Раз, два, три — снеговик, оживи! (джен)

Декабрь выдался снежным.

Сгущались сумерки. Импала отчаянно пыхтела на неочищенной дороге. Дин, подбадривая её, напевал что-то. Лёгкая тряска усыпляла, и Сэм клевал носом. Возможно, он проспал бы до самого бункера, до которого было рукой подать, но Дин вдруг витиевато выругался сквозь зубы, Импала с визгом затормозила, и Сэм чуть не влетел носом в приборную панель. Скрипнули дверцы, впустив в салон ветер и снег, — и кто-то, пыхтя и тяжело дыша, уселся на заднее сиденье. Сэм спросонья не сразу сообразил, что это были местные подростки: мальчик Элиот с двумя подружками. Одну, белобрысую, звали Макс, а вторую, тёмненькую, вроде бы…

— Какого чёрта?! — воскликнул Сэм, уставившись перед собой и напрочь позабыв о пассажирах.

На дорогу, в свете Импаловых фар, выскочил снеговик и вытаращился чёрными глазами-пуговицами. Три больших снежных шара: большой ком — живот, средний — грудь, маленький — голова, ноги — два комка, руки — ветки, нос — кривая морковь, рта нет, а на шее — длинный красный шарф. В первое мгновение Сэму показалось, что это был кто-то в очень реалистичном костюме снеговика. Но он моргнул, пригляделся, расслышал жалобный девчачий скулёж сзади — и понял, что никакой это не костюм.

Это. Живой. Снеговик.

— Ну чего стоим?! Давите его, давите! — выпалил Элиот.

Дин дал по газам — и Импала, пробуксовывая, сорвалась с места. Но не сбила снеговика, а лихо обогнула и умчалась прочь — туда, куда захотелось Дину.

* * *

— Что за восстание снеговиков?! — рявкнул Дин, остановившись у кафе «Биггерсон» через пару кварталов.

Элиот с подружками дружно вздрогнули, прижались друг к другу, как бездомные щенки на морозе, и в ужасе вытаращились на Дина. Его глаза потемнели, на виске билась жилка, голос звенел — одним словом, он был в бешенстве. Сэм его понимал. Раз или два эта компания уже подкинула им работёнки. И вот, кажется, опять. Ведь живые снеговики в природе не водились и по дорогам не расхаживали.

Ответа не последовало. Детишки лишь синхронно икнули. Дин рыкнул. Сэму пришлось вмешаться.

— Нам… нам ведь не показалось, да? За вами шёл снеговик? Живой?

— Не шёл, а гнался! — воскликнула Макс.

— Он ожил! — в тон ей сказала вторая девчонка, имени которой Сэм так и не вспомнил.

Дин заскрипел зубами. Эта компания всегда его раздражала. Особенно Макс, с тех пор как угнала Импалу, чтобы произвести впечатление на приятелей. Он дёрнулся, словно хотел придушить их по очереди, и Сэм на всякий случай придержал его за рукав куртки. Мол, сиди, успеешь прибить.

— М-м-м, снеговики просто так не оживают, — заметил он.

— Мы в курсе, — кивнул Элиот.

— Почему он ожил, тоже в курсе? — спросил Дин притворно добродушным тоном.

— Это не мы! Он сам! — в один голос запротестовали все трое.

Сэм скептически хмыкнул. Вероятно, они говорили правду: оживить неживое было не так-то просто, тем более для таких юнцов. Однако Элиот обожал всякое-разное сверхъестественное и тащился по придуркам из интернета, которые называли себя «укротителями духов». Возможно, нахватался чего-нибудь у них и захотел перейти от теории к практике. Подобное было для Винчестеров не в новинку.

Дин выругался сквозь зубы, помянув бога, дьявола и матерей незваных пассажиров. Прозвучало страшновато — и они пулей выскочили из машины. Сэм с нехорошим предчувствием - кажется, работа наметилась — мотнул головой и выбрался за ними следом. Детишек он застал за весьма забавным занятием. Они испуганно глазели по сторонам — не появится ли откуда-то чёртов снеговик? — и явно очень хотели удрать домой, под одеяло.

— Выпьем кофе? — предложил Сэм и кивнул на кафе «Биггерсон».

— Ага, внутри тепло, снегонежити не жить, — хмыкнул Дин.

Предлагать дважды не пришлось — троица, пихая друг друга, рванула к двери.

Через несколько минут все устроились за столом. Винчестеры на диванчике — по одну сторону стола, Элиот, Макс и Стейси — Сэм наконец вспомнил её имя — по другую. Они взяли по большому стакану газировки и ведро картошки фри, Дин заказал чизбургер и яблочный пирог, Сэм ограничился кофе — самым крепким, какой только был в меню. И, сделав глоток, вернулся к главному:

— Ну?

— Мы не при делах, честно, — подал голос Элиот и торопливо присосался к пластиковой трубочке.

— Ты сказал, и мы поверили, — нехорошо оскалился Дин. — Откуда снеговик взялся? Ну, живо!

Он и без того выглядел грозно и недружелюбно. Но для пущего эффекта треснул кулаком по столу. Так, что стаканы с газировкой, чашка кофе и тарелка с пирогом подпрыгнули, а несколько посетителей встревоженно покосились на их шумную компанию.

— Мы его… слепили, — выдохнула Макс.

— Ага, снега же много, — подхватила Стейси. — Вот и слепили. Просто так. От скуки.

— Возле моего дома, — признался Элиот.

— И… он сразу ожил?

Девчонки синхронно закатили глаза, а Элиот затряс головой, пока жёлтая шапка не сползла на глаза.

— Да нет же! — сказал он и вернул шапку на место. — Мы его ещё вчера вечером слепили, а сегодня вечером он ожил! Мы у меня дома сидели. И я в окно увидел. Ну просто офигеть же!..

Макс и Стейси поддержали его дружными кивками.

— Ну, мы вышли к нему, посмотрели, потыкали палкой, — продолжил Элиот. — Он на нас… моргал и руками… ну, того… крутил, махал. А потом… — он выдержал драматичную паузу. — Как схватил меня за куртку! — Элиот выпучил глаза и ткнул пальцем в порванный правый рукав. — Вот! Еле вырвался!

— Обкурились, — еле-еле слышно буркнул Дин себе под нос и откусил от чизбургера.

— Мы этого… снеговика тоже видели, — тихо напомнил Сэм и легонько пнул его под столом. — Так что приход отметается.

Дин хмыкнул и стал активно жевать. Сэм нахмурился и попытался сориентироваться в ситуации.

Два дня назад юг Канзаса накрыл снегопад, какого зимой не бывало уже лет десять. Дороги занесло. Местами оборвались электрические провода. Добрая треть домов в Лебаноне осталась без света — и без интернета. В четырёх стенах стало резко скучно, и жители вышли на улицу. Одни — с лопатами, а другие — с твёрдым намерением повеселиться в снегу. Сэм и Дин узнали об этом из новостей, сидя в гостях у Джоди Миллс в соседнем штате. По телевизору сначала показали Уичито, превратившийся в один огромный сугроб. Потом Дэрби, Хаусвиль, ещё пару городов поменьше и наконец — мельком — облеплённую снегом церквушку, закрытый из-за непогоды супермаркет в Лебаноне и много-много людей. Недовольных, радостных, ошалевших — всяких. Вероятно, Элиот, Макс и Стейси тоже не стали засиживаться дома в разгар рождественских каникул. Высунули носы на улицу, когда снегопад чуть-чуть сбавил обороты, поиграли в снежки, слепили снеговика возле дома Элиота — а тот взял и ожил.

Просто так?..

— Чё, снег волшебный был,оживляющий? — не поверил Дин.

— Да обычный вроде, — пожал плечами Элиот.

Голос у него был неуверенный, робкий, по-настоящему изумлённый — совсем не такой, как обычно. Вряд ли Элиот мог такое сыграть — и Сэм подумал, что он не врал несмотря на всю свою придурковатость. Дин, впрочем, ещё сомневался.

— Может, книжку какую-то стрёмную злой Санта в снегу потерял, а вы нашли и полистали? — спросил он язвительно. — Желание нехорошее на Рождество под ёлкой загадали?

— Нет! — чуть не плача воскликнула Стейси.

— Ну блин, это же точно по вашей части, — встряла Макс. — Разберётесь или вам слабо?

— Нам — слабо? — Дин стал заводиться.

Сэм снова пнул его под столом — сильно и болезненно, чтобы остыл и не вёлся на провокации наглой девчонки. А затем, когда тот начал ковыряться вилкой в куске пирога, прикинул, что всё это могло значить.

Ведьмин мешочек?

Ведьма могла подложить в снежное брюхо снеговика зачарованный мешочек и…раз, два, три — снеговик, оживи. Но в этом не было никакого смысла. По крайней мере, Сэм его в упор не видел.

Проклятая вещь?

В руки Элиота и компании могла попасться какая-нибудь неприметная вещица -пуговица, шарф, морковь? — и вдохнуть в гору снега капельку жизни. Более того, превратить эту гору в нечто злое и опасное.

Призрак?

Призраки умели вселяться в людей и предметы. Любые, кроме, разве что, железных или освещённых. Снеговик — крайне странный выбор. Однако если призраку так захотелось… — кто же ему запретит?

Дин, оказалось, размышлял в том же направлении, потому что, разделавшись с пирогом, в двух словах рассказал детишкам о призраках и ведьмовских мешочках. Сэм напомнил ещё и проклятых вещах.

— Барахло для снеговика где взяли? — спросил Дин.

— Ну, в чулане у меня, — придушено пробормотал Элиот. — Шарф моего младшего брата, он сейчас гостит у бабушки. Пуговицы от старого пальто деда, он умер давно, я ещё мелкий был. Морковь из супермаркета.

— Ну, всё ясно, во всём виновата морковь, — хмыкнул Дин. — Из супермаркета же, не натурпродукт, да, Сэмми?

Сэм закатил глаза — нашёл время! — и в отместку пнул его как следует. Дин охнул, согнулся и потёр ушибленную ногу. Сэм почувствовал самую кроху удовлетворения и посмотрел на бедовую троицу. Проклятой вещи в чулане взяться явно было неоткуда. Иначе бы дом давно сгорел или люди поумирали бы один за другим. В ведьмовской мешочек он тоже особо не верил, потому что по-прежнему не понимал, в чём соль с его помощью оживлять снеговика.

Оставался призрак.

Долбанный призрак, засевший в снеговика.

Взяться просто с неба он не мог.

— У вас умирал кто-нибудь недавно? — спросил Сэм.

— Неделя, месяц, два? — подхватил Дин.

Три головы мотнулись в абсолютном синхроне. Сэм недоумённо нахмурился — ну не могло такого быть! — и посмотрел на Дина.

— Есть идеи?

— Надо его найти, — сказал тот. — Рассмотреть вблизи. Шмальнуть солью. Убить.

— Но соль его не убьёт.

— Ага, надо сжечь кости.

— То есть, понять, кто этот призрак и где похоронен.

Оба вновь уставились на притихшую троицу. Возможно, они всё же что-то знали и помалкивали. Но тянуть из них каждое слово насильно да при свидетелях было чревато последствиями.

— Ладно, пошли, — сказал Дин.

— Куда? — не понял Сэм.

— Искать снеговика. А эти будут приманкой. Где, говорите, вы его слепили?

* * *

За рулём было бы быстрее добраться до дома Элиота. Однако за час, что пролетел в кафе, снега кругом стало ещё больше, и Импала отказалась двигаться с места. Напрасно Дин её заводил, толкал и уговаривал — она не шелохнулась.

— Я… вернусь за тобой, Детка, обещаю, — с придыханием пообещал Дин. — Только снеговика одного завалю.

Сэм достал из машины пистолеты, заряженные солью, велел детишкам смотреть в оба — и все пятеро двинулись на поиски. В конце концов, город был маленький, а не заметить живого снеговика, пусть и в темноте, мог себе позволить разве что слепой.

— Если увидите его, близко не подходите, — напомнил Сэм.

— Просто… орите, — буркнул Дин. — И прячьтесь. От греха подальше.

— Разве стрельнуть в него не дадите? — расстроился Элиот и с надеждой посмотрел на его пистолет.

— Да щас, — мотнул головой Дин. — Топай давай и вспоминай, кто этот призрак.

Элиот послушно изобразил на раскрасневшемся лице работу мысли, его подружки тоже как будто бы искренне пытались вспомнить — и от того выглядели беззащитно. Сэм вздохнул. Использовать людей как приманку, тем более детей, пусть и дурных, вроде этих, казалось ему неправильным, даже чуточку диким. Но снеговик преследовал именно Элиота и компанию — и должен был клюнуть на них.

Должен.

Положение осложняло лишь одно: снеговиков в крошечном Лебаноне наделали столько, что они встречались буквально всюду. Красивые и уродливые, большие и маленькие, приметные и скромные, законченные и брошенные, слепленные лишь наполовину — город просто кишел снеговиками. К счастью, неживыми. К несчастью, издали очень похожими на живых.

Скоро у Сэма задёргался глаз от постоянных возгласов: «Это он!», «Вот, вон он!» «Наш, я шарф узнала!», «Впереди! Стреляйте, чего тупите! Ой, нет, не тот…» — и прочего, прочего, прочего. Дину было не легче — и ему, кажется, не терпелось всадить заряд соли хоть в кого-нибудь. Можно в снеговика, а можно и в раздражающе громких детишек.

Прошло ещё около получаса, прежде чем они подошли к дому Элиота, который, как и другие, сверкал рождественскими огнями, в основном — красными. Снеговик не поджидал их на крыльце. Но на снегу, чуть припорошенные, виднелись следы и уходили куда-то за дом. Определённо — не человеческие.

— Он… на заднем дворе? — пробормотал Элиот со странной смесью страха и восторга.

— Сейчас провер…

Дин не закончил, потому что в следующий миг случилось то, чего никто всерьёз не ожидал.

Заскрипел снег, пуще прежнего повеяло холодом — не декабрьским, а мёртвым — и из-за дома показался снеговик. Точно такой, каким Сэм запомнил его на дороге в свете фар. Разве что без шарфа — как будто потерял где-то. Он замер, вытаращившись глазами-пуговицами — и вдруг бодро зачесал к ним.

Девчонки заверещали. Элиот квакнул. Сэм охнул.

Только Дин сделал шаг навстречу, вскинул руку и выстрелил.

Заряд соли прошил маленький снежный шар — тот, что был головой. Глаза-пуговицы и морковь со свистом разлетелись в разные стороны вместе со снежными ошмётками. Снеговик накренился, словно вот-вот развалится, оставшись без физиономии. Но то была лишь передышка. Парой мгновений позже он снова попёр на Дина — стремительно, упрямо и вздымая в пургу снег под ногами. Сэм тоже выстрелил — и патрон, начинённый солью, исчез в плотном вихре снежных хлопьев, который в считанные секунды отрезал Сэма от Дина и снеговика. Больше он стрелять не решился — не хватало ещё попасть в Дина. Соль его бы не убила, но… приятного в этом было мало.

— Чего замерли?! — рявкнул он, обернувшись. — Домой!

Троица за ним с разинутыми ртами рванула к двери.

Сэм услышал хлопок — кажется, то был выстрел в снежном хороводе, который подбирался к нему всё ближе и ближе. Лицо закололо от холода. Глаза заслезились, и лишь каким-то чудом Сэм вдруг умудрился разглядеть в белоснежном хаосе тёмное пятно — куртку Дина, рукав. Он подобрался поближе, вцепился в руку брата и потянул.

Давай, давай, давай!

Дин стиснул руку в ответ. Но что-то в сердце этого снежного безумия ни в какую не хотело его отпускать. И Сэм, с чудовищным усилием вырывая Дина из лап этой твари, ясно понял, что это уж слишком для призрака. В какой-то момент ему наконец повезло. Дина по ту сторону будто бы на секунду-другую отпустили — и Сэм мощным рывком выдернул его к себе.

Оба повалились на снег, тяжело дыша и дрожа. А снежный вихрь -раз!— и схлопнулся. Остался лишь снеговик — с виду совершенно обычный, неживой. Сэм посмотрел на него снизу вверх, прикрыл глаза — и вдруг ему померещился смешок. Неприятный, холодный, злой. Он резко открыл глаза и уставился в чёрное беззвёздное небо, откуда без конца сыпал снег. Огляделся суматошно, прислушался — было тихо, только Дин кряхтел рядом.

— С-Сэм, — выдавил он сквозь зубы.

— Я здесь, сейчас…

Сэм вскочил на ноги, помог Дину подняться и повёл его к дому — отогреваться и думать, как быть дальше. На крыльце под ногу подвернулся рождественский венок — вероятно, сорвавшийся с двери. Сэм торопливо отпихнул его в сторону и буквально втащил отмороженного Дина внутрь.

Детишки как по команде отлипли от окна и затараторили:

— Ну ваще!

— Капец!

— Стра-а-а-ашно!

Сэм едва сдержался, чтобы не рявкнуть на них. А Дин — холодный, бледно-серый, с синими губами, обветренными щеками и вмёрзшим в волосы снегом — встрепенулся и попытался выпутаться из его рук:

— П-пусти, я их придушу.

Сэм умудрился слабо улыбнуться: пожалуй, тяга к насилию в случае с Дином было хорошим знаком. Он — они оба — отделались лёгким испугом. Оставался пустяк — прийти в себя и грохнуть это,чем бы оно ни было.

— Спокойно-спокойно, — пробормотал Сэм. — Организуйте-ка что-нибудь горячее, — велел он. — И поболтаем.

* * *

Дин, с ног до головы укутанный в несколько пледов, прихлёбывал горячий какао (- Ну нет ничего другого! Мама не пьёт ни кофе, ни чай, ни алкоголь!) и потихоньку розовел. Сэм наблюдал за ним, сидя в кресле возле наряженной в красных цветах ёлки, и думал. Соль этому существу не навредила, а снег поддался на раз-два. Сэм не припоминал, чтобы призраки — даже очень сильные — такое умели. Поэтому почти не сомневался, что им повстречалось нечто иное. Впрочем, призраки умели оставлять на людях следы.

А у Дина был след.

На левой ноге, чуть выше щиколотки. В виде ладони, совсем крошечный, словно младенческий или того меньше. Обнаружился он случайно. Сэм спросил, как Дин себя чувствует. Тот зябко пожал плечами и непослушными пальцами потёр левую ногу, ноет, мол, что-то. Сэм тут же бесцеремонно задрал влажную от налипшего снега штанину и…

Впечатлительная троица вскрикнула и отшатнулась, будто нога у Дина вдруг оторвалась и шлёпнулась на пол. А Сэм, ощутив вдруг странный озноб, подумал, что детишки были редкостными придурками. Вытаскивая Дина, он чувствовал, что по ту сторону вихря нечто вцепилось в него намертво. Не мелочь какая-то, а громадина размером с шкаф.

Выходит — нет?

В комнате, пестрящей рождественскими гирляндами, цветными чулками и пышными венками, надолго воцарилась тишина. Только еле слышно тикали часы на стене да Дин потягивал какао.

— Ну, есть идеи? — через несколько минут не выдержал Элиот. — У меня мама утром с работы придёт, надо успеть!

Маленький. Сильный. Оживляет предметы.

— Идеи… зреют, — отозвался Сэм, разглядывая ёлку.

Он не соврал. Одна идея и правда то разгоралась, то затухала — медленно, осторожно, неуверенно. Сэм ни в какую не решался к ней подобраться. А торопливость Элиота лишь нервировала.

Управляет снегом. Смеётся. Хватает и не отпускает.

Это было так знакомо, так давно, так празднично и так… жутко.

Сэм почувствовал, что ответ близко. Очень-очень близко — нужно только руку протянуть. Он встал с кресла и весь в своих мыслях подошёл к венку на стене. Пушистый, зелёный, со сверкающими серебристыми ленточками и мелкими красными ягодами — рябина? — он был точной копией уличного венка.

— Сэм? — позвал Дин.

— Есть сливки? — невпопад спросил Сэм.

— Э-э-э… — промычал Элиот. — Нет. А зачем?

— Для приманки. Я догадываюсь, кто это. И как его поймать.

Сэм отвернулся от венка — и четыре пары глаз вперились в него в полном недоумении. Он лишь с готовностью улыбнулся:

— Так кто метнётся в магазин?

* * *

— Эльф?

— Маленький злой эльф, помощник Крампуса.

— Это шутка?

— Это рождественский фольклор. Злые эльфы помогают Крампусу в его чёрных делах. Приходят к непослушным детям или в дома, которые им не нравятся. Такие, которые не готовы к празднику или украшены неправильно, не по вкусу Крампуса и его эльфов. Оживляют снеговиков, чтобы пугать и даже похищать детей, затаскивая их в снежный вихрь. Ты сам рассказывал. Давно, в детстве. Мне было года четыре.

Если прежде все взгляды были прикованы к Сэму, то теперь Элиот и девчонки уставились на Дина. А он от такого внимания растерялся, засмущался, чуть не выронил полупустую кружку какао и буркнул с сомнением:

— Я?

— Ага, под Рождество.

— Ну… — Дин неловко ёрзнул на диване, — наверное. Не помню. Сто лет прошло. Ты сам-то как такое можешь помнить?

— Я просто вспомнил. Ну, думал, думал, и вдруг всплыло.

Сэм не знал, как это объяснить даже самому себе, не то что другим, и пожал плечами. Дин, хмурясь, пару мгновений смотрел на него снизу вверх, а затем протянул:

— Ладно, Сэмми. Значит, эльф, фэйри, мерзкий волшебный народец. Заманиваем сливками, ждём, пока напьётся, и убиваем нахрен.

— Должно сработать.

Детишки вдруг подали голос:

— Сливки? — не поверила Макс.

— Напьётся? — усмехнулась Стейси.

— Убиваем? — испуганно-восторженно прошептал Элиот и тут же скривился: — Погодите-ка, убиваем? По-настоящему? Прямо с кровью? Тут?

— Нет, понарошку, — хмыкнул Дин. — Чтобы полежал, встал и улетел к своему Крампусу. — Беги давай в магазин!

— А вы тут?..

— А мы тут, — кивнул Дин.

Элиот окинул Винчестеров робким взглядом и вздохнул. Через минуту дверь за ним захлопнулась. А через пятнадцать он вернулся с двумя бутылками сливок — как раз к окончанию короткой, с долей выдумки, справки Дина о фэйри: об их невидимости, размерах, свирепом нраве и острых когтях.

— То есть мы его не увидим? — возмутилась Макс.

— Совсем? — поддержала её Стейси.

— Только если он сам захочет, — повторил Дин. — А он, сдаётся мне, вообще не захочет.

— Несправедливо, — буркнула Макс.

— Ну извините, — хмыкнул Сэм.

Он переглянулся с братом и понадеялся, что всё получится.

* * *

Сливки ждали своего часа в гостиной — в блюдце на журнальном столике, в блюдце на полу под елкой, в блюдце на подоконнике. Не заметить и удержаться было невозможно. По крайней мере, Сэм очень на это рассчитывал. Они с Дином, который единственный из их компании видел фэйри, хотели те того или нет, притаились в прихожей — чтобы в нужный момент влететь в гостиную и схватить эльфа. Детишек отослали на кухню — сидеть тихо и не отсвечивать. Вообще-то хотели совсем выгнать, но все трое наотрез отказались выходить на улицу.

— Там же снеговик! — воскликнул Элиот.

— Вдруг он опять оживёт и… — пискнула Стейси.

— Ладно, ладно, — сдался Дин.

И охота началась.

Винчестеры понятия не имели, сколько придётся сидеть в засаде. Но не сомневались, что эльф шастал где-то поблизости и рано или поздно должен был учуять сливки, потерять голову и попасться. Так уж эти существа были устроены.

То ли звезды сошлись, то ли Санта-Клаус сотворил чудо, то ли Джек помог в честь праздника — ждать эльфа полночи не пришлось. Вдруг заиграло электричество, и он появился тихо-тихо: не вошёл в дверь, не залез в окно, — просто возник из ниоткуда посреди гостиной и принюхался. По крайней мере, так Сэму позже рассказал Дин. В моменте же он лишь замер, уставившись в одну точку, подобрался, напрягся и почти беззвучно шевельнул губами:

— Вижу его, идёт к ёлке…

Есть! Не ошибся!

Сэм прикусил губу от напряжения и, стараясь не шуршать, взял с комода початую пачку кукурузной крупы, которой отводилась очень важная роль: задержать эльфа на одном месте.

— Пьёт, — шепнул Дин.

Сэм разорвал пачку и одним махом бросил её в гостиную. Крупа рассыпалась дождём: на пол, на диван, под ёлку.

Раздался вопль, а в следующее мгновение Сэм увидел это. Эльф походил на маленького страшноватого человечка — дюймов шесть от силы, чёрного, волосато-лохматого, с острыми коготками на тоненьких руках, крошечными белыми рожками на голове и полупрозрачными крылышками за спиной. Он — с головы до ног изгвазданный сливками, с перекошенным от ярости лицом — зажмурился, заверещал на одной ноте и задёргался, будто всеми силами стараясь не поддаваться своей природе. Не смотреть, не трогать, не считать крупу.

— Ну и уродец, — раздался тихий девчачий голос с кухни, то ли Макс, то ли Стейси, Сэм не понял.

— Лови! — воскликнул Дин.

Он смотрел на Сэма и говорил с ним, само собой, не с детишками же, которым было велено не встревать. Однако они почему-то приняли это на свой счёт и, толкаясь, ворвались в гостиную. Элиот тут же растянулся на ворсистом ковре. Стейси споткнулась об него и чуть не влетела головой в ёлку. Макс успела остановиться в шаге от лежащих на полу друзей и оторопело уставилась на эльфа, точно только теперь поверила, что он настоящий.

А он вдруг разразился мерзким тоненьким хохотом, с некоторым усилием вспорхнул в воздух, кувыркнулся, метнулся из стороны в сторону чёрным неуловимым сгустком и вцепился в её длинные распущенные волосы. Макс завопила так, что у Сэма заложило уши, а у Дина задёргался глаз. Они переглянулись и решили воспользоваться ситуацией. Подобрались поближе, легонько пихнув шевелящуюся живую кучу на ковре, — и Дин ловко сцапал юркое тельце эльфа. Точнее, Сэму так показалось в первое мгновение. А в следующее он сообразил, что эльф, заигравшись, умудрился крепко запутаться в волосах.

— Дин! — вскрикнул Сэм предупреждающе.

Но было поздно: Дин потянул — и все, кроме Сэма, заорали друг за другом. Макс — от боли, эльф, должно быть, — от возмущения, Дин — от неожиданности, а Элиот и Стейси — за компанию.

— Заткнитесь все! — велел Сэм и перехватил руку Дина: — Дай я!

Стало тише — лишь Макс поскуливала да эльф на её голове всё верещал и верещал, пытаясь выпутать лохматую ногу. Сэм дал ему щелбан — и эльф с писком обмяк. Дин одобрительно хмыкнул, а Макс закатила глаза, пытаясь понять, что там, наверху, творилось. В четыре руки Сэм с Дином кое-как, локон за локоном, высвободил эльфа из волосяного плена. Он, вероятно, почуял свободу и очнулся. Но Дин не дал ему даже колыхнуть крылышками — грубо схватил поперёк тощего туловища и… пошёл на кухню.

— Дин? — удивился Сэм. — Что ты?..

— В этом доме есть микроволновка? — выпалил тот взвинченно. — Кому жареного эльфа с хрустящей корочкой?

Сэм с бешено застучавшим сердцем понял, что сейчас случится, и рванул на кухню вслед за Дином. Детишки неуклюже побежали за ним. Но Дин оказался шустрее. Когда все четверо ввалились на кухню, он с треском захлопнул дверцу белой, очищенной до блеска микроволновки и нажал на кнопку «старт». Эльф по ту сторону заорал — громко, истошно, на одной ноте.

Одна секунда, две, пять, десять…

Крики оборвал хлопок — и зазвенела тишина.

Девчонки вскрикнули. Элиот отшатнулся. Дин усмехнулся и открыл дверцу слегка задымившейся микроволновки.

— Фу-у-у-у-у-у! — в один голос протянула троица и сморщила носы.

Сэм собирался осадить их, но тоже невольно скривился. Содержимое микроволновки действительно оказалось премерзким. И стенки, и тарелка были заляпаны чёрной комковатой жижей — всё это нестерпимо разило помойкой.

— Мама убьёт! — взвизгнул Элиот чуть не плача.

Сэм растерянно почесал затылок. Ему хотелось сказать что-нибудь утешительное — но слова куда-то подевались. Да и убраться отсюда хотелось сильнее — пока не явилась мама и в самом деле не убила их всех.

— Соврёшь, что микроволновку коротнуло. Чудом живы остались, — нашёлся Дин и хлопнул Сэма по плечу: — Пошли, Сэмми!

— А уборка? — пристала к ним Макс.

— А об уборке уговора не было, — напомнил Дин и потянул Сэма из кухни. — С Рождеством, детишки!

Через пару минут они наконец вышли из дома. Сэм с упоением вдохнул свежего воздуха и порадовался, что это безумие закончилось. А Дин подошёл к снеговику и потыкал его пальцем:

— Точно всё?

— Вроде, — пожал плечами Сэм и объяснил: — Нет эльфа, нет жизни в снеговике. Надеюсь, я… мы не ошиблись. Не знаю, потехи ради он всё это затеял или всерьёз хотел похитить Элиота…

— Не нашёл, что ли, кого помладше? — не понял Дин.

— Ну, может, Элиот привлёк его, потому что первенец. Помнишь, он сказал про брата? А может, эльф выбрал наугад, — предположил Сэм. — Первый попавшийся дом, от души украшенный красными огнями и венками с ягодами рябины. Некоторые фэйри, по поверьям, не выносят ни того, ни другого.

— М-м-м, — Дин нахмурил лоб. — Выходит, пацану просто не повезло?

— Ещё как повезло. Мы же его спасли! — резонно заметил Сэм.

Дин вдруг посмотрел на него с хитрым прищуром и расхохотался. Сэм даже вздрогнул от такой резкой перемены и не понял:

— Ты чего?

— Да вот думаю, хорошо, что у девчонки волосы длиннее, чем у тебя, и эльф выбрал её…

Сэм не дослушал. Зачерпнул горсть снега и швырнул. Бесформенный снежок прилетел Дину в плечо. Следующий — в грудь, третий — уже в спину, потому что Дин припустил со всех ног. Сэм кинулся за ним.

Кроме них на улице в поздний час не было ни души. А снег всё шёл и скрипел под ботинками — так похоже на чей-то тихий тоненький смех.