Напоследок (джен)

С идеально прямой спиной Император Священной Британской Империи Лелуш вошёл в свою спальню. Стоило двери закрыться, отсекая его ото всех возможных взглядов, как юноша ссутулился. Всё же напряжение под конец стало почти невыносимым. Нет, играть роли, обманывать всех, даже Наннали, он привык. Но делать это на глазах у всего мира, да ещё и так долго… Ничего, завтра Реквием должен, наконец, подойти к концу. Вздохнув, Лелуш подошёл к кровати и свалился на неё. Спать хотелось, но не слишком — скоро он отоспится за все тяжёлые ночи. Гораздо важнее было под конец окинуть взглядом пройденный путь. Так сказать, напоследок устроить ревизию своей жизни. Разобраться, как всё так обернулось. Разумеется, скоро это всё будет уже совершенно не важно, если, конечно, не брать в расчёт идеи дорогих родителей о едином сознании всех живших и живущих, но верить в это откровенно не хотелось (желания вечно общаться с Чарльзом и Марианной, как и с В. В., Лелуш не ощущал совершенно). Однако, в преддверии последнего акта мозг бы всё равно не дал телу расслабиться, а думать, кроме как о кончающейся жизни, было, в общем-то, и не о чем. Он всё время спешил вперёд и, по возможности, гнал от себя мысли о пройденном пути. Видимо, время расплатиться и за это.

Итак, с чего же всё началось? С убийства Марианны? С отправки его и сестры в качестве «гостей» в Японию? Может с британо-японской войны, что разрушила их странную детскую идиллию: счастливую и спокойную (гораздо более спокойную, чем при дворе в Пендрагоне) жизнь опальных принца и принцессы по соседству с их лучшим другом — сыном человека, державшего их в заложниках? Нет. Сам себе Лелуш мог больше не лгать. Конечно, он горел жаждой мести за всё это, но вот только без Гиаса он мог ещё годами вынашивать свои планы, не имея подходящих инструментов. Как показали дальнейшие события, и отец, и Шнайзель были очень близки к воплощению своих планов: успей они раньше, чем Лелуш начал бы действовать, и, скорее всего, он бы уже ничего и не смог сделать. Именно та поездка с Ривалом, собственная неусидчивость опального принца и, наконец, направленные на него ружья заставили Ведьму дать ему Гиас. С Гиаса же началась и история его мести. Забавно, но тот же инцидент выставил на шахматную доску и Судзаку. Если бы не встреча с Лелушем и стычка с тем отрядом, его бы, в лучшем случае, не заметили, а, вероятней всего, убили бы на месте — для гарантии секретности.

Перед глазами понеслись картины всего случившегося. Какие-то воспоминания заставляли кривить губы самодовольной улыбкой, иные — стискивать зубы от гнева или досады. Однако, действительно ключевых событий было немного. Пожалуй, впервые, когда эта война задела его по настоящему — ситуация с Ширли. Да, смерть её отца была неприятным событием, но иной ход едва ли дал бы ему такое же преимущество в той битве. А вот саму Ширли втянул лично он и безо всякой основательной причины. Можно сказать, пытался успокоиться, и так подставил её под прицел Мао. Да и дальше с ним напортачил — оставлять такого психа в живых было всё же слишком опрометчиво… Впрочем, нет худа без добра — так он узнал о секрете своего друга. Не удивительно, что Куруруги так отчаянно цеплялся за идею мирно изменить Британию изнутри. Всё-таки, именно отстаивая эту идею, он в пылу спора убил родного отца (конечно, всего вероятней, окружение премьера само создало эту ситуацию — уж очень ловко и быстро они затем всё устроили — но мозги малолетке как до инцидента, так и после эти люди вполне успешно промыли). Откажись Судзаку от своего самооправдания, и не факт, что смог бы дальше с этим жить. Хотя, конечно, того, насколько далеко этот упрямец готов был зайти в своём стремлении отмыться хотя бы в своих глазах, Лелуш в тот момент ещё не представлял. Потому и надеялся заменить такую индульгенцию красивой целью, ну, а узнав о Ланселоте — хотя бы отодвинуть с пути…

Следующая мысль обожгла болью. Юфимия… Этого он не хотел. Пусть, всё и можно было свалить на взбесившийся Гиас, но ему вообще не следовало бы пытаться подставить Юфи. Если так подумать, хватило бы повоздействовать на пару человек из охраны, в остальном не меняя планов. Выстрел любого британского солдата в явившегося по предложенному перемирию Зеро можно было мгновенно превратить в крах всей Специальной административной зоны. Что до случившегося побоища — об этом лучше и не думать.

Убийство Юфи и лёгкое вмешательство В. В., вместе с собственной глупостью Лелуша, фактически, обрушили всё первое Чёрное восстание. Да, не ясно, что бы получилось, сумей они сокрушить гарнизон до прибытия подкреплений. Но вот исчезновение направляющей руки в самый ответственный момент однозначно обеспечило крах. Судзаку, обезумевшему от потери, В. В. любезно подкинул необходимый кусочек пазла, и вот уже рыцарь в режиме берсерка мчался за Зеро. А заодно дядюшка стащил Наннали, которую Лелуш так опрометчиво оставил без особого присмотра. А ведь что бы стоило изобразить похищение учащихся восставшими и рассадку школьников по отдельным камерам! Вот уж и впрямь — задним умом всяк крепок.

Разоблачение, и встреча с отцом в присутствии Судзаку-тюремщика стали достойным финалом той эпопеи. Былой ярости это воспоминание не вызывало — более поздние и яркие события наложились поверх него, притупляя гнев. Да все уже и расплатились, хоть некоторые пока и векселями. Император, в конце-концов, благополучно умер. И, если так подумать, он любезно предоставил Лелушу целый штаб сотрудников, в том числе и весьма одарённых. Хотя, конечно, подмять это всё под себя, да ещё и сохранять секретность было той ещё морокой. Что до Судзаку… Такой ход друга был очень неприятен, но Лелуш, честно говоря, вообще боялся как бы тот с горя и гнева не прикончил Зеро. По счастью Куруруги лишь надломило, и, ради своего «сотрудничества», он теперь был готов на всё дозволенное инструкциями, не чураясь в этих пределах ничего.

Возвращение. Лелуша передёрнуло. Во-первых, вспоминать то ощущение ломающейся, подобно ледяной корке, ложной памяти было очень неприятно. А во-вторых — какой же это было авантюрой! Пойди хоть какая-то мелочь чуть иначе, и он бы там погиб. Да, собственно, почти и погиб. Переманить Роло и успешно сыграть с Китайской Федерацией, храня при этом инкогнито, было не просто, но даже там контроль над ситуацией был всё-таки побольше. Вернувшись, Лелуш продолжил свою месть, имея в виду уже и новые счёты. Да, он пытался вытащить и Наннали, но, откровенно говоря, такие соображения не всегда сдерживали его, когда доходило до дела. Прямой удар по культистам и столкновение с Чарльзом тому примеры. Но спустить В. В. ту атаку и смерть Ширли он просто не мог. Сердце кольнуло. Убили её всё-таки из-за того, что она оказалась близко к нему. Но, что уж теперь — дядя своё уже получил. Да и Ролло теперь мёртв. А вот себя Зеро винил. Вот чтобы ему стоило приказать Ширли не просто забыть Лелуша Ламперужа, но и уехать куда-нибудь!

Чего Лелуш не намерен был прощать ни себе, ни Шнайзелю так это тот взрыв «Фрейи». Он ведь помнил и приказ, что отдал Судзаку, и жёсткую натуру старшего брата, и всё равно был так одержим жаждой прикончить Куруруги, что чуть не погубил Наннали. Тогда, решив, что сестрёнка погибла, он серьёзно раскис. Только благодаря Ролло и Карен Лелуш выжил. Спасибо им обоим. Это была бы по-настоящему глупая смерть. Пожалуй, под конец он всё же привязался к своему «младшему брату», хотя, если бы не тот последний побег, вероятно, при первой же возможности пустил бы Ролло в расход. Слишком уж опасны такие «друзья».

А потом… Лелуш помрачнел, вспоминая тот короткий промежуток времени во всех деталях, а заодно располагая по местам то, что он услышал от других. Известие о месте пребывания Императора вернуло его жажду мести. Прямо скажем, теперь это было всепоглощающее чувство — он не рассчитывал вернуться живым. Ринулся на место и поспел как раз вовремя для откровенной беседы в узком кругу. Он, родители, Ведьма и, внезапно, Куруруги. Как оказалось, Судзаку тот взрыв тоже хорошенько протряс. После такого рыцарь был готов пойти на что угодно, лишь бы его самооправдание не рассеялось как дым. Даже на убийство Императора по приказу его сына-премьера.

Иронично, но та беседа в мире С. бетонной плитой придавила их обоих. Лелуш узнал, что мстить по-хорошему надо бы не за мать, а ей самой. Той, которая бросила их с Наннали. Ну а Судзаку имел возможность убедиться: преуспей он в своей службе Британии, и японцев, которых можно было бы спасти, просто бы не осталось. Конечно, с позиции Чарльза и Марианны всё выглядело совершенно иначе: какая разница, кто умрёт, если в итоге все — и живые и мёртвые — всё равно сольются воедино. Но допускать тот апокалипсис ни он, ни Судзаку не желали.

А потом, потом остались два обломка рушащегося старого мира. Один в погоне за возмездием (как оказалось ложно понятым) сжёг множество людей, в том числе и почти всех дорогих для него лично. Ну а у другого, натворившего ничуть не меньше, рухнуло его годами выстраиваемое самооправдание. По большому счёту, после такого обоим только и оставалось что умереть. Тут же разрядить себе в головы пистолет не дали помощь Ведьмы и желание хоть как-то смыть сотворённое. Наконец-то он готов был не только говорить о построении того мира, который подошёл бы Наннали, но и заняться этим на самом деле. Хотя, казалось, и было уже поздно. Для Лелуша это стало способом хоть как-то искупить вину перед сестрой. Для Куруруги же это стало возможностью снова забыться — не думать о всём, что сделано и ещё предстоит, отдаться новой заоблачной цели, передоверить принятие решений.

Последовавшие реформы и репрессии Лелуш прокручивал перед своим внутренним взором как серую повседневность: во всех тех дворянских восстаниях не было ничего особо примечательного. Он разрушил сословный строй, подготовив плацдарм в Священной Британской Империи и это было главным. А вот выступление Шнайзеля оказалось неожиданным. Лелуш скривился. Конечно, что Наннали уцелела — это была радостная новость, а вот, что она в руках беглого премьера — откровенно пугало. Тогда он даже начал колебаться по поводу Реквиема, но потом одумался. Не сказать, чтобы дело было в окрике Судзаку. Скорее он понял, что уже ни при каком раскладе ему больше не быть рядом с сестрой. А если он всё же вывернется — например, сам наденет маску Зеро — что это принесёт Наннали? Пока от его бурной деятельности она потеряла немало родных и кое-кого из друзей, а также испытала немало огорчений, не говоря о том, что едва не погибла. Так что изначальный план нуждался лишь в небольших доработках. Лелуш решил оставить после себя не просто перепаханный и переделанный мир, под присмотром Зеро, но и Императрицу Наннали, снабжённую всей поддержкой, какую только можно представить.

Он перебрал в голове всё подготовленное. Во-первых, Судзаку. Тут без особых изменений. Только и всего, что он должен не просто присматривать за порядком в мире с опорой на Орден чёрных рыцарей (н-да, тут они со Шнайзелем мыслили похоже, просто «фрейя» Лелуша была не столь откровенной и пугающей), но и всячески помогать Наннали и оберегать её. Пожалуй, лучшим гарантом верности Куруруги было его чувство вины. Это сработает, по крайней мере, пока новая Императрица не потребует от рыцаря в маске устроить геноцид. Аппарат и армия Британии получили соответствующие указания, а уж сэр Джереми проследит за верным исполнением. Конечно, потом верному рыцарю, как и некоторым другим наиболее одиозным приверженцам Демона-Императора, придётся сойти со сцены — слишком прочно их связывают с правлением Лелуша. Шнайзель… Вот его бы Зеро с удовольствием убил, но Наннали будет очень полезен такой советчик, так что пусть работает. Благо, под воздействием Гиаса многоопытный премьер будет вполне надёжен. Ну и, конечно, Лелуш обеспечил (в том числе и завтрашним представлением) всем, кому следует, ореолы мучеников и героев. Всё было, как будто, готово.

Ведьма… В эти последние дни она решила не находиться рядом с ним. Отправилась куда-то по своим делам. Он, конечно, видел её переживания, но передумывать не был намерен. Честно говоря, после всего произошедшего оставаться было бы очень рискованно. Новый порядок наверняка встретит сопротивление, если же Лелуш решит вмешаться (а он не сможет остаться в стороне), то быстро возьмёт в руки все рычаги и подомнёт всех, включая сестру, под себя. То есть вернётся к тому положению, которое есть сейчас, хотя, может, и чуть в другой форме.

Лелуш выдохнул. Что ж, всё решено и подготовлено, прошлое оценено, а все старые векселя проверены. Скоро одна из самых крупных оставшихся пачек счетов будет оплачена. Будущее сестры обеспечено, ну а он сможет, наконец, отдохнуть от нескончаемой гонки.

Сквозь окна потихоньку начинал пробиваться ещё слабый утренний свет. Встав с кровати, Лелуш Британский облачился в заранее подготовленную парадную одежду и накинул свой плащ. Оправившись, он повернулся к двери. До последнего выступления должно пройти несколько парадных мероприятий, и Правитель обязан присутствовать, чтобы всё выглядело естественно. С идеально прямой спиной и гордо поднятой головой 99-ый Император Священной Британской Империи вышел из спальни.