Рассвет Янгчен (The Dawn of Yangchen) (джен)

Джецун металась по коридору, стараясь не слышать криков.

Под высокими потолками Западного Храма Воздуха, как правило, отзывались эхом шёпот людей и грохот опрокинутых чашек. Хотя девочку вернули в лазарет, под надзор старейшин, её вопли исходили отовсюду, отскакивая от твёрдой каменной поверхности.

Джецун больше не могла терпеть это и понеслась на всех парах. Отбросив правила приличия, она промчалась мимо своих сестёр, взъерошивая одежды, опрокидывая чернильницы, разрушая красочные картины из песка, прежде чем их успели бы закончить. Никто её не ругал и не бросал косых взглядов. Они всё понимали.

Когда пол под ногами закончился, она спрыгнула. Пускай в целом храм был немал, но, ввиду его перевёрнутой конструкции, поверхности, чтобы стоять, не хватало, а шпили не соединяло ничего, кроме разряжённого воздуха и обрыва глубиной в километр. Джецун не захватила с собой планер, но, хоть и рискуя собственной жизнью, сумела перепрыгнуть без него.

Пространства оказалось достаточно, чтобы с помощью магии воздуха приземлиться на следующей башне, где находилась Великая библиотека. Церинг, заведующая читальным залом, ожидала напротив высоких стеллажей. Добрые глаза старушки были полны беспокойства.

— Я издалека тебя увидела. Это снова происходит?

Джецун кивнула и вымолвила:

— Месосе.

— Это может быть Месосе, известный учёный эпохи Жу Мин, — сказала Церинг, опечаленно вздохнув. — Также в провинциях Ху Синь есть деревня Месосе, которую могли назвать в честь основателя. Либо это просто кто-то по имени Месосе — тогда мы зашли в тупик.

Аватары обычно вертелись в высшем обществе либо же возводили туда своё окружение.

— Должно быть, первое, — ответила Джецун.

Ещё один визг заставил их обернуться. Дитя мучилось. — Помоги мне, и дело пойдёт быстрее, — сказала Церинг. — Посмотри на полке с поэзией в северо-западном углу: ищи иероглиф «Жу» с ключом трёх капель воды.

Они разделились, чтобы обыскать разные секции древнего книгохранилища.

Текстовод:

Джецун в панике мчалась по широкому коридору Западного Храма Воздуха, пытаясь заглушить собственными шагами отголоски криков и эхо разбивающейся керамики на каменных полах.

Вернувшись из лазарета под бдительное око старшин, девочка не могла сдержать своих воплей — они метались по сводам храмового пространства, будто птицы в ловушке.

Не вынеся этого хаоса, Джецун бросила всякую осторожность и устремилась сквозь ряды сестёр: одежда развевалась на ветру её движения, чернила из перевернутых сосудов заливали пестрые узоры в песчаных композициях.

Её бегство осталось без порицания — все воспитанницы понимали причины такого отчаянного поступка.

Когда кончились привычные опорные поверхности, Джецун решительно шагнула в пустоту храма с его перевёрнутыми архитектурными чудесами и пропастью под ногами, что казалась бесконечной бездной. Без планера она ринулась вниз, полагаясь лишь на магию воздуха — её мастерство оказалось сильнее страха перед гибелью.

На очередном бастионе Великой библиотеки Церинг встретила Джецун с тревогой во взоре:

— Видела тебя издалека... Опять это? — спросила старушка, указывая на небосводы.

Джецун утвердительно кивнула и произнесла:

— Месосе.

Церинг задумчиво вздохнув, предположила:

— Возможно, это имя учёного времён Жу Мин... Или деревня в Ху Синь, названная в его честь? Но если просто случайное совпадение имени — тупик для расследования.

Аватары обычно либо сами входили в высшие круги власти, либо создавали вокруг себя подобный ореол.

— Думаю, это первый вариант... — ответила Джецун, когда новый крик ребёнка заставил их обернуться. — Давайте поспешим! Ищи иероглиф «Жу» с водяным ключом на полке поэзии в северо-западном углу, Церинг...

Они разошлись по древним секциям библиотеки — каждая со своей миссией.*

Не все книги помещались на полках. Многие писания, сберегавшиеся в Западном Храме, ввиду своей древности, были нанесены на бамбуковые пластинки, а не бумагу. Свёртки текста, мимо которых прошла Джецун, были шире некоторых колон, удерживающих потолок.

Пять минут спустя она вышла из глубин библиотеки, сжимая в руках трактат, даже не зная о чём он. Значение имело лишь имя автора.

Церинг встретила её у выхода.

— Я не нашла никаких зацепок. В твоих руках наш единственный шанс.

— Спасибо, — с книгой под мышкой Джецун убежала туда же, откуда пришла.

— В следующий раз используй планер! — крикнула Церинг ей вдогонку.

Джецун снова ворвалась в лазарет. Старейшины расступились, чтобы пропустить её. Конвульсии девочки превратились в сухие, хриплые рыдания. Она била кулаком по подушке снова и снова, но это были не лихорадочные судороги, — скорее, намеренные движения, порождённые постоянной, всепоглощающей болью, слишком сильной для восьмилетнего ребёнка

— Мы оставим вас наедине, — сказала аббатиса Дагмола. Она покинула помещение вместе с другими монахинями. Иногда большое количество людей мешало достичь результата. Джецун открыла книгу на случайной странице и начала читать:

— Степень риска определяется по высоте расположения, близости к водоёму, уязвимости к быстрым течениям и потенциальному экономическому ущербу.

Сбитая с толку Джецун на миг замолкла, чтобы посмотреть на обложку. «Дискурс об управлении поймой».

«Зачем нам вообще эта книга?» — подумала она, прежде чем покачать головой. Это не имело значения.

— Понимание предыдущих мер, приняимаемых для смягчения ущерба от наводнения, является очень важным, поскольку они могут и усугубить ситуацию, а не уменьшить риск.

Девочка судорожно вздохнула, а затем расслабилась.

— Полгода работы, и это твой результат? — сказала она, улыбаясь непонятно кому. — Перестань браться за столько проектов одновременно, Се-Се.

Сработало. Хвала духам, это сработало. Джецун продолжала читать, механически произнося незнакомые термины:

— К вопросу об илистых отложениях…

Когда малышка впервые прошла через это, монахини понятия не имели, что происходит. Целители делали всё возможное, чтобы понизить жар и обеспечить ей максимальный комфорт. С каждым новым случаем в её поначалу бессвязном бормотании проявлялись отдельные предложения, имена и фрагменты разговоров. Воспитатели не придавали этим словам значения, пока однажды девочка не обратилась к Его Величеству Царю Земли Чжоулаю — человеку, которого никогда не встречала, умершему за три века до её рождения.

К счастью, аббатиса додумалась делать заметки. Она записывала все осмысленные фрагменты, а затем, перелистывая страницы, нашла закономерность. Имена: Ангилирк, Прау, Ётогава — имена из каждого народа.

Имена компаньонов предыдущих Аватаров.

Не каждого из тех, с кем говорила малышка, запомнила история. И даже у тех, кого всё-таки запомнила, не всегда удавалось установить близкую связь с Аватаром. Джецун могла только представить, как потерянные во времени события просачивались сквозь девочку, а мельчайшие их фрагменты выскакивали из её уст.

Чаще всего разговоры были приятными. Дитя смеялось со своими друзьями в городах, которые теперь носили другие имена, и в провинциях, коих более не существовало. Джецун доводилось видеть, как малышка вскакивает с кровати, громко радуясь успехам легендарной зимней охоты, или, сидя на полу, медитирует с чужим внутренним миром.

Но временами ей снились кошмары наяву: приступы печали и ярости, грозившие разорвать её на части. Девочка уже не бормотала имена, а выкрикивала их так, словно её предала сама вселенная.

Окружающие случайно обнаружили, что иногда кроху можно было привести в чувство, выяснив личность собеседника, когда это возможно, и ответив от его лица. Подобно тому, как родители читают детям сказку на ночь, чем сильнее они вживались в роль, тем лучше. Знакомые образы были лучшим лекарством из имеющихся, а монахини очень старались ради неё.*

Когда Джецун изучила раздел о достойном устройстве морских укреплений и устала настолько, что уснула, в комнате появилась Церинг.

"Где планер?" — удивлённо заметила Джецун по пробуждении. Видимо, хотелось проверить собственные силы — не утратила ли их малышка засыпанием.

Библиотекарша, войдя в комнату, спросила:

— Как самочувствие девочки?

— Лучше стала, — отвечала Джецун. — А кто такой Месосе?

Церинг подойдя к спящему ребёнку, пояснила:

— Это Гунь из свиты Аватара — поэт и инженер, что ушёл в Ха'анские воды вместе со своим господином при неудачном сдерживании цунами.

Во рту Джецун ощутилась горечь от таких слов.

— Неудача? — переспросила она.

Возможно, речь шла о другом Аватаре, но стоило бы иным образом оценить подвиг человека, бросившего вызов стихии. Ха'анский порт уцелел чудом; мог быть сметён вместе со всеми жителями.

— В летописях так написано: после гибели Месосе Гунь исчез на время и лишь затем вернулся к своим обязанностям, — продолжила Церинг.

"Так ты скорбишь", — подумала Джецун. Если это были те же воды... Девочка в своём прошлом могла видеть последние мгновения друга, поглощённого морем; потом искать его останки среди развалин.

Самое ужасное — эти "что если". Что, если бы он поступил иначе? Вопросы без ответов. Возможно, Гунь сам пожелал оставить в истории печать неудачи.

"Как же тяжело", — вздохнула про себя Джецун. Переживать чьи-то жизни — это как быть затянутым водоворотом: беспомощность перед судьбой и прошлым, которое невозможно изменить.

— Эта малышка Янгчен умнее не по годам, — заметила она. — Если видения продолжатся, узнает своё предназначение задолго до шестнадцати лет.

Церинг вздохнула глубоко и погладила девочку по влажным от сна волосам.

— Ох, малютка Янгчен... Что же ждёт нас обеих?