Последнее испытание (гет)

Раньше, ей был неведом страх, ощущение раздвоенности, борьбы с собственной сутью. Он всегда говорил, что не страшно спасовать, страшно другое — перестать пытаться снова. Её учитель был прав, всё заключалось внутри неё, стоило лишь дать выход таящейся силе.

Она была молода, наивна и... кажется невероятно сильно привязана к нему. Ценнейший дар — доверие, она растратила попусту. Позже, Наташе предстоит сделать выбор, нажать на курок, не глядя в глаза, а тогда...

Он учил стрелять её по бутылкам. Стеклянные ёмкости звонко звенели, покачиваясь на холодном ветру, пока двое осторожно обходя стрельбище присматривались, выбирая удобную позицию. Руки дрожали. Не столько от низкой температуры, сколько от предвкушения чего-то нового, а больше всего, от знания — за ней наблюдают.

— Не спеши, дыши, представь себе цель, — тёплые руки обхватывали её ладони, направляя, давая защиту и опору. — Видишь, главное верить, — курок плавно щёлкал, бутылка взрывалась ярким фонтаном осколков. — Теперь попробуй сама.

Тепло исчезало также быстро, как комфорт связанный с его присутствием. Сталь: немая, ледяная, пугающая, вызывала отторжение. В конце концов, она одна из будущих Чёрных Вдов, ей не пристало испытывать колебания. Стрелять по бутылкам одно, а по живым мишеням...

— Ну же, давай! — нажать, подтолкнуть — его работа.

Девушка медлила.

— Ты сплошное разочарование, Наташа, — его лучшая ученица. Он лгал прямо ей в глаза. — Время вышло.

Как в замедленной съёмке: рука с пистолетом направленная ей в лицо, ни слова больше. Она знала на что он способен, откуда вырвался на свободу этот "демон". Внутри вскипела ярость. Она не жертва! Она охотник!

Несколько выстрелов разорвали мглу наступающей ночи. Адреналин раскалённой лавой бурлил по венам, глаза застилали слёзы (это от холода, убеждала себя Наташа), руки крепко сжимали пистолет. Она искала взглядом его фигуру. Лес потемнел, лишь где-то на заднем плане, белыми пятнами угадывались далёкие пики заснеженных гор. Мрак сгустился. Она отметила про себя, что все цели поражены.

— Никогда не ищи одобрения посторонних, — тихий шепот, скольжение. Вот они уже оба лежат на земле. — Не теряй бдительности.

Сколько таких уроков он ей преподаст? Великое множество. Она готова учиться.

Несколько минут они лежат неподвижно. Наташе кажется, она слышит биение сердца Фроста. Громче окружающих звуков, громче собственной гордости, громче слабости вдруг вспыхнувшей внутри.

— Мне не выиграть? — Романова наблюдает как он быстро встаёт, в знак примирения протягивает ей руку.

— Когда-нибудь, — он слабо улыбается, когда она отталкивает его мозолистую ладонь.

— Справлюсь собственными силами, — в ней говорит обида.

Отряхивая одежду от снега, Романова тайком наблюдает за Фростом. Она никогда не спрашивала, что с ним случилось. Повязка на левом глазу ещё одна тайна, о которой ей не положено знать. Мужчина отлично ориентируется в темноте, то ускоряя шаг, то останавливаясь. Трудно поймать его темп.

До лагеря всего-ничего. Ей не хочется так быстро возвращаться. Это значит, будут расспросы, очередные тесты. Голова раскалывается, хочется спать. Третьи сутки без сна выжали организм до капли. Но так надо. Впереди маячит пятно света.

— Не отставай, Наташа, — он зовёт её по имени, хотя учителя в Красной Комнате избегают этого, намеренно лишая учениц личности.

— Я прямо за тобой! — девушка не боится потеряться. Она найдёт лагерь даже с закрытыми глазами. — Посмотрим кто кого! — весёлая злость как всегда кстати.

— Наташа, быстрее, — Фрост хочет обернуться, посмотреть на неё, может быть в последний раз.

Он не выполнит приказ. Не сейчас, никогда. Прожжённый циник на время исчезает, пока Наташа рядом. Она делает его лучше. На секунду, кровь на руках исчезает, крики жертв растворяются в небытие. Невинное дитя (пусть ей уже двадцать), поможет поверить, он не чудовище, а лишь заблудший. Секреты созданы, чтобы их хранить. Он же похоронит свой — навечно.

* * *

Она вырвалась. Теперь никаких приказов, никаких пыток, никаких тюрем, от которых нет ключей. Она свободна! Сво-бод-на! Ликование перерастает в эйфорию. На кровать падает ворох бумаг. Мусор: счета от телефонной компании, письмо с будущей работы, несколько рекламных визиток, брошюры разного толка. Она сваливает ненужное в корзину, ухмыляясь своим мыслям, пока белоснежный конверт без обратного адреса не падает к её ногам.

Эмоции временно гаснут, их сменяет профессиональная осторожность. Аккуратно вскрытый конверт занимает место на тумбочке. Внутри письмо, точнее сказать всего несколько строк: "Фрост убил твою семью".

Сердце останавливает бег. Воспоминания накрывают с головой. Никому ненужная бездомная девчонка, беглая малолетняя преступница и странный человек, видящий в ней не просто потенциал, а личность. Он ласков, но в то же время опасен, он молчалив, но умеет говорить без слов, он станет ей названным отцом, учителем. И первой любовью. Наивной, несбыточной, детской.

Она не верит ни единому слову из письма. А хочет ли верить? Кто её родители, бросившие бродяжничать на улице? Разве они стоят пролитых слёз и бессонных ночей, проведённых в приюте? Романова сминает кусок бумаги. Или есть одно "но"? Она узнает правду. Быстрым движением Наташа расправляет смятый листок. Как всё просто: в лучах ультрафиолета лжи нет места. Координаты места встречи до боли знакомы. Если эта игра, то она не собирается отвечать за последствия. Не она это начала, но она это закончит.