Мы никогда не проигрываем (джен)

“Я должна хотя бы попытаться... Ради отца” — уговаривала себя Эмине, стоя перед дверью особняка преуспевающего адвоката Мелисы Йылмаз. Женщина уже в течение четверти часа не решалась позвонить в дверь, теряя в то же время последние остатки уверенности в себе и надежды на то, что здесь пожелают ей помочь или хотя бы выслушать. Она слишком хорошо помнила, что происходило с нею в юности по вине тех, кто теперь, как нисколько не сомневалась Эмине, продолжал наслаждаться богатством и вседозволенностью за стенами этого огромного дома.

“Мелиса — отличный адвокат, у нее никогда не случается провалов, все, кого она защищает, освобождаются сразу же или получают минимальные сроки. Она сможет спасти моего отца от тюрьмы... если захочет. Что я теряю?! Ну, не пожелает разговаривать, выгонит вон, так хуже уже все равно не будет” — продолжала раздумывать Эмине. Закрыв глаза, женщина все же нажала на звонок.

Дверь сразу же открыла домработница.

-Вы к кому? — приветливо обратилась она к Эмине.

-Мне надо поговорить с госпожой Мелисой, — ответила гостья, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Но в холле уже появился хозяин особняка.

-Фатима, кто там пришел? — поинтересовался мужчина, и глаза Эмине встретили взгляд Озана Йылмаза — ее главного мучителя на протяжении долгих школьных лет. Но теперь в глазах бывшего одноклассника вовсе не было презрения или злобы, только несомненное удивление...

-Эмине?! Какими судьбами?! — воскликнул Озан.

— Я... Мне необходимо увидеть Мелису, — тихо отозвалась Эмине.

— Мелиса в суде и вернется сегодня нескоро, но ты можешь поговорить со мной, я все передам жене, — голос Йылмаза прозвучал вполне доброжелательно, и в душе женщины снова зародилась надежда.

— Но... — начала было Эмине.

Однако Озан уже взял бывшую одноклассницу за руку и втянул ее внутрь дома.

— Пойдем, выпьем кофе и побеседуем, — мягко сказал мужчина. — У меня сегодня выходной, я все равно весь день дома, вот и расскажешь мне все. Фатима, приготовьте нам кофе, пожалуйста.

Оказавшись в роскошной гостиной, Эмине неожиданно для самой себя произнесла:

— Что ж, тебя действительно можно поздравить — ты своего в конце концов добился!

— Что ты имеешь в виду, Эмине-ханым? — весело спросил Озан, хотя прекрасно понял, о чем говорила прежняя жертва школьной травли.

— Ну как же... Ты столько лет следовал за нею тенью, выполнял все, что она тебе приказывала, издевался надо мной и над другими ребятами, добиваясь ее благосклонности — и в итоге неприступная Мелиса Герчек все же стала твоей женой! Твое упорство и терпение на самом деле заслуживают восхищения! — и Эмине несколько раз хлопнула в ладоши.

“Что я говорю?!” — пронеслось у нее в голове. — “Он же сейчас меня выставит отсюда и в общем-то будет прав...”.

Но Йылмаз только рассмеялся.

— Эмине-ханым, ты пришла поздравить нас с бракосочетанием, состоявшимся более десяти лет назад? Очень мило, но немножко поздновато, ты не находишь?

— Ты ведь и на юридический потащился следом за нею только потому, что туда захотела она, верно? — спросила бывшая одноклассница. Эмине вовсе не намеревалась строить разговор таким образом, но слова сами вырывались наружу.

— Совершенно верно, — спокойно подтвердил Озан. — Мне было абсолютно все равно, лишь бы не расставаться с любимой. Мелиса у нас сразу же стала настоящей звездой курса, а я, конечно, учился еле-еле, но зато мы все время были вместе, а мне больше ничего и не надо было. Получив дипломы, мы решили: адвокатскую карьеру делает Мелиса, а я ей помогаю — собираю информацию, беседую со свидетелями, в общем, для выигрыша процесса требуется огромная работа, с которой в одиночку справиться невозможно. Я устроился юрисконсультом в банк, но только для того, чтобы родители меньше пилили за безделье, — усмехнулся мужчина. — Служба не требует моего ежедневного присутствия и не обременяет меня, зарплата не имеет никакого значения, мне необходимо максимальное количество свободного времени, чтобы вместе с женой разработать детальную стратегию защиты очередного клиента.

“Почему я ей все это рассказываю?” — внезапно подумал Йылмаз.

— Во что ты вляпалась, Эмине-ханым? — резко спросил Озан, и его взгляд мгновенно стал холодным и жёстким.

— Почему ты решил, что я во что-то вляпалась? — осторожно ответила собеседница.

— Во-первых, ты сразу же спросила Мелису, а к ней обычно приходят только в случае неприятностей с законом, а во-вторых — я не думаю, что у тебя вдруг, после стольких лет, появилось желание по-дружески выпить с нами чаю, мы в школе вроде бы не очень-то ладили, — пояснил бывший одноклассник.

— Не очень ладили?! Ты так это называешь?! — Эмине вскочила, и в ее глазах вспыхнул гнев.

— Эмине, успокойся, сядь, — Йылмаз снова заговорил спокойно и мягко. — Знаешь, мы с Мелисой впоследствии много говорили о том, что происходило тогда... Мы оба понимали, что... виноваты перед тобой и другими тоже, да, виноваты. Мы решили, что нам следует попросить прощения, если встретимся еще раз с теми... кого мы обижали.

— Обижали?! Всего лишь обижали?! — с горечью спросила женщина.

— Эмине, мы, конечно, были избалованными, глупыми и жестокими детьми, я не спорю, — Озан посмотрел бывшей однокласснице прямо в глаза. — Мы действительно собирались извиниться, но ты же никогда не приходила на наши встречи выпускников...

— А ты думаешь, что мне хотелось всех вас видеть? — печально улыбнулась Эмине.

— Но прошлого уже не изменишь, ты же сама понимаешь... Сейчас я приношу тебе извинения от своего лица и от лица моей супруги также.

— Что теперь меняется от ваших извинений? — тихо спросила женщина. — Ну хорошо, если тебе легче от того, что ты попросил прощения, пусть так и будет... Я пришла... Я думала, что Мелиса сумеет нам помочь...

— Рассказывай.

— Мой отец арестован. Мама давно болеет, а денег на лекарства не хватает, и он... попытался украсть медикаменты из аптеки, да, впервые за всю свою жизнь он совершил такой поступок, — проговорила Эмине, глядя в сторону.

— Я его помню, он же у нас в колледже уборщиком работал, — заметил Озан. — То есть ты хочешь, чтобы твоего отца защищала в суде именно Мелиса?

— Да. Она же одна из лучших адвокатов... — и женщина посмотрела на собеседника с отчаянной надеждой.

— Видишь ли, Эмине, так едва ли получится, — покачал головой Йылмаз. — Во-первых, на ближайшие месяцы у нее уже очень плотный график, и к тому же... услуги Мелисы стоят недешево.

Озан быстро написал на листке из блокнота сумму гонорара и показал ее Эмине.

Женщина молча поднялась и направилась к двери.

— Ясно... Не стоило и приходить сюда... — с глубокой печалью произнесла она. — Ладно, спасибо, что хотя бы соизволили уделить мне время, господин Йылмаз...

— Эмине, подожди! — остановил ее хозяин дома. — Имеется и другой вариант. Если подсудимый не может оплатить защиту, то адвоката назначает суд. Мелиса иногда выступает в качестве такого государственного защитника, и она может попросить, чтобы ее назначили адвокатом твоего отца.

В глазах гостьи снова засветилась надежда.

— Значит... Может, она все же будет его защищать?..

— Эмине, я ничего не обещаю, но оставь мне материалы дела и свои координаты, — ответил Озан. — Я поговорю с женой, мы подумаем, что можно сделать, и в любом случае свяжемся с тобой.

— А ты изменился, — задумчиво произнесла Эмине. — Даже не ожидала от тебя...

— Я всего лишь счастлив с любимой женщиной, как и она со мной, — спокойно заметил Йылмаз. — Иди домой, на днях мы тебе обязательно позвоним.

За ужином Озан действительно рассказал супруге о визите Эмине.

— Ози, но взять сейчас еще одно дело нереально, ты же знаешь сам, — покачала головой Мелиса.

Мужчина и не ожидал другого ответа.

— Я обещал Эмине, что ты хотя бы подумаешь. Просто посмотри материалы, тебя же это ни к чему не обязывает.

— Ладно, давай, посмотрю.

— Но тут банальная кража, и с защитой справится любой старшекурсник, — воскликнула через несколько минут госпожа Йылмаз. — Она же может взять любого заштатного адвоката, зачем ей обязательно я? Ты... сказал ей, какие у меня расценки?

Озан кивнул.

— И?..

— Ты же понимаешь — тут возможен только один вариант, — ответил супруг.

— Государственный защитник, — подхватила Мелиса.

Женщина ненадолго погрузилась в размышления, после чего проговорила:

— Конечно, это уже очень давно не мой уровень. Но...

— Но если мы поможем Эмине, то компенсируем наши прежние поступки, — закончил фразу Йылмаз — Так сказать, успокоим совесть...

Мелису нисколько не удивила проницательность мужа. Они были знакомы с детства и уже очень давно читали друг друга как открытую книгу.

— Мелиса, тебе ведь ничего не стоит заставить весь зал рыдать над судьбой честного труженика, которого невыносимые обстоятельства толкнули на противозаконный поступок, — заметил Озан. — Да уже сам факт того, что его защищаешь именно ты, обеспечит старику условное осуждение, и в тюрьму его никто не отправит.

— А ты, я смотрю, очень хочешь, чтобы я согласилась, — и Мелиса шутливо шлепнула супруга по руке. — Мне тут и готовиться не надо, я свою речь могу произнести прямо сейчас. Ладно, попробую завтра поговорить по поводу государственного защитника...

— Господин Мустафа, меня зовут Мелиса Йылмаз, и суд назначил меня вашим адвокатом.

Отец Эмине, не веря своим глазам, смотрел на вошедшую в камеру молодую женщину.

— Но вы же... дочка хозяина колледжа, господина Сулеймана Герчека, — с трудом проговорил мужчина.

— Совершенно верно, я — та самая Мелиса, — подтвердила адвокат.

Но в глазах Мустафы внезапно засветилась ненависть.

— Ведь это же вы... и ваш друг, как же его звали... довели мою доченьку до того, что она едва не лишила себя жизни, — пожилой человек невольно сжал кулаки.

— Озан Йылмаз — мой муж, — спокойно ответила Мелиса. — И именно он уговорил меня взять на себя вашу защиту по настоятельной просьбе вашей дочери Эмине, которая приходила к нам домой и буквально умоляла помочь вам. Но если я вам не нравлюсь — я ни на чем не настаиваю, я сейчас уйду, и суд назначит другого защитника. Пожалуйста, господин Мустафа, примите решение о том, будете ли вы со мной сотрудничать, у меня очень мало времени.

Выражение лица старика медленно изменилось.

— Конечно, госпожа Мелиса... если Эмине вас просила, то я согласен. Мне в тюрьму нельзя, у меня жена больная...

— Хорошо, тогда переходим к делу.

— И я прошу уважаемый суд учесть безупречное прошлое моего подзащитного, — уверенный голос Мелисы разносился по всему залу. — Этот человек в течение всей своей жизни упорно трудился и заботился о благе своей семьи, только крайне тяжелая ситуация вынудила его лишь однажды попытаться нарушить закон. Такое произошло в первый и последний раз, подсудимый больше никогда не совершит ничего подобного. Я прошу применить к нему условную форму осуждения, учитывая его достойную репутацию, обстоятельства и почтенный возраст.

Мустафа, которому в соответствии с назначенным условным сроком было разрешено отправиться домой, со слезами на глазах сжал руку адвоката.

— Госпожа Мелиса... не знаю, как вас и благодарить, вы меня действительно спасли!

— Это всего лишь моя работа, — отозвалась Мелиса. Подошедшая Эмине попыталась ее обнять, но госпожа Йылмаз решительно отстранилась.

— Я очень надеюсь, что больше вашей семье мои услуги не потребуются, — произнесла адвокат. Ей совсем не хотелось оставаться и далее в обществе этих людей, и она поспешно направилась к машине, где ее уже ожидал муж.

Через две недели, когда Мелиса и Озан усердно готовились к предстоящему сложному процессу, в гостиную заглянула домработница.

— Госпожа Мелиса, господин Озан, пришла женщина, говорит, что училась вместе с вами. Она уже как-то приходила раньше, я помню.

— Эмине? Что ей опять понадобилось? — нахмурилась Мелиса.

— Погоди, я сам разберусь, — Йылмаз тут же поднялся и вышел в холл.

— Зачем ты опять пришла, Эмине-ханым? — резко спросил хозяин дома, увидев бывшую одноклассницу. — Твой отец на свободе, и мы, по-моему, решили, что совместные чаепития устраивать не будем, мы вроде бы не такие близкие друзья, даже если ты почему-то считаешь иначе.

Эмине посмотрела ему в глаза, и Озану чрезвычайно не понравился ее взгляд.

— А я подумала... Может быть, вы мне денег одолжите... на лекарства для мамы... и одежду новую надо бы купить, а не на что... У вас же много, не обеднеете...

— Денег, значит, одолжить... — повторил Йылмаз, чувствуя, как его захлестывает ярость.

Но мужчина быстро взял себя в руки, он уже не раз имел дело с подобными людьми и прекрасно знал, как поставить их на место.

— Эмине-ханым, слушай меня внимательно — повторять я не стану, — негромко, но четко произнес Озан. — Один раз мы действительно помогли тебе, хотя совершенно не обязаны были этого делать. Но если ты вообразила, что теперь тебе удастся доить нас всю оставшуюся жизнь, то очень ошибаешься. Ты решила, что, используя психологический шантаж из-за каких-то давних детских ссор, можешь постоянно приходить сюда и чего-то требовать?! Так вот — ничего у тебя не получится, даже не мечтай! Если ты еще раз попытаешься явиться к нам домой, ко мне на работу или, может быть, попробуешь Мелису подкараулить возле здания суда, то я тебя в порошок разотру, и возможности для этого у меня имеются, не сомневайся.

— Озан, да я... — попыталась оправдаться женщина, в глазах которой теперь светился откровенный страх.

— Эмине, я очень прошу тебя немедленно уйти, иначе я вызову полицию и обвиню тебя в проникновении в частное владение с целью совершения кражи. Я гарантирую, что поверят мне, а не тебе, и у тебя появятся проблемы, которые тебе раньше и не снились. Уходи, и я для твоего же блага надеюсь, что ни я, ни моя жена о тебе больше не услышим.

Эмине нехотя направилась к дверям, а Йылмаз обратился к домработнице:

— Фатима, вы запомнили эту женщину? Если она еще раз придет при мне — сразу зовите меня, если появится в мое отсутствие — вызывайте полицию, в дом не пускайте ни в коем случае.

Фатима кивнула.

— Конечно, господин Озан.

— Жёстко ты... — усмехнулась Мелиса. Только сейчас мужчина заметил, что жена тоже стоит в холле.

— Но ты прав, по-другому некоторые не понимают, — вздохнула адвокат. — Ладно, пошли работать, процесс сам себя не выиграет.

Супруги Йылмаз вернулись в гостиную.