Тьма нас ведёт (гет)

В тёмных залах крепости Ангбанда время текло иначе. Казалось, будто вечность тянулась между ударами сердца. Между Сауроном и Тхурингвеэтиль всегда была эта тонкая, почти неуловимая связь, скрытая в глубинах их сущности. Их сила, их власть над тьмой, верность Морготу — всё это связывало их, но было что-то ещё. Что-то более глубокое, что они сами редко осознавали или позволяли себе почувствовать.

* * *

Тхурингвэтиль.

Майа-вампир. То редкое и уникальное создание, чью силу и преданность Саурон ценил выше всего. Она была созданием из великого рода майар, как и он сам, но её путь был иным, более хитрым, более скрытным. Её способность становиться гигантской летучей мышью делала её незаменимой для выполнения самых важных заданий.

В этот миг она возвращалась. Саурон всегда ощущал её приближение — не физически, но каким-то интуитивным чувством, что развилось за долгое время их сотрудничества. Наконец, тихий шелест кожистых крыльев, неслышимый для слуха смертных, ознаменовал её появление.

Тхурингвэтиль вошла в зал. Её фигура, грациозная и тёмная, скользнула из теней. Она вновь приняла человеческую форму — высокая бледнокожая майа с длинными волосами цвета воронова крыла, которые плавно струились по плечам, а её алые глаза мерцали под капюшоном. Её появление всегда предзнаменовало вести — Тхурингвэтиль была превосходной разведчицей и красноречивым дипломатом в окружении Моргота.

— Я ждал тебя. И звал, — произнёс вместо приветствия Саурон, не оборачиваясь.

— Я всегда прихожу, когда ты зовёшь, — ответила Тхурингвэтиль голосом, наполненным холодной нежностью. Саурон искусно умел проникать в чужие мысли и доносить свои, но Тхурингвэтиль не была для него посторонней... Невербальный способ общения был для них даже лучше, чем чёрное наречие.

Тхурингвэтиль подошла ближе, и Саурон, наконец, повернул к ней голову. Их взгляды встретились, и они молча поняли друг друга без слов. В её глазах горела та же мрачная сила, что влекла его к ней с самого первого момента, когда они встретились. Она была его отражением, тенью.

— Ты видела то, что нам нужно? — спросил Саурон, его голос оставался спокойным, но в нём чувствовалась напряжённая заинтересованность.

— Да, — коротко ответила Тхурингвэтиль, подходя ещё ближе. — В землях Дориата есть слабые места. Лесная магии Мелиан сильна, но не непреодолима. Я найду проход для твоих армий. Стая моих летучих мышей уже отправилась на более глубокую разведку местности.

Она замолчала, но в воздухе повисло что-то большее, чем простое обсуждение стратегии. Тишина между ними наполнилась чем-то неизречённым, тем, что давно тлело на грани их разума.

Саурон медленно поднялся и подошёл к ней вплотную. Его высокая, статная фигура затмевала свет факелов. Вся его сила, вся его власть не имели значения перед тем, что стояло сейчас перед ним. Тхурингвэтиль, чьи глаза сверкали, как две рубиновые звезды, не отводила взгляда.

— Ты всё делаешь правильно. Ты всегда была моей тенью, Гвет. Господин будет доволен, — произнёс Саурон тихо, но в его голосе прозвучала нота, которую он редко позволял себе. Это было что-то большее, чем просто признание её верности. Это было что-то очень личное, учитывая то, как он к ней обратился, — Без тебя я не был бы тем, кем стал.

Она улыбнулась, но это была холодная, хищная улыбка.

— Я служу тьме, — произнесла она, и её голос понизился до шёпота, — но из всех, кто повелевает ею, только ты вызываешь во мне желание следовать до конца. Не Моргот... Ты знаешь, что я всегда лишь с тобой, Майрон.⁽¹⁾

Майрон. Лишь она называла его изначальным именем. В моменты, когда они уединялись. Как сейчас. А он называл её Гвет. Большему никому Тхурингвэтиль не позволяла называть себя так, кроме тех, кто был ей близок...

И в этом моменте, во мраке, окутывающем их обоих, не было нужды в дальнейших словах. Их союз был чем-то глубже, чем просто следование приказам Моргота. В мире, где тьма поглощала всё, они нашли друг в друге ту силу, что связывала их, как незримые цепи.

— Ты и я, — Саурон говорил тихо, его голос был ровным и глубоким. — Мы связаны не только тем, что служим одному хозяину. Ты чувствуешь это так же, я уверен.

Тхурингвэтиль медленно кивнула, но её взгляд потемнел, как небеса перед бурей. Лицо оставалось безмятежным, но в глубине души что-то вспыхнуло и исчезло так же быстро, как и появилось.

— Разумеется, я чувствую это, Майрон, — в её шёпоте звучала твёрдость, присущая её природе. — Но для нас нет ни пути назад, ни будущего. Мы — создания тьмы. И наша сила — в том, что мы не отвлекаемся на то, что слабо. Даже если это слабость между нами.

Саурон улыбнулся — улыбкой, которую видели немногие. В этом моменте не было места для иллюзий или игр. Они оба знали, что их существование не позволяло простых привязанностей, как это было у смертных или даже среди эльфов. Но здесь, в этой темноте, они понимали друг друга лучше, чем кто-либо ещё мог бы.

— Я не боюсь этой слабости, — произнёс Саурон, его взгляд стал более пристальным. — Я боюсь потерять... то, что мы разделяем. То, что делает нас двоих сильнее. И когда придёт час, когда Моргот падёт, как падут и эльфы, мы с тобой останемся... как Тёмный Лорд и Тёмная Леди.

Тхурингвэтиль наклонила голову, позволив себе короткий смех — холодный, но не лишённый некой неприкрытой радости. Она знала, что в этих словах есть правда. Саурон был тем, кто всегда мыслил наперёд, и она всегда следовала за ним, даже когда это означало идти сквозь хаос и смерть. Более того, Тхурингвэтиль сама часто подстрекала его против Моргота, убеждая Саурона, что именно он был достоин быть Тёмным Лордом Дор-Даэделота.

— Ты прав, — сказала она тихо, но с непоколебимой уверенностью. — Мы будем править вместе, когда они все падут перед нами.

Она снова стала приближаться к нему, и в этот момент Саурон, казалось, забыл обо всём: о своих планах, о Морготе, о войне, что надвигалась на Средиземье. В этой тишине, в мрачном сердце крепости Ангбанда они были не просто союзниками. Они были чем-то большим.

Её руки, хрупкие на вид, но наполненные силой, мягко коснулись его лица. Это касание было редким для них, но столь необходимым. Обычное прикосновение будто ломало стены, которые оба возводили вокруг себя на протяжении времён.

— Когда ты летишь в ночь, я знаю, что ты не просто моя посланница, — продолжил Саурон, — без тебя я был бы слабее. И даже если мир не признает этого, мы знаем: наша тьма связывает нас так, как ничто другое.

Тхурингвэтиль смотрела на него, а её глаза мягко светились в темноте, словно звёзды, затерявшиеся в далёких небесах. Она знала, что за этими словами скрывалось больше, чем просто признание. Это была клятва — клятва, которую они не давали вслух, но которую оба хранили в себе.

— Я всегда буду с тобой, Майрон, — тихо ответила она. — Даже если мир изменится. И то, что мы замышляем... будет нашим маленьким секретом.

Саурон кивнул, и в этом жесте была вся безмолвная клятва их вечной верности друг другу. Их судьбы давно переплелись в узоре тьмы, которая была для них не только средством к власти, но и их истинной природой.

Тхурингвэтиль, не сказав ни слова больше, отступила назад и вновь обернулась в летучую мышь. Кажется, её мыши-разведчицы принесли новые вести. В последний момент, перед тем как исчезнуть в ночи, она встретила взгляд Саурона. Они понимали друг друга без лишних слов. И их связь была глубже, чем они когда-либо могли признать.

Стая летучих мышей с Тхурингвэтиль во главе скрылась в ночи, а Саурон остался один в зале Ангбанда, снова окунувшись в свои мысли. Но теперь его сердце было спокойным. Тхурингвэтиль вернётся. Как всегда.

1) Первоначальное имя Саурона.

Вернуться к тексту