Когда исчезают чудеса (джен)

— Не смотри туда, пацан, — Ун Чхоль зажимал мальчишке глаза, но тот все время вертелся, пытаясь выглянуть из-за ладони. — Не на что там смотреть.

— Но там же Ким! Она ведь скоро придет? Сказала, что только принесет украшения для комнаты, ведь уже почти Рождество! И почему-то не возвращается.

Ун Чхоль выдохнул и сильнее прижал мальчишку к себе. Вот как сказать ему, что Ким не придет? Говорил же Джун Кан не влипать в истории и не лезть куда не надо. Но как же не лезть? Ун Чхоль мог пройти мимо чего угодно, вот только мимо уродов, которые избивают девчонку никак не мог. Жаль только, что прошел слишком поздно. Да и толпа малолеток успела разбежаться, стоило только увидеть, как к ним приближается Ун Чхоль.

О том, что на этой улице стали часто появляться какие-то недоделанные отморозки, Ун Чхоль узнал от старушки, у которой покупал кимчи. То, что отморозкам лет по четырнадцать-пятнадцать, тоже рассказали торговцы. Им не нужны были ни деньги, ни еда, они просто нападали на того, кто попадется на дороге. Никакой системы, никакого смысла, кроме тупого ощущения силы и безнаказанности. Ун Чхоль похожих уже встречал, правда в прошлый раз уроды были постарше. А еще никто из них никогда больше не сможет навредить, ведь со сломанным позвоночником уже не помахаешь битой. Но все равно: те идиоты хотя бы нападали потому, что шел передел территории, а когда подобное происходит кто-то из посторонних так или иначе попадает под раздачу. Сам Ун Чхоль старался обходиться без таких ошибок, именно так учил Джун Кан: никогда не настраивать против себя тех, кто так или иначе может от тебя зависеть. Только вчера они говорили об этом, сидя в кафе, украшенном разноцветными лампочками и цветными бумажными снежинками. Где-то на фоне играли рождественские песенки. Джун Кан так легко переводил странные слова чужого языка, что Ун Чхоль чуть не раскрывал рот от удивления. А потом по дороге домой долго размышлял о том, что ему рассказывал Джун Кан.

Вчера вообще был прекрасный день. В Сеул пришла настоящая зима, а морозный воздух приятно щекотал слегка разбитые после недавней драки губы. Правду говорят, что холод помогает унять боль. А еще запах! Ун Чхоль обожал запах зимы. Он всегда напоминал о детстве, сказке и рождественском обеде, который готовила мама.

— Где Ким? — мальчишка выкручивался все сильнее, и в какой-то момент ему все же удалось вырваться и побежать за угол. Ун Чхоль только и успел, что кинуться вслед. Но опять опоздал.

— Ким? — мальчишка с ужасом отшатнулся, словно увидев кошмарный сон наяву. Впрочем, так оно и было. У девчонки была разбита голова, один глаз почти вытек, а нелепо вывернутая рука придавала Ким вид сломанной куклы. О том, что малолетки били ногами уже труп, Ун Чхоль понял сразу, как только разглядел торчащий из глаза штырь. Вряд ли кто-то хотел ее действительно убить. Девчонка могла и сама неудачно упасть. С другой стороны, бывает и так, что аппетит приходит во время еды и от простых избиений к убийству перейти не так сложно, как иногда все думали.

— Идем, — Ун Чхоль потащил мальчишку назад.

— Что вы делаете с моим сыном? — из толпы, что собиралась потихоньку недалеко от мертвой Ким, выскочил типичный худосочный ботаник в очках и Ун Чхоль тут же с облегченным вздохом сунул ему пацана. — Я вызову полицию!

— Давно пора! — буркнул Ун Чхоль. — Вот только мне встречаться с ними вовсе необязательно, — пробормотал он почти про себя и быстрым шагом направился в переулок, ведущий на соседнюю улицу. Через несколько минут он уже входил в знакомое кафе, в котором играла все та же рождественская музыка. Только сейчас она казалась такой нелепой и неуместной, что Ун Чхолю вдруг захотелось заткнуть уши руками.

— Что с тобой? — Джун Кан внимательно смотрел на Ун Чхоля. — Что-то случилось?

— Ты что-то слышал про малолетних беспредельщиков в соседнем районе? — спросить Ун Чхоль Джун Кана смог лишь тогда, когда им принесли пирожные и чай. — Вот! — Ун Чхоль выложил на стол школьный билет, который нашел недалеко от мертвой Ким. — Он выпал из кармана одного из них. С ними можно что-то сделать?

— Ун Чхоль?

— Они убили ради шутки. Убили в Рождество. Девчонке было лет десять, не больше. И теперь все кажется неправильным. Даже мне. А ее родители и брат теперь будут жить в вечном кошмаре.

— Держи! — Джун Кан заставил Ун Чхоля обнять руками горячую чашку. — И расскажи мне все с самого начала.