Эквилибриум (гет)

Где он путешествует на этот раз? Она дала ему полную свободу действий, но не зря ли? Гален снова замечает её рассеянность на совещании, она мыслями где угодно, но не здесь. Спасённый асгардец, стало быть ледяной великан не выходит из головы. Аврора уважает личное пространство своих подчинённых, однако именно секреты Локи манят больше других.

Несостоявшийся Вариант одной из многочисленных Ветвей Вселенной, Лафейсон вне чужих правил, он сам и есть закон. Власть имеет свойство портить человека, он же Бог. Его больше не ведут амбиции, он стирает миры, держит под прицелом неугодных, создаёт саму историю.

— А если он перейдёт границы? — Гален не страшится Того Кто Остаётся, у них перемирие, договор. — Чем он занимается?

— Делом, Эрсо, — один из его вариантов — Кецилий плохо закончил свой путь, захватит в иной мир и её, смотреть на бывшего врага ещё то удовольствие. — Думаешь о Канге? Он не вмешивается, пока дело не касается его интересов, помнишь? — она складывает ладони домиком, прислушиваясь к голосам Вселенной. — Не он хозяин в этом измерении, — у неё власть: распаляющая и поглощающая целиком.

— А ты — Аврора, — её истинное имя, иногда он завидует тому, что она помнит свои жизни, знает в лицо некоторых своих Вариантов.

— Он вернётся, наиграется и вернётся, — её минитмены вышколенные, исполнительные, бесчувственные, о таких можно только мечтать, но ей тошно с ними, иногда. Она не даёт слабину, иначе скажут — не достойна, не так умна. — Подготовь мне отчёт, полный, — в её голосе сталь, в глазах лёд, такая маска со временем окончательно застынет, станет неживой.

— Хорошо, — он приближенный, знает больше чем другие, Галена злит одно — не такой как Локи, встать в один ряд со странным "любимчиком" Авроры ему не дано.

— Зависть до добра не доводит, — он задумавшись не замечает, Аврора совсем близко. — Будь умнее, — она аккуратно поправляет его красный галстук, затягивая покрепче, холодно улыбаясь.

Его пронимает озноб, не важно, кто перед ним: монстры бездны, пришельцы из иных миров, кошмары из потаённых глубин разума, Аврора единственная, перед кем он не в силах устоять.

— Я постараюсь, — Гален берёт папку со стола, надеясь, его страх скоро рассеется.

Аврору смешит такой поворот дела, ведь она не деспот, хотя резка, прямолинейна, наказывает за любые проступки. Женщина провожает взглядом Галена, снова возвращаясь к насущному.

Он вернётся. Причина её ожидания не в их связи: Адам и Ева — последние вампиры, причина в патологической ненависти к чувствам, к тем, кто их ощущает. Его почти приговорили к казни, она спасла его от УВА, утёрла нос одному из Кангов, не позволила родится связи называемой любовью. Сильвия так и не встретит свою судьбу, не узнает своё предназначение. Аврора расчётлива, ей под силу разгадать Лафейсона.

* * *

Кто жертвует собой ради других? Как назвать такого человека? Елена стирает пыль с сероватого камня, параллельно жалея о том, она не в силах изменить хоть что-то в этой дурной партии. Миллиарды людей и одна жизнь. Разве справедливо? Она бы поставила на кон всё, чтобы вернуть сестру, сказать всё о чём хотела, не отпустила бы Наташу одну, ни за что. К чёрту Вдов! Отца! Мать! Положительные герои не льют слёз, наматывая сопли на кулак, у них не разрывается сердце после очередного боя, они живут вечно. Оказалось, ложь не только легко придумать, но и поверить в неё.

Игрушки, фото. Люди Наташу помнят. А Мстители не потрудились поставить ей скромный памятник, плита, под которой пустота, дело рук Елены и ни слова сочувствия! Люто ненавидеть Мстителей, проклинать их, вошло в привычку. Ей не до сантиментов, она жаждет реванша, мести.

Рука сама собой скользит по камню, чувствуя враждебность чужой планеты, ощущая, как ветер запутываясь в волосах нашёптывает: "Они не достойны... Не достойны...". Руки немеют от холода, скулы сводит, глаза наполняются слезами. Шаг за шагом Елена приближается в обрыву: бездонный и пугающий, здесь нашла свою погибель Наташа. Лена смотрит вниз, там на камнях, лежит распростёртое тело сестры. Ужасающая картина застыла немым укором, напоминанием.

— Хватит! — она резко встаёт с колен, обводя диким взглядом парк.

Она сошла с ума. Не было Вормира и видения, ей показалось. Тогда откуда кровь на руках? Ладони ободраны, из мелких ранок сочится кровь, создаётся впечатление, она пыталась за что-то ухватиться. Здесь что-то не чисто. За ней наблюдают? Елена быстро вытирает ладони о штанины. Главное не обнаружить себя.

— Приношу свои соболезнования, — мужской голос ей не знаком. — Ваша сестра была хорошим человеком.

Случайный прохожий? Здесь почти никто не живёт, исключение — старый отшельник присматривающий за могилой. Тогда, любопытный? Белова оборачивает, желание увидеть наглеца слишком велико.

— Ко мне, девочка! — она пытается остановить собаку, та не обращая внимания бежит к незнакомцу.

— Фани, хорошая девочка, — высокий брюнет в чёрном кашемировом пальто, без опаски протягивает руку к собаке. — Умница, — он чешет её за ухом, проводит ладонью по густой шерсти. — Она прекрасна.

Во взгляде Беловой недоверие. Он следил за ней? Во-первых, Фани редко принимает незнакомых людей, во-вторых она не называла имя собаки.

— У неё имя на ошейнике, — он угадывает её мысли. — Каюсь, следил, — он подходит ближе, — но не посмел нарушить ваше уединение.

В мире два типа людей: охотники и жертвы, брюнет кажется является первым вариантом. Цепкий взгляд, властная походка, холодная вежливость в голосе. Он явно не шпион, хотя может быть таковым. Если да, то кто? Моссад, ФСБ, ЦРУ, МИ-6, MI 8, Интерпол? Елена прикидывает, как быстро сможет дотянуться до пистолета в ножной кобуре. Для неё война никогда не закончится.

— Меня уже столько раз пытались убить, — брюнет исчезает, словно тает в воздухе. — Я уже потерял счёт, — раздаётся у неё за спиной. — И да, Боги тоже истекают кровью.

Елена стоит наизготовку, целясь мужчине точно в сердце.

— Кто ты? — костяшки пальцев совсем побелели, раны ноют.

— Твой ответ, — он протягивает руку, пистолет исчезает и материализуется уже в его руке. — Вина тяжела, сможешь ли вынести её, Елена? Возьми, он мне не нужен, — он беззащитнее котёнка.

— Тебе какое дело? — она не прикасается к оружию, понимает, против непонятного чужака вороная сталь не поможет. — И кем себя возомнил?! — Белова готова голыми руками стереть с его холёного лица такую надоедливую ухмылку.

— Локи, опальный принц Асгарда, — дочь её не слышит. Наглец бессмертен, однако ей доставит превеликое удовольствие нашинковать его свинцом. — Любит совать нос в чужие дела, — Мелина не теряет его из виду.

— Рука не дрогнет? — ему похоже нравится играть со смертью. После УВА и боевого крещения в рядах минитменов Авроры, Лафейсон снова поверил в себя. — Если хочешь, стреляй прямо сюда, — он быстро перемещается сначала к Востокофф, потом ей за спину. — Сладкие воспоминания, Эстер, не находишь? — его руки обнимают её за талию.

* * *

Лондон и время затухающей весны. Для всех упадок, возвращение к реальности, для них лето чувств. Военный, сын посла Великобритании — Фредди Пейдж, вместо того, чтобы как его сослуживцы стать никем, подчиняется внезапной страсти. Американка Эстер ему не ровня, его выбор осуждают все: от двоюродной тётушки до брата, что сам тот ещё повеса. Военный и певица, кому до них дело? Они пропадают в отелях, строят планы на будущее, верят — у них всё впереди. Беспечные и молодые.

Идиллию нарушает отец Фредди, старика находят в собственном кабинете с простреленной головой. В процессе обыска выясняется, исчезли важные документы, вместе с данными о расположении секретных баз ВМФ Великобритании. MI8 поднимают по тревоге, бросив все ресурсы на поиск убийцы.

Пейджа как одного из подозреваемых по делу, допрашивают несколько часов, после отпускают под подписку о невыезде. Вернувшись с допроса в отель, молодой человек находит пустой номер и записку на столе: "Прости меня, но так нужно".

Фредди не ищет Эстер, чтобы раскрыть её ложь, он сам не тот, кем кажется.

* * *

Мелина сопротивляется, как тогда, не потерять контроль, не дать ему преимущество. Женщина чувствует тепло, оно разливается по телу, пульсирует в самых укромных уголках. Глупец, она несколько раз прошла через Красную Комнату, что для неё его манипуляции?

— Раньше было лучше, — шепчет Востокофф, закусывая губу до крови.

— Прекрасно, Мелина, ты изучила основы обмана, — он целует её в окровавленные губы, медленно, не давая вздохнуть, свободной рукой разжимая пальцы удерживающие винтовку.

— Мама? — сегодня какой-то день сюрпризов и ненужных встреч. — Зачем ты пришла? — Елена в растерянности прячет руки за спину.

— Помочь тебе, — Мелина чувствует присутствие Бога Обмана, он наблюдает за каждым их движением.

— Не поздно ли? — обида на Алексея и мать, что соль на ране, как её не убирай, агония боли будет разрывать твою плоть. — Где ты была, когда Наташа умирала?! Почему ты её отпустила?! Почему не остановила?! Почему?! Вы с отцом бросили её! — девушка дала волю чувствам, слёзы катились по щекам. — Ты говорила, что любишь нас, это ложь! — Она давно взрослая, а разве взрослым не нужна семья?

— Наташа сама сделала выбор, пойми, — Мелина попыталась обнять дочь.

— Она права, Эстер, ты бросила их, — муж-посмешище, служба в КГБ, двойная жизнь, её карточный домик сгорел дотла. — Признай это.

— Заткнись, Копперфилд! — Елена тихо всхлипывала, уткнувшись в материнское плечо.

— Я хочу помочь, — он развёл руками в стороны. — Хоть раз мне поверят?

— Ты Бог Обмана, нехитрая арифметика и вывод — нет, — Востокофф прятала сомнения, а вдруг Локи изменился, в конце концов ему доступно больше чем другим.

Увидеть Наташу хотелось больше всего. Ради такого — любой контракт, любая подпись, пусть даже танец над бездной вместе с самим Дьяволом. Она многим обязана дочерям, не важно, родные они ей или нет. В мире, где ты совершенно стерилен, лишён всего: прежде всего чувств, мыслей, самого разума, пойдёшь на риск, возможно предвидя последующее наказание.

— Скажи — как? — Востокофф целует Елену в макушку, вероятно инстинктивно защищая девушку от Локи, встаёт так, чтобы загородить её спиной. — Предупреждаю, если это твои фокусы...

— Вы должны убить его, — он достаёт из кармана фото мужчины. — Клинт Бартон, один из Мстителей, виновных в смерти Наташи.

— Ты ничтожество, — цедит Мелина.

— Поверила? Разочарован. Да он был с ней на Вормире, но Камень Души не заполучить так просто, — он смотрит Мелине в глаза. — Секрет в том, жертву он примет, лишь истинную.

— Что это значит? — Елена выглядывает из-за плеча матери.

— Нужно пожертвовать тем, кого по-настоящему любишь, — нет нужды говорить, окажись они вместе на той злополучной планете, кому бы достался Камень Души.

— Прошлое не вернуть, не отмотать, — её глаза красные от слёз.

— Но есть иные варианты, — он достаёт темпад. — Если согласны, следуйте за мной.

— А если нет? — Елена ждёт ответа матери.

— Всё будет по-старому, а значит — вам с болью жить, — интересно, он нашёл тот предел, за который нельзя переступать.

— Мы согласны, — Востокофф не нужно читать мысли Елены.

— Возьмите меня за руки, — он наклоняется и ставит капсулу обнуления на землю. — Готовы? — он искажает время, поступок ему припомнят.

— Запомни, — Мелина крепко сжимает ладони своих спутников, — я за тобой наблюдаю.

Локи только улыбается в ответ.

Троица исчезает. Реальность закручиваясь спиралью, превращается в маленькую точку на карте Мироздания и окончательно гаснет.