А это всё сон... (гет)

Солдат прикрыл левый глаз и заглянул в пустую кружку. Дешёвый эль, которым он напивался в последнее время, сидя в этом убогом месте, остался лишь на один глоток.

— Надо же, а как было весело ещё вчера… — солдат вздохнул, шумно выдохнул, и свеча, стоящая перед ним на перекошенном столе, потухла.

Чертыхнувшись, он полез в карман за спичками. Открыв коробок, обнаружил, что они закончились.

— И даже не покурить? — горестно пробормотал он в пустоту.

Как он мог так быстро потратить всё золото? Казалось, его запасы были нескончаемы. Но всё прогулял, абсолютно всё.

Внезапно солдат вспомнил об огниве.

— Точно! — воскликнул он.

Он полез в сапог, достал мешочек с огнивом и чиркнул кремнем об кресало. В мгновение ока перед ним появился странный человечек в помятом сюртуке и нелепых очках.

— Ты кто? — испуганно отшатнулся солдат.

— Дух огнива, — устало вздохнул человечек. — Приказывай.

— Что? — растерянно пробормотал солдат.

Человечек закатил глаза и проныл:

— Да вечно вам всё объяснять надо.

Он уселся на застеленный соломой лежак и, нарочито смиренно сложив руки на коленях, начал монотонно вещать:

— К тебе попало волшебное огниво. Я — его дух. Ты — владелец. Ты говоришь, что тебе надо, а я исполняю желания.

Человечек замолчал и внимательно посмотрел на солдата. Тот шумно сглотнул, пытаясь осмыслить вывалившуюся на него информацию, и наконец выдавил:

— Приказывай?

— Да, приказывай, — терпеливо повторил дух.

— Я тебя плохо вижу, — пробормотал солдат.

В чердачной комнатёнке всё ещё было темно из-за погасшей свечи, но стоило человечку взмахнуть рукой, как пламя весело засверкало, и его наконец можно было разглядеть. Это был странный персонаж, напоминавший больше ребёнка, но очень старого и сморщенного. Голова его была несоразмерно велика по сравнению с телом, а на кончике огромного носа висели маленькие очки, одна дужка которых была заменена на верёвочку, охватывающую оттопыренное ухо. Человечек был совершенно лысым, настолько, что его голова блестела, как хорошо начищенный котелок. Мятый сюртук и такие же брюки были ему явно велики. Помимо этого, он был босым, а его грязные ноги казались огромными. В целом, он выглядел так, будто его склеили из двух разных людей: голова, ладони и ступни от одного, а остальное тело — от другого.

— Есть хочу, — прошептал солдат, всё ещё не пришедший в себя, но уже с интересом разглядывая неожиданного гостя.

— Что именно? — уточнил дух.

— Много и сытно.

— Не вопрос, — человечек взмахнул рукой, и тут же на пустом столе перед солдатом появилось огромное блюдо с бараньей ногой, тарелка с различными соленьями и полная кружка хорошего эля.

Солдат расширил глаза от удивления, шумно сглотнул и тут же набросился на еду.

— Я больше не нужен? — презрительно усмехнувшись, спросил человечек, его голос звучал как скрип старой двери, а в глазах мелькнула тень обиды.

— Нужен, — хрустнув солёным огурцом, ответил солдат и широким жестом махнул над столом. — Давай ещё один стул и налетай. Только не забудь и себе эля наколдовать.

Человечек нахмурился, его сморщенное лицо исказилось в гримасе недовольства.

— Я вообще-то не голоден, — пробурчал он, но приказ вынужденно исполнил.

Стул с глухим стуком появился рядом с солдатом, а на столе возникла ещё одна кружка, наполненная золотистым элем, который пенился, словно живой. Человечек неохотно уселся, скрестив свои длинные, нелепые ноги под столом.

Трапеза продолжилась в молчании, прерываемом лишь хрустом костей и звоном кружек. Когда от бараньей ноги осталась только обглоданная кость, а кружки опустели, солдат потребовал продолжения.

Через какое-то время человечек заметно подобрел. Его щёки порозовели от эля, а глаза заблестели. Он вовсю налегал на еду, его огромные ступни раскачивались под столом в такт его смеху, который становился всё громче и заразнее. Солдат, разгорячённый алкоголем и вниманием, с удовольствием рассказывал свои истории: о подвигах на поле брани, о старухе-ведьме, благодаря которой огниво попало к нему, и о своих похождениях, включая те, что произошли накануне в этом самом городке.

— А я ещё тут принцессу видел, представляешь? — солдат громко чавкнул, рыгнул и отхлебнул эля.

— И как она тебе? — заинтересованно спросил человечек, его глаза сузились за толстыми стёклами очков.

— Красотка, — улыбнулся солдат, — но заносчивая стерва.

— Они, красотки, все такие. За людей простых солдат и волшебников не считают, — грустно вздохнул человечек, его голос дрогнул, словно он вспомнил что-то давно забытое.

— Был опыт? — заинтересовался солдат, наклонившись вперёд.

— А как, ты думаешь, я в огниво попал? Всё она, любовь проклятая, — человечек горестно махнул рукой, его пальцы дрожали. — Да это неинтересная история, мне теперь вовек не выбраться — пожизненный, так сказать, срок. Да и было это всё настолько давно, что и мстить некому, померла она давно.

— Мстить? — рука солдата замерла в сантиметре от кружки. Его глаза загорелись азартом. — Слушай, а ведь это идея! Надо этой стерве — принцессе — отомстить!

Человечек хмыкнул, его губы искривились в усмешке:

— И как собираешься мстить?

— А давай её сюда, суку! — солдат хлопнул по столу ладонью, кружки подпрыгнули, а эль расплескался.

— Да она спит, наверно, ночь глубокая на дворе, — пробормотал человечек, но в его глазах уже мелькнул интерес.

— Вот именно, — солдат перегнулся через стол, его дыхание, пахнущее элем и чесноком, обдало человечка. — Давай-ка ты её сюда, спящую прям, а? Тёпленькую и в кроватке. Она и не поймёт, что это не сон.

Человечек задумался на мгновение, затем пьяно махнул рукой.

— А давай, — согласился он, и тут же посередине грязной комнаты с грохотом появилась большая кровать с балдахином. Она заняла почти всё пространство, её резные ножки утопали в грязи на полу, а шелковые занавески колыхались, словно от невидимого ветра.

Солдат, не вставая со стула, протянул руку и отодвинул полог. Его глаза расширились от удивления.

— Она, точно! — воскликнул он и тут же зажал рот ладонью, боясь разбудить принцессу.

Принцесса, застонав и причмокнув во сне, зашевелилась. Её золотистые волосы рассыпались по подушке, а из-под пухового одеяла высунулась голая ножка, бледная и изящная, словно выточенная из мрамора.

— Наслаждайся, — человечек, шатаясь, привстал, заглядывая за балдахин. Он вытер рукой рот, зевнул и добавил: — А я, пожалуй, пойду посплю.

— А ты не останешься? — удивлённо спросил солдат, его голос дрожал от возбуждения.

— Хочешь, чтоб я смотрел? — усмехнулся человечек. — Или с тобой вместе мстил?

— Ну, я поделюсь, — осклабившись, ответил солдат. Он приподнял одеяло, и его глаза загорелись. — Смотри, какая красота.

Принцесса спала совсем нагая. Её тело было воплощением юной красоты: кожа, бледная и гладкая, как шёлк, светилась в тусклом свете свечи, а длинные светлые волосы рассыпались по подушке, словно золотистый водопад. Тонкие руки, изящные и хрупкие, лежали поверх головы, а её губы, слегка приоткрытые, шептали что-то неслышное во сне. Она выглядела настолько чистой и невинной, что солдат на мгновение даже засомневался — та ли это принцесса, которая пару дней назад, высунувшись из кареты, орала матом на посмевшего остановить её солдата.

А он, собственно, ничего плохого и не сделал. Просто предложил присоединиться к весёлой пьяной компании и выпить с ним на брудершафт за здравие короля. Но вместо благодарности получил поток отборной брани. После той первой встречи солдат попытался наладить отношения. На следующий день он заявился во дворец с деревом из золотых монет и предложением руки и сердца. Дерево было принято, предложение — нет. И снова из уст этой миловидной девушки лился поток отборной брани и обещаний кастрировать солдата самым ужасным способом, если он появится в поле зрения её высочества.

— Испугается, — со знанием дела произнёс человечек, его голос звучал как скрип старой двери.

— Тебя? — спросил солдат, не отрывая взгляда от спящей принцессы.

— Нас, — усмехнулся человечек, его глаза блеснули в полумраке.

— Она спит, — предпринял ещё одну попытку остановить его солдат, внутренне всё ещё побаиваясь оставаться наедине с принцессой и мстить.

— Не вопрос, — махнул рукой человечек и тут же исчез, добавив напоследок: — Имей в виду, она тут до первых петухов.

— Эй! — крикнул ему вслед солдат, но тут же услышал шорох и повернул голову.

Принцесса, натянув одеяло на грудь, уселась в кровати и удивлённо смотрела на солдата. Её глаза, широко раскрытые, блестели в полумраке, а губы дрожали от непонимания.

— Ты кто? — хрипло прошептала она, её голос был тихим, но полным недоумения и лёгкой тревоги.

— А кем бы ты хотела, чтобы я был? — промямлил солдат, всё ещё опасающийся своей внезапно возникшей идеи мести и невольно вспоминая правила дешёвых подкатов к девушкам.

Принцесса ошеломлённо смотрела на него, потеряв дар речи от его слов.

— Ты, придурок, нормальный вообще? Что ты делаешь в моём сне? — её голос дрожал, но в нём уже чувствовались нотки привычной надменности.

Её слова невольно встряхнули солдата, и он снова увидел в ней ту хабалку, которая сыпала матерными словами в его адрес. Усмехнувшись, он пересел на краешек кровати и, протянув руку, погладил принцессу по всё ещё высунутой из-под одеяла ножке.

— Это же твой сон, вот и подумай — зачем я тут? — его голос звучал мягко, почти ласково, но в глазах читался вызов.

Принцесса одёрнула ногу и, спрятав её под одеялом, брезгливо прикрикнула:

— Руку убрал, козёл вонючий! Ты из какой помойки вылез?!

Солдат, не мывшийся сутки, сначала смутился, но тут же обозлился. Не успев грубо ответить принцессе, он понял, что его вид внезапно преобразился. В мгновение ока из грязного и заросшего щетиной неряхи он превратился в элегантного молодого человека. На нём была белоснежная сорочка с расстёгнутым воротом, обнажающим красивую ключицу. Его взлохмаченные ранее волосы были аккуратно уложены, чуть влажны и зачёсаны назад. Грязь из-под ногтей исчезла — теперь поверх одеяла лежала красивая большая ладонь с длинными пальцами и аккуратно остриженными ногтями. К тому же от него приятно пахло одеколоном, а широкая улыбка вместо испорченных цингой зубов сверкала белизной.

Принцесса, увидев такую красоту, не смогла сдержать изумлённого вздоха. Её широко распахнутые глаза с восхищением скользили по фигуре солдата, который теперь напоминал принца из сказки. Белоснежная сорочка идеально подчёркивала его мускулистый торс, а влажные волосы, зачёсанные назад, придавали ему облик благородного аристократа.

— Неужели я пожелала, и ты стал другим? Это словно сон! — прошептала она, её голос дрожал от изумления и предвкушения.

— Ну я же спросил — кем ты хочешь, чтобы я был? — ухмыльнулся довольный солдат, мысленно поблагодарив человечка, который, по-видимому, решил всё же остаться и понаблюдать за местью, будучи невидимым.

Принцесса захлопала в ладоши, её лицо озарилось детской радостью.

— Какой прекрасный сон! Разве может такое волшебство быть правдой? — её голос звучал как звон колокольчика, но в нём уже чувствовалась лёгкая дрожь предвкушения.

— Сон, сон, — прошептал солдат, придвигаясь к ней ближе. Его рука медленно скользнула по её обнажённому плечу, и он добавил: — Может быть, ты не будешь так крепко сжимать одеяло своими изящными пальчиками?

Он нежно взял принцессу за руку, и край одеяла выскользнул из её пальцев, обнажив высокую девичью грудь. Принцесса зарделась, её щёки покрылись румянцем, но она не сопротивлялась.

— И что же ты хочешь? — прошептала она, её голос был тихим, но полным любопытства и игривости.

— Увидеть тебя, — солдат придвинулся ещё ближе, его дыхание стало горячим и прерывистым. Он ухватился за край одеяла и медленно потянул вниз, обнажая тело принцессы.

Та хихикнула, её смех был лёгким и музыкальным. Она задвигала ногами, помогая солдату скинуть одеяло вниз. Теперь принцесса сидела перед ним на кровати совершенно обнажённая, что её совсем не смущало. Более того, она пристально взглянула в глаза солдату, затем скользнула на подушку и, уже лёжа, потянула его за рукав сорочки.

— Ляжешь рядом? — игриво спросила она, её глаза блестели, как звёзды в ночном небе.

— Нет, — покачал головой солдат, усмехнувшись. — Так лучше видно.

Принцесса наигранно закрыла руками грудь и промежность, которая, как успел подсмотреть солдат, была практически лишена волос. Она округлила глаза и вскрикнула:

— Как ты можешь, наглец?! Если бы это не было сном, тебе бы уже отрубили голову!

— Но это сон, — подыграл ей солдат, его голос звучал мягко, но с ноткой настойчивости. Он схватил принцессу за руку, которой она прикрывала нижнюю часть тела, и без какого-либо сопротивления отвёл её в сторону. — Дай посмотрю.

— Что ты хочешь увидеть? — хихикнула принцесса и тут же, согнув ноги в коленях, медленно развела их в стороны. — Это?

Потом так же неторопливо обнажила грудь, раскинула руки и добавила:

— И это?

— Всё, — хрипло ответил солдат, уже чувствуя, что один только вид прекрасного обнажённого тела принцессы начинает сводить его с ума.

За свою жизнь солдат знал немало женщин, но все они были походными проститутками, которые сопровождали войско и ублажали за деньги солдат. Обычно это происходило быстро и буквально на ходу, потому что жаждущих было много, а проституток мало. Последние, дабы заработать побольше денег, всё делали быстро и деловито, стараясь пропустить через себя как можно больше людей. Поэтому солдат мог увидеть только грудь из всего женского тела, остальное лишь на ощупь и мельком — проститутки всё делали, просто задрав юбку.

Теперь он мог в полной мере насладиться видом и неторопливо изучить её тело. В отличие от походных проституток, принцесса была чистой и аккуратной, и от неё исходил приятный аромат.

Её кожа была бледной и гладкой, словно шёлк, а грудь высокой и упругой, с набухшими от возбуждения сосками. Солдат почувствовал, как в паху нарастает тяжесть, словно горячая волна, которая медленно поднимается от живота, заполняя всё его тело. Его дыхание участилось, стало прерывистым и глубоким, а в висках застучало, будто молотком по наковальне. Штаны, которые ещё минуту назад сидели свободно, теперь стали тесными, сдавливая его растущее возбуждение. Перед глазами поплыли разноцветные круги, и мир вокруг словно сузился до одного лишь её тела — её кожи, её дыхания, её запаха.

— Смотри, — с улыбкой произнесла принцесса и, погрозив пальчиком, добавила: — Но не смей меня трогать!

— Почему? — прошептал солдат, его голос звучал хрипло, почти как рычание. Он протянул руку к её телу, пальцы дрожали от желания прикоснуться к ней, ощутить её тепло и мягкость.

— Я же принцесса, меня нельзя трогать никому, кто мне незнаком, — ответила она, её голос слегка дрожал, но в нём уже чувствовалась слабость. Она следила за его рукой, но не пыталась отодвинуться. Её тело, казалось, жило своей жизнью: грудь слегка поднималась и опускалась в такт учащённому дыханию, а кожа покрылась лёгкой испариной, блестя в тусклом свете свечи.

— Но это же сон, в нём можно делать всё, что пожелаешь, — сказал солдат, нежно накрыв ладонью низ живота принцессы и слегка надавив большим пальцем на клитор. Он ощутил, как её тело содрогнулось, а между ног стало влажно и горячо. Его собственное возбуждение нарастало с каждой секундой, штаны стали невыносимо тесными, а в паху пульсировало, словно второе сердце.

— Но это же мой сон, — на выдохе произнесла принцесса, резко сдвинув ноги и зажав руку солдата между ними. Её бёдра сжались, но не для того, чтобы оттолкнуть его, а скорее чтобы удержать его руку на месте. Солдат чувствовал, как её тело предательски реагирует на каждое его прикосновение, и это сводило его с ума.

— Но я же тоже здесь, — солдат, положив вторую руку на грудь принцессы, нежно поглаживал её, слегка обводя указательным пальцем набухший от возбуждения сосок. Он ощущал, как её тело отвечает на его прикосновения: сосок затвердел под его пальцами, а грудь слегка подрагивала. Его собственное дыхание стало прерывистым, а в голове затуманено от нарастающего желания.

— Но я тебя сюда не приглашала, — принцесса, тяжело задышала и слегка ослабила сжатые ноги, позволяя солдату продолжить свои ласки. Её тело, словно живя своей жизнью, предательски откликалось на его прикосновения.

Солдат наблюдал, как её живот напрягается, и ощущал горячую влагу на своих пальцах.

— Однако ты меня не прогоняешь, — с этими словами солдат наклонился над тяжело дышавшей принцессой и ухватил губами второй сосок, обводя вокруг него языком. Он чувствовал, как её тело выгибается навстречу ему, а руки безвольно лежат на постели. Его собственное возбуждение достигло пика: штаны стали невыносимо тесными, а в паху пульсировало так сильно, что он едва мог сдерживаться.

— Но я принцесса и могу приказать тебе остановиться, — её голос дрожал, смешиваясь с низким стоном, который вырвался из груди, когда она закинула голову назад. Её тело выгнулось, словно тетива лука, напряжённая до предела. Кожа горела под его прикосновениями, а между ног пульсировало в такт учащённому сердцебиению, нарастающему, как волна, готовящаяся обрушиться на берег.

— А я, может, тоже принц, поэтому могу ослушаться твоего приказа, — солдат усмехнулся, его голос звучал хрипло и прерывисто. Он медленно провёл языком по её шее, оставляя влажный след, который заставлял её вздрагивать. Его губы скользнули ниже, к груди, а затем к животу, где он задержался, чувствуя, как её тело трепещет под его ласками. Каждый её вдох был короче предыдущего, а пальцы впивались в его плечи, словно она боялась, что он исчезнет.

— Я видела солдатскую робу, не ври мне, — её слова прерывались частым дыханием, но в голосе всё ещё звучала игривая нотка. Она пыталась сохранить контроль, но её тело уже принадлежало ему, каждое движение солдата вызывало новый виток желания.

— Я не вижу на тебе короны, — солдат приподнялся, его глаза блестели от азарта. Он мягко поднял её ногу, положив её себе на плечо, открывая для себя вид, от которого захватывало дух. Его пальцы медленно скользнули вниз, касаясь её влажного лона, и она застонала, её тело выгнулось ещё сильнее, словно пытаясь приблизиться к его руке.

— Ты вообще ничего на мне не видишь, — её голос звучал прерывисто, но в нём уже не было ни капли игривости, только жгучее желание. Она придвинулась ближе, её бёдра дрожали, а пальцы впивались в его спину, оставляя следы. Её дыхание стало настолько частым, что она едва могла говорить, но её тело говорило за неё — каждое движение, каждый стон, каждый вздох.

— Поэтому приказывать буду я, раз я одет, — солдат усмехнулся, но его голос дрожал от напряжения. Он переместил руку с её груди под ягодицу, слегка приподняв её бёдра, чтобы лучше чувствовать её. Его пальцы погрузились глубже, и она вскрикнула, её тело выгнулось и мелко задрожало, подчиняясь его прикосновениям. Он чувствовал, как его пальцы обволакивает горячей влагой, и это почти свело его с ума.

В этот миг его охватила волна наслаждения. В глазах словно полыхнуло пламя, тело напряглось, а затем расслабилось, и он, не в силах сдержаться, кончил прямо в штаны. Горячая волна прокатилась по его телу, оставляя после себя приятную слабость. Он застонал, его руки задрожали, а голова опустилась на её живот.

— Так нечестно, — голос принцессы звучал одновременно с упрёком и разочарованием. Она подалась ещё ближе, бесстыдно разведя ноги ещё шире, но солдат пока не мог продолжать. Его тело было расслаблено, а разум затуманен. Он лишь лежал на ней, чувствуя, как её сердце бьётся в унисон с его собственным.

— Прости, — прошептал он, целуя её в живот. — Но ты слишком прекрасна, чтобы сопротивляться.

Она засмеялась, её смех звучал мягко и тепло, как обещание продолжения. Её пальцы мягко провели по его волосам, успокаивая и одновременно разжигая новое желание.

— Ну что, принц? Уже не можешь? — хихикнула она, и в её глазах вспыхнул огонь, обещающий, что это ещё не конец.

Солдат, чувствуя, как его тело постепенно приходит в себя, улыбнулся:

— Это был лишь первый раунд, — он, всё ещё тяжело дышал, но в его голосе чувствовалась лёгкая досада.

Он улыбнулся и, слегка дрожа от возбуждения, забрался на кровать. Его движения были уверенными, но в них всё же чувствовалась лёгкая дрожь. Хотя он только что кончил в штаны, его тело, казалось, уже восстановилось и было готово к новым свершениям. Он ощущал, как кровь снова приливает к его паху, а в голове зарождался план, как ублажать капризную принцессу всю ночь напролёт, чтобы она громко кричала от удовольствия.

Он осторожно снял ногу принцессы с плеча и начал развязывать шнуровку на своих модных бриджах, заботливо подаренных волшебником. Принцесса от нетерпения выгибалась, её тело словно тянулось к нему, а глаза горели желанием. Она придвинулась ближе, приподнялась и протянула руки, чтобы помочь солдату справиться с одеждой. Её пальцы дрожали, когда она потянула его сорочку вверх, обнажая мускулистый торс.

Солдат, приспустив развязанные бриджи, уже собирался удобно примоститься между её раздвинутых ног, как вдруг запели петухи.

— Проклятье! — воскликнул солдат, и его голос был похож на рычание. Он упал на пол, а кровать с принцессой исчезли, словно их никогда и не было. Его внешний вид вернулся к прежнему состоянию: щетина, полугнилые зубы и изношенная солдатская форма.

— Как же так?! — вскричал солдат, и его лицо исказилось от досады.

— Я же сказал, что она здесь только до первых петухов, — с усмешкой произнес маленький человечек, который появился в тот же миг, как исчезла принцесса. Теперь он сидел за столом, потягивая из кружки остатки эля. Его глаза блестели от удовольствия, а губы растянулись в широкой улыбке.

— Я же не успел ничего сделать! — с досадой воскликнул солдат, поднимаясь с пола и усаживаясь напротив маленького человечка. Он горестно подпёр рукой голову.

— Ничего, в следующий раз всё успеешь, — утешительно произнёс человечек, отхлебнув эля. В его голосе звучала лёгкая насмешка.

Солдат поднял голову и улыбнулся, его глаза заискрились новым азартом:

— Точно! Давай её сюда пораньше наколдуй, ладно?

— В полночь подойдёт? — деловито уточнил человечек, его тон стал серьёзным, но в глазах всё ещё плясали весёлые искорки.

— В самый раз, — радостно потёр руки солдат, его лицо озарилось улыбкой. — А пока давай от души повеселимся! Мне предстоит отомстить по полной!

— Не вопрос, — улыбнулся человечек и взмахнул рукой.