Танго на костях (джен)

Шуты обычно переживали своих королей. Санс, посматривая в конец зала, проход, который ему только предстояло защищать, с этим не мог согласиться. Он костями ляжет, но человека не остановит. В тронный зал шагнёт он своей размеренной походкой, если повезёт, немного прихрамывая, а сам скелет навсегда останется в последнем коридоре. Как минимум, теперь он узнал причину победы людей в прошлой войне. Сила «любви» из легенд никакой не вымысел.

Впрочем, этого монстра в шкуре ребёнка было сложно причислить к роду людскому, даже при очень большом желании. Он принёс в подземелье скорбь и ничего другого взамен. Всё тщетно, с ним «решимость», сильнейшее оружие. Стоит ли вообще давать отпор? Скелет отвечал твёрдое «да», для него это дело принципа. В конце концов никто не отнимет права на месть, а обещание, данное Ториэль, давно утратило свою силу.

«Хватит шагать назад. Некуда отступать. Стоит напоследок стать немного серьёзнее, чего уж там» — его разум явно знал, какие слова подобрать.

Она мертва. Без сомнений. Нет привычного собеседника за дверью. У ворот в подтверждении лежит горстка праха. Санс там был. Часть останков уже разнёс ветер, ничего не поделать, только смотреть вдаль. Убийца — человеческое дитя. Папайрус тоже не вернётся по схожей причине. Скелет чувствует себя в полном порядке, на его спине развевается шарф брата, свидетельство скоротечности смерти. Санс сохраняет оптимизм, хоть и нет прежней лёгкости в груди, улыбку ничто не способно поколебать. Слёзы горю точно не помогут, да и он всё же комик.

Санс не винит Азгора в случившемся. Его тоже до чёртиков пугает человек, и скелет верит, что эту кашу нужно расхлёбывать вместе. Но «его величество» давно потеряло всякую надежду и, кажется, сейчас немного не в себе, раз решило предпочесть трезубцу лейку. Защита коридора полностью на плечах Санса.

«Как же так…»

«А вот так…»

Он принимает эту работу, как член королевской стражи, сразу при этом вспоминается Андайн, Санс хмыкает. Последнее поручение на работе. Увы, выполнить и его ему не под силу, он действительно стражник по блату. Но выложится по полной.

Совсем скоро. Да, скелет ощущает вибрации — человек шагает прямо по лужам и подбирается всё ближе. Стук каблуков не внушает ничего хорошего. Ещё один предмет нашёл монстр, значит, он стал ещё сильнее с их последней встречи. Но какая разница?

Ребячески постучав по ближайшей колонне на удачу, Санс вздыхает, про себя говоря «была — не была», кладёт руки в карманы куртки и поджидает незваного гостя.

Человек без проблем преодолевает поставленный барьер из костей, устремляется на встречу, в его руках красуется сковородка. Новое оружие, которое прекрасно себя показало. Один удар — и с Сансом будет покончено. Ставки как никогда высоки.

— Ты был занят, малой? Ходил на кулинарные курсы? И как? — интересуется скелет. Его встречает молчание. Ничего неожиданного.

— Точно-точно, некому тебя учить, — разводит Санс руками, посмеиваясь. — Но для самоучки, отмечу, ты проделал неплохую работу, приготовил жареную рыбу. И всё ради того, чтобы найти здесь свой конец. Впечатляет. О чём это я? Если ещё хоть один сделаешь шаг…

Человек — не дурак, приблизился сразу на два. Дистанция несколько метров — можно уловить вздохи, посмотреть в глаза. Мешает разница в росте. Ничего не поделать, скелету остаётся смотреть снизу-вверх. Да и может быть, это к лучшему — если не присматриваться, не видно лицо братоубийцы.

— Я хотел задать тебе один вопрос, но, — Санс замолкает, обнажая пустые глазницы, вселяющие страх. — Плохое время не ждёт.

Пол под человеком вмиг оказывается усеян костями. Они пронзили его насквозь во многих местах, именно в них он провалился из-за эффекта неожиданности. Зрелище нелицеприятное, много крови пролито. Первая атака получилась чрезвычайно эффективной. На очереди гастер бластеры. Кровотечение никого не щадит.

Ребёнок мёртв — душа разбилась на мелкие осколки, звук ни с чем не перепутать. Санс не верил своим глазам. Его трюки наносили всегда одну единицу урона. Тренировки не помогали, лишь обучили необходимой теории.

— Карма на моей стороне, — облегчённо вздыхает скелет. — Наши исследования показали разрыв в пространственно-временном континууме. Временные линии…

Через миг он оказывается у старой-доброй колонны, вновь отдаёт ей пять, но заканчивает фразу. Он ничего не забыл.

— Скачут, не останавливаясь. Всему виной решимость.

* * *

— Хоть я и шутник, я чувствую одинокость, она всегда со мной. — подмечает Санс во время очередной заминки, ему уже трудновато поддерживать прежний темп битвы. Человек его постепенно теснит. — Чуткости в тебе не видать, малой. Запоминать шаблоны и медленно продвигаться вперёд. Это так безнадёжно. Сплошное безумие. Эх. Я знаю, я точно спрашивал тебя раньше, но что заставляет «их» продолжать? Дай знак, если всё ещё слышишь меня.

Монстр во плоти не реагирует на вопрос, Санс в очередной раз уклоняется от замаха тупым предметом. И ещё от одного. Человек становится лучше, а его предел близок, жизненные силы почти на нуле, и сейчас он буквально подражает Бессмертной Андайн, держась ещё на плаву благодаря одной лишь силе воли. Ещё немного, и усталость возьмёт своё. Стоит ли игра свеч? Определённо.

— Почему «они» несчастны? Дружба показалась «им» скучной? Знакомства неинтересными? Еда пресной?

Красные глаза говорят всё об одном и том же. Ничего не поменяется. От мёртвого взгляда получить что-то осмысленное просто невозможно.

— «Им» захотелось познать что-то новое? — вскинул руку скелет — колонна похоронила под собой ещё одну временную линию. — Каждый мой ответ порождает очередную волну интереса? Выходит, я даю мотивацию убийце? Увы, этого обстоятельства недостаточно, чтобы опустить руки.

Всё это ради того, чтобы увидеть в очередной раз новые человеческие очертания. Колонна уже закадычный приятель, удача не поможет, хлопок — напрасная трата времени.

* * *

— Всё или ничего. Слыхал о моей «специальной» атаке, малой? Да, о той самой, — Санс рассмеялся, поправляя шарф. — Ничего. Если мой ход не закончится, твой никогда не наступит. Таковы правила, лады?

Человек ухмыляется, принимая новые условия игры. И бой прекращается, приходит спасительная тишина. До первой ошибки. Битва на выносливость. Правда, скелету очень сильно хочется спать, и он чуть ли не стреляет этим предложением себе в ногу.

— Я знаю, тебя подобным не взять.

Ребёнок вскидывает бровями.

— Зачем, хочешь узнать? Я ведь не только шут, начинал я как учёный, — вздохнул тяжело скелет. — И задолго до Альфис. Как оказалось, одна из гипотез оказалась верна, — Санс вынул руки из карманов. — Старые воспоминания возвращаются, когда ты на пределе. В результате возникла одна идея. Один немой ребёнок, вроде тебя, рассказал мне об одной вашей человеческой традиции.

Санс держался из последних сил, ему трудно давались объяснения. Его движения нелепы, он был открыт для атак и буквально задыхался. Человек стоял самодовольно, продолжая играть по предложенным правилам. Они казались ему забавными.

— Рассказал? Немой? Как так, верно? — скелет в очередной раз посмотрел на человека, попытавшись вызвать хоть какую-то реакцию на его безэмоциональном лице. Ребёнок был явно расслаблен, и это давало Сансу немного пространства для последующих манёвров. — Оказывается, не возникает противоречия. Это называется парным «танцем», способ показать свой характер. Движения редко понятнее слов, но это тот случай. Возможно, так я раздобуду ответ. За неимением других вариантов ничего иного не остаётся, увы.

Одинокая кость материализуется вдалеке, исчезает, следует затишье, право хода переходит к человеку. Санс хватает его немедля за руку, сковородка падает на пол. Оставшуюся ждёт такая же судьба.

— Это не «атака», рукопожатие не способно причинить вред, правила не нарушены. Я приглашаю тебя, мерзкий братоубийца, на танец. Твой ход в самом разгаре, между прочим. Это я бы назвал приёмом из разряда «застал врасплох». Вероятно, такое против тебя больше не сработает. Ну и не важно.

Ребёнок не согласен на навязанную «активность» и пытается вырваться из захвата, топает ногами, делает различные замахи, удачные и не очень, но Санс быстро адаптируется.

— Это не моя стихия, — признаётся Санс, уворачиваясь в своём стиле. Он не использует магию, больше не в состоянии, лишь своё чутьё и ловкость. — Хорошо, веди ты, раз уж так тебе нетерпится, хоть это и весьма неловко. Эти руки прикончили моего брата. И держаться за них целенаправленно… Немного сомнительно, не находишь? Но что уж говорить о безумии в нашем случае, да?

Человек тянется, как всегда, к оружию, подбирается к нему поближе, но Санс отбрасывает сковороду куда подальше мощным ударом ногой вместе с левым тапочком.

— До финальной части ещё далеко. А когда придёт время, твоя цель точно не изменится? Я ведь неплохой партнёр, не так ли? — твердит скелет, скаля зубы. — После Папса, конечно.

Танец не имеет названия. Он хаотичен и буквально находится на острие лезвия ножа и зубов, нельзя выделить мужской и женской партии, ведь участники постоянно меняются ролями, но Санс предпочитает слово «Танго», потому что оно звучит красиво.

Отчаянный танец. Итог предрешён. В один момент Санс оступается — человек ведёт слишком «быстро» даже для него, такого не сдающегося, резервное оружие находит свою цель. Почти не больно. Гриллбиз давно уже заждался. Совсем не обидно. Он сделал всё, что мог.

И вновь колонна. Такая родная. Новая временная линия? Очень странно, Санс озадачен. Азгор, по мнению скелета, наверняка ещё только начинает поливать свои ромашки. Но сам он ведь точно того!

«Это какая-то ошибка? Почему?»

Человек стоит в коридоре, медлит с дальнейшими действиями, шаги делает крошечные. Посматривает на Санса. Внимательно изучает.

«Уровень 19» — не упускает скелет возможности оценить противника. Без изменений.

Ребёнок, вдоволь насмотревшись, останавливается рядом с колонной.

— Ты… — процедил Санс, осознавший, что человек, вероятно, покончил с собой, и это было его осознанным решением. Только чтобы вновь увидеть его. Это, наверное, можно было назвать своеобразным прогрессом в их отношениях. Но до так называемого успеха было ещё далеко. — Тебе ведь никогда не хватало любви? Пацифист не дал тебе той теплоты, которую ты искал? Это и есть причина, которая руководила «ими»?

Ребёнок в ответ разводит руками, словно говоря «не знаю», его взгляд кажется немного светлее прошлого, но всё ещё отдаёт ярким малиновым оттенком, он выставляет правую руку, приглашая Санса на импровизированный реванш по установленным правилам.

— Это неправильно, — пытается возразить скелет. — Только кавалер может…

Сковорода вмиг оказалась возле его горла, ребёнок, более того, прижимает Санса к колонне. Габариты позволяют.

Хорошее настроение дитя, похоже, на исходе.

Сансу ничего не остаётся, кроме как принять ультиматум. Он, конечно, может хоть сейчас «найти короткий путь», всё начнётся по новой, такой классической и знакомой ветке событий, но такая возможность у него есть всегда. Почему бы не поучаствовать в этой странности ещё немного? Может, именно так получится убедить даже самого страшного чудовища на сброс?