Душа моя, сердце мое (гет)

У ведьмы тетушки Гертруды были воспитанницы, любую из которых было не грех взять в жены самому привередливому из царевичей и королевичей, какие только есть на этом свете.

— Эржабет! Да стой же ты, несносная девчонка! — кричала тетушка Гертруда. А «несносная девчонка» Эржабет сидела на крыше башни, поджав под себя ноги. Эржабет Хедервари — мадьярка и крестьянская дочь, как и другие воспитанницы. Но образованием и манерами каждая из них равна дворянке.

— Эй, есть тут кто? — крикнули снизу и Эржабет с интересом посмотрела вниз. Внизу стоял, задрав голову, темноволосый юноша в очках. Их взгляды встретились.

— Есть, господин! — ответила ведьма. — Я живу здесь со своими воспитанницами. А звать меня тетушка Гертруда.

— Родерих Эдельштейн, — представился юноша и поклонился.

— Вы заблудились, должно быть? — спросила тетушка Гертруда. Родерих кивнул. — Вот несчастье! Прошу, проходите. Мы как раз собрались ужинать. Оставьте коня, о нем позаботятся.

Эржабет спустилась во двор потайной лестницей. В лошадях она разбиралась, как никто, и просто обожала их.

— Будешь яблоко? — спросила она. Покормив коня, Эржабет поднялась к себе, чтобы переодеться.

За столом она сидела на оставшемся месте — рядом с Родерихом.

— Как вас зовут? — спросил он.

— Эржабет, а по-вашему, верно, Элиза.

Много говорили Родерих и Эржабет меж собою, да и не заметили, как полюбили друг друга. На прощанье Хедервари отдала возлюбленному вышитый платок.

— Не забудь обо мне, душа моя, — прошептала она.

— Я вернусь за тобою, сердце мое, — пообещал Родерих.

Долго жила Эржабет его обещанием, но он… так и не возвратился. Тоскливо ей стало — немилы Хедервари ни песни, ни долгие прогулки верхом. Даже в зеркало тетушки Гертруды она не взглянет.

Вдобавок Ольга, верная подруга Эржабет, еще до Рождества вышла замуж за одного дворянина. Кажется, тетушка Гертруда говорила, что мужа Ольги, Михала, королем избрали. Да вот только письма не доходят — все дороги замело, поэтому новостей не стоит ждать до весны.

Забилась Эржабет в угол и сидела там день-деньской — одинокая, неприкаянная. Потускнели прекрасные волосы и поблекли глаза зеленые, колдовские, от слез.

Вышла как-то она с Анной, Ольгиной сестрой, во двор погулять. Услышали они шум, но поначалу списали все на метель.

— Что бы это было, Эржабет? — спросила Анна.

— Не знаю, — солгала Эржабет, хотя сердце ее сразу узнало Эдельштейна. — Мне кажется, что я слишком легко оделась. Давай зайдем в дом ненадолго.

Но не успели девушки подойти к крыльцу, как всадники въехали во двор и герольд крикнул:

— Его Величество король!

Эржабет обернулась. Молодой король легко спрыгнул с коня и подошел ближе.

— Ваше Величество, — пробормотала она, скрипнув зубами, и сделала книксен.

— Ваше Величество, — повторила за ней Анна.

— Здравствуй, Анна. Эржабет, — король улыбнулся и словно лицо прежнего Родериха Эдельштейна показалось из-под «маски» благополучия. Родерих посмотрел на Хедервари тоскливо.

— Прости, что не писал, — сказал он. — Отец умер и я…

Он не закончил фразы.

— Мои соболезнования, — ответила мадьярка. — Проводить вас к тетушке Гертруде? Она наверху.

Кто-то из свиты сказал что-то в адрес девушки, но Родерих осек своих людей и лишь рассеяно ответил:

— Да, благодарю.

Пока они поднимались по лестнице, Родерих погрузился в воспоминания об одиноких зимних месяцах и потому ему показался неожиданностью голос Эржабет:

— Тетушка Гертруда? Тетушка Гертруда, там…

— Король Родерих, я знаю, — закончила за девушку ведьма. — Пусть войдет. Иди, Эржабет.

— Госпожа Гертруда, — кивнул ведьме король.

— Ваше Величество, — склонила голову женщина. — Зачем пожаловали?

— Я думал, вы все знаете, госпожа Гертруда, — не удержался от насмешки молодой король.

— Много знать — скорей состариться, — парировала ведьма и Родерих рассмеялся. — Кстати, почему вы не назвали свое настоящее имя в свой прошлый приезд?

— Это имя принадлежит мне по праву! — возмутился юноша. — Эдельштейн — девичья фамилия моей матушки.

— Допустим, — легко согласилась тетушка Гертруда. — Но не увиливайте от разговора, Ваше Величество. Зачем вы приехали?

— Я обещал вернуться, госпожа Гертруда, и сожалею, что не смог выполнить свое обещание так быстро, как мне хотелось бы.

— Вы вернулись к Эржабет, сир, — констатировала тетушка Гертруда.

— Да, — не стал спорить король. — Я хочу жениться на ней, — немного помедлив, он спросил: — Скажите, Эржабет все еще любит меня?

— Думаю, да, — мягко ответила тетушка Гертруда. — Но слишком уж долго она вас ждала. Она очень тосковала. Плакала много.

Родерих вздохнул.

Все из-за меня — подумал он. Но тетушка Гертруда ободрила молодого короля:

— Я не думаю, что она вас разлюбила, но вам придется остаться у нас хотя бы на неделю. Вам нужно вернуть ее расположение, Ваше Величество.

Король Родерих улыбнулся и сказал:

— Госпожа Гертруда, могу ли я попросить вас об одном одолжении? — ведьма подняла бровь, но кивнула. — Прошу вас — называйте меня по имени.

— Хорошо, — ответила ведьма и добавила: — Родерих.

Приободренный король спускался по винтовой лестнице. В его фиалковых глазах за стеклами очков поблескивала надежда.

На следующий день молодой король Родерих заявил свите:

— Мы останемся здесь, пока не кончится буря. Сейчас отправляться опасно.

Дальний родственник и друг короля Гилберт Байльшмидт посмотрел на него с какой-то странной благодарностью и тотчас же ушел быстрым шагом. Родерих пошел в другую сторону — искать Эржабет.

Молодой король находит мадьярку на конюшне. Девушка отвлекается от лошадей и произносит сухое, дежурное:

— Ваше Величество.

— Я хотел поговорить с тобой Эржабет.

Она молча кивает.

— Я люблю тебя, Эржабет.

— Если бы любил, то написал бы хоть строчку, — заметила девушка.

— После смерти отца и коронации навалилось очень много дел. Мне не хватало времени.

— Понимаю, — коротко ответила Эржабет и отвернулась. Родерих с удивлением осознает, что ее плечи дрожат.

— Зачем ты вернулся, Родерих Эдельштейн? — глухо спрашивает мадьярка. — Зачем я тебе? Разве тебе не нашли невесту — красивую, родовитую, богатую?

— Искали, но я отверг все кандидатуры, — ответил король и присел на загородку стойла. — Я вернулся за тобой, Эржабет Хедервари. Я просто не смогу найти никого лучше тебя. Я люблю тебя, Эржабет. Люблю больше всего на свете.

— Правда? — не смотря на все старания, Эржабет не удерживается от по-детски недоверчивого вопроса.

— Правда, милая, — улыбнулся молодой король. — Прости. За все.

— Прощаю.

* * *

А что было дальше — понятно и так. Дальше были помолвка, ожидание окончания бури, прощание Эржабет с башней тетушки Гертруды и подругами, свадьба, коронация…

К слову, в столицу Эржабет Хедервари уезжала не одна. Вместе с ней отправлялась Анна — невеста Гилберта Байльшмидта.

А через несколько месяцев королева Эржабет навестила Ольгу Лукашевич — свою давнюю подругу, тоже королеву.