Дракон в шкафу (джен)

Помнится, был в годы моей бурной молодости один интересный случай. Сейчас уже и не скажешь, как давно это было. Но вовсе не потому, что время взяло своё и моя память не та, что раньше. Однако жизнь моя всегда была насыщена необычными событиями и яркими впечатлениями. На скуку мне жаловаться не приходилось с юных лет. А посему и года свои я исчисляю неохотно, особыми периодами, знаковыми встречами. Вот об одной такой встрече мне и захотелось поведать.

Мальчишкой я был непоседливым, родителям докучал страшно. Нередко за мою тягу к приключениям ссылали они нерадивого отпрыска на попечение жёсткой, но, признаю, справедливой и любящей тётки. Мать моя, в сравнении со своей сестрой, вполне могла и ангелом прослыть. Тётушка, как дама суровая и непреклонная, не терпела отсутствия дисциплины. Вот уж в чём недостатка под крышей её дома не было! Именно её дома. Супруг моей славной родственницы, хоть и имел репутацию господина волевого, обладающего цепким умом и мёртвой хваткой, под чутким взором жены своей терялся, становился меньше, будто усыхал. Это позже, когда я сам обрёл способность видеть не только лишь цвета, но тысячи оттенков, пришло понимание, что не робеет он пред ней, а с любовью замирает, ловя каждое слово, каждый вздох. Тогда же мне дядюшка виделся бесхребетным тюфяком. Так за спиной, не обращая на протесты маменьки внимания, подшучивал отец.

Но общаться с ним мне приходилось нечасто. Ведь даже в погожие летние деньки с иголочки одетый по последней моде дядюшка отбывал по «важным делам». Что за дела такие могут быть в столь прекрасное время года, я тогда не представлял. Нередко тётушка, принарядившись, составляла компанию супругу, оставляя меня в компании нерасторопной гувернантки. Такие вечера для меня были самыми увлекательными. В большом старинном доме было столько тайн, что и не счесть. Именно в мрачном особняке тётушки я впервые почувствовал вкус к мистическим историям и фантастическим приключениям, описанным живым языком на страницах тяжёлых книг в её внушительной библиотеке. В ней я мог просиживать долгие часы, пока прихрамывающая на левую ногу немолодая воспитательница не напоминала об уроках или трапезе. Но стоило моим родственникам покинуть своё неприветливое на первый взгляд жилище, как я тут же забывал и полюбившихся книгах, и о необходимости учиться.

Гувернантка, в чьи нелёгкие обязанности входило не только моё обучение языкам, истории и географии, но и присмотр в отсутствии бдительной хозяйки дома, за мной, конечно, не поспевала. Но это был наш маленький секрет. Уж очень мне не хотелось видеть на месте этой, пусть и строгой, но добродушной женщины кого-то другого. Да и она не считала проявления моего природного любопытства чем-то неподобающим воспитанному молодому человеку. Кто бы на моём месте в таких благоприятных, как ни посмотри, условиях удержался от изучения множества комнат и пыльного чердака в таком возрасте? Нет ничего удивительного в том, что особняк я облазил сверху донизу.

Но некоторые комнаты всё же оставались для меня запертыми, а в какие-то я и сам не стал бы совать нос. В числе последних был будуар тётушки. Как и любому мальчишке, мне было бы невыносимо неловко от мысли, что я могу очутиться в царстве вышитых роз, оборок и кружева. Потому покои моей суровой родственницы долгое время были под защитой невесомого цветочно-пудрового флёра. И так бы всё и оставалось, если бы одним ничем не примечательным вечером меня, слоняющегося от скуки по пустому дому, не потревожил странный шум. Поскольку гувернантка корпела над вышивкой этажом ниже, а в доме, кроме нас двоих, никого не было, я насторожился. Я было решил, что в комнате тётушки просто что-то упало, и уже потерял интерес, как звук повторился. Долго бороться с собой мне не позволили, ведь уже через мгновение грохот раздался под самой дверью, а затем в закрытом пустом помещении что-то разбилось.

Любопытство подавило всякую неловкость, и я опасливо заглянул в комнату. Спальня тётушки выглядела вовсе не так, как я того ожидал: цветы и кружево, конечно, имели здесь своё место, но они были вовсе не такими зефирными, как мне представлялось. Я даже сам себе подивился: откуда все эти приторно-розовые картинки в моей голове? На мою родственницу это ведь вовсе не похоже. Её образ всегда был строг и сдержан. Личные покои полностью соответствовали предпочтениям своей хозяйки. Пока мой цепкий взгляд сверял ожидания и действительность, я чуть было не позабыл о причинах своего вторжения на неизведанную территорию. Опомнился я, когда заставленный всевозможными склянками и прочими мелочами комод подскочил с характерным перезвоном флаконов.

Я всё же ступил внутрь комнаты. Подойдя к громоздкому предмету мебели и осмотрев его, я совершенно ничего не обнаружил. Но стоило мне отвернуться, он подпрыгнул снова. Я едва успел подхватить слетевший со столешницы флакон, чтобы он не присоединился к своему собрату, чьи осколки слабо поблёскивали на полу. Что бы это ни было, оно пряталось под комодом. Возможно, застряло и тщетно пыталось выкарабкаться. Подумалось, что это могла быть весьма крупная крыса. Но чтобы этот предмет мебели так подскочил и не единожды, под ним должна была скрываться средних размеров собака, а не какой-то грызун. Но собака бы туда не пролезла. Ползать в попытках разглядеть нарушителя спокойствия под комодом я не решился. Крыс я всегда недолюбливал. В частности, за их агрессивный нрав.

Всё ещё была свежа в памяти та глубокая рана от небольших с виду зубов питомицы моего школьного приятеля. О диких грызунах я и думать не желал. Порой они мне встречались на улицах города. И были эти разносчики хвори вовсе не тощими и облезлыми, как принято говорить. Холёные, упитанные, размером с домашнего кота. И непозволительно наглые. Никакого страха перед случайными прохожими они, очевидно, не испытывали. Напротив, уличные крысы, коих мне доводилось видеть, довольно дерзко защищали свою территорию, которая могла простираться, куда им одним известно. Чтобы случайно не пасть жертвой одного из этих созданий, я огляделся в поисках подходящего предмета. Но, разумеется, никаких мётел и швабр в дамском будуаре не обнаружилось. У меня же самого было лишь содержимое небольших карманов: среди всяких мелочей завалялась пара сливочных конфет, а самым внушительным был стеклянный шарик диковинной переливающейся расцветки. Толку от него в таких делах мало, но я решил, что зверёк может его испугаться и, вынырнув из своего укрытия, показать себя хоть мельком.

Отойдя на пару шагов назад, довольно резким движением я закатил шарик под комод. Оттуда сразу послышалось пыхтение, стук и скрежет. Крыса явно не испугалась. Мой наивный трюк не удался. Теперь зверёк пытался расколоть или разгрызть стекло. Шарик было жалко, но и отбирать его у невидимого существа совершенно не хотелось. Я уже было собрался отправиться за метлой, как шарик сам выкатился из-под комода и остановился у моих ног. В глубокой тени блеснула пара глаз, и раздалось недовольное ворчание, чем-то похожее на кошачье. Может, зря я решил, что там непременно должна быть крыса? Кошки ведь гибкие: словно жидкость, они и не в такие щели просачиваются. На душе как-то сразу стало легко. Если не крыса, то всё складывается прекрасно. Крысы были исключением. Других животных я всегда любил. Даже насекомых и змей, которых так страшится моя маменька.

Подойдя чуть ближе и присев на корточки, я вновь толкнул шарик под комод, но на этот раз аккуратнее. И он тут же покатился обратно. Стоило мне поднять его с пола, как возмущённое бормотание снова коснулось моего слуха. Звук был на этот раз не совсем кошачьим, но в нём точно присутствовали урчащие нотки. За неимением лучшего объяснения я решил, что это просто странноватый заплутавший кот. Ещё пара обменов пассами, и я в этой мысли окончательно уверился. Но тут зверёк чихнул, и вместе с этим из-под комода вырвался сноп искр. В замешательстве я выронил шарик, и он укатился в сторону кровати. Не прошло и пары секунд, как за ним устремилась маленькая тень. Что бы это ни было, это нельзя было назвать котом. Или крысой. Я едва до потолка не подскочил. А он был метра четыре, может даже пять.

Теперь существо резвилось под кроватью, и при желании я бы мог его разглядеть. Всего-то и надо было подойти ближе и приподнять кружевной подзор. Но я медлил. Сейчас уже и не вспомню, что ввело меня в такое замороженное состояние. Но вряд ли это был страх. Уж очень это непохоже было на меня тогдашнего. Сколько бы я так простоял соляным столбом в неверии, даже предположить не могу. Но до слуха донёсся хлопок входной двери, а чуть позже послышалось и цоканье каблуков на лестнице. В панике я заметался по комнате и, совсем растерявшись, скользнул под кровать. И как раз вовремя, ведь стоило мне поправить свисающее кружево, дверь распахнулась. Но взгляд мой был направлен не на неё.

В паре сантиметров от моего лица ухмылялась странного вида крупная ящерица. Мне стоило огромного труда не отшатнуться и не завопить в голос от неожиданности. Взяв себя в руки, я принялся разглядывать случайного соседа. Таких необычных ящериц мне видеть никогда не доводилось. Ладно бы шипы и гребни по всему телу и мерцающая золотом фиолетовая чешуя. Но ведь её забавную клиновидную голову с выразительными глазами венчала пара витых рожек. Точь-в-точь как на иллюстрациях в книгах с историями про рыцарей и их великие подвиги. Стоило мне заприметить небольшие перепончатые крылья, как сходство усилилось. Теперь стало ясно, откуда эти искры.

Признаюсь, это наблюдение пробудило во мне ни с чем не сравнимый незабываемый восторг. Да такой силы, что я даже не задумался, что подобному существу место лишь на страницах детских сказок. Отчего-то я сразу поверил, что вижу и даже касаюсь краем ладони самого настоящего, хоть и крохотного дракона.

— Вот же негодник!

От негодующего возгласа тётушки я чуть было не выдал себя. Только тогда я обратил внимание, что она стоит у комода, наверняка обнаружив разбитую склянку. «Теперь она точно поймёт, что я был в её комнате. Но пусть лучше думает, что это я разбил флакон. Надо лишь придумать, как скрыть от неё дракона». Но одно дело захотеть, совсем другое — сделать. Куда бы я смог спрятать это глупо вертящее по-щенячьи головой, довольно крупное создание? Если же оставить его под кроватью, вскоре он сам себя выдаст. Страшно было представить, как отреагирует эта суровая, вечно хмурая женщина на столь неординарного вандала.

Пока меня швыряло от одной нелепой идеи к другой, тётушка уже успела собрать все осколки и скинуть туфли. С наигранно тяжёлым вздохом и смеющимися нотками в голосе, которых я у неё никогда раньше не слышал, она позвала:

— Ладно уж, проказник, выходи. Я не злюсь.

В который раз за вечер я оказался удивлён до глубины души. Кто бы мог подумать, что моя тётя умеет говорить так мягко, почти нежно? Я уже собрался сдаться на милость этой незнакомке, когда дракон, перебравшись через мой локоть, вознамерился покинуть наше общее укрытие. Как мог, я старался предотвратить катастрофу: схватив необычайно горячее чешуйчатое тельце обеими руками, я попытался удержать до безрассудства любопытное существо. Но гребни на спине с такой силой впивались в ладони, а сам дракон так извивался, что я в полной мере прочувствовал собственное бессилие. Борьба была неравной, ведь я, лёжа на животе, не мог даже толком оторвать от пола темпераментного зверька, который, сам того не ведая, обрекал себя на незавидную судьбу.

Я почти справился и утихомирил нового приятеля, как он неожиданно расправил вовсе не такие маленькие, как мне казалось, крылья. От неожиданности я его выронил. Дракон, встряхнув головой после удара об пол, выбежал из-под кровати. Приготовившись услышать крики, грохот, а заодно и лицезреть обвалившиеся стены и крышу, метеоритный дождь и сметающий всё живое на своём пути смерч, я почти выполз из укрытия. Но остановился на половине пути. Ведь в поле моего зрения попала удивительная картина. Маленький дракон уже добрался до пуфика, на котором сидела тётушка, и суетился у её ног, то и дело вставая на задние лапки. Когда же острые коготки потянули на себя подол длинной юбки, увенчанные тяжёлыми кольцами пальцы бережно сомкнулись на чешуйчатом теле и потянули вверх. Дракон же, будто и впрямь довольный кот, вытянулся всем телом на весу в явном удовольствии.

Шокированный происходящим, я подполз поближе к краю и слегка отодвинул подзор, чтобы увидеть, как тётушка ласково прижимает шипастого разрушителя её будуара к своему лицу, а тот, утробно урча, трётся об неё рогатой головой. Ни рога, ни шипы не беспокоили эту обычно такую холодную женщину.

В тот день я впервые увидел умиротворение на лице тётушки. Как впервые смог лицезреть и её невероятно длинные густые волосы, не собранными в тугой пучок на затылке. Теперь фамильное сходство прекрасно прослеживалось. А ведь раньше мне не верилось, что они с маменькой родные сёстры. Тем временем тётушка уже успела подняться с пуфика и дойти до гардеробной. Как же удачно, что я не спрятался там, как порывался.

— Я ведь просила сидеть здесь. — С этими словами она аккуратно опустила маленького дракона в некое подобие гнезда из расшитых золотом подушек и валиков. Тот, ещё немного посуетившись, свернулся клубком в приготовленном для него ложе, неотрывно следя за своей, надо полагать, хозяйкой.

— Это ненадолго. Хотя бы пока у нас гостит мой непоседливый племянник. Мы ведь не хотим, чтобы он тебя обнаружил? — Она легонько щёлкнула дракона по носу кончиком пальца, присев на корточки. Кто бы мог подумать? Это ведь такой моветон для уважаемой леди!

Её питомец вновь начал к ней ластиться.

— Мальчишки порой способны на немыслимую жестокость… — задумчиво прошептала тётушка.

Слышать подобную нелестную оценку своих качеств было крайне неприятно. Но, с другой стороны, этого следовало ожидать. В конце концов, до сего дня я показывал себя не с лучшей стороны. Правда, и у тётушки оказалось немало тайн.

Перебирая пальцами по стеклянному шарику, я ждал момента, когда моя родственница удалится в ванную, чтобы я смог незаметно выскользнуть из комнаты. Глянув на её необычного питомца, я не смог не улыбнуться ему в ответ. Уж очень выражение его мордочки походило на довольную усмешку. Когда же он глупо склонил голову набок, я окончательно для себя решил, на что потрачу остаток того лета. Моей тётушке предстояло многое узнать обо мне. Я должен был предоставить ей возможность понять, что я достоин того, чтобы поделиться со мной хотя бы частью своих секретов. Во всяком случае, я очень рассчитывал поближе познакомиться с тем, что она прячет в своём платяном шкафу.