Как Люпен Третий фикрайтерством занимался (джен)

Из шумного веселого Парижа с его бульварами, фонарями, мельницами и странными обитателями, воровская семейка переехала в этот уютный тихий дом среди яблоневого сада.

Целый год домик стоял позабыт- позаброшен. Напрасно серый воробей прыгал по подоконнику — ставни были закрыты, в домике темно и тихо.

И вот с первыми лучами солнца во двор вкатил жёлтый, как маленькое солнышко, Фиат.

Из Фиата вышли трое мужчин: Люпен Третий — лучший в мире вор, в неизменном красном пиджаке; Дзиген Дайске — стрелок, напарник и друг Люпена, с не менее неизменной сигаретой в зубах и надвинутой на глаза шляпе и Гоэмон Исикава — самурай в тринадцатом поколении, напарник и друг Люпена и Дзигена, в неизменной традиционной японской одежде и с мечом в простых деревянных ножнах.

Воробей приветственно чирикнул. Этих людей он помнил.

Двери домика раскрылись, распахнулись ставни. Сняв галстуки и засучив рукава, мужчины взялись за уборку. И вот, через несколько часов, в доме царила идиллия.

В нем было светло, тепло и чисто. В распахнутое окно заглядывало солнце, залетал легкий ветерок, а по подоконнику скакал воробей и клевал заботливо насыпанные крошки.

На полу у окна сидел самурай и, на первый взгляд, медитировал. На самом же деле он усиленно думал, вертел в голове слова, складывал их в предложения. Рядом с самураем лежал набор для письма: бумага, тушь и кисть, дабы запечатлеть мысль, как только она обретет изящную форму.

Дзиген валялся на диване. В зубах дымилась сигарета, в одной руке был блокнот в кожаной обложке, в другой — стильная шариковая ручка. На подлокотнике дивана расположились бутылка виски и стакан. Стрелок обеспечил себе максимально комфортную обстановку для творчества.

Люпен сидел за столом перед ноутбуком и ожесточенно стучал по клавишам. Он не нуждался в стимуляции вдохновения, не зависел от обстановки и не озабочивался шлифовкой фраз. Его муза была так же быстра и непредсказуема, как и он сам.

Каждый был занят своим любимым делом в редкие минуты отдыха.

И вдруг дверь домика с грохотом распахнулась

Воробей пискнул и был таков.

Гоэмон вздрогнул и опрокинул тушь на бумагу.

Дзиген дернулся, сшиб с подлокотника бутылку и выронил ручку, которая тут же закатилась под диван.

Люпен захлопнул ноутбук и с тревогой уставился на нежданного гостя.

— Фудзико-тян! — при взгляде на вошедшего, тревога мгновенно улетучилась. Люпен, как всегда, обрадовался любимой женщине, бесподобной большегрудой красотке-воровке по имени Фудзико Мине.

Гоэмон расстроенно смотрел на залитую тушью бумагу. Ещё больше его печалила упорхнувшая, словно воробей, красивая фраза, полная метафор и скрытых намеков.

Дзиген кинул на воровку раздраженный взгляд: мало того, что сбила с мысли, теперь еще и ручку из-под дивана доставать, это с его-то больной спиной. Хорошо, хоть бутылка не разбилась.

— Люпен! — в радостном возбуждении начала Фудзико. — Ты бездарь, слабак, неумеха и, вообще, импотент!

— Ну зачем так-то, — Люпен слегка смутился. — В жизни каждого мужчины бывают неудачные дни, что же сразу клеймо ставить!

— Потому что ты ничего не смог! — припечатала Фудзико. — А я вот смогла! Ух, что я с ним сделала! Я его! — Тут Фудзико изобразила неприличный жест, долженствующий пояснить, что она с кем-то там сделала.

Все трое мужчин вытаращили глаза на Фудзико. Люпен начал всерьез волноваться. С любимой женщиной он не виделся довольно давно и совершенно не понимал, о чем она говорит. Он и оправдывался так, на всякий случай, ибо абсолютно не мог припомнить момента, когда бы любимая женщина осталась недовольна его постельными стараниями.

Но, как оказалась, Фудзико имела в виду вовсе не интимную часть их жизни.

— Фикбук закрыли! — провозгласила Фудзико. — Этот рассадник разврата, мерзости, пошлости и безвкусицы заблокировали.

— Как заблокировали?! — трое мужчин выкрикнули это разом и так же синхронно достали свои смартфоны.

— Фух, чего пугаешь, — облегченно выдохнул Люпен. — Все на месте: и Фикбук, и фанфики.

— Пока его заблокировали только в России, — объяснила Фудзико. — Будут знать всякие СуперМачо, как писать про меня гадости.

— Во-первых, при чем тут ты? — рассудительно начал Дзиген. — А во-вторых, весь мир пишет и читает на АОЗ, а он похлеще Фикбука будет.

— Во-первых, — Фудзико снисходительно усмехнулась, — у меня много полезных связей. И если я уж захочу кого-то уничтожить, то этого добьюсь. А во-вторых, эти с АОЗ, книжки не издают. И вообще, я хотела отомстить только СуперМачо. Эта малолетка и русский-то плохо знает, куда уж ей на английском писать.

— Барышня русский уже подтянула,— вмешался Гоэмон. — Кроме того, в России есть и другие сайты для фанфикшена — Фанфикус и Фанфикс.

— Я знаю, — коварно улыбнулась Фудзико. — Я уже над этим работаю. В ближайшее время Фанфикус тоже заблокируют. А на Фанфиксе… на Фанфиксе пусть еще эта безграмотная йашка опубликоваться сумеет. Кстати, я останусь у вас на ночь. Люпен, которая тут комната твоя?

Люпен вскочил и помчался устраивать Фудзико. Вернулся нахмуренный и не то грустный, не то чем-то озабоченный.

Дзиген с Гоэмоном переглянулись. Совсем это не похоже на Люпена: любимя женщина остается на ночь, а он словно и не рад.

— Люпен, — Гоэмон не привык ходить вокруг да около, — я знаю отличный старинный рецепт для повышения мужской силы.

— Гоэмон!!! — Люпен взвился, как ужаленный. — С моей силой все в порядке! Просто у меня были иные планы на эту ночь.

— У тебя свидание с другой женщиной? — предположил Дзиген.

— Да, с другой. И эта женщина зовется музой, — Люпен вцепился руками в волосы. — Я проду сегодня написать собирался. Вот прямо этой ночью. У меня там двадцать ждунов. Все требуют, даже в личку пишут. Мне… мне не до секса вообще. А я еще в челлендж вписался! И соавтор меня ждет! Ах, да разве вам меня понять!

— Ну вообще-то, — Дзиген замялся, но продолжил, — я тоже фанфики пишу.

— И я, — эхом отозвался Гоэмон.

— Вы? Фанфики? — Люпен удивленно переводил взгляд с одного товарища на другого. — А публикуете где?

— На Фикбуке, — признался Дзиген.

— На Фикбуке, — подтвердил Гоэмон.

— Но как? — Люпен недоумевал.

— Молча, — усмехнулся Дзиген. — Ты же сам нас просил написать фанфик про Фудзико, рассказать, какая она на самом деле. Ну помнишь, год назад, в этом самом доме, на крыше. Вот мы и пишем с тех пор.

— А ты так увлекся своим творчеством, что ничего вокруг не замечаешь, — добавил Гоэмон. — Целый год не замечаешь!

А все и правда началось год назад. Тогда они почти также релаксировали и наслаждались покоем в этом самом домике, пока не явилась Фудзико. И явилась она, метая громы и молнии и потрясая перед их носами книжкой. Книжка оказалась сборником фанфиков по фандому «Люпен III». Вот тогда Люпен впервые узнал, что оказывается, про него и его товарищей совершенно посторонние люди сочиняют совершенно невероятные истории. Пишут о том, чего никогда не было и быть не может. Люпена это удивило и позабавило, а вот Фудзико была в ярости. Еще бы, ведь про нее писали ужасные вещи, выставляли чудовищем, оскорбляли или, что еще хуже, игнорировали само ее существование. И Фудзико потребовала от Люпена разобраться.

Люпен взялся за дело, выяснил, что изначально фанфики были опубликованы в интернете, на сайте «Книга Фанфиков» или просто Фикбук. По IP-адресам, с помощью супер-хакера Ами Энан удалось найти реальные адреса писак. И тут обнаружилось, что большая их часть живет в России.

И они отправились в Россию, чтобы разобраться с самым злостным и одновременно наименее затерянным в бескрайних российских просторах фикрайтером с грозным именем СуперМачо. А тот оказался четырнадцатилетней девчонкой в рваных джинсах. И вот что с ней прикажете делать? Так и вернулась банда домой ни с чем. Фудзико тогда на Люпена крепко обиделась, лишила его интимной близости, а потом и вовсе уехала и исчезла из поля его зрения почти на год.

Но у Люпена всегда есть план А, план Б, а если они не срабатывают, то в ход идет импровизация. Великий вор твердо уверен, что безвыходных положений не бывает, а слово «невозможно» он попросту исключил из собственного лексикона.

Вот и придумал Люпен, что они сами должны написать фанфики, где все будет правильно, где они покажут истинную Фудзико — прекрасную Женщину.

Но фанфики — это такое дело, про которое сказать легче, чем сделать. А оно еще и затягивает. И мысль так и норовит вильнуть в сторону от главной темы. Люпен честно пытался писать про Фудзико и только про Фудзико, но беспрестанно отвлекался. Идеи обрушивались на него, увлекали, уносили бурным потоком. Новые знакомства, новые фандомы, всевозможные чаты, челленджи, фесты, работа в соавторстве. Ох, до Фудзико ли тут!

И вот выясняется, что не один он корпел и мучался, не один варился в котле вдохновения, не один плясал под дудку своенравной музы — друзья все это время были рядом, только он ничего не замечал, да и на Фикбуке их не встречал. Или встречал?

Люпен окинул своих друзей внимательным долгим взглядом.

Вот Гоэмон — непревзойденный мечник, самурай самых строгих правил, почти монах в вечных медитациях и бесконечных тренировках. Чурающийся женщин и вообще любого проявления чувств. Противник всего современного: от еды и одежды до техники.

А вот Дзиген — стрелок, бывший наемник, чем только в прошлом не занимавшийся, начиная от охраны людей и заканчивая их убийством. Чурающийся женщин циник, чьи чувства надёжно скрыты под шляпой и завесой сигаретного дыма.

Да какие фанфики могли написать эти люди? Да неужели они вообще способны писать фанфики? Даже не верится, но Гоэмон врать не будет.

— Эй, Гоэмон, а какой ник у тебя? — поинтересовался Люпен и прищурился. — Самурай?

— Нет, — опроверг его догадку Гоэмон, — это было бы слишком очевидно и примитивно! Я — “Улитка на склоне”.

— Да ладно! Улитка на склоне — это ты? Не заливай! Там у этой Улитки такое, такое… — Люпен нервно хихикнул. — И с какого перепугу вообще улитка, ты же такой быстрый.

— Разве ты забыл хокку Кобаяси Исса «Улитка ползет по склону Фудзи»? Фудзи — Фудзико. Путь улитки — путь к познанию и просветлению.

— Ну, не знаю как просветление, а познания у Улитки специфические, — встрял Дзиген. — Я, честное слово, открыл для себя много нового.

— Да какие познания! — возмутился Люпен. — Ничего общего с реальной жизнью и анатомией человека. Да такое, что Улитка-Гоэмон описывал, вообще неосуществимо!

— Зато горячо, — парировал Дзиген.

— Я бы даже сказал — обжигающе, — согласился Люпен. — Но неправдоподобно! Где ты только такого нахватался, Гоэмон?!

— Я основывался на трудах японских мастеров древности. И на собственной фантазии, — Гоэмон и не думал смущаться. — А то, что у тебя, Люпен, ничего повторить не получилось, свидетельствует лишь о том, что ты не истинный самурай.

— Люпен… — Дзиген укоризненно посмотрел на покрасневшего Люпена, — неужели ты пытался повторить, в твои-то годы! Уж пора бы понять, что самурая из тебя не выйдет, и проверку для сюдо ты не пройдешь ни за пять, ни за десять лет.

— При чем тут это! — воскликнул Люпен. — Я зато лайки ставил и отзывы всегда писал, вот!

— Ну, это существенно повышает твои шансы на благосклонность юного самурая, — ухмыльнулся Дзиген.

— Ой-ой-ой, смешно как, — фыркнул Люпен. — Отзывы я всем оставлял, а не только Самураю. Только вот кто же тогда писал под ником “Самурай”?

— Ну, я писал, — сознался Дзиген.

— Ты?! — напарники синхронно удивились. — Почему не “Магнум”, “Стрелок”, “Взгляд из под шляпы”, “Дым сигарет”, в конце концов?

— Ну, я как и Гоэмон, подумал, что это слишком очевидно, да и в голову ничего не приходило. А тут посмотрел на нашего самурая — и вот оно!

— Блин, Дзиген! — Люпен смотрел на напарника удивленно. — У тебя-то откуда эти розовые сопли?

— Это, Люпен, называется флафф. А еще у меня и ангст есть. И вообще, все серьезно, а не эти ваши пвпэшки.

— А я, Дзиген, думал, что ты пишешь под ником “Неуловимый Джо”, — признался Гоэмон.

— Я?! Да этот Джо такую ересь гонит, сплошные Мэри Сью с грудью десятого размера, попаданцы во всех и беременные от босса-дракона.

— Зато он отзывы хорошие пишет, развернутые, на каждую главу, — вступился за неведомого фикрайтера Гоэмон.

— Ага. А еще во всех фестах участвует, челленджах, отзывообменах. И я, кажется знаю, у кого тут энергия через край, кто у нас такой неугомонный с необузданной фантазией, — Дзиген пристально посмотрел на Люпена.

— Ну да, — легко согласился Люпен. — “Неуловимый Джо” — это я. Меня ведь никто не может поймать, так что все просто. И я даже не предполагал, что писать фанфики — это так увлекательно. Только мне не нравится, когда пишут про реальных людей, вроде меня. Поэтому сейчас я пишу про Гарри Поттера.

— В соавторстве с СуперМачо, — поддел его Дзиген.

— Ну да, а вы оба ее бетили, я знаю, — улыбнулся Люпен. — Она совсем другая стала, больше не пишет эти жуткие омегаверсы. И с грамматикой дружит. Учебник Розенталя у нее теперь настольная книга. И за популярность больше не гонится, пишет то, к чему душа лежит. Я даже думаю предложить ей в фандом Люпена III вернуться.

— Эх, некуда ей возвращаться, — вздохнул Дзиген, — Фикбук заблокирован, а на Фанфиксе такого фандома вообще нет, я проверял.

— Нет, значит будет, — Люпен просиял улыбкой. — У меня же столько поклонников. Если они меня любят, то фандом создадут обязательно. А потом и СуперМачо туда придет. Может я и сам туда вернусь, вот только закончу три своих макси по Гарри Поттеру.

— Выходит, все надежда теперь на Фанфикс? — спросил Дзиген. — Там ведь все непросто. С не самым блестящим знанием русского языка тебя могут там никогда не опубликовать.

— В моем словаре нет слова «невозможно», — гордо сверкнул глазами Люпен. — И мои фанаты должны быть такими же!

«Тихо, тихо ползи,

Улитка, по склону Фудзи

Вверх, до самых высот!» — проникновенно процитировал Гоэмон.

* * *

А в это время Фудзико включила свой ноутбук. Ввела логин и пароль. Зашла на сайт. Сбоку маячил логотип — волшебник в черных одеяниях с большой раскрытой книгой в руках. Сайт назывался “Фанфикс.ми”. В профиле, куда зашла Фудзико, высветилась зеленая надпись — «Представитель администрации. Редактор фанфиков».

Связи и умения Фудзико были обширны и разнообразны. И она была готова на все, чтобы не пустить наглую йашку с тупым псевдонимом СуперМачо на Фанфикс. Фудзико до сих пор помнила ту фразу, что прочитала на мониторе девчонки, когда они тайно проникли в ее квартиру в Подмосковье: «Он нечего неответил а впился в чужие губы остирвенелым пацалуем».

С такими знаниями русского языка йашке путь на Фанфикс заказан. Но кто знает, вот Гоэмон говорит, что девчонка изменилась. Так что надо быть на страже, бдить, бдить и бдить!