было живо, но находилось в коме. Сначала решили было, что они окаменели, как и те пострадавшие, что уже были в Больничном крыле, но Снейп обратил внимание остальных деканов и директора на пустой котёл, валявшийся рядом, а также следы горения и прочий зельеварческий инвентарь, находящийся тут же. Троица определённо варила тут какое-то зелье, а вот какое... Снейп категорически отказался давать какие-то заключения и проводить экспертизу: «Альбус, в аврорате есть свои эксперты, это их епархия, а я не желаю, чтобы меня подозревали в чём-либо!» и вызвал авроров, не сходя с места. Патронус-лань отправился непосредственно к главе аврората Робардсу с сообщением о чрезвычайном происшествии в Хогвартсе, с подозрением на отравление неизвестным зельем. Директор только зубами скрипнул. Вякнувшего было Локонса, что он наверняка смог бы снять окаменение, заткнул Флитвик, предложив для начала выяснить, каким зельем отравились студенты, «Вам, Гилдерой, наверняка знакомы все тёмные зелья!»

Прибывшие авроры мигом оцепили место происшествия, допросили всех присутствующих, включая директора. Эксперт аврората, исследовав совершенно пустой котёл (Кролли накануне отчистил его Эванеско, мыть не стал, чтобы не выглядело совсем уж подозрительно), вынес вердикт, что принятое детьми зелье было Оборотным, судя по тому, какие ингредиенты пропали из кладовой профессора зельеварения, но скверно сваренным. Оставалось только надеяться, что юные зельевары, если выйдут из комы, подтвердят или опровергнут его слова. Снейп от всех подобных вопросов открестился, сказав ядовитым голосом, что вообще-то это не его студенты, а уважаемой коллеги МакГонагалл, и за то, как студенты Гриффиндора проводят своё свободное время, он отвечать не может и не будет. На вопрос, как он сам провёл предыдущий вечер, Снейп тут же принёс магическую клятву, что накануне вечером он лично принимал отработки у накосячивших на занятии студентов Хаффлпаффа, один мыл котлы, другой сортировал ингредиенты вплоть до 21-00, после чего они отправились к себе, а профессор Снейп ещё час проверял эссе, после чего он лёг спать в 22-00 и проспал до самого утра, благо была не его очередь патрулировать Хогвартс. Люмос! Нокс!

Старший аврор отправил с Патронусом сообщение начальству, после чего получил ответное с распоряжением отправить пострадавших в Мунго под личную ответственность главного целителя, невзирая на сопротивление «всяких старых мудаков и иже с ними». Да, глава аврората был старый солдат, не знающий слов любви, и выражался соответственно. МакГонагалл поперхнулась от такой наглости и уже хотела было что-то возразить, но авроры начали транспортировку гриффиндорских тушек к директорскому камину, как единственному, который был соединён непосредственно как с министерством и авроратом, так и с Мунго. Директора, двинувшегося было к старшему аврору со словами «Мальчик мой, мы могли бы...» довольно невежливо отодвинули в сторону, пригрозив арестом за сопротивление органам правопорядка. На несчастье Дамблдора, некоторые из авроров, принявших вызов и направленных в Хогвартс, оказались выпускниками Хаффлпаффа, учившимися примерно в одно время с незабвенными Поттером и Блэком и оказывавшимися иной раз объектами их «шуточек». А потому не имели никакого пиетета перед директором, с попустительства которого развлекались эти отморозки.

Оставив двух своих коллег на посту перед заброшенным туалетом, который запечатали особыми чарами, авроры отлевитировали пострадавших в кабинет директора и далее камином в Мунго. Уроки, понятное дело, отменили, а директор созвал деканов и преподавателей на внеплановый педсовет, который, впрочем, превратился в монолог, потому что педколлектив монолитно молчал, пока директор распинался на тему сплочённости и противостояния врагам. Наконец не выдержала Помона Спраут.

— Каким врагам, Альбус? Тебе не об этом сейчас надо думать. У тебя у самого задница дымится, и без врагов обошлось!

— Как ты смеешь, Помона?! — вскинулась МакГонагалл.

— Заткнись, Минерва. То, что я сказала, и тебя касается. ТВОИ студенты снова вляпались неизвестно во что! Выживут ли... Какой ты к Мордреду декан?! Трое (!) второкурсников ночью (!) шляются по школе, варят какую-то бурду в туалете, а ты ни сном, ни духом? Ты вообще к студентам заходишь, проверяешь их, кто чем занят?

— Старосты...

— Старосты — такие же дети, как и прочие, — припечатал Флитвик. — Особенно Персиваль Уизли, которого собственные братья ни в кнат не ставят. Ты верно от большого ума назначила его старостой. То, что его старший брат был неплохим старостой, не гарантия, что и Персиваль будет таким же. Что, собственно, и доказал младший Уизли, который сейчас валяется в Мунго — Персиваль даже за собственным братом приглядеть не может. Я бы на твоём месте не с коллегами пререкался, а готовился бы к допросу в аврорате и очень хорошо думал, что буду им говорить.

— Северус, а ты почему молчишь? — спросил директор, пристально глядя на Снейпа.

— Всё, что я считал нужным сказать, я уже сказал не далее как час назад уважаемым блюстителям порядка. И согласен со всем, что тут говорили Помона и Филиус. Но если тебе интересно, то могу ещё прибавить — я всегда говорил, что твоя преступная снисходительность к выходкам гриффиндорцев вообще и твоего Избранного в частности до добра не доведёт. Вот она и не довела. И пусть кто-то возразит мне. К сожалению, мне не верили, даже обвиняли в предвзятости — не отворачивайся, Минерва, я прекрасно всё помню. И вообще, не пора ли расходиться? Считаю все разговоры излишними до тех пор, пока мы не получим официальное заключение из Мунго.

— Я считаю, что вызывать авроров не было необходимости! — с нажимом произнёс Дамблдор.

— Уж извини, Альбус, мне вовсе не улыбается быть на подозрении у аврората как бывшему Пожирателю, преподающему в школе, где найдено трое неизвестно чем отравившихся студентов, один из которых к тому же Избранный! Пусть разбираются на месте, здесь и сейчас, чтобы потом даже подозрений в мой адрес не было! Кстати, ты завизировал мою докладную записку о краже ингредиентов? Я подал её тебе сразу же после того, как это случилось.

— Я не помню, мальчик мой. Столько дел...

— Не страшно, Альбус. Я отправил точно такую же в Совет попечителей.

— Зачем?!

— Как это зачем? Произошла кража, согласно Уставу Хогвартса, я довёл это до сведения директора. При отсутствии какой-либо реакции на это обращение, опять-таки согласно Уставу Хогвартса, я отправил такое же сообщение в Совет Попечителей. Когда студенты воруют друг у друга, это считается внутренним делом Хогвартса, которым обязаны заниматься директор или декан, и то не всегда, особенно когда речь идёт о краже фамильного имущества. А если воруют у преподавателей и тем более деканов, то об этом попечители информируются в обязательном порядке в определённый Уставом срок. Я отправил докладную записку позавчера. Альбус, это всё прописано в Уставе Хогвартса, ты же должен знать такие вещи!

Снова вмешалась Помона:

— Ну, по-моему, мы выяснили всё, что возможно на текущий момент. Давайте расходиться, я не могу оставлять факультет без присмотра.

Остальные поддержали её тем, что тоже начали подыматься и выходить из кабинета. Дамблдор попытался было задержать Снейпа, но тот отговорился тем, что у него зелье для Больничного крыла находится в критической стадии и объясняться с Помфри директору тогда придётся самому.

Вечером того же дня в кабинет директора камином явились Глава Аврората Робардс и главный целитель Сметвик, а также Амелия Боунс, глава ДМП. Велев Дамблдору позвать деканов, они расселись в креслах с очень мрачным видом. Спустя несколько минут из камина шагнул Люциус Малфой, глава Совета Попечителей, и присоединился к ожидающим. После того, как прибыли деканы и сели в свои кресла, Боунс взяла слово. Заключение о состоянии пострадавших студентов было сделано и подписано главным целителем, экспертом и главной аврората.

Золотое Трио потеряло магию, превратившись в сквибов. Чем конкретно это было вызвано, сказать трудно, так как не осталось ни капли того зелья, которого наглотались второкурсники. Кома оказалась непродолжительной, студенты очнулись примерно через три часа после того, как их доставили в Мунго. Побеседовав минут 5 по очереди сначала с Поттером, потом с Уизли, и убедившись, что ничего вразумительного оба сказать не могут, дознаватель приступил к допросу Грейнджер, которая пока так и оставалась в образе кошки. Впрочем, это не мешало ей разговаривать. Терпеливо дождавшись, когда у мисс Грейнджер закончится истерика, вызванная новостью о её сквибстве, ей начали задавать вопросы, от ответов на которые волосы поднялись дыбом не только у дознавателя, но и у Сметвика, и прочих колдомедиков, присутствующих в палате. Грейнджер, икая и всхлипывая, топила всех, даже не сознавая этого — и Локонса, который подмахнул ей разрешение для Запретной секции в библиотеке, и МакГонагалл, которая понятия не имела, что творится на факультете, и директора, который не сообщил о таинственных окаменениях в Хогвартсе ни министерству, ни попечителям... Да, они варили, вернее, она сама варила Оборотное, чтобы выяснить, является ли Драко Малфой Наследником Слизерина, который в Хогартсе убивает магглорожденных... Слушая это, Люциус Малфой удивлённо вскинул брови:

— Я так полагаю, что родословные магических семейств — это не секретная информация и находятся в библиотеке Хогвартса в свободном доступе? Как мне сообщили, эта студентка очень любит читать. В таком случае, она могла бы найти информацию о роде Малфой и убедиться, что к роду Слизерин мы не имеем никакого отношения. Миссис МакГонагалл, а вы вообще в курсе, чем интересуются ваши подопечные? — обратился он к красной как рак Минерве. — Впрочем, извините меня, мы отвлеклись. Пожалуйста, продолжайте

Продолжил Сметвик. Колдомедики и эксперт аврората сошлись на том, что потеря магии была вызвана употреблением неправильно сваренного Оборотного зелья. Неслучайно оно считается одним из самых трудноизготавливаемых зелий, и глупо было бы полагать, что второкурсница способна сварить его по всем правилам. А приём неправильно сваренного зелья чреват любыми последствиями...

Далее слово взял Робардс. Учитывая всё произошедшее в Хогвартсе, было решено провести самое тщательное расследование, для чего в школе теперь постоянно будет находится группа авроров и следователей...

Обо всём этом Драко узнал много позже, уже на каникулах, когда крёстный с отцом рассказали об этом ему и маме. Сам он примерно представлял, какой эффект произведёт зелье с «добавками», поэтому не особо удивился. Порошок весеннего камня увеличивал время действия Оборотного, чем больше доза, тем дольше действует зелье. Его применяли, н-р, в зельях, необходимых для длительных ритуалов, когда прерываться нельзя ни в коем случае, даже для приёма очередной порции. Того количества, которое всыпал в котёл Драко, было достаточно, чтобы время действия Оборотки увеличилось раз в десять против обычного. А ведь Оборотное зелье не просто так считается опасным, оно поддерживается личной магией волшебника, и чем дольше оно действует, тем больше магии забирает. Так что к тому времени, как Золотое Трио нашли в туалете Плаксы Миртл, Оборотка действовала около 10 часов, практически полностью выпив магию у неудачников, причём процесс был необратимым.

До самых экзаменов в Хогвартсе был настоящий дурдом. Занятия шли ни шатко, ни валко. Больше всего переживали старшекурсники за свои экзмены. К аврорам прибавились сотрудники Отдела Тайн. На всех факультетах прошли обыски. Слизеринцы, предупреждённые Снейпом, отнеслись к этому спокойно, если у них и был какой-то «компромат», то от него предусмотрительно избавились ещё во время тотального обыска старостами. Снейп с философским спокойствием выслушал заключение авроров, что на Слизерине не найдено ничего предосудительного, а дисциплина студентов просто отменная. На Равенкло и Хаффлпаффе картина был схожая, разве что у воронов нашлись кое-какие книги и артефакты из разряда не запрещённых, но не рекомендованных «детям до 16», но это списали на их исследовательскую натуру. А вот на Гриффиндоре дела обстояли не столь радужно. Помимо алкоголя и навозных бомб, накрыли «подпольную лабораторию», в которой близнецы Уизли бодяжили свои зелья и прочие «вредилки». В спальне мальчиков обнаружили крысу-анимага, в которой чуть не рухнувшая в обморок МакГонагалл признала своего бывшего ученика Питера Петтигрю, «ныне покойного». У девочек своим поведением внимание на себя обращала Джинни Уизли, у которой авроры изъяли откровенно тёмный артефакт в виде тетрадки, причём объяснить, как он попал к ней, студентка не могла. Зато рассказала, как она общается с этой тетрадкой и что уже успела сделать... Тетрадь тут же утащили к сее невыразимцы, а на семейство Уизли плотно насели авроры...

Локонса, который уже смазал лыжи, задержали буквально, когда он стоял одной ногой в камине. Заявления об уходе он не оставил, вразумительно объяснить свой побег не мог, поэтому его тоже взяли в оборот служители закона...

Люциус Малфой, учитывая всё случившееся, заручился поддержкой остальных попечителей и довёл до сведения министра и главы ДМП решение Совета отстранить ныне действующего директора Хогвартса Альбуса Дамблдора. И министр Фадж, и Амелия Боунс, осатаневшие от всё открывающихся новых и новых фактов, подписали документ с нескрываемым удовольствием. ВРИО был назначен Флитвик, который тут же снял МакГонагалл с поста заместителя...

... Драко вышел из Хогвартс-экспресса, попрощался с сокурсниками и направился к маме, которая ждала его на перроне. Обниматься и целоваться на людях у Малфоев было не принято, поэтому мама только погладила Драко по щеке, потом вызвала домовика, поручив тому перенести багаж Драко домой, и активировала порт-ключ.

Как же хорошо дома!

— Мама, а отца ещё нет?

— Он скоро вернётся из министерства. Вечером будет праздничный ужин, отметим твоё возвращение. Северус тоже будет, мне кажется, они с отцом хотят о чём-то с тобой поговорить.

Драко хмыкнул: — Я, кажется, знаю, о чём именно.

Мама вопросительно подняла брови: — Драко?

— Мама, дождёмся отца и крёстного.

Ужин действительно был замечательным, домовикии расстарались для молодого хозяина, приготовив его любиме блюда. Не то чтобы Драко был жутко привередливым, просто в Хогвартсе подавали в основном английские традиционные блюда, а Драко вырос на французской кухне и кое-что из «типично английского» его желудок отказывался принимать.

Покончив с десертом и посидев ещё минут пять для приличия, Люциус Малфой велел домовикам организовать коньяк и фрукты в библиотеке, куда все и направились. Усевшись в удобные кресла, присутствующие приготовились слушать. Лорд Малфой налил себе коньяку и блаженно прикрыл глаза. Первой не выдержала Нарцисса:

— Люциус, ну ради Мерлина, не томи!

Сделав глоток и поставив фужер н столик, Люциус Малфой начал свой рассказ.

— То, что я сейчас раскажу, Северусу уже известно, поэтому если я что-то забуду или упущу, он меня поправит. Прежде всего я хочу поздравить тебя, Драко, с успешным окончанием второго курса. И я имею в виду не только результаты экзаменов, но об этом чуть позже. Тебя, Северус, я тоже хочу поздравить — похоже, твой бывший работодатель останется бывшим навсегда. Амелия Боунс заверила меня, что следствие выявило такие обстоятельства, которые если не приведут Альбуса Дамблдора в Акабан, то однозначно поставят крест на его политической и общественной жизни и его репутации. Ну так, по порядку:

Двое студентов факультета Гриффиндор, ставшие сквибами, выписаны из Мунго. Это Поттер и Уизли. С Грейнджер всё намного сложнее — колдомедики до сих пор пытаются вернуть ей человеческий облик, как вы понимаете, со сквибами это делать намного сложнее. Пока что они смогли убрать шерсть только с конечностей, её...хм, лицо до сих пор ... словом, неизвестно, сколько ещё эта девица пробудет в Мунго, впрочем, Отдел тайн, заинтересоваавшийся этим случаем, взял над ней шефство вместе с лечащим колдомедиком, собирают материал для монографий. Поттера вернули его опекунам, с которыми он жил всё это время — как выяснилось, это магглы, сестра его матери с мужем. С тем, на каких основаниях Дамблдор отправил ребёнка-мага на проживание в маггловский мир, разбирается лично Боунс. Младшего Уизли забрали родители, Мунго выставило им счёт за услуги.

Люциус Малфой поморщился, вспомнив, как вопила Молли Уизли в приёмном покое Мунго, причём было не совсем ясно, что именно вызвало такой шквал эмоций — то ли то, что её младшенький стал сквибом, то ли сумма, стоящая в счёте, для Уизли, очевидно, разорительная.

— Продолжаю. Во время обысков в Хогвартсе была обнаружена крыса, принадлежащая Рональду Уизли, впрочем, правильнее было бы сказать, принадлежащая семье Уизли, поскольку эта крыса — переходящая, ею по очереди владели чуть ли не все их дети. Крыса оказалась анимагом, причём незарегестрированным. Это Питер Петтигрю, до сих пор считавшийся погибшим. Сириус Блэк, сидящий якобы за его убийство, переведён из Азкабана в аврорат, его делом занимается лично Робардс. Вероятно, Петтигрю сменит Блэка в его тюремной камере. Сейчас он находится в аврорате под усиленной охраной. Очень усиленной. Кстати, как выяснилось, суда над Блэком не было, как, собственно, и самого дела — есть только протокол задержания, на котором стоит резолюция, сделанная лично главой Визенгамота Альбусом Дамблдором — «Виновен». Весьма вероятно, что Блэка оправдают и освободят, но определят под опеку родственников — он не совсем... хм, стабилен... Готовься, Нарцисса, на тебя ляжет основное бремя по приведению Блэку в нормальное состояние, с помощью колдомедиков. конечно. Прости, что ставлю тебя перед фактом, но мы с тобой его единственные родственники, которые могут взять на себя эту функцию.

Нарцисса всхлипнула (Северус Снейп был свой и перед ним можно было не стесняться):

— Ничего, дорогой, справимся! Мерлин мой, Сири...

— Также у Джиневры Уизли был найден артефакт подчиняющего типа. Как он к ней попал, она не помнит, но она активно им пользовалась и есть основания полагать, что случаи окаменения в Хогвартсе как раз являются следствием этого. У близнецов Уизли найдены ингредиенты, запрещённые к продаже несовершеннолетним, а также выявлена их «лаборатория», в которой они экспериментировали с различными зельями. Честно говоря, Северус, я удивлён, что они до сих пор не взорвали Хогвартс.

Снейп мрачно буркнул:

— Лучше бы взорвали, может, тогда всё это раньше выплыло бы наружу. Особенно если бы кто-нибудь пострадал, желательно преподаватели.

— Любишь ты своих коллег, Северус. Однако продолжу — задержанный аврорами профессор Локонс тоже рассказал много интересного, особенно после применения к нему Веритасерума. Этот субъект, как выяснилось, обыкновенный писака, все его деяния, описанные им в его книжках, на самом деле совершались другими магами, которых он тщательно расспрашивал, а затем стирал им память. Привлечь его к ответственности не представляется возможным, поскольку все пострадавшие от действий этого «обливиатора» — иностранцы, а жалоб они никаких не подавали, потому что ничего не помнят. В Азкабан этот «писатель» отправится за другое — за мошенничество. Попытка выдать себя за преподавателя, использование фальшивых документов... Срок небольшой, но для такого пижона, как Локонс, даже год в Азкабане в компании дементоров, без любимого шампуня и в тюремной робе вместо шёлковых мантий, и это неплохо. Плюс он должен будет выплатить неустойку издательству, с которым у него заключён договор на две следующие книги. Которые он теперь вряд ли напишет, а если бы и написал, теперь их никто не купит. В одном из ближайших выпусков «Пророка» будет большая статья на эту тему.

— Продолжаю. Последнее в этом учебном году заседание Совета Попечителей было вчера. По итогам случившегося было решено, в числе прочего:

1. Все студенты Уизли, кроме Персиваля, иключаются из Хогвартса без права восстановления. Персиваль лишился должности старосты, но может продолжать обучение дальше.

2. Альбус Дамблдор снят с поста директора Хогвартса без права восстановления в должности. В течение 2 месяцев Совет Попечителей должен подобрать кандидата на должность директора. Филиус Флитвик продолжит исполнять обязанности директора, пока не будет назначен новый. Назначен также аудит школьных финансов. Есть основания подозревать серьёзные нарушения.

3. Декану факультета Слизерин Северусу Снейпу будет выплачена компенсация за варку зелий для нужд Хогвартса, поскольку это не ходит в его обязанности и выполнялось под принуждением директора Дамблдора без оплаты.

— Извини, Северус, определить точную сумму компенсации не представляется возможным, как ты сам знаешь, документация при Дамблдоре велась из рук вон плохо, его «просьбы» чаще всего так и оставались на словах и не фиксировались письменно, поэтому Совет решил, что три тысячи галлеонов — приемлемая сумма.

Снейп поблагодарил кивком. Три тысячи — совсем неплохо, хотя с увольнением Дамблдора, конечно, ничто не сравнится, это лучше любых денег.

Нарцисса спросила:

— Кто станет новым директором? Есть кандидаты?

— Кое-кто есть, но велика вероятность, что директором останется Флитвик. У него огромный опыт преподавания, а его личностные характеристики вполне подходят для административной работы. МакГонагалл тоже уволена, её сейчас взял в оборот аврорат, у него к ней много вопросов. Кстати, Северус, а ты что решил — остаёшься или увольняешься?

Снейп помолчал, потом ответил:

— Первым моим порывом после твоего рассказа было тут же написать заявление об уходе. Но потом я подумал о Драко, было бы эгоистично не доучить его, тем более я обещал присматривать за ним в школе. Да и Хогвартс без Дамблдора и МакГонагалл — это совсем другое дело. Тем более что мне теперь не нужно будет корпеть над зельями для нужд школы. Скорее всего, я останусь в Хогвартсе, пока Драко не окончит школу, а потом уволюсь. Всегда хотел заниматься экспериментами.

— Спасибо, Северус. Однако если всё-таки надумаешь уйти раньше, сообщи, есть у меня должники среди невыразимцев, такого специалиста, как ты, примут с распростёртыми руками. Если тебе это подходит, конечно.

— Звучит соблазнительно, спасибо. Я серьёзно над этим подумаю.

Люциус налил ещё коньяку себе и Северусу и, слегка повернувшись в сторону Драко, отсалютовал ему стаканом:

— А теперь слово вам, молодой человек!

— Драко! — ахнула Нарцисса.

— Не волнуйся, Нарцисса, — подключился Снейп. — Твой сын, я подозреваю, тебе ничего на рассказывал? Уверяю, то, что ты услышишь, тебе понравится.

Драко, которому по малолетству коньяк не полагался, тянул через соломинку маггловский лимонад — в один из его с отцом визитов в маггловский мир он познакомился с «Фантой» и ему до того понравилась «эта гадость», как ворчала мама, что дома теперь имелся постоянный запас сего напитка. Уж куда вкуснее сливочного пива! К тому же мама зря ругается, он же не пьёт его постоянно! Только по особым случаям, вот как сегодня. Услышав, что к нему обращается отец, он поставил стакан на столик и сказал:

— Да ведь ты уже всё рассказал!

— Не всё.

Подключился крёстный.

— В этой истории есть два ключевых момента. Первый — это трое студентов, валяющихся в коме в заброшенном туалете. Второй — вызов авроров в Хогвартс. Всё, что произошло потом, является естественным последствие этих двух моментов. И если второй момент обеспечил я, то первый, для нас это совершенно очевидно, на твоей совести, крестник.

Драко решил не тянуть время и просто сказал:

— Порошок весеннего камня.

Крёстный покивал: — Я так и думал.

Люциус переглянулся с Нарциссой:

— А поподробнее для несведущих?

Драко , иногда поглядывая на Снейпа, объяснил родителям, какой эффект производит порошок весеннего камня, если его добавить в зелье, сколько он добавил и в какое именно зелье.

— То, что эта троица что-то варит в это туалете, я узнал от Кровавого Барона. Я не спрашивал, это выяснилось случайно!

— И ты, конечно, тут же помчался выяснять, несмотря на мои предупреждения? — ядовито поинтересовался крёстный.

— Во-первых, я пошёл не один, а с Крэббом и Гойлом. С тех пор, как ты предупредил нас о несчастных случаях, я никогда не ходил один. А во-вторых, они не заходили со мной внутрь, караулили снаружи, так что никто из них не в курсе, что там было внутри и что там делал я! Мне даже обет с них брать не пришлось. Даже если их будут допрашивать, то им нечего будет сказать. Но их и допрашивать не будут, потому что нет ни повода, ни подозрений.

— А как тебе вообще пришло в голову использовать порошок? — это уже папа.

— Я подумал, что Хогвартс вполне обойдётся без Золотого Трио, которое потеряет магию. А Оборотка жрёт магию... ой, извините... А уж узнать Оборотку я могу, крёстный, ты же меня сам учил!

— Учил. И выучил. На свою голову. А если бы они действительно отравились?

— Ну ведь не отравились же! — мстительно сказал Драко. И добавил: — Дамблдор всегда говорил «Ну, ничего же не случилось!», когда близнецы Уизли экспериментиировали над студентами. А я видел, в каком состоянии иногда доставляли пострадавших к Помфри...

— Да, но зачем было избавляться от этих студентов? — спросила мама.

— Мама, скажи, вот если бы слизеринцев застукали — я извиняюсь за жаргон! — за варкой зелья, которое не проходят в Хогвартсе, рецепт которого они раздобыли обманом в Запретной секции, а ингредиенты украли у преподавателя зельеварения, что бы с ними сделали?

— Минимум исключили бы, максимум натравили бы авроров на их семьи с обысками и прочими «прелестями».

— Вот именно. Это гриффиндорцам у нас всё можно. Их не исключат и даже не поругают, а наоборот, похвалят. Помните, вам крёстный рассказывал, что было в прошлом году? Как директор наградил Гриффиндор баллами на заключительном пиру? А нас публично унизил.

— И ты, значит, решил восстановить справедливость? — посмеиваясь, спросил отец.

— Нет. Я отомстил. Слизеринцы умеют ждать, а месть — это блюдо, которое надо подавать холодным.

— Интересное выражение, — задумчиво сказал Северус. — Маггловское?

— Да, это из одной очень интересной книжки. Назвается «Крёстный отец». Попроси папу, он даст тебе почитать.

Северус, который был прекрасно осведомлён о содержимом малфоевской библиотеки, ничуть не удивился и даже сказал: — Если я не ошибаюсь, даже фильм такой есть?

— Даже три, — блеснула эрудицией Нарцисса. Мужчины удивлённо посмотрели на неё. Нарцисса вздёрнула голову: — Я тоже иногде бываю в маггловском мире. Люблю кино. Есть кинотеатры, рассчитанные на небольшое число зрителей, очень комфортабельные. А книгу я давно прочитала. Действительно, очень интересно.

Люциус рассмеялся от души.

— Какие выясняются подробности! Ну а если всё-таки дознаются о твоём участии в этом деле?

Драко покачал головой.

— Исключено. Меня никто не видел. Я был там только после сообщения от Кровавого Барона, что «на берегу чисто»*. Миртл не было. Крэбб и Гойл были снаружи, они ничего не знают.

— А если определят, что именно было в зелье?

— Ты же слышал, что сказал крёстный — всё списали на криворукость Грейнджер, варившей зелье. Они всё выпили, что было сварено, до капли, а котёл я велел Кролли почистить потом Эванеско.

Вмешался крёстный:

— Не волнуйся, в отсутствии образца для исследований у эксперта аврората не было возможности определить состав зелья. Тем более, что экспертом был Хиллер, я его помню, он учился на пару лет позже меня. По шкале зельеваров он «выше ожидаемого», но до «превосходно» не дотягивает, поэтому про пролонгатор даже не подумал. Хотя если бы даже и подумал, то откуда у магглорожденной деньги, чтобы купить такой дорогой ингредиент? А в списке украденных из моей кладовой ингредиентов именно этот не значится.

— Что же теперь будет с детьми? — спросила Нарцисса.

— Ничего. Поттер вернулся к своим опекунам, Дурслям. Как мы поняли из его слов, они ненавидят магию во всех её проявлениях, и причины у них для этого есть, увы. Соответственно, к Поттеру они тоже относились неважно. Теперь, когда у него этой магии нет, возможно, их отношения несколько наладятся. Но если нет, то они могут отказаться от опекунства, которое им навязал Альбус Дамблдор, и Поттеру подберут более подходящую семью. У магглов этот механизм достаточно отлажен. С Дурслями будут некоторое время держать контакт, чтобы убедиться, что Поттер прижился в их семье либо его передали другим опекунам, и чтобы Альбус Дамблдор более не беспокоил их. А то старичок у нас достаточно активный, несмотря на свои проблемы. Впрочем, Сириус Блэк, если его выздоровление пройдёт успешно, может потребовать себе опеку над Поттером, несмотря на его сквибство, в конце концов, он его крёстный. Вот и посмотрим, насколько глубоко Сириус любит своего крестника, или, как все Блэки, он и близко не подойдёт к сквибу.

— Судьба младшего Уизли, по-моему, не должна вызывать опасений или сожалений — его папаша признанный магглолюбец, поэтому наличие в семье практически маггла не должно его расстроить.

Люциус говорил это с нескрываемым злорадством, и его настроение передалось остальным. Даже Снейп поставил свой бокал на столик, чтобы просмеяться и не расплескать коньяк. Нарцисса не смеялась, но её сжатые губы чуть подрагивали — она отлично помнила, благодаря чьим доносам к ним приходили с обысками и проверками.

— Впрочем, у семьи Уизли будет достаточно других проблем, куда более серьёзных, нежели их младший отпрыск. Артура Уизли уволили, слишком много за ним числится нарушений Статута, которых он как сотрудник министерства не имел права допускать. Близнецы не попали в Азкабан исключительно по причине несовершеннолетия, но штрафы, которые они, вернее, глава семейства должен заплатить, таковы, что им придётся устраиваться на работу, иначе их семейству придётся голодать. Кстати, как и миссис Уизли, потому что штрафами дело не ограничивается — счета из Мунго требуют оплаты, и дело не только в их младшем сыне, с дочерью тоже большие проблемы — контакт с тёмным артефактом не проходит бесследно. Если не провести соответствующее лечение, то сквибкой может стать и она.

— Что касается мисс Грейнджер, то она останется в Мунго до тех пор, пока колдомедики не сумеют вернуть ей человеческий облик, а судя по тому, как движется дело, это произойдёт хорошо если к Йолю. После этого она вернётся к своим родителям. Да, её палочка конфискована и в дальнейшем путь в магический мир для этой мисс будет закрыт.

Снейп проворчал: — И слава Мерлину! Без этой юной уголовницы магмир точно не пропадёт.

Люциус продолжил: — Невыразимцы, исследующие артефакт, конфискованный у мисс Уизли, считают, что это нечто вроде филактерии, неполноценной, но от этого не менее опасной. Мой знакомый в ОТ даже намекнул мне, что это может быть крестраж. Так что они будут выяснять, чей и кто его создал. Хогвартс продолжают проверять, уже есть кое-какие результаты, но подробнее я выяснять не стал, в любом случае попечителям об этом сообщат.

Далее беседа пошла о более приятном — о летних каникулах, который Малфои намеревались провести на Ривьере. Снейп, получивший приглашение присоединиться, поблагодарил и сказал, что непременно воспользуется возможностью, но после того, как побывает на какой-то очень важной зельеварческой конференции, которую он пропускал уже два года подряд из-за того, что никогда не мог уйти в отпуск вовремя — Дамблдор всегда находил, чем озадачить своих подчинённых.

Примерно через час Северус откланялся и направился к камину. Нарцисса поднялась с кресла, чтобы пойти в спальню. Она поцеловала Драко, напомнив, что в каникулы он может ложиться спать на час позже обычного, но засиживаться всё же не стоит. Драко ткнулся маме головой в плечо — да, он уже большой мальчик, но это же мама! — постоял так с минуту, получил ещё один поцелуй и пожелал маме спокойной ночи.

Сейчас приличия соблюдать уже не требовалось. Поэтому Драко подтащил кресло поближе к отцовскому, подлил ему коньяку и взял новую «Фанту».

— Папа, ты что-нибудь мне скажешь?

Люциус удивился: — А разве мы не обо всём поговорили?

Драко смутился: — Ну… я думал, ты меня ругать будешь… мама сказала, что у тебя с крёстным ко мне разговор, и я решил…

Отец усмехнулся: — Когда я услышал, так сказать, первоначальную информацию, у меня действительно было огромное желание тебя не только отругать, но и отшлёпать. Но после того, как мы с Северусом посидели у него в аппартаментах и разложили по полочкам всё, то выяснилось, что ругать тебя, собственно, не за что. Ты поступил как истинный Малфой. Учёл неудачный опыт и прежние ошибки, принял нестандартное, но удачное решение и воплотил его в жизнь. Ты послужил тем маленьким камешком, который стронул за собой горный обвал.

— А как крёстный узнал, что я имею к этому отношение?

— От Кровавого Барона. Он сказал, что ты интересовался тулетом Плаксы Миртл. Северусу этой информации хватило, тем более что тебя-то он знает как облупленного и может просчитать некоторые твои действия.

Драко смущённо засопел.

— Успокойся. То, что Северус тебя вычислил, это совершенно нормально, никто не знает тебя лучше, чем он и мы с мамой. Другие этого сделать не смогут.

— И он тебе не сказал?

— А не о чем было говорить. Тебя же никто не видел? И никто не знал, чем ты занят. Вот за это хвалю. Давно пора было сделать в Хогвартсе что-то такое. «Приключения» с троллем в прошлом году достаточно наглядно продемонстрировали, что Хогвартс отнюдь не является самым безопасным местом. Однако несчастные случаи происходили практически всегда с грязнокровками-одиночками и директору удавалось всё замять. Но когда пострадалo сразу трое студентов, причём только одна из них магглорожденная, зато другие — аж сам Избранный (!) и чистокровный из «священных 28», правда, такой, что не лучше грязнокровок, но тем не менее, вот этого Дамблдору уже не спустили.

— Я примерно так и предполагал, — ввернул Драко. — Если бы трое слизеринцев пострадали, никто бы и не почесался, «сами виноваты!». А тут гриффиндорцы…

— Твой расчёт был правильный. Ты допустил только одну ошибку. Совсем маленькую, если бы ты её не сделал, всё было бы просто идеально.

— Какую? — Драко удивлённо посмотрел на отца.

— Необязательно было сыпать порошок самому. Можно было приказать это сделать Кролли. И тогда бы ты с совершенно спокойной совестью мог сказать, что даже не приближался к этому котлу.

Драко сконфуженно опустил глаза.

— Ничего, не падай духом. Я же сказал, что не сержусь. Кстати, твой крёстный после того как отвёл душу словесно, сказал, что, кажется, мне и ему удалось воспитать идеального слизеринца.

Драко повеселел. — А что с Хогвартсом? Теперь всё будет по-другому?

— Не сразу. Нужно очень много сделать. Учебная программа будет существенно изменена. Введут новые предметы, для чистокровных факультативные, для магглорожденных и полукровок обязательные. Свободного времени у студентов будет очень мало. Будут новые преподаватели, настоящие, а не такие, как Локонс или Трелони. Отработки будут пересмотрены, как и вообще балльная система. Та, что есть сейчас, совершенно бестолковая. Будут новые учебники. Будут экскурсии к магглам, особенно для чистокровных — хватит с нас таких, как Уизли. Самое главное — это то, что попечители будут гораздо активнее участвовать в жизни Хогвартса, теперь, когда мы сами убедились, к чему может привести бездействие и излишнее доверие тому, кто этого недостоин. Так что да, всё будет по-другому. Со временем. Но мы, слизеринцы, умеем ждать