Мара в ноябре (джен)

Она появилась к концу месяца. Двадцать пятого числа, если совсем точно. Машка заметила её во дворе ближе к концу рабочего дня — белёсый силуэт, плохо различимый в темноте. Солнце садилось уже неприлично рано, фонари стояли довольно далеко от этого места — вдоль тропинки, ведущей к автобусной остановке, поэтому сначала Машка приняла этот силуэт за целлофан, которым последнее время стали оборачивать перед зимой декоративные кусты, чтобы не помёрзли. Вот только когда она вышла из здания Академии, силуэт внезапно исчез.

В Академии Службы внешней разведки Машка работала уже третий год, преподавала там английский язык, но до сих пор никаких исчезающих силуэтов во дворе не видела. Человеком она была рациональным, поэтому на следующий день в обеденный перерыв отправилась исследовать поляну, на которой накануне видела белёсую тень. Наверняка это был всего лишь пар от открытого люка, Машка была в этом почти уверена. Какой-нибудь работяга открыл, а потом закрыл…

Люка не было.

Машка обошла всю поляну: и в том месте, где видела силуэт, и вокруг на всякий случай, ворошила ногами пожухлую траву и сухие листья, которые нанесло ветром с деревьев, росших непосредственно вокруг здания, но не обнаружила ни одного люка. И откуда тогда мог взяться силуэт, если это был не пар? Впрочем, Машка всё равно была уверена, что этому есть какое-то рациональное объяснение, просто не такое очевидное, как она думала.

Занятия шли почти без перерыва до самого вечера, потом Владимир Петрович собрал всех на совещание: обсуждали сроки полугодового отчёта, новогодний корпоратив, ещё какие-то вопросы по мелочи… Когда Машка, наконец, вышла на улицу, чтобы идти домой, силуэт снова был на поляне, но на этот раз ближе к зданию, чем прошлым вечером. В темноте он казался похожим на человеческий — можно было различить что-то, похожее на голову и тонкие руки. Машка решительно направилась через поляну к силуэту, но дойти не успела. Тень на глазах растворилась в воздухе, будто её и не было.

Возможно, в прежние времена, когда Машка была моложе и трусоватее, она бы не стала с этим даже связываться. Мало ли, что за тень. Но сейчас выяснить, что происходит, было для Машки делом принципа. К своим тридцати пяти годам, проработав перед академией пять лет в опеке, она поняла для себя, что уже ничего не боится. А это значило только одно — сезон охоты открыт. Она разберётся, откуда взялась эта тень.

На другой день, воспользовавшись тем, что пары закончились рано, до наступления темноты, Машка поскорее собралась, вышла на улицу и заняла наблюдательный пост на скамейке неподалёку от входа в Академию. Скамейка эта была удобна тем, что находилась всё же на некотором расстоянии от дверей, а значит, выходящие из здания люди с меньшей вероятностью решат остановиться и поболтать с ней, отвлекая от слежки, но при этом стояла так, что вся поляна перед Академией просматривалась идеально. Никто не мог пройти мимо Машки незамеченным.

Стемнело. Разгорелись фонари вдоль тропинки до остановки. Постепенно начали гаснуть окна в Академии — коллеги, у кого было больше пар, расходились по домам. Силуэта не было. Машка сначала даже расстроилась было, что не успела выяснить природу белёсой тени, но потом успокоила себя, что раз эта ерунда пропала и больше не появляется, то нафиг надо тогда. Подождав ещё пять минут для надёжности, Машка поднялась со скамейки, шмыгая носом от холода, полезла в карман куртки за платком, чтобы высморкаться, а когда выпрямилась, резко отпрянула назад, едва не вскрикнув.

На расстоянии пары шагов от неё вырисовывался уже знакомый туманный силуэт.

Настолько близко Машка тень ещё не видела. Зато теперь она могла хорошо рассмотреть и полупрозрачное женское лицо, и длинные спутанные волосы, и тонкие, почти костлявые руки, и платье в пол, похожее на ночную рубашку, будто сотканную из тумана.

Пытаясь унять возникший страх, Машка тут же принялась перебирать в голове возможные объяснения этому видению. Мираж? Голограмма? Не похоже, там совершенно определённые условия должны быть соблюдены, чтобы получилось изображение, элементарная физика. Оптика. Не важно. В любом случае, условия вокруг были максимально неподходящими, чтобы возник мираж, а голограмму нужно было кому-то чем-то проецировать. Все попытки рационально объяснить появление силуэта разбивались о факты. Перед Машкой был призрак.

— Т-ты кто? — наконец смогла она выдавить из себя, но тень не ответила и растаяла точно так же, как и прошлым вечером.

Остаток вечера Машка только и могла думать, что о загадочном привидении. Лицо тени отчего-то казалось ей смутно знакомым, но вспомнить, кого же оно ей напоминает, Машке так и не удалось. Ночью же она спала очень плохо, ей было душно, постоянно ощущалась какая-то необъяснимая тяжесть в груди, и в итоге отпустило её только под утро, когда она, не выдержав, открыла окно, чтобы впустить в комнату морозный ноябрьский воздух.

К счастью, на работу в субботу идти было не нужно. Выспаться, правда, Машке это не помогло, но дома помирать от усталости было хотя бы комфортнее, чем на занятиях. Отчаянно зевая и кутаясь в плед, Машка весь день провела на диване, время от времени прерывая своё безделье, чтобы выпить ещё кофе да в очередной раз попытаться поискать в интернете про привидение женщины на территории Академии. Вот только никакой информации о таких призраках в сети не было. Машка уже даже подумывала обратиться к Вячеславу — одному из её студентов старшей группы. Вячеслав проходил переподготовку с контрразведчика на научно-технического разведчика и должен был в следующем году уезжать в Америку. Из всех её знакомых он был, пожалуй, самым опытным в том, что касалось поиска информации и вообще выяснении чего-либо, поэтому Машка справедливо полагала, что если всё ему расскажет и покажет, то он сможет ей помочь в её импровизированном расследовании.

А потом силуэт появился снова.

Один из фонарей около подъезда не горел уже неделю, коммунальщики всё никак не могли собраться, чтобы его починить, поэтому во дворе Машкиного дома вечерами сейчас было довольно темно. Она в очередной раз пришла на кухню, чтобы заварить себе кофе, да так и замерла с кружкой в руке у окна. Прямо под погасшим фонарём стояла она. В первый момент Машке показалось, что тень смотрит прямо перед собой. А потом она вдруг резко подняла вверх своё призрачное лицо и уставилась прямо на Машку.

* * *

— Вячеслав, она страшная!

— Мария Алексеевна, успокойтесь, пожалуйста.

— Вы мне не верите, да?

— Верю. Просто думаю, что этому есть разумное объяснение.

— Я тоже так считала! И попыталась его найти! А она меня преследует теперь!

— Это просто игра света, вот увидите.

— Вячеслав, ну пожалуйста. Я вас очень прошу. Помогите. Мне правда страшно, я не могу уже рационально рассуждать, мне нужен трезвый взгляд со стороны.

— Хорошо. Завтра подъеду к вам, посмотрим на вашего призрака.

— Спасибо большое!

Машка смогла успокоиться только после разговора с Вячеславом, и то не до конца — от взгляда тени у неё до сих пор мороз по коже пробирал. Что-то было в нём мёртвое, нехорошее. За телефон она схватилась сразу же, как только призрак поднял на неё глаза, но прекрасно при этом понимала, что это было бесполезно. Снять на камеру силуэт она не успела, тот растворился, как делал это всегда при любой её попытке выяснить больше. Поэтому пришлось звонить ни с чем, полагаясь только на собственное красноречие. Радовало, что Вячеслав всё же согласился приехать, хоть наверняка и решил, что его преподавательница сошла с ума.

Вот только в воскресенье вечером мужчина так и не приехал. Машка звонила ему раз пять, пытаясь выяснить, где он, не забыл ли, не передумал ли, но Вячеслав трубку не брал, а на шестой раз робот радостно ответил, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Стало до слёз обидно — она ведь не придумывала! Тень и правда была! Каким-то образом нашла её дома, хотя перед этим появлялась только на работе. Или Машка на самом деле тронулась? Вроде не с чего было, но кто знает…

А потом призрачный силуэт снова появился под окнами. На этот раз Машка ждала его, дежурила у окна в куртке и, как только он возник из ниоткуда под сломанным фонарём, сразу же побежала из квартиры на улицу.

Привидение ждало её у подъезда. От неожиданности Машка шарахнулась в сторону и чуть не упала, запнувшись ногой о перекошенную придверную решётку.

— Да кто ты?! Что тебе от меня надо?!

Но призрачная женщина не ответила. Вместо этого она подошла к Машке вплотную и подула ей в лицо. Дохнуло холодом, в глазах поплыло, мысли из головы исчезли, оставив после себя лишь морозную пустоту.

* * *

— Ну что, нашли?!

— Нет!

Несколько полицейских в тёплых куртках хлюпали и скользили по глине, медленно продвигаясь вдоль берега Чермянки. Они уже почти дошли от Вёшек до Челобитьевского шоссе, но пропавшую женщину до сих пор не обнаружили. Рядом шли кинологи с собаками, и псы настойчиво тянули их дальше.

— А точно она в этом направлении пошла? Вдруг бабка перепутала что?

— Точно. Собаки же след взяли…

— Стойте! Тут нога чья-то!

— Вызывай бригаду. Зуб даю, это она.

Спустя пару часов на месте обнаружения тела уже вовсю работали судебно-медицинские эксперты.

— Ну что, Лёнь, пишешь? Женщина славянской наружности, рост от ста шестидесяти одного до ста шестидесяти трёх, телосложение нормальное. Возраст от тридцати до тридцати пяти, точнее можно будет сказать после экспертизы. Документы отсутствуют, по приметам похожа на пропавшую. Смерть наступила в результате удушья, носовая полость забита тиной. Примерное время смерти — тридцатое ноября две тысячи пятнадцатого в интервал с двух часов ночи до семи утра, точнее установим после экспертизы.

К экспертам подошёл один из оперативников.

— Закончили?

— Да, вроде того.

— Хорошо. Макс, пакуйте её! Заканчиваем тут.

Машка шла, будто в тумане. Холодные ладони призрака закрывали ей глаза, и она продвигалась вперёд почти на ощупь. Кажется, она шла по берегу реки, ноги постоянно скользили, Машка спотыкалась, но продолжала шагать. Ледяное дыхание тени обжигало шею — призрачная женщина вела её вперёд, почти прижимаясь к её спине. Судя по тишине вокруг и лесному запаху, они уже давно вышли за пределы посёлка. В голове царила блаженная пустота, все тревоги отошли куда-то на второй план.

В очередной раз у Машки разъехались ноги на мокрой глине, и на этот раз она упала, проскользила спиной по берегу и скатилась прямо в воду. Тут было ещё совсем не глубоко, но в первую секунду Машка всё же окунулась с головой. Почти сразу она подняла голову, выныривая, и снова увидела перед собой лицо призрака. Туман из головы на мгновение рассеялся, Машка попыталась отодвинуться и подняться, но женщина навалилась на неё всем телом, не давая ни выбраться из воды, ни сделать полноценный вдох. От её холодного дыхания щёки стянуло так, будто они покрылись ледяной коркой. Машка попыталась столкнуть женщину, но руки прошли насквозь.

А дышать становилось всё тяжелее. Ощущения были такие, будто привидение сдавливает ей не только грудь, но и горло. Призрачное тело с каждой секундой становилось всё тяжелее, всё сильнее прижимало её ко дну, и Машка наконец устала держать голову над поверхностью воды. Грязная мутная жижа тут же начала заливаться ей в рот, в нос, в уши, застлала глаза. Запоздало Машка сообразила, кого ей напоминает плохо различимое, просвечивающее лицо женщины. Это было её собственное лицо, обезображенное разложением.

— Я Мара… Марья… Мара… Не помню… — ответ на забытый уже вопрос затёк в уши вместе с тиной.