Восемнадцать лет спустя (джен)

Апрель 2016

— Сигнус! Ты, хотя учишься на пятом курсе, но уже совершеннолетний! С сего дня становишься фактическим хозяином этого дома, поэтому до окончания учёбы посещение дома моего отца ограничиваю второй половиной летних каникул после пятого и шестого курсов. Цезарю надо привыкать, что он Малфой, поэтому как он, так и твои сёстры будут здесь только во время второй половины твоих зимних каникул шестого и седьмого курсов, в отличие от меня, моей будущей жены Гермионы и твоего родного брата, — хотя почти сразу после смерти Волдеморта был принят закон, позволяющий браки между хозяином и пленницей с формальным предоставлением ей свободы, но обязательным условием был возраст не меньше двенадцати лет для младшего из детей пленницы от хозяина.

— Сигнус! Желаю тебе стать настоящим хозяином дома. Ни себя, ни Сириуса я таковыми не считал, — произнёс портрет Гарри Поттера.

— Мог бы ты победить и выжить? — спросил ровесник предпоследнего хозяина дома.

— Шанс был бы, если бы Волдеморт решил бы произнести два слова, а не лишить меня крови.

— Имущество, унаследованное от Сириуса, ты оставил бы себе целиком?

— Нет, но сколько зависело бы от возможности восстановить дом в Годриковой впадине и, при наличии возможности, суммы расходов, но в любом случае решение Сириуса завещать всё мне считаю неправильным: злиться на предков, которые изгнали Андромеду из рода, но самому не оставить ей ни сикля очень странно. Не знаю, сколько бы я готов был бы передать ей, но сумма была бы не маленькая.

— А что значит настоящий хозяин?

— Именно мне, как думаю, не хватило времени. А вот Сириус! У меня есть три примера поведения домовых эльфов по отношению к хозяевам. Добби, которого я освободил хитростью в конце второго курса от Люциуса и который помог мне, а также Рону и Гермионе сбежать из поместья Малфоев незадолго до битвы, пусть и ценой своей жизни; Винки, которая просила Барти Крауча-старшего не освобождать её, и пример Кикимера, который хитростью отправил Сириуса на смерть, формально не нарушая принципа подчиняться прямому приказу непосредственного хозяина. В чём причина в третьем случае не знаю. Я смог стать настоящим хозяином существа, когда решил продолжить дело Регулуса Арктуруса Блэка по уничтожению крестражей тёмного лорда. В случае с Добби, как я считаю, что как на психику Люциуса, особенно с учётом метки, так и на психику домового эльфа мог влиять дневник, являвшийся крестражем.

— А как ты считаешь, де-факто, Томас Мярволо Реддл обманул тебя, обещая жизнь защитникам замка?

— Нет, так как речь шла только о них, а вот про уже имеющихся учеников, которых эвакуировали из замка, а также про будущих учеников ничего сказано в обещании не было. Другое дело, что я надеялся, что и этим двум категориям сохранят жизнь, но частично ошибся.

— В чём?

— Хотя обязанность пленницы родить детей от хозяина является унижением для девушки с учётом отсутствия даже выбора как у пленницы одного из нескольких возможных хозяев, так и у хозяина одной из нескольких возможных пленниц, тем не менее эта обязанность гарантирует несколько лет существования, а вот свобода без возможности получить полноценное образование для маглорожденных юношей может привести к быстрой голодной смерти для недовыпускников.

— У меня есть два замечания. Во-первых, я сам выбрал Гермиону Грейнджер, во-вторых, убийство Джинервой Уизли Грегори Гойла повлияло на поведение моих товарищей по факультетов, в том числе и на курс младше меня, по отношению к пленницам: злоупотреблять безнаказанностью нельзя.

—Твой выбор был не совсем корректным, так как выбрать другую конкретную девушку было невозможно.

— Теодор вырос с отцом, но без без мамы, а Блейз с мамой, но несколькими отчимами, поэтому, если бы выбор был бы, выбирать их из трёх оставшихся вариантов ровесников я не хотела бы.

— Иногда отчим может быть плохим. Формально меня никто не усыновлял, но Вернон, являясь мужем тёти, часто оставлял меня голодным. Сириус. Когда жил здесь в августе 1995, у меня было впечатление, что он является гостем в своём доме, а ещё ничего глупее, чем осенью 1994 предположить, что Игорь Каркаров кинул роковую записку, было нельзя. Отрекались от своего повелителя многие, но назвать ещё не разоблачённых других пожирателей явное предательство, которое не прощают.