Я не умру (джен)

— Франция мой дом, — говорит Полнарефф, пожимая плечами. — Я знал, что вернусь туда!

Джозеф смеется, обнимая француза, подтаскивает Джотаро.

Тот не против, но сдержанная натура не дала обнять друга первым.

— Это еще что, — говорит вдруг Джозеф, сжав внука и друга в стальных объятьях. — У меня для вас такой сюрприз, закачаетесь!

Джотаро в этот миг скосил глаза в сторону, на толпу, и почувствовал как дает легкую трещину маска вечного спокойствия на лице.

В толпе мелькает изумрудно-зеленый росчерк энергии, через мгновение к нему прибавляется розовая челка.

Зеленая форма, черные очки в свободной руке, серьги-вишни. И полностью неподвижные ноги на сиденье инвалидной коляски.

— Господи, Какёин! — Радостно, со слезами кричит Жан-Пьер, подбегает, стискивает по прежнему широкие плечи друга.

— Ты сейчас сядешь мне на колени, — смеется Нориаки, отмахивается от эмоционального француза.

— Возьму и сяду, засранец! — Таки пускает слезу Полнарефф. — Мы же тебя все похоронили уже!

— Это была моя идея, — с широкой улыбкой вмешался Джозеф. — Какёин очень долго не мог прийти в норму, рана была серьезнее некуда. Я сам узнал, что он жив случайно, оказалось — фонд чудом успел вовремя забрать его. И пока Какёина не подлатали, я молчал.

— Спину починить так и не смогли, — с улыбкой качает головой Нориаки.

— Не торопись снимать себя со счетов! — Со смехом Джозеф от души хлопает парня по спине, наплевав на коляску. — Технологии у фонда огого, скоро дорастут и до спины!

— Я не снимаю, — снова улыбается Какёин. И смотрит на Джотаро. Прямо, спокойной, ровно.

Словно не он сейчас сидит в коляске, словно не ему приходится смотреть на друга снизу вверх.

Куджо закусывает щеку изнутри — он видит изумрудного стенда Нориаки.

Он видит, что от Hierophant Green половина.

Он видит, что Жрец поднимается ровно от пояса, нет ни привычных ног, ни привычного хвоста.

Ниже пояса стенд просто сливается с Нориаки.

И Джотаро душит ярость.

Редкое для него состояние — такая эмоциональность.

Но прямо сейчас Джотаро в такой ярости, что готов рычать от бессилия.

Ему хочется воскресить Дио и снова разорвать его на кусочки — голыми руками желательно, — вымещая злость не только за деда, но и за друга. За его смерть. За его воскрешение калекой. За половину Зеленого Жнеца.

— Почему Hierophant Green разделен пополам? — Прямо спрашивает Джотаро, зная, что Нориаки поймет такую прямоту. — Он — твоя духовная сила, тело тут ни при чем. Неужели ты сдался?

Куджо отворачивается, впервые жалея, что не может заплакать как Полнарефф — было бы легче.

А так приходится грызть щеку до крови.

— Джотаро, зачем ты так? — Укоризненно спрашивает его дед со спины.

Джозефу проще. Нориаки умер у него на глазах, и практически на глазах был возвращен к жизни умелыми врачами фонда Спидвагона.

Джозеф старше, мудрее, больше видел в жизни. И знает, что быть инвалидом — не самое страшное.

А с учетом технологий — даже не вечное!

— Все в порядке, Джостар-сан, — качает головой Какёин.

Ловко двигает кресло поближе к Куджо, и вспыхивает энергией — с головы до кончиков недееспособных ног.

Джотаро разворачивают за плечо, от озадаченности хозяина резко за его спиной вспыхивает Star Platinum.

И легкий щелбан по кончику носа получает в итоге как сам Куджо, так и его стенд.

Нориаки стоит перед ним, стоит на своих ногах, даром что не рабочих.

Стоит, как раньше, вровень с другом, смотрит прямо, чуть насмешливо.

— Я рад, что ты беспокоишься за меня. Я помню — если я сдамся, я умру, — качает Какёин головой. — Я хорошо усвоил урок Д’арби, Джотаро.

Куджо бросает еще один внимательный взгляд на друга, и только сейчас — уже трезво и спокойно, — видит, что Hierophant Green не просто торчит из тела Нориаки.

Обнимая хозяина за плечи, вторя его движениям верхней части тела, Жнец оплетает ногами-лианами нижнюю часть Какёина, заставляя двигаться неподвижные конечности.

Нориаки стоит, улыбаясь, протягивает руку Джотаро в дружеском рукопожатии.

И пусть стоит не сам, стоит с помощью стенда, но какая к черту разница?

Главное, что стоит и улыбается.

— Я не мог там умереть, — говорит Какёин. — Я должен был убедится, что вы справитесь, а позвоночник…его починят.

Джотаро вздыхает и, игнорируя ладонь Нориаки, притягивает того, стискивая за плечи.

Полнарефф с радостным воплем, как обычно почти не поняв что произошло, бросается сверху, сжимая обоих.

Всех троих могучим движением обнимает Джозеф, смеясь и что-то крича по английски.

Каирцы старательно обходят чокнутую компанию по дуге, косясь с интересом и опаской — в аэропорту объятия вещь привычная, но не в исполнении четырех громил.

— Ну-ну, хватит, — смеется зажатый со всех сторон Какёин. — Я тоже очень вам рад!

Подзабытое инвалидное кресло от движения чуть откатилось.