Испытание Поиском, башкирцевские интонации и строевые песни (джен)

Они встретились у трех сосен и стояли теперь, разглядывая друг друга. Их было трое: первая — с каштановыми полуразвившимися кудряшками и веселыми серо-зелеными глазами, в ярко-оранжевой ветровке; вторая — голубоглазая блондинка, стриженная под мальчика, в кожанке (откуда только взяли эту кожанку ее родители?); третья — с короткой темно-русой косой, в свитере, а в пронзительных зеленых глазах — такая печаль…

— Ну здравствуйте, люди добрые! — весело сказала первая девочка.

— Добрые? — спросила третья, приподняв брови. Первая девочка отошла от деревьев.

— Меня зовут Сандра.

— Алексия, — подала голос вторая, а третья скрестила руки на груди.

— Анна Никитина.

— Давайте пойдем вместе? — предложила Сандра.

— Давайте, — согласилась Анна и легко спрыгнула с выпирающих сосновых корней. Алексия фыркнула и пошла за ними.

Они шли на север без малого час, когда Алексия забилась в истерике. Анна снова приподняла брови и сказала вдруг металлическим голосом:

— Брось. Ты сама решила пойти с нами.

— Она права, — сказала Алексии Сандра.

— Если мы тебе надоели, то можешь уходить, — продолжала Анна, — никто тебя не держит. Плакать не станем, — она блефовала в открытую, ведь Сандра могла поддержать Алексию.

— Ну, девочки, не ругайтесь! — примирительно сказала Сандра. — Давайте лучше припомним старую строевую песню. С песней всегда легче идти.

— Быть может, вот только я ни одной не знаю, — буркнула Алексия.

— Зато я знаю, — усмехнулась Анна и запела:

— Слушай, рабочий, война началася, бросай своё дело, в поход собирайся…

И они продолжили идти на север. К вечеру Алексия испачкала в грязи джинсы, Сандра изорвала чулки, а Анна потеряла резинку для волос. Но теперь все они смеялись, позабыв все несогласия. Смеялась и Анна, впервые с похорон матери, чувствуя, что сможет подружиться с этими девочками.