Догма (гет)

— Мистер Уивер, ответьте на один вопрос, — Мэдлин села напротив пациента. — Зачем вы ударили мистера Загорски?

— Он оскорбил мою маму, — мужчина сложил руки на груди.

— Прекрасно. Вы помните, о чём мы с вами говорили?

— Если я буду себя хорошо вести, то скоро покину ваш дружелюбный коллектив.

Тёмный в темнице. Прекрасно. Его силы блокированы в этом мире, все кого он знал, исчезли. Сторибрук растворился во времени и пространстве. Жители, дома, сам населённый пункт перестал существовать. Кроме леса и трассы номер шестьсот сорок семь — ничего. Ищи не ищи. Он пытался отыскать магию, часами бродил по лесу, чаще натыкаясь на диких животных. Один раз пришлось познакомиться с медведем. Порванный рукав куртки, рваная рана на руке — меньшее из бед.

Магу самому как дикому зверю пришлось идти к людям. Оффициантка в закусочной чуть не потеряла сознание, увидев бывшего Тёмного. Пришлось объяснить: он попал в автокатастрофу, заблудился, голоден, ему нужна помощь. Просить у людей выше его достоинства. Маг получил всё и даже больше. Сказочному нечего было предложить девушке. Хозяин закусочной отнюдь не добрый самаритянин, вызвал полицию, Голда увезли в Бостон.

Допрос длинною в несколько часов утомил Голда. Он наскоро придумал себе имя: Майкл Самуэль Уивер, место работы неопределённое, вид на жительство — Нью-Йорк. Назвать квартиру Нила Голд опасался. Нити никуда не вели, мальчишка сам был не из простых — вечно скрывался от закона. Интегрироваться в общество не получалось. Мир без магии упорно не хотел принимать бывшего ростовщика. Единственный плюс — страх остаться без магии ушёл. Её не вернуть. Как Колодец Желаний, чьи воды питала мистическая подземная река Ностос.

Не вернуть дорогих ему людей — Бэлль. Для остальных он был Чудовищем, злодеем. Парадокс, именно сейчас Голду так не хватало его врагов, особенно Свон. Дочь Прекрасных воспринимала его как старшего, порой он подозревал — как отца. Неугомонная Эмма с его помощью прибыла в город, нашла семью, узнала о своём предназначении, обрела любовь, вкусила власть, низко пала и... переродилась вновь. Чьи жизни не в его руках? Его собственная. Кукловод ощутил на себе все прелести судьбы. Счасливый финал не доступен, у этой сказки другой конец, более мрачный.

— Вы нравитесь мне, мистер Уивер, — касание ладони, её часть плана — установить контакт с пациентом. — Не заставляйте меня... — нерешительный взгляд влюблённой женщины, — причинять вам неудобства...

Мэдлин неудовлетворённо закрыла глаза. Он сильный, её методы пока не действуют. Защита диссертации откладывалась в долгий ящик. Главное не заблудиться в собственных фантазиях, не стать жертвой. Стокгольмский синдром погубил не мало невинных душ. Она читала его личное дело. Скудная информация, скорее всего Уивер врал полиции. Кто он? Наркоторговец, убийца, наёмник, муж скрывающийся от уплаты алиментов? Человек-загадка. У неё есть связи в ФБР, стоит воспользоваться?

Мэдлин в кабинете одна, один на один с мыслями о человеке, чья дальнейшая судьба висит на волоске. "Зелёная долина" прогрессивное учреждение, специализирующееся на лечении нервных расстройств и психических заболеваний. Почему Майкл здесь? Он не опасен для общества, умеет держать эмоции в узде. Честно говоря, Загорски сам виноват, получил за дело.

Впереди отчёты, консультации, совещания, жизнь вне стен больницы с решётками и колючей проволокой. Майкл не выходит у неё из головы. Он как вирус, постепенно заражает её мысли. Беспокойство приносят сны, в которых странный человек ведёт с ней разговоры. Мэдлин смутно помнит его имя, лишь пристальный взгляд янтарных глаз, от которых не скрыться.

* * *

Они идут в самый дальний уголок сада. Мэдлин сразу предупреждают, санитары будут поблизости. Женщина ведёт мужчину под руку, щурясь от солнечного света, тайком рассматривает Майкла. Он похудел, осунулся, тёмные круги под глазами, морщинки в уголках глаз видно чётче. Не спит ночами? Не для кого не секрет, некоторые пациенты не принимают прописанные им медикаменты, старательно пряча их на чёрный день.

— За что награда? — на досуге он читал книгу по психологии.

Книга досталась ему случайно, он не преминул этим воспользоваться.

— Тебе нужен повод? Присядем? — она выбрала эту беседку не зря: кусты сирени скрывают от чужих глаз, плохой обзор камеры, она захватывает лишь четверть, остальное вне досягаемости.

— Найти общий язык с пациентом, проникнуться его историей... Подопытный кролик из меня так себе, — маг наклоняется за блокнотом и ручкой, что женщина нечаянно роняет на пол.

— Ты не животное, — их пальцы соприкасаются, когда он передаёт Мэдлин вещи.

— Чудовище, — ипостась Тёмного спит, зато воспоминания при нём.

— Ты не единственный, Майкл, — Мэдлин смотрит на свои руки. — Хочешь расскажу историю?

— Всегда интересно узнать что-то новое.

— Что ты помнишь о своём детстве?

— Больше, чем хотелось бы.

— Думаешь родители тебя не любили? — стандартизм ситуации указывал, речь идёт о самых близких.

— Сложно сказать, Мэдди, — от него не укрывается, по телу Гамильтон пробежала дрожь. — Мне о них нечего вспомнить, — хорошего не было, плохое осталось навсегда. — С тобой всё в порядке? — со стороны могло показаться, мужчина наклонился, чтобы поцеловать женщину.

— Да, спасибо, — его лицо так близко, осталось отринуть условности и запреты, поддаться чувствам. — Как их звали?

— Малькольм и Фиона, — имена ничего не значат, сами родители мертвы. — Но мы хотели говорить о тебе.

— Эдриан очень любила цветы. Георгины, подсолнухи, настурция, львиный зев, розы... Она могла часами не покидать сад, ухаживая за растениями. У нас за домом была огромная оранжерея, маленькой я бродила среди этого цветника, представляя себя на каком-нибудь острове...

— Необитаемом? — на ум пришла аналогия с Нетландией.

— Почти. Только я и Карла... Моя кукла... Мне было девять... Ливневые леса на Амазонке казались мне роднее дома. Аккуратные горшки с геранью, бегонией, дифенбах... Всё это царство погружённое в малиновый свет от специальных ламп. Пугающие тени танцующие на стенах и потолке... Дом сам постепенно становился одни большим садом. Эдриан любила Эльзу и растения... я оставалась всегда одна. Мама говорила нам с Эльзой играть на улице, она берегла свои растения... Знала бы она тогда... Мы решили играть в прятки, Эдриан как раз уехала, за нами присматривала няня.

— Ты не любила проигрывать? — они не сговариваясь взялись за руки.

— Хотела быть первой во всём. Думала, мама скорее заметит меня, — горькая усмешка отразилась на её лице. — Эльза со всех ног бежала к нашему условленному месту возле лестницы. Я не хотела мириться, меня обыграли. Младшим всё прощают... Меня не простят.

— Я первая! Ты проиграла! — младшая девочка показала Мэдди язык. — Теперь, мой приз, — её взгляд остановился на кукле в руках старшей сестры.

— Эльза, не смей! Отдай Карлу! — девочки подошли совсем близко к полке с цветами.

— Моя кукла! — Эльза со всей силы потянула игрушку на себя, в суматохе они не заметили, один из горшков упал вниз. — Мама тебя накажет. Я всё ей расскажу! — глиняные осколки и земля с цветами, рассыпались по всей лестнице, девочки уже слышали шаги няни.

— Не посмеешь! — Мэдлин вырвала Карлу из рук Эльзы, попутно толкнув сестру плечом.

— Мэдди! — ноги Эльзы соскользнули со ступеней, девочка нелепо взмахнула руками в воздухе, покачнувшись, упала вниз.

— Эльза? — Мэдди опомнилась спустя несколько минут. Она торопливо сбежала вниз, отложив куклу в сторону, присела рядом с телом сестры, со слезами на глазах позвала: — Эльза... — девочка не отвечала. — Глупышка, не шути так... — она дотронулась до её лица. — Вот, бери, мне не жалко... — вложила в руки Эльзы Карлу.

— Ты ведь не хотела убивать сестру?

— Я просто хотела куклу...

— Что случилось, когда Эдриан обо всём узнала?

— Завели дело, — Мэдди облизнула обветренные губы. — Мама настояла на несчастном случае. Няня Роза получила за молчание большую по тем временам сумму, исчезла из города. Дело закрыли, меня отослали в спец-интернат для девочек. Гремучая смесь школы при монастыре и тюрьмы... Я ненавидела всех вокруг: школу, учителей, одноклассниц. Сколько боли и сожаления уместится в одной маленькой девочке? Ответ — бескрайний океан.

— Ты выжила, — не только в сказках бывает плохой финал. — Ты видела мать после школы?

— Она почти не приходила ко мне. Я с завистью смотрела, как на выходные ко всем приезжают родители... Словно сирота, ждала, обо мне вспомнят, простят... Мне исполнилось восемнадцать, я оставила школу, вернулась домой. Мне сказали, мама умерла. Испытала ли я облегчение? Ни капли. Думаешь это зависть? На могиле Эльзы я поклялась, я стану другой.

— В больнице знают?

— С этим вышла странная история: дело уничтожено, любые упоминания, все файлы и бумаги связанные с ним — исчезли. Я пыталась дознаться, кто-то постарался, чтобы дело не придали огласке. Подозреваю мама не умерла.

— Найми детектива, он поможет. История не так проста, как кажется.

— Не спросишь, зачем такие откровения? — на протяжении всего рассказа, Мэдди ни на минуту не отпускала руку Уивера.

— Ты слишком давно держишь тайну в себе. Тебе захотелось выговориться.

Он сделает ответный жест? Если правильно построить сюжет, как это делают писатели, история прядильщика из Зачарованного леса приобретёт новые оттенки, станет настоящей. Несовместимые сюжеты, общее лишь потеря.

— Тебе не страшно? Рядом с тобой убийца, — пора открыться.

— У меня нет крыльев за спиной, — Румпель целует её запястье. — Много грешил... — Мэдди позволяет ему, не сопротивляется. — В нас есть тьма, как в любом из людей...

Взгляд человека из сна. Гамильтон неосознанно касается губ Майкла, нежно поглаживает. Её Падший Ангел. У человека было имя:

— Румпельштильцхен...

— Точнее — Тёмный маг. Мало призвать меня, Мэдди, — один взгляд на видеокамеру, изображение на мониторах зацикливается, проигрывая одну и ту же картинку. — Охрана нас не хватится. Ты хотела бежать? Или рассчитывала вывести меня отсюда?

Он снова в силе, Кинжал рядом с ним. Татуировка на левой ноге не вызовет ни у кого подозрения.

— Калитка за этими воротами. Моя машина на стоянке. Мы исчезнем?

— Нас не найдут, — один взмах руки, фиолетовая дымка окутывает пару.