Наше будущее (джен)

 Гермиона спешила домой. На губах блуждала улыбка. Счастье переполняло ее. Ещё чуть-чуть, и девушка готова была побежать вприпрыжку, как в далёком беззаботном детстве. Казалось, у нее выросли крылья. Вот уже знакомый дом, осталось немного, пройти еще несколько ярдов. Как это часто бывает, перед тем, как сообщить новость, которая возможно изменит ход настоящего и повлияет на будущее, наше сознание неизбежно возвращается к прошлому. Вот и теперь перед глазами, словно кадры из кинопленки, проплыли воспоминания.

 После войны она осталась учиться и прошла седьмой курс вместе с Джинни и Полумной. Рон с Гарри стали мракоборцами. Их сражение на передовой было гораздо важнее, чем результаты ЖАБА. Гарри с головой окунулся в расследования, ведь многие УПСы ещё были на свободе, только войной дело не закончилось. Рон поддержал друга, и на протяжение двух лет был с ним, плечом к плечу. Что касается самой Герми, то седьмой курс ей был нужен, так как она решила поступить на работу в министерство, в отдел регулирования и контроля за магическими существами. Идея, завладевшая ею еще на пятом курсе, не хотела отпускать. Судьба домовиков волновала Грейнджер. И к гордости Гермионы, она своей работой в данном отделе существенно улучшила жизнь этих гордых созданий. Не все было гладко. Сопротивлялись как чистокровные семейства, так и сами домовики, не знавшие другого отношения. Но она справилась и с чистой совестью, два года назад, перешла на должность в отделе магического правопорядка. На очереди были маглорожденные и пересмотр не справедливых законов в их отношении. Рон в шутку называл ее Мисс Равноправие. Сам Рон по прошествии двух лет работы в Аврорате, ушел помогать Джорджу в магазине. Но перед этим передал Гарри в надёжные руки Джинни, ибо тот в своем стремлении быстрее очистить магический мир от преступников, мог не есть и не спать сутками. Только присмотр Рона, который буквально не отходил от него ни на шаг, спас нашего героя от смерти от истощения. Когда Гарри и Джинни произнесли перед алтарем слова клятвы и прозвучали два да, Рон с Гермионой вздохнули от облегчения — теперь за друга можно не переживать, Джинни Поттер сможет позаботиться о своем муже так, как никто другой. К слову, после окончания школы, она выступала в составе квидичной команды «Холлихедские гарпии» и через пару лет стала редактором спортивной колонки. Гермиона гордилась своей подругой. А в прошлом году у четы Поттеров появился первенец — Джеймс Сириус. При мысли о ребенке Гермиона улыбнулась.

 Она подошла к обычному магловскому дому, где уже на протяжении семи лет снимала небольшую квартиру-студию. Почему не в магической части? На это было две причины. Основным конечно же было то, что здесь могли навестить ее родители. А для нее это было очень важно. Вторая же причина банальна — недалеко от работы. Рон стал здесь жить сразу, как стал работать в магазине. Со свадьбой решили повременить, ждали пока Гермиона свыкнется со своей новой должностью, что по ее словам случилось буквально месяц назад. А значит ничего уже не мешает организации торжества. И Грейнджер считала себя счастливым человеком, рядом с ней любимый человек, дорогие друзья, родители и, ставшие уже близкими, вся дружная семья Уизли.

С воспоминаниями дорога показалась короткой. Вот уже родная, выкрашенная в красный цвет, дверь. Два поворота ключа отделяет ее от того, что изменит жизнь с любимым человеком. Гермиона специально ушла с работы по раньше, Рон ее не ждет. Губы не произвольно шире растянулись в улыбке, хотя куда ещё больше, руки дрожали, сердце начало стучать быстрее, в горле пересохло. Девушка ощутила волнение и приятное томление.

—Щелк, щелк. Гермиона потянула на себя дверь, переступила порог и тут... ключи со стуком падают на пол, ноги подкашиваются. Горло перехватил спазм, на глаза навернулись слезы... В коридоре, напротив входной двери стояла девушка, укрытая одним полотенцем. Ее между прочим. С черных, прямых волос стекали капли по острым ключицам, на миловидном лице распахнулись в ужасе карие глаза... Парвати...

 Взгляд переместился на выходящего из спальни Рона, пытавшегося завернуть полотенце на бедрах.

— Зайчонок, почему так долго. Твой волчонок снова проголодал...

 Тут мужчина замолчал, ибо встретился взглядом с той, кого он не ожидал увидеть как минимум три часа.

— Гермиона? Это не то, что ты подумала... — пальцы мужчины предательски разжались, полотенце так и не устроившись, скользнуло вниз, обнажая его полностью.

 Гермиона в ступоре молчала, тело одеревенело, словно в нее кинули «ступефаем». А внутри бушевал огонь, глаза жгли пока ещё не пролитые слезы. Хотелось схватить Парвати за волосы и размазать ее лицо по стене так, чтобы осталась кровь, чтобы хрустнули кости носа и вышвырнуть из дома. Рона же ждала тяжёлая чугунная сковородка. В воображении девушки она опускалась со всей силы на голову мужчины, снова и снова. И без разницы, что будет заляпано все вокруг. А напоследок отрезать, а лучше оторвать его достоинство и зажарить в этой же сковородке. Все эти мысли пролетели в голове Грейнджер за секунды.

— Грейнджер, я...

 Голос соседки по комнате во время учебы заставил очнуться. Гермиона все-таки схватила за волосы Патил, но не стала пачкать стены ее кровью. А просто вышвырнула на лестничную клетку, успев ухватить свое полотенце, и захлопнула дверь. Отстраненно подумала, что полотенце надо сжечь, и лучше адским пламенем.

— Гермиона, успокойся... Солнышко... — Рон выставил руки вперед с раскрытыми ладонями и пятился назад. «Как-будто зверя успокаивает» — подумала девушка.

— Нам надо спокойно поговорить. Я понимаю, тебе больно, но мы же цивилизованные люди, поэтому давай обойдемся без битья посуды и калеченья моего тела... — Уизли также пятился назад, наблюдая как Гермиона молча идет на него. Вот он упирается об стену. Грейнджер встала напротив него.

— Ну! Давай... За что ты так со мной... — девушка перешла на крик, и град ударов посыпался на Рона. Гермиона просто била, кулаком, раскрытой ладонью. Она не смотрела, куда попадает, удары были не целенаправленные, ей было все равно куда попадать, лишь бы по телу. Потом подключились ноги, слезы застилали глаза, из горла вырывались стоны, переходящие в рычание и наоборот. Рон не сопротивлялся, понимая и принимая свою вину, лишь инстинктивно защищал свою голову. Наконец Гермиона выдохлась, упала на колени, уперлась руками о пол и завыла, затем, подняв глаза на любимого, прошептала:

— За что?

— Герми, пойми... Нет, не так... Герми, я трус. Блин, как тяжело... Все должно было произойти совсем не так...

— Как должно было произойти? — поднимаясь с пола, — Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ, КАК?

— Гермиона, я ухожу от тебя.

 Силы покинули Грейнджер, и она снова упала на колени.

— Что?

— Я ухожу.

— И когда ты это решил?

— Уже давно. Гермиона, просто я понял что мы не пара с тобой. Ты карьеристка, тебе важна справедливость во всем мире, у тебя глобальные мечты и тебе нужен либо тот, кто встанет рядом с тобой и будет шагать по жизни рядом, разделяя твои интересы, либо тот, кто будет обеспечивать надежный тыл дома. До сих пор я исполнял вторую роль, но мне этого стало мало. Я хочу стать главой семьи, чтобы меня дома ждала жена как минимум с тремя детьми, а не задерживалась на работе за полночь. А лучше вообще не работала. У меня есть возможность зарабатывать деньги и жить, не зная нужды. Я хочу почувствовать себя МУЖЧИНОЙ, а не маленьким мальчиком... Да я боюсь тебя!!!

— Что? — Гермиона уставилась на него, от удивления даже перестали течь слезы.

— Да, я боюсь, — тем временем продолжал Рон. — Я боюсь, что не оправдаю твои надежды, боюсь допустить ошибку. Да рядом с тобой я чувствую себя мальчишкой, не выучивший уроки, и которому сейчас достанется от подруги-отличницы.

—А рядом с Парвати ты почувствовал себя мужчиной?! — Гермиона не стала скрывать иронию в голосе.

—Да, представь себе. Ладно, Гермиона, нам надо чуток остыть. Я сейчас оденусь и уйду. Здесь ночевать не буду. За остальными вещами вернусь через пару дней. — и Рон стал кидать в чемодан первую попавшую под руку одежду, на ходу натягивая штаны..

— Сбегаешь как трус?!

— Беру тайм-аут.

В первые в жизни Гермиона не знала, что делать. Наблюдая за перемещением любимого, она не могла ничего сделать. Тело не слушалось. В голове лишь стучала мысль — «надо сказать, надо успеть сказать, возможно он останется. Нет, он точно останется, он не сможет уйти», — но Гермиона молчала, она просто не могла вымолвить ни слова. Язык не поворачивался. Выходил лишь какой-то сип. Тем временем Рон собрал необходимые вещи, прихватив одежду Патил, и стоял уже возле входной двери. У девушки оставался последний шанс.

— Я позвоню Джинни и попрошу приехать к тебе. Тебе нельзя оставаться одной...

— Рон, подожди, я должна тебе сказать...— Гермиона, из последних сил поднявшись, пыталась ухватить его за руку, но схватила лишь воздух, а слова произнесла в закрытую дверь.

 «Не успела», — слезы снова брызнули из глаз, ноги опять перестали держать. И тут резкая боль в животе, перехватившее дыхание. Последняя мысль, которая была перед тем, как сознание покинуло ее — «Только не это...»

— Гермиона, Рон мне позвонил и я сразу примчалась к тебе... У тебя дверь открыта... Господи, ГЕРМИОНА...

 Очнувшись в палате в Мунго, ей сообщили, что она потеряла ребенка. После того, как Рон вышел с квартиры, он сразу набрал номер сестры и ничего той не объясняя, попросил срочно приехать в их квартиру и поддержать Гермиону. Ни смотря ни на что, он переживал за девушку. Джинни не спрашивая ни о чем сразу помчалась к подруге, оставив ребенка матери, которая по счастливой случайности в этот момент гостила в доме Поттеров. Но так как Грейнджер жила в магловской части Лондона, то моментально добраться к ней не получалось. А об аппарации Джинни в панике не вспомнила, добиралась системой каминов. Прошло некоторое время, пока девушка добралась до цели. Зайдя в квартиру, она увидела подругу в бессознательном состоянии. Моментально сориентировавшись, она вызвала сотрудников из Мунго. Помощь пришла очень быстро. Но... Это вездесущее но... Как потом сказали целители, Джинни не успела на пять минут, на каких то несчастных пять минут. Но Гермионе было уже все равно...