Смерть любимой (гет)

Он летел за лекарем быстро как мог. На его руках была самая ценная для него ноша — Маомао. Она спасла ему жизнь, и он не позволит ей умереть. Наконец найдя доктора он передал ему травницу, он должен вылечить её.

"Травница ведь выкарабкается, она сильная, она сможет", —так убеждал себя Джинши на протяжении нескольких часов, что Маомао провела в кабинете лекаря. Гаушунь был радом с ним всё это время, но Джинши не замечал его, погружённый в свои мысли. Наконец из кабинета вышел врач. На нём лица не было, но прекрасный евнух не хотел замечать этого, цепляясь за последнюю надежду, что лекарь сейчас объявит, что травница в безопастности.

— Мой господин, к сожалению ваша служанка скончалась от...

Дальше господин не слушал, он на ватных ногах пошёл в комнату, где на кровати лежала бледная как смерть, но всё ещё прекрасная для него Маомао. Он взял её запястье в надежде нащупать там пульс, но пульса там не было...

— Гаушунь подготовь мне карету, а когда я уеду оповести наложницу Гекуё о смерти травницы.

— Но куда же вы господин?

— Отец Маомао имеет право знать о кончине дочери, и я сам оповещу его. Выполняй приказ!

Всё это было сказано ровным и пустым голосом.

Через пару минут карета была готова, и ехала по направлению к району Удовольствий. Подъехав Джинши прошёл в Медяный дом, надеясь узнать нам местонахождение Ломеня. На входе его встретила старуха, вероятно, хозяйка заведения.

— О я тебя помню, ты тот дворянин, что купил Маомао, — от упоминания имени возлюбленной у юноши защемило сердце, — пришёл сюда за новой, что ж проходи.

— Я пришёл не за девушкой, мне нужен Ломень.

— Ломень значит. Эй, Ломень, тут один юноша хочет с тобой увидится!

По леснице начал спускаться старик, волочащий за собой ногу.

— Господин Ломень, я вынужден сообщить вам ужасную весть. Вашей дочери, Маомао, больше нет с нами...

Джинши видел как опёрся на стену лекарь дабы не упасть, слышал как упала трубка хозяйки, как вскрикнули куртизанки, услышавшие это.

— Господин Ломень, я приехал сюда также чтобы предложить похоронить её здесь, вы согласны?

— Д-да, хорошо, так действительно будет лучше, — аптекарь будто потерял связь с реальностью и сейчас соглашался со всем.

Вернувшись в задний двор, Джинши приказал подготовить гроб с телом покойной к перевозке. Он был опусташён да и не только он, весь Нефритовый павильон скорбел о травнице.

Он не помнил как прошли похороны. Он лишь обнаружил себя на лугу перед могилой любимой, вроде Ломень говорил, что при жизни она очень любила этот луг. Он опустился перед могилой на колени.

— Прости меня, Маомао, я не уберёг тебя. Лучше бы я погиб в тот день, а не ты. Я столько не успел тебе сказать. Я люблю тебя, моя травница и врятли смогу полюбить кого-то ещё. Прости меня, любовь моя.

Всё это шептал он оплакивая её, но он понимал ничего уже нельзя сделать. С тех пор он углубился в работу. Он стал понимать Хаожаня, который после смерти жены и ребёнка с головой окунулся в работу. Джинши больше не улыбался своей улыбкой нимфы, он скорбел, скорбел до скончания дней своих.