Удачный повод (гет)

Россия. Сибирский ФО. Тренировочная зона «Хиус»

Октябрь редко бывает тёплым, а уж вблизи побережья Северного Ледовитого океана… Впрочем, среди бойцов, проходящих данную тренировочную зону, лишь у Хибаны возникли проблемы с холодом. Для Капкана, Тачанкина, Глаза, Валькирии и Фрост это было вполне привычное сезонное явление, которое не было чем-то из ряда вон выходящим.

Тренировка была рассчитана на три дня и включала в себя несколько штурмовых операций, полосы препятствий, стрельбища, марш-броски и скрытное перемещение по лесополосам в составе группы. По легенде первого дня, бойцам, высаженным с вертушки, нужно было быстро преодолеть участок тундры, взять штурмом небольшую базу, укрытую от чужих глаз в тайге, после чего скрытно выдвинуться к следующей точке, попутно пройдя полосу препятствий, отстреляться на стрельбище и совершить марш-бросок до места ночёвки. На этом приключения не заканчивались, поскольку, прибыв на финальную точку первого дня, они должны были подать условленный сигнал по рации, после чего им скинут с самолёта разборный домик.

— Теперь я понимаю, почему русские своих преступников в Сибирь ссылали, — проворчала японка, засовывая во внутренний карман зимней куртки «ручную грелку».

— Север, — лаконично отозвалась Фрост, провожая взглядом опускающийся на связке парашютов огромный деревянный ящик.

— На солнце греетесь, девчата? — хихикнула возникшая словно бы из ниоткуда Валькирия, которая явно чувствовала себя посреди русской тайги как у себя дома.

— Ну да, тебя хлебом не корми, только дай по заснеженному лесу полазить, — огрызнулась Хибана.

— Не куксись, дочь самурая, — хлопнула её по плечу Меган. — Пойдём со мной: поможешь валежника собрать.

Фрост сегодня не повезло дважды: сначала сломался верный «Стэн» (заводской брак одной из деталей), и ей пришлось «работать» с «Витязем» Тачанкина, который временно сменил любимый «ручник» на ПКП «Печенег». По итогам стрельбы из этого гибрида АКСУ и ПП под патрон 9,19 канадская оперативница начала задумываться о том, чтобы заиметь себе подобный агрегат. Ну а вторая неприятность проистекала из первой и заключалась в том, что, пытаясь понять, почему отказал ПП, женщина сняла перчатки… которые так и остались лежать где-то посреди стрельбища. Она прятала мёрзнущие кисти рук в рукава, совала их в карманы, но это всё были полумеры, не способные решить проблему окончательно. Она могла бы спросить у сослуживцев, не прихватил ли кто запасную пару перчаток, но этому мешало невесть откуда взявшееся детское упрямство в стиле «назло маме отморожу ухи», помноженное на не менее детский страх того, что её засмеют. Позже сама Фрост охарактеризовала своё поведение фразой «Дуракам закон не писан».

Не имеет значения, куда именно изначально направлялся Капкан, однако, увидев Фрост, пытающуюся согреть коченеющие пальцы собственным дыханием, он резко изменил траекторию движения, на ходу снимая перчатки и сдвигая с губ маску. Опустившись на колено перед сидящей на каком-то пеньке женщиной, он сжал её кисти своими горячими руками и начал дышать на них. В первое мгновение на лице канадской оперативницы возникло изумлённое выражение, сменившееся состоянием ступора: она просто молча смотрела на свои руки с отсутствующим выражением на лице, явно «выпав в осадок» от происходящего.

— Макс, ты где там прохлаждаешься?! — зычный голос Александра разрезал тишину вечерней тайги.

— Чтоб тебя, батя, — проворчал Капкан, после чего коснулся губами пальцев женщины, натянул ей на руки свои перчатки, поднялся с колен и зашагал в сторону приземлившегося груза, на ходу вытягивая из разгрузки запасную пару варежек.

Фрост, которую голос Тачанкина вывел из состояния ступора, смешанного с чувством наслаждения от ощущения горячего дыхания Макса на кистях её рук, несколько раз моргнула, глядя в спину размашисто шагающего оперативника, а потом её лицо залилось краской и по телу прокатилась волна жара.

— Кто-то сейчас явно закипит, — насмешливый голос Валькирии заставил женщину вздрогнуть и обернуться.

— И чего ты не сказала, что перчатки посеяла? — вопросительно подняла брови японка, прижимающая к груди охапку сухих веток. — Я бы тебе свои запасные отдала.

— А? Я… — голова упорно отказывалась работать.

— И лишила бы нас такого зрелища, — расхохоталась Меган, а потом сунула в руки Фрост свою охапку дров и пошла в сторону площадки, на которой русские начали собирать времянку. — Займитесь костром и пайками, пока мы дом замастырим, — бросила она через плечо.

Какое-то время канадская оперативница работала на автомате, расчищая площадку от снега, складывая ветки и помогая Хибане разделать топорами ствол упавшего дерева. Однако постепенно она вернулась в норму.

— Слушай, Тина, можно вопрос? — прервала долгое молчание японка.

— Да, — сразу же отозвалась Фрост.

— Сколько вы с Максом встречаетесь?

— Месяц, — и снова моментальный отклик.

— Тогда объясни мне, почему ты так странно отреагировала на его действия? — Судя по голосу, Хибана действительно не понимала реакции Тины на поступок её партнёра.

— Он никогда не делал ничего подобного на людях, — подумав, ответила канадка.

— А как он ведёт себя, когда вы остаётесь вдвоём? — чуть склонила голову набок женщина.

— Может ни с того ни с сего подхватить на руки, — ответила вновь заливающаяся краской Фрост. — Или обнять со спины и стоять так, уткнувшись лбом мне в затылок. И всякое такое из более интимного… — Тина замялась, явно не горя желанием вдаваться в подробности

— Можешь не продолжать, — улыбнулась японка. — Не буду врать, что мне не интересно, каков этот русский в плане секса и связанных с ним вещей, но я не настолько безмозглая, чтобы выпытывать подобные вещи у человека, который явно не желает об этом говорить.

— Зная тебя, предположу, что ты это всё не просто так спрашивала. — Хибана действительно не особо жаловала расспросы ради расспросов.

— Какая нечеловеческая проницательность! — делано восхитилась японка. — Какой титанический умище! Одно непонятно: как ты сама ничего толкового предположить не смогла.

— Кончай издеваться, — отмахнулась от неё Фрост.

— Ему просто нужен повод, — Хибана внезапно стала серьёзной.

— В смысле?

— Я не Гарри и никаких курсов по психологии не заканчивала, но, учитывая личное общение, мне кажется, что этот мужчина не из тех, кто любит вываливать свои чувства на всеобщее обозрение, — ответила японка. — Если только нет подходящего повода.

— Ты хочешь сказать?.. — Фрост не договорила, переведя взгляд на кисти рук, надежно защищённые от холода перчатками Капкана.

— Отличный повод совместить приятное с полезным, тебе так не кажется? — улыбнулась Хибана. — Помочь собрату по оружию, одновременно с этим побыв несколько мгновений наедине с любимой женщиной и продемонстрировав ей свою заботу о ней.

— Но ведь раньше… — попыталась возразить Тина.

— А были поводы? — подняла брови японка.

— Нет, — скрепя сердце, буркнула канадская оперативница.

Несколько дней спустя. Россия. ВАО Москвы. Парк «Сокольники»

Фрост, прежде никогда не бывавшая в Москве, с любопытством оглядывала старые кирпичные дома, стоящие вперемешку с торговыми центрами и новостройками-монолитами. Вдалеке, за спуском в метрополитен, виднелась допотопная пожарная каланча, являющаяся историческим памятником. С хмурого неба падали редкие снежинки, а ветер превращал -1 во все -5, что не мешало большому количеству людей, в основном семьям с детьми, покупать входные билеты и проходить в парк через старинные чугунные ворота. Тина предположила, что москвичи привыкли ходить в парк по выходным и погода не имела для них особого значения.

— Где тебя носит, Макс? — проворчала она себе под нос, поднося зябнущие руки ко рту… лишь для того, чтобы их сжали горячие, жёсткие ладони Капкана.

— Извини за опоздание, Тина, — проговорил мужчина, согревая её пальцы своим дыханием.

— И за что я тебя только люблю, guignard? — голос женщины был слишком нежным для человека, который действительно злиться.

— Сам удивляюсь, — улыбнулся Макс, целуя её пальцы.

— Слышь, шкет, — невысокий дедушка, опирающийся на палочку, хлопнул мужчину по спине. — Обидишь её — голову откручу! — Говорил он грозно, но глаза лучились от смеха.

— Я это учту, батя, — широко улыбнулся в ответ Капкан, прижимая к себе невольно покрасневшую женщину.

— О чём вы говорили? — Фрост, само собой, не поняла ни слова из их короткого диалога.

— Ничего такого, о чём стоило бы переживать, — покачал головой всё ещё улыбающийся Максим, после чего взял Тину за руку и потянул в сторону от ворот.

— А мы разве не в парк собирались? — удивилась та.

— В парк, — кивнул мужчина.

Загадочное поведение оперативника стало понятным, когда он подвёл свою спутницу к дыре в заборе: в этом месте один прут был выпилен, а оставшийся торчать обрубок аккуратно отогнут в сторону.

— Серьёзно? — Она попыталась придать голосу строгое выражение, но не смогла удержаться от смешка при виде озорной улыбке на лице Максима.

— Какой же спецназовец полезет через главный вход? — ответил тот.

— Ты ещё форму натяни и лицо загримируй, балбес, — хихикнула Тина и ловко проскользнула сквозь дыру в парк.

Они долго бродили по дорожкам и тропинкам парка, медленно укутывающегося в снежное покрывало, вдыхая холодный и чистый (насколько это возможно для мегаполиса) осенний воздух. Иногда останавливались, чтобы посмотреть на резвящихся детей или купить стакан горячего чая. Они ничего не говорили всё это время. Просто шли, держась за руки, или стояли, прижавшись друг к другу. При этом они выглядели куда более гармоничной парой, чем пара подростков, которая обжималась, сидя на лавочке, показушно долго целуясь и лезя друг другу под одежду. Капкану и Фрост все это не было нужно: они знали, что их чувства взаимны, а значит, незачем устраивать из любви клоунаду. И лишь когда они уже шли на выход из парка, Тина всё же задала мучающий её вопрос:

— Макс, почему ты тогда начал согревать мои руки дыханием, вместо того чтобы сразу дать перчатки? — Она остановилась и развернулась к нему лицом. — Просто до этого ты никогда не проявлял свои чувства ко мне прилюдно.

— Мне просто подвернулся удачный повод побыть с тобой наедине, — ответил ей Капкан, который ничуть не удивился вопросу, а потом притянул женщину к себе и ткнулся губами в лоб. — Мы же не подростки, чтобы показушно выставлять наши чувства на всеобщее обозрение, — продолжил он, беря её под руку и шагая в сторону выхода. — А вот совместить приятное с полезным — это всегда пожалуйста.