Сегодня меня слушают миллионы... (джен)

— Марина, до эфира двадцать минут! Ты готова?

— Да… — негромко отозвалась я и слегка прикрыла глаза, откинувшись на спинку кресла. Еще имеется несколько минут для того чтобы привести себя в порядок, речь идет не о внешнем виде, у меня он, как всегда, абсолютно безупречен, а о моем внутреннем состоянии. Почему-то именно сегодня проснулись старые воспоминания, хотя Алиса во время наших с ней тренингов жестко требовала, чтобы я в таких случаях немедленно переключалась на что-то другое, однако не всегда получается делать так, как она говорит…

Если я расскажу кому-нибудь, кем я, успешная телеведущая Марина Виноградова, живущая в Москве в двадцать первом веке, являюсь на самом деле, меня стопроцентно сочтут сумасшедшей и тут же упекут в соответствующую клинику, я это прекрасно понимаю. Есть ведь немало людей, страдающих подобными маниями — они считают себя кем-то другим, чаще всего отождествляясь с историческими личностями или, к примеру, знаменитыми актерами. Но в моем уникальном случае все совершенно иначе: в действительности я — французская принцесса 16 столетия Маргарита де Валуа, появившаяся на свет в тысяча пятьсот пятьдесят третьем году от рождества Христова…

В ночь с семнадцатого на восемнадцатое августа тысяча пятьсот семьдесят второго года я улеглась спать в самом отвратительном настроении. Завтра должна была состояться моя свадьба с этим Генрихом Наваррским, с этим Беарнцем, неотесанным мужланом, которого я совершенно не переносила. Разумеется, матушка и братец Шарль немало беседовали со мной о том, что этот брак необходим с политической точки зрения, и я была вынуждена подчиниться их воле, но на сердце у меня было крайне тяжело. Брат Франсуа всячески утешал и поддерживал меня, однако что он мог поделать? Я смирилась с неизбежностью, будучи не в силах противиться судьбе.

— Маргарита! Проснись! Я пришла тебя спасти! — услышала я. Мне показалось, что я просто вижу сон, однако тут я почувствовала, что меня весьма резко и настойчиво потянули за руку.

Я резко села на кровати и увидела перед собой девушку, с головы до ног закутанную в плащ с капюшоном, скрывавшим все лицо, кроме глаз.

— Маргарита! Давай поспешим! Дорога каждая секунда! — настойчиво продолжала она.

— Кто ты? Что тебе здесь надо? — недовольно спросила я, поняв, что это не сон, а какой-то розыгрыш, как мне тогда показалось.

— Меня зовут Алиса, пока больше ничего не спрашивай, — отозвалась она. — Маргарита! Если ты здесь останешься, ты погибнешь! Я прошу тебя, следуй за мной!

Я уже потянулась к колокольчику, чтобы вызвать свою охрану и выгнать вон эту дерзкую незнакомку, не понимая, как она проникла в мою опочивальню, но… я почему-то не смогла вырвать руку из руки этой девушки.

В своем следующем воспоминании я увидела себя уже в Москве конца двадцать первого века, в Институте времени. Девушка, которая доставила меня туда, представилась Алисой Игоревной Селезневой, дочерью профессора Селезнева. Алиса объяснила, что пробралась в наше время только для того, чтобы меня спасти, что в той эпохе, где я родилась, меня ждала гибель, но здесь мне подарят совершенно иную жизнь.

Около года со мной постоянно работали сотрудники Института времени, в первую очередь сама Алиса. От меня добивались не только безупречного знания русского языка, с этим не возникло никаких проблем, я очень быстро его выучила, но и умения обращаться со всеми современными приборами и приспособлениями, которые в первое время казались мне просто порождением дьявола.

Таким образом появилась новая российская гражданка Марина Виноградова, Алиса настойчиво твердила мне о том, что я вообще должна забыть о Маргарите, Франции, королевском дворе, что теперь на свете существует только Марина, и я действительно пыталась вычеркнуть прежнюю жизнь из памяти, но до конца этого сделать так и не смогла. Разумеется, я узнала о печальной судьбе своих братьев и о бесславном конце нашей династии, я бросилась к Алисе, умоляя спасти и их тоже.

— Нет, Марина, об этом не может быть и речи, даже не проси, — сразу отрезала моя единственная подруга в этом времени и в этой стране. Алиса всегда называет меня только этим именем, она словно и сама верит в то, что я всегда была Мариной.

— Но почему?!

— Это бесперспективно, Марина, пойми, им здесь просто не выжить, — покачала головой она. — Ты даже не представляешь, во что обошлась операция с тобой. Мы тщательно изучили всю вашу семью, все оказалось совершенно безнадежным — кроме тебя, ты была единственным подходящим объектом для эксперимента, возиться со всеми остальными никто и не собирался.

Мне ничего не оставалось, как примириться и учиться жить в новой реальности, я действительно никак не могла изменить ситуацию. Конечно, без Алисы я бы никогда не смогла бы здесь справиться, настолько все отличалось от привычного мне мира, но теперь я живу в этом времени уже десять лет и чаще всего на самом деле чувствую себя Мариной Виноградовой.

По совету Алисы я попробовала свои силы на телевидении, у меня действительно быстро пошли дела, теперь я почти каждый вечер выхожу в эфир с одной популярной программой. Меня узнают на улице, у меня множество знакомых, хотя единственными близкими людьми остаются Алиса и ее отец, профессор Селезнев, удивительно милый человек. Свободные от эфира вечера я обычно провожу у них, профессор всегда называет меня Мариночкой, никак не давая понять, что знает мою подлинную историю, хотя я в этом не сомневаюсь.

«Ты — не Маргарита, ты — Марина!» — снова напомнила я себе и решительно поднялась на ноги. Сегодня меня снова станут слушать миллионы людей, и я, Марина Виноградова, должна выполнить свои обязанности безукоризненно…