Вершина страха (гет)

Теперь её не примет светское общество. Она для всех убийца. Не важно, что мужа она не убивала. Да, терпеть не могла его нравоучений, да, вышла замуж ради денег, славы. Но никогда, никогда не желала ему смерти. В конце концов, он приютил её.

Единственная её вина — измена. Молодой начинающий актёр имел больше достоинств, чем престарелый супруг. Рита вздыхает: ни уважения, ни дома, ни денег, ни связей. Все друзья от неё отказались, все завистники торжествовали, весь город насмехался над ней. За плечами у неё тюремный срок, не важно, что сравнительно небольшой, а впереди... абсолютная пустота. Благо адвокат вытащил её из той трясины, в которую она угадила, явно не по своей воле, всё же, из-за своих амбиций. Дочь мужа получила наследство, её же, даже в завещании нет.

Платье и туфли, что на ней одеты, сумочка: всё её богатство. Не стоит надеяться, Скутер вспомнит о ней. Она ему ни к чему с новой пассией: богатой и влиятельной. Взять бы билет до Нью-Йорка, начать там новую жизнь. Где найти деньги?

На улице стемнело, уважаемые леди не ходят одни, без охраны. Они наблюдают эту жизнь исключительно из окон собственного лимузина. Рука сама собой сжимается в кулак, сердце на минуту замирает, глаза застилает пелена слёз. Разве к этому она стремилась?

Рита останавливается, заслышав мужские голоса в переулке. Женщина озирается вокруг: вывески магазинов горят мертвенным блеском, окна в домах погасли. В этой части города автомобили почти не ездят, незачем. Самый бедный квартал. Она здесь ради ночлега и горячей пищи. Риту бросает в жар от одной мысли о ночлежке. Говорят, там собираются те, кому нечего терять. Такие как она? Нет-нет, она другая! Страх гонит женщину дальше, вглубь квартала.

В каждом тёмном углу, ей мерещатся монстры, любой мало-мальски громкий шум, вызывает поистине сильную панику. Дома словно нависают над ней, она как ребёнок заблудившийся в лесу, не разбирая дороги, бредёт в никуда. Будь здесь Альма, она бы посмеялась над незадачливой председательницей клуба. По спине бегут мурашки, Рита никак не может взять себя в руки.

Так было раньше, в далёком прошлом, когда пьяный отец закрывал её в чулане за очередную провинность. Дрожащими руками она пыталась оттереть грязь с зеркала, шкафа и стен, зная, ничего не получится.

— Чтобы к утру всё было чисто!

Отец был неряхой, зато любил наблюдать, как дочь мучается, выполняя его поручения. Любая провинность жестоко каралась — избиением, любое неверное слово, вело за собой лишение свободы: ни прогулок с друзьями, ни нормальной еды, ничего. Только дорога со школы и обратно. Никуда не свернуть, не сбежать от этого бесконечного кошмара.

Она сбежала. Риту колотит озноб. Неловкий побег с гастролирующей цирковой труппой. Подальше от ненавистного отца, дома, неудавшейся жизни. В пятнадцать, не видишь истины, зато всё приобретает иной смысл.

Кастильо улавливает мерзкий запах мусора и чего-то ещё, очень знакомого. Кирпичная кладка дома, местами покрывшаяся испариной белой плесени, с проржавевшей табличкой с номером двадцать. Внизу в большой куче непонятного тряпья, лежит нечто. Женщина напрягает зрение, пытаясь рассмотреть находку. Тусклый свет фонарей мешает точно идентифицировать что там. Лучше не подходить, себе дороже. Кастильо замирает, шорох, затем другой. Из-за мусорной кучи вылезает бродячая собака. Ввалившиеся бока, кожа обтягивает скелет, шерсть местами с заплешинами. Существо больше похоже на те экземпляры, что делает таксидермист, после выставляя на всеобщее обозрение.

Рита отступает. Она на чужой территории. Собака глухо рычит, затем, наклонив голову, что-то тянет из мусорной кучи. Женщина давит рвотные позывы, это всё не настоящее. Сначала Кастильо видит руку: на безымянном пальце блестит кольцо, манжета рубашки испачкана чем-то тёмным, на запястье следы от зубов.

"Человек!" — вспыхивает в голове женщины догадка.

Животное упорно не хочет отпускать свою добычу. Ей удаётся вытащить тело лишь наполовину. Раздутое лицо мужчины трудно узнать, однако Рите удаётся. Она видела его рядом с рестораном, в толпе журналистов, потом возле своего дома, в полицейском участке, несколько недель назад. Странный тип вечно следил за ней. Он был кем-то подослан? Рита отворачивается, не в силах больше смотреть на мёртвое тело.

Ноги сами несут её прочь от злополучного места преступления. Перед глазами до сих пор стоит картина: бездомная собака вцепившаяся зубами в человеческую плоть. Безумие! Через пару десятков метров, бывшая светская львица останавливается, желудок, в котором и так нет пищи, выворачивает. Вытирая рот тыльной стороной ладони, Рита бездумно смотрит в темноту. Дома такие огромные, как великаны, она одна в этом мире.

Держась за стену, ей удаётся встать на ноги. Где-то воют сирены, её мерещится запах гари. Она отмечает про себя шум, вероятно автомобиль. Она сжимается в комок, не в силах двинуться с места. Приняв её за бездомную, они проедут мимо, кому какое дело? В глаза женщине слепит свет, изображение расплывается. Они остановились? Бежать не удастся, она в ловушке.

— Не надо... — шепчет она, почти не сопротивляясь рукам, что влекут её за собой.

Запах сточных вод сменяется запахом парфюма. Рита чувствует, кто-то осторожно садит её на сидение. Ей не важно, кто он, почему в этот час оказался в этом захудалом районе. Она в его власти. Женщина проводит ладонью по обивке сидения. В её случае, безопасность относительна. Кастильо забывается неспокойным сном.

* * *

Как она там оказалась? Дэвид останавливает автомобиль возле дома. Хорошо что он живёт один: никаких лишних вопросов, никаких проблем. Женщина явно была напугана его появлением. Она не похожа на наркоманку или проститутку. Слишком благородно выглядит. Он в городе всего несколько дней, уже судит о людях по внешности. Работа адвокатом явно ничему его не научила. О'Салливан смотрит в зеркало заднего вида. Женщина спит, слишком устала, чтобы поговорить с ним.

Мужчина выходит из машины, открывая дверь, берёт женщину на руки. Совсем лёгкая, как пушинка. Отец всегда говорил: у сына в крови, желание помогать людям. Дэвид успевает преодолеть расстояние от подъездной дорожки до двери дома, прежде чем его новая знакомая просыпается.

— Мисс, вам уже лучше? — он не торопится отпускать её.

— Кажется да...

Она впервые за несколько десятков лет, находится в таком положении. Рита рассматривает своего спасителя. Похоже он не причинит ей вреда. Будь он насильником, давно бы исполнил задуманное, а не заботился о её здоровье.

— Можете идти? — тень от шляпы скрывает его лицо.

— Попробую...

Она любит и умеет притворяться. У мадам Элизабет, она успела отточить своё мастерство идеально. Там не требовалось заискивать, быть сильной, просто оставить за порогом все комплексы, дабы очаровать клиента. Что будет, если этот человек узнает, кто она? Скандальная новость о смерти Карло облетела весь город: фото в газетах, слухи и сплетни. Кастильо морщится: почему именно с ней это происходит?

Он помогает её, придерживая за талию. Она смиренно ждёт, пока он откроет дверь. Неужели потребуется плата? Ничего не делается просто так.

— У меня немного не прибрано, — Дэвид включает свет, попутно снимая плащ и пиджак, вешая их на вешалку.

Конечно не Цезарь-Палас. За неимением лучшего. Она не благодарная сволочь, ей помогли, привели в дом. Она теребит в руках сумочку, стараясь лишний раз не делать лишних движений. Рита Кастильо не знающая как себя вести с мужчинами — нонсенс.

— Проходите, не стесняйтесь, — О'Салливан похоже понял причину её не решительности.

Женщина присаживается на край дивана, поздно замечая пушистый комок на одной из подушек.

— Мисси, не пугай нашу гостью, — Дэвид берёт на руки кошку. Чисто рыжая, зеленоглазая бестия рассматривала соперницу с интересом. — Она слишком подозрительна.

— Простите, забыл представиться — Дэвид О'Салливан, адвокат.

Везёт ей на знакомства. Крамольная мысль возникает мгновенно. Что если она наймёт его, чтобы отсудить у дочери Карло наследство? Нет, глупая идея, она стала никем, тем более у неё за душой ни гроша.

— Рита Кастильо, — хуже чем сейчас, не будет.

— Вы наверное проголодались?

Рита облегчённо вздыхает, вопросы о прошлом откладываются на потом.

— Совсем немного, — Рита лукавит, последний раз она ела в тюремной камере. Баланда сравнимая по вкусу разве что с помоями. Жидкая кашица с куском хлеба была демонстративно выброшена в мусорное ведро. — Вы один здесь живёте?

— Пока да.

Хелен обещалась быть через месяц, если всё благополучно сложится. Открыть адвокатскую контору можно одному. Клиенты всегда найдутся.

— Почему вы помогли мне? — вопрос вертится у неё на языке с тем пор, как она увидела Дэвида.

— Не хотелось бросать вас там одну. Ночью всякое может случится. Хотите, я позвоню вашим близким?

— Не думаю, что им интересна моя судьба.

Вероника Фалькон будет только рада её положению. Приёмная дочь Карло не питала тёплых чувств к мачехе. Будь её воля, Кэтрин Кастильо засадила бы в тюрьму Риту раньше. Любовь к отцу? Нет, просто жажда управлять. Рита перебирает складки платья. У неё нет семьи, никогда не было. Их с Карло союз скреплял брачный договор, не любовь. Даже Скутер обычная интрижка на стороне.

— Но есть хоть кто-то? — он садится рядом с Ритой.

— Мне некуда идти, нет денег, дома. Хотите знать, кто я? — её глаза горят безумием.

— Думаете, это что-то изменит? — Дэвид берёт Риту за руку. — Мы не всегда такие, какими должны быть, Рита.

Он тысячу раз видел такой взгляд. Его подзащитные, для которых закон не нашёл слов оправдания, которых лишил прав, растоптал, уничтожил.

— Рита Кастильо, жена убившая своего мужа. Они были рады моему падению, мечтали видеть меня за решёткой, — Рита сжимает его ладонь. — Клянусь, я не убивала Карло. Мы не были идеальной парой, я изменяла ему, — Рита горько усмехается. — Меня лишили всего...

— Я верю вам, — различать ложь не так трудно, когда постоянно очень близко видишь её. — Можете оставаться у меня сколько захотите.

Он так легко поверил Рите? История Стюарта ещё свежа в памяти. Никто не желает разбираться, выслушивать, людям проще принять ложь, выдавая желаемое за действительное.

— Не знаю, как мне отблагодарить вас, Дэвид... — ничего не делается бескорыстно, всё требует платы.

— Мне ничего не нужно, просто позвольте вам помочь...

Обострённое чувство справедливости и... личный интерес ведёт его сейчас за собой. Он ни за что не отступится.