Слишком близко (гет)

Выбрав тренировки с Неджи, Хината выбрала нелёгкий путь ежедневных взлётов, падений, невольных слёз и сломанных рёбер. Устав смотреть со стороны на прогресс Ханаби, она решилась-таки подойти к кузену с просьбой учить её. Занятия с сенсеем Куренай, конечно, давали свои плоды, но ничто не могло заменить методики клана Хьюга в прокачке владения бьякуганом. Если отец отказался верить в то, что Хината способна добиться чего-то, ей придётся взять судьбу в свои руки.

— Вы уверены, что готовы, Хината-сама? — спросил тогда Неджи, заострив взгляд на украшавшем ключицу Хинаты синяке, который из лилового уже начал плавно переходить в зелёный.

Без сомнений, он прекрасно помнил, как туго ей пришлось после экзамена на чунина, где отделал он её от души, без всякой пощады. Первое время Хината даже ходила с трудом, прижимая руку к месту, где находилась отбитая печень, да и дышала с хрипами: сломанное ребро проткнуло ей лёгкое. Тем не менее, благодаря стараниям профессиональных ирьёнинов она довольно скоро пошла на поправку. Но Неджи не хотелось бы случайно покачелить Хинату, сражаясь с ней в полную силу. А по-другому он не умел.

Хината ничего не сказала, лишь ответила ему таким пронзительно ожесточённым взглядом, что сомнений в её решимости не осталось.

Ну что ж. Она сама этого хотела.

И вместе они начали ежедневные утренние и вечерние тренировки, призванные сделать из Хинаты настоящего бойца. Достойного представлять великий клан Хьюга. Неджи останавливался лишь тогда, когда кузина падала на землю без сил, тяжело дыша, прижимаясь лицом к траве и не двигаясь с места. Она действительно намеревалась сделать свой бьякуган совершенным, хотя и близко не имела такого природного дара, которым с рождения были награждены Неджи и Ханаби.

После знакового разговора с Наруто, а позже — и с Хиаши — Неджи стал смотреть иначе на многие вещи. В одном же его точка зрения оставалась неизменной: хочешь результата — сгони с себя семь потов. Это должна была понять Хината. И она понимала, день ото дня не жалея себя, не издавая ни всхлипа, ни стона, даже когда боль становилась невыносимой.

— Вы слишком медлительны, Хината-сама, — спокойно говорил Неджи, пока она в очередной раз пыталась отдышаться, опустившись на колени. — С такой техникой движений вас убьют прежде, чем вы успеете применить мягкий кулак.

Разозлённая новой неудачей, Хината вновь и вновь нападала на него, а Неджи вновь и вновь отбивал её атаки, порой одним ударом заставляя отлетать на другой конец тренировочной площадки. Он старался не задевать жизненно важные органы, но поддаваться не собирался. И всё чаще ловил себя на том, как ему нравится видеть Хинату со сжатыми от досады зубами, растрепавшимися влажными волосами, неаккуратно липшими к лицу и сжатыми до побеления кулаками с запёкшейся кровью на сбитых в мясо костяшках. Сражаясь с ним, она становилась совершенно другой. С неё сходили осточертевшая ему кротость и робость, уступая место огненному запалу. Желанию стереть соперника в порошок. Она вставала, отряхивая землю с колен, небрежно отбрасывала за спину волосы, облизывала разбитую губу и принимала боевую стойку. Уже не смиренная, как раньше. Напротив — непримиримая.

Хинате очень шло быть такой.

Ранее Неджи намеревался сделать из неё безжалостного противника. Теперь к нему пришла мысль, что она делала себя таковой сама.

Время шло, и результат становился более очевидным по мере того, как Хината становилась более ловкой, быстрой и меткой. Она по-прежнему проигрывала гениальному кузену в спаррингах, но всё чаще ей удавалось зацепить его, вырывая болезненный вздох или оставляя видимый синяк.

Взрослея, Хината приобретала не только опыт в сражениях. Постепенно она расцветала, из угловатого подростка превращаясь в девушку с оформившимся телом, женственными изгибами и безупречно тренированными мышцами, заставлявшими Неджи неприлично долго задерживать взгляд на стройных ногах или в меру рельефных руках, приобрётших лёгкий, едва видимый загар. Круглое лицо Хинаты со временем чуть вытянулось, красиво заострились скулы. Волосы отросли до пояса, спадая блестящей копной. Более заметной стала талия, округлились бёдра. А грудь маняще выдавалась вперёд, натягивая ткань тренировочного топа с тонкими лямками. Неджи хотел попросить её, чтобы Хината перестала так одеваться, но не мог признаться ей, как отвлекали его внимание чёткие очертания сосков под тёмной тканью, вздымающаяся от частого дыхания грудь и даже едва выглядывавший из-под топа пупок, когда эта крошечная, раздражающая его одёжка случайно задиралась от быстрых движений. Неджи мог бы воспользоваться бьякуганом не по делу, а для того, чтобы рассмотреть всё в полной мере, но останавливало уважение. Воспитание. Хинате бы такое точно не понравилось. Хотя... он ведь и не спрашивал?

Не посмел бы. Но что он мог поделать с тем, что Хината была настолько манкая и чувственная, даже когда сама не замечала этого?

Иногда Неджи казалось, что Хината хотела его. Это выдавали её невольные жесты, желание лишний раз прикоснуться к нему, голодные взгляды. Он мысленно усмехался: похоже, юное тело требовало своего, как бы она ни пыталась с этим бороться. Если раньше накопившееся напряжение можно было выплеснуть на изматывающих тренировках, то теперь их не хватало. Им обоим.

— На сегодня достаточно, — однажды вечером проговорил Неджи, понимая, что ему больше не выдержать.

Не выдержать вида вымотанной им же самим Хинаты, покрытой потом, от которого влажно поблёскивала кожа на плечах и в районе ключиц. Неджи хотел отвернуться, чтобы не видеть её развратно раскрасневшихся щёк (боги, он совсем потерял голову), не видеть слегка выдающихся мышц пресса под неприлично короткой майкой и не встречаться с её дерзким взглядом, жаждущим то ли продолжения спарринга, то ли... чего-то другого. Почему она выглядела настолько развратно после тренировок с ним? Может, он всё это выдумал? Может, это нелепая фантазия, вызванная неудовлетворёнными желаниями самого Неджи?

— Я ещё не устала, — упрямо сказала Хината, подходя слишком близко.

— Уже поздно, и я хочу принять душ, — отрезал Неджи и развернулся, чтобы уйти.

— Тогда я тоже, — прозвучал за его спиной невинный голосок кузины.

Его окатило жаром. Она... что? Не обернувшись, Неджи молча продолжил путь. Хината пошла за ним.

Всё происходило в каком-то полусне. Зайдя в ванную, Хината повернула на двери защёлку, стянула с себя майку и небрежно отбросила её в корзину для белья. Неджи тщетно пытался смотреть ей в глаза, а не на идеальную полную грудь с твёрдыми сосками и маленькими ореолами. Крошечная тёмная точка — трогательная родинка на левой груди — великолепно дополняла открывшуюся картину.

«Что ты творишь», — Неджи хотелось грубо осадить Хинату, но голос отказался его слушаться.

— Брось, Неджи, — беззаботно сказала Хината. — Я давно заметила, как ты меня хочешь. И то, что у тебя сейчас на меня стоит, тоже прекрасно вижу.

— С каких это пор вы так осмелели, Хината-сама? — вымученно прошептал он, сердясь на собственный стук сердца, готового выпрыгнуть из груди.

— Ты сделал меня такой. Забыл? — с миловидной усмешкой ответила Хината и расстегнула его рубашку, дразняще пройдясь ладонями по грудной клетке.

«Храбришься, да? Хочешь, чтобы я отодрал тебя прямо здесь? Уверена? Не пожалеешь?» — он не смог произнести это вслух.

В тренировочных боях Неджи не было равных, но в этом сражении однозначно вела Хината. И ему тяжело было признавать, что он слаб перед ней, слаб перед низменными желаниями своего тела и безбожно поддаётся соблазняющей его кузине. Трудно было удержаться от невольной ухмылки.

Ты беспощадна, Хината. Училась у лучших.

А она тем временем подбирается к нему ближе. Непристойно ближе. Совсем близко.

Думая о нереальности ситуации, пытаясь понять, что так резко взбрело в голову Хинате и не сошла ли она с ума, Неджи и не заметил, как она принялась ненавязчиво ласкать его, очертив горячими губами рёбра, оставив влажные следы языком на выступающих мышцах пресса, обведя по кругу пупок, и в конце-концов опустилась на колени, стягивая штаны. Он почувствовал её дыхание внизу, и это отрезвило его на мгновение.

— Хватит, — Неджи отстранил Хинату, потянув её вверх за локоть.

Она посмотрела на него непонимающе. Не глядя на полураздетую кузину, Неджи повернул винтик крана, и вода из верхнего душа шумным дождём полилась на пол душевой кабины. Раздевшись догола, Неджи зашёл внутрь.

— Здесь будет тесно для двоих.

— Меня всё устраивает, — заверила его кузина, бесстыдно разглядывая обнажённое тело Неджи.

Теперь она уже не выглядела главной в этой игре: и её терпение не каменное, и она могла сдаться ему, подчинившись своей похоти. Неджи нестерпимо захотелось схватить её за волосы и приставить лицом к стенке. Грубо взять сзади, наслаждаясь тем, как она будет стонать и умолять не останавливаться. Но виду он не подал.

— Тогда заходите, Хината-сама.

Она очаровательно улыбнулась ему.

— Хината. Просто Хината.