Виндиго (джен)

ВИНДИГО

Громко лая, собаки, запряженные в сани, остановились. Замерли и сани. С них слез одетый в меховую шубу, закрывавшую его почти целиком, мужчина. На лице у него был теплый шарф. Его мужчина стянул вниз, сняв перед этим рукавицы. Из рта время от времени вырывалось облачко пара, тотчас растворяющееся в холодном воздухе. Мужчина огляделся.

Он стоял на заснеженном плато, южная сторона которого плавно спускалась вниз. С трех сторон света плато было окружено чернеющей вдали полосой густого леса. Со стороны запада высились громады гор, подножия которых были покрыты лесом. Большинство вершин было заковано в снежные шапки, ярко блестевшие на солнце. Небо было безоблачно, солнце своими лучами ослепляло, и все равно было непривычно холодно.

Природа удивляла и восхищала, но мужчину интересовало другое. То, что распростерлось перед ним. Чумы. Небольшая эскимосская деревенька, расположенная на севере Канады.

Между чумами ходили, одетые в шубы из шкур животных, индейцы. Двое детей, сидевших неподалеку, на снегу, играли с собаками, смеясь и переговариваясь между собой на непонятном Джо языке.

Рядом с ним остановились другие сани. С них соскочил его проводник, из местных, Томас Мур. Он огляделся, и подошел к Джо.

— В том чуме, — произнес Томас, указывая направление рукой. — Вас там ждут.

— Где? — спросил Джо.

— С белой полосой над входом.

— Вы обо всем договорились? — поинтересовался Джо. Взглядом он отыскал требуемый чум и направился прямо к нему.

— Да, — выкрикнул Томас. Он до сих пор поражал Джо своим энтузиазмом и энергией, которые прямо-таки бурлили в нем. — Вы же заплатили мне хорошие деньги, а я дорожу своей репутацией. Она мне очень дорога.

— Тогда, пожалуйста, разгрузи сани, — произнес Джо, остановившись и повернувшись к проводнику.

— Сделаю, сэр! — Томас отсалютовал.

Идя к чуму, Джо смотрел на запад, на горы. Он приехал в это далеко для того, чтобы выяснить, что скрывают эти древние гиганты, пережившие динозавров и бог весть еще кого. Ответят ли они на вопросы Джо или сохранят свои тайны? Джо приехал, чтобы вывернуть и показать тайны общественности, которая всегда жаждет чего-то подобного.

Джо Ламос работал корреспондентом в "Нью-Йорк гарольд". Его отец, Уилл, узнай о том, кем стал его сын, схватился бы за голову. Он ненавидел журналистов, особенно после того памятного случая, когда его, мэра Тулла, застукали на его рабочем месте, в мэрии, в объятиях своей секретарши. Мэри была красивой девушкой, да и многоопытной, что пришлось по вкусу Уиллу. В самый разгар, под музыку Мадонны, громко звучащей в его кабинете, дабы заглушить звуки, что раздавались оттуда, дверь открылась, и вошедшим предстала весьма любопытная картина. Какие только помои после этого не полились со страниц местных и окружных газет. В "Мелони трибунс" его назвали "грязным извращенным старикашкой", хотя Уиллу тогда исполнилось только сорок девять. В "Моринг старк" его обозвали попроще — "растлителем секретарш".

"Черт, — говорил тогда Уилл Ламос. — Я даже не знал, сколько дерьма в этих набитых спесью мешках, гордо именующихся журналистами".

Сам Джо так не думал. Поэтому он выбрал профессию журналиста. Отец, наверное, сошел бы с ума от такого выбора. Но за год до поступления Джо в Калифорнийский университет, Уилл Ламос умер. Его убил рак. Сначало вынудил поселиться в больнице. А через три месяца добил. Окончательно.

Джо справился с горем. Через год он поступил на факультет журналистики, и мать, Элоун Ламос, не возвражала. Его выбор — это его выбор, считала она. Поэтому она просто пожелала удачи сыну.

— Не пачкайся слишком в грязи, — говорила она, глядя ему в лицо, на автобусной остановке. Автобус, отходивший в Лос-Анджелес стоял неподалеку. Она держала Джо за руку, в глазах стояла горечь от расставания, которую способна испытать только мать, горячо любящая свое дитя. — И не старайся быть ангелом. Иначе ты им действительно станешь. А мне бы не хотелось терять тебя. Как твоего отца.

— Все в порядке, мам. Не буду, — Джо обнял мать на прощание, и уехал.

Через четыре года Ларри Пенскоп, заместитель главного редактора "Нью-Йорк гарольд", по рекомендации Шефа Брайна, взял молодого Джо Ламоса на должность штатного корреспондента. Шеф, декан факультета журналистики Калифорнийского университета, сказал Ламосу:

— Надеюсь, эта работа станет для тебя хорошим подспорьем. У тебя есть талант, и ты знаешь, как его использовать. И я знаю — ты сможешь это сделать. Так сделай это. Сделай так, чтобы я гордился тобой, сынок, — Брайн, говоря это улыбнулся. Сколько таких сынков уже у него на памяти, подумал тогда Джо.

Снего приятно хрустел под ногами. Пели птицы, доносились голоса, говорившие на местном наречии.

Подойдя к нужному чуму, Джо очнулся от воспоминаний. Откинул полог жилища и вошел, согнувшись, внутрь.

На него накатила волна тепла из глубин чума.

Внутри, несмотря на дыру в потолке, сквозь которую проглядывала синева неба, и на очаг, разложенный посередине, царил полусумрак.

Джо посмотрел на шкуры животных, развешанных по чуму. Оленьи рога, две волчьи шкуры, лисья. Была даже медведя. Оскалившись, мервый зверь словно уставился на посетителя.

"Ну что смотришь, — усмехнулся Джо. — Последняя улыбка перед смертью, да?!"

Потом он посмотрел на старого индейца, сидевшего у очага, в котором медленно тлели дрова. Индеец сидел, закрыв глаза, молча. Его длинные волосы были собранны в косичку. На лбу индейца была нарисованна белая полоса с чем-то темным в середине. Только потом, приблизившись, Джо увидел, что полосу перечеркивала другая, красная. Словно нарисованная кровью. А может так и было в самом деле?

Сзади дыхнуло холодом. В чум вошел проводник, Томас Мур. В глазах проводника мелькнуло волнение, когджа Джо прошел вперед, к очагу, и сделал попытку дотронуться до старого индейца.

Томас подошел к Джо, быстро и неслышно, словно тень птицы, скользящая по земле. Положил руку на плечо Джо, и тот от неожиданности вздрогнул.

— Не надо этого делать. Прикасаться к нему, — Томас заглянул в глаза Джо. Говорил он тихим, но уверенным голосом. — Его сейчас нельзя трогать. Он сейчас в мире духов. Он часто бывает там. Позже. Поговорить, и если хочеться, дотронуться до него можно. Но потом.

— Но почему тогда ты сказал мне, что меня ждут? — удивился Джо. Он был заинтригован. Индеец, похоже, медитировал. Совершал камлание. И, естественно, существовал запрет, табу, на прикосновение к телу того, кто находился в мире духов. Иначе, по поверью, на прикосновение кто-нибудь отзовется. Чья-нибудь душа, или дух. Прикосновение служило мостиком, по которому дух мог перебраться в этот мир, занять пустое, но еще живое тело. Пока душа того, кто совершал камлание, находилась в Нижнем мире.

— Он пожелал этого, — сказал Томас. — Сам. Он сказал мне, когда я сообщил ему о любопытном белом человеке, что когда ты прибудешь в деревню, то должен будешь прийти сюда. Он покажет тебя своим покровителям, и спросит, можно ли тебе говорить о Виндиго.

Виндиго. Именно за сведениями о нем приехал Джо Ламос. Сюда, в эту затерянную на северо-западе Канады деревню. Он писал статью об этом мифологическом существе, и суевериях вокруг него. Джо замыслил написать статью о Виндиго после того, как наткнулся в библиотеке Нью-Йорка, в подшивке старых газет, на весьма интересные сведения. Он поговорил с Ларри, и тот одобрил идею Джо. Статья о суевериях — весьма приятное приложение в выпуске газеты перед уик-эндом.

— Хорошо, — произнес Джо. Он убрал руку. Некоторое время стоял подле и глядел на старого индейца. — Хорошо, тогда я приду потом.

— Да. Потом. Приходи вечером, — Томас подошел к выходу. — Я покажу вам чум, который вам выделили.

— Во временное пользование? — усмехнулся Джо.

— Да, — Томас кивнул головой. Кивнул и улыбнулся.

Джо тоже улыбнулся. Не улыбнуться, когда он глядел на то, как улыбается Томас, открыто и дружелюбно, было невозможно.

— Во временное пользование, — повторил Томас. — Но если хотите, можете купить себе чум и остаться. Вдали от шумного народа.

— Вдали от цивилизации, — снова улыбнулся Джо, заметивший веселый блеск карих глах индейца, когда тот поднял полог чума. Определенно, этот индеец ему симпатичен. — Подумаю. Может быть.

— Да. Подумай, — Томас расхохотался.

Засмеялся и Джо.

Он прошел в чум, ставший его временным пристанищем. Взял сумку, раскрыл ее, потянув замок, и, покопавшись внутри, вытащил наружу блокнот, обернутый в черный твердый переплет. Его рабочий блокнот. Джо делал в нем пометки, могущие помочь в написании статьи. Половина блокнота уже была исписана.

Джо нашел нужную страничку. Начиная с нее, еще три страницы были исписаны его мелким почерком. Заметки, которые он делал в библиотеке. Вопросы, которые он сформировал, и на которые хотел найти ответы. Еще пометки, сделанные на борту "Боинга-707", летевшего из Нью-Йорка в Кемпингтон. Пометки, сделанные по пути сюда.

"Статья будет интересной, — подумал Джо. — Должна быть интересной. Занятной для читателя. Вот уж Ларри порадуется".

Джо вернулся к заметкам, сделанным в библиотеке. Их было шесть.

В первой говорилось о пропавших без вести людях.

"Кэпортон таймс" от 12 декабря 2000 года.

"Исчезнувшая деревня.

Исчезновение всех жителей эскимосской деревни Антикуни, расположенной на севере Канады, на сорок миль южнее и пятьдесят три восточнее Марико. Пропажа людей произошла давно, более 76 лет назад. Само исчезновение произошло при странных обстоятельствах. Траппер-охотник за пушным зверем — Джо Лабелль, постоянно совершавший поездки в Антикуни, где он торговал с индейцами, выменивая шкуры животных на патроны и другую хозяйственную мелочь, наткнулся на опустевшую, затихшую деревню во время очередной поездки. Все дома были пусты. Вся домашняя утварь была на месте, в очагах стояли горшки с тушенным мясом карибу, которые давно остыли. Индейцы оставили даже ружья и собак, привязанных к столбам, около домов и деревьям, которые околели от голода. После поверхностного осмотра Джо Лабелль, объятый страхом, покинул деревню, бросился к ближайшему телеграфу и оповестил о произошедшем королевскую канадскую горную полицию. Приехавшие горцы обнаружили ту же картину, что и охотник. Все люди из деревни исчезли. Пропали также мертвецы с местного кладбища, что было странно. Для местных, осквернение могил, тем более похищение мертвецов — один из тяжелейших грехов.

Местные жители были уверены (и эта уверенность остается до сих пор), что жителей деревни Антикуни забрало некое существо, обитающее в проклятых землях."

Следущая заметка была из "Миннингтон копер телз", от 23 апреля 1966 года.

"Маньяк с гор.

В краю, который задевает проклятые земли, мало кто живет. В основном здесь расположена горнодобывающая и лесная промышленность. Но и небольшие рабочие городки могут принести себе кровавую славу не хуже Чикаго 30-х.

Все началось с пропажи нескольких рабочих с фабрики "Дэвидсон и сыновья", производящей бумагу. Для расследования были вызваны полицейские штата, которые устроили облаву в местных землях. Вскоре они наткнулись на небольшой домик в глуши, вокруг которого были разбросаны человеческие кости. Когда полицейские приблизились к дому, из него выскочил человек. Рыча, словно дикий зверь, он бросился на полицейских. Его, буквально, нашпинговали свинцом.

— Мы не могли поступить иначе, — говорит шериф Марк Андерсон, возглавлявший поиски пропавших рабочих. — Это существо, если и напоминает внешним обликом человека, по сути им не является. Человек не может так поступить, как поступил Майк Морроу.

Охотник-промысловик, Майк Морроу приехал с семьей из Калифорнии, на заработки. Чем в действительности он занимался, говорили ужасные находки, сделанные в доме и окрестностях. Человеческие скелеты. Полные и разбитые на мелкие части. Со следами зубов на них.

— Майк Морроу сначало убил свою семью, — говорит шериф. — Жену и двух дочерей. А потом принялся за рабочих с фабрики. Самое ужасное в том, что он не просто убил их. Он их съел. Полностью.

Дочерям Морроу было по девять лет, когда их отец сошел с ума.

Расследование все еще продолжается."

Джо не связал бы эту статью с предыдущей, если бы не наткнулся на "Миннингтон копер телз", от 30 апреля 1966 года, на маленькую, помещеную на предпоследней странице, статью.

"Убийца не хотел убивать. Он просто был голоден.

Потрясшее местных жителей дело Майка Морроу, убившего свою семью и нескольких рабочих с бумажной фабрики (об этом случае наша газета упоминала в прошлом выпуске), похоже был виноват в содеянном столько же, сколько каждый из нас. По крайнем мере этой версии придерживается местная колдунья Джиллиан Уирвни. Она считает, что в произошедшем кошмаре было виновно существо из проклятых земель, Виндиго. По старым индейским поверьям, оно бродит по северу Америки, и убивает встречных путников, съедая их. Тех же, кому посчастливилось избежать подобной участи ждет более ужасная участь. Они приобретают страшный голод, и постепенно становятся Виндиго. Голод страшен тем, что его можно утолить только одним — человеческим мясом.

Местные старожилы поговаривают, что тоже слышали нечто подобное от своих знакомых и родственников, но большинство жителей города стоит на своем, считая Морроу обыкновенным сумасшедшим, не справившимся с собой в суровых условиях севера Америки. К людям, придерживающихся такой точки зрения, относится и шериф Марк Андерсон, ведущий в данное время расследование по этому делу."

Джо заинтересовался, достал карту и выяснил, что город действительно расположен у проклятых земель (как их называют индейцы). Они начинались в Канаде, проходили полосу в 120 миль по границе Канады и США, и углублялись на 112 миль в Штаты. Район был практически полностью безлюден, кроме небольших, редко встречающихся городков и нескольких крупных предприятий.

После этой статьи Джо овладела настоящая мания. В старых газетах он наткнулся еще на четыре статьи. Две пересказывали содержание случая в Антикуни. В одной из них было небольшое дополнение. Рассказ Джо Лабелля о том, что приключилось с ним в безлюдной деревне.

"- Джо любил выпить и раньше, — рассказывал один из приятелей Джо, Сэм Нелвис. — До того случая, в Антикуни. Приходил, как обычно, по средам и субботам, вечером. Но никогда особо не напивался. Даже не участвовал в драках, которые иногда нет-нет бывают. Но после того, что произошло, он изменился. Прекратил приходить по средам, только в субботу. И стал напиваться. Вдребезги. Как свинья. До того момента, пока не падал (если он не успевал лечь на стойку или столик) без чувств. Однажды он пришел, сел рядом со мной и угостил меня виски. После того, как мы осушили бутылку, по большей части он сам, Джо заказал вторую. Потом, со стаканом виски в руке, посмотрел на меня и сказал:

— Знаешь, ведь там, в этой проклятой деревеньке, в Антикуни, кроме меня был еще кто-то. Я не знаю, кто. Я его не видел. Но я чувстовал его присутствие. Чувствовал, что он рядом. Где-то там, за пустыми домами. Ждет. Это также верно, как и то, что меня зовут Джо Лабелль. Оно, чем бы оно ни было, было там. Госпордь свидетель, я не вру. Он... оно было там, и это оно забрало, или сожрало всех из деревни. На улице, пока я ходил между домами, искал людей, я чувствовал, что оно следит за мной. И оно все ближе подкрадывалось ко мне, пока я там находился. Оно ждало. Выжидало того момента, чтобы... напасть, что-ли?! Даже в домах, внутри, я не чувствовал себя в безопасности. У меня было ружье. Но что оно могло дать. У людей из деревни тоже были ружья.

Я боялся. Не припомню, чтобы я так когда-нибудь боялся. Чертовски сильно. Глядел на порядок, царивший в домах. Я думаю, их застали врасплох. Или оно было настолько быстро, что никто ничего не успел сделать. Или даже понять, что случилось. Ничего не было разбросано. Никаких следов нападения. Идеальный порядок. Все выглядело так, что жители вдруг встали и ушли, неизвестно куда и зачем, просто отложив в сторону все дела, которыми они занимались в тот момент. Одежда, еда. А я был один. Один в этой пустой вымершей деревне. С чем-то, что ждало меня на улице. Я был всего лишь одинокий охотник. В радиусе двадцати миль никого не было, кроме меня и этого. Я думаю, что мне просто повезло. Сильно повезло. Иначе ты бы сейчас не разговаривал со стариком Джо. Он бы тодже пропал. Как и остальные. Повезло потому, что я не выдержал. Я просто больше не мог находиться там. Один. И я бросился бежать. И, пока я ехал на снегоступах, я чувствовал, будто оно меня преследует. Бежит за мной. Идет, наблюдая из-за стволов деревьев и валунов, как улептывает во все лопатки старый одинокий охотник.

— В тот момент, когда он рассказывал все это мне, он действительно показался мне старым. — продолжал Сэм Нелвис. — Старым и напуганным. В его глазах, несмотря на выпитое виски, был лишь страх. Даже я, захмелев от выпитого виски, протрезвел. Слыша, как Джо рассказывал, нельзя было поступить иначе. У тебя просто не получилось бы. И еще. Джо в то время, когда он рассказывал мне эту историю, было сорок пять. Но у него все еще была густая черная шевелюра. Он гордился ею, говорил, что его волосы привлекают женщинг и молодят его самого. Его жена, Мери, за пять лет до случая в Антикуни, отдала Богу душу. Жаль, хорошая была. Добрая очень. Так вот, странность заключалась в том, что все волосы Джо были белого цвета. Волосы. Седые волосы. Словно, что-то и в самом деле смертельно напугало Джо. Испугался и я. Его волос."

Джо Ламос перевернул страницу блокнота. Следующая заметка, посвященная пятой найденной статье. Она рассказывала о Луизе Мэй, помощнице шерифа из Лумано, расположенного у реки Ред-Ривер. Луиза со своим напарником, Ричи Пенскомом, пропали в лесах, преследуя трех преступников, ограбивших банк в Лумано. Их всех нашли на девятый день поисков. Из всех в живых оставалась лишь Луиза. Но она повредилась в уме.

С помощью психолога вырисовывалась следующая картина:Луиза с Ричи, преследуя троицу, угодили в засаду, устроенную преступниками. В перестрелке напарника Луизы (а также ее недавнего мужа, за которого она вышла замуж лишь восемь месяцев назад) убили, ее ранили.

Девушку, истекавшую кровью, преступники захватили в заложники, и увели в дом, расположенный в безлюдной лесной чаще. Затем, в течении шести дней, они, трое взрослых сильных мужчин, по очереди насиловали беззащитную девушку. Луиза уже отчаялась выбраться живой, когда неожидано все разительно изменилось. Преступники жили, добывая себе пропитание охотой. Двое из них каждое утро уходили в лес, и вечером возвращались, принося мелких убитых животных. Один раз они принесли убитого оленя, глаза которого, мертвые глаза, были широко раскрыты. Луиза, увидев эти глаза, просто не смогла съесть кусок оленины, и преступники не возвражали. Но однажды с охоты, и раньше обычного времени, вернулся лишь один из ушедших. Он позвал к себе второго, они ушли в другую комнату и о чем-то долго разговаривали. Голос одного из говоривших, как заметила Луиза, время от времени повышался, и в нем проскальзывали истерические нотки, но всякий раз, екогда это происходило, второй голос, уверенный и спокойный, приглушал истерика. В этот момент Луиза могла бы попытаться бежать, но у нее просто не осталось сил на такой самоотверженный поступок.

Выйдя из комнаты, бандиты заперли входную дверь, и последующие два дня сидели внутри дома, питаясь остатками, оставшимися от прошлых охот. Луиза заметила, что лица обоих были напряженны, причем одному из них, "охотнику", сохранять спокойствие удавалось лишь с большим трудом.

В одну из ночей спавшую Луизу разбудил звук выстрела. Она, сразу проснувшись, вскочила с кровати и увидела, что стрелял бывший "охотник". Второго не было видно, хотя ружье, которое тот всегда таскал с собой, валялось у двери. Нервный, пересмеиваясь и что-то крича, стоял у окна, перезаряжая оружие. У Луизы, как она позднее призналась, на мгновение мелькнула соблазнительная мысль подобраться ближе к упавшему оружию, завладеть им и расправиться хотя бы с одним из ублюдков. Но эта мысль быстро исчезла. На смену ей пришел леденящий ужас, который она не могла вразумительно объяснить. Ей стало так страшно, что захотелось убежать и спрятаться там, где ее никто и никогдла не найдет. Неслышно Луиза поднялась с кровати, и спряталась в кладовке, среди висевшей там старой одежды.

Преступник, изрыгающий ругательства и бессмысленные фразы, даже не повернулся в ее сторону. Все его внимание было обращено на улицу.

Закрывшись изнутри, в темноте, Луиза села на груду одежды и прислушалась. Она слышала, как прозвучал второй выстрел. Потом звук бьющегося стекла. Наступила тишина. Она длилась короткое мгновение. потом раздался дикий, полный ужаса крик. Раздался топот бегущих ног по направлению к кладовке.

Луиза отшатнулась. Она подумала, что преступник понял, что жертва ушла, и он знал, куда она спряталась. И теперь хотел достать ее.

Раздался удар в дверь. Крик перешел в громкий, полный муки вопль, который оборвался, захлебнувшись хриплым бульканьем. И стук чего-то тяжелого, упавшего на пол.

Луизу била сильная дрожь. Она чуть не закричала, но успела зажать себе рот. Укусив ладонь до крови, она сдержалась от крика. И теперь ей оставалось только ждать.

Раздалось шумное фырканье. И довольный вздох. Потом раздался звук волочимого по полу тяжелого предмета, который удалялся от нее.

Наконец все стихло.

Луиза взялась за ручку и открыла дверь. От увиденной картины она упала в обморок. Что именно она видела, Луиза так и не сказала. Однако без сомнения, что это была ужасная картина. Полицейские, нашедшие дом, где держали Луизу, обнаружили картину, подтверждавшую то, что говорила девушка. Брошенное оружие, сломанную дверь, разбитое окно. И кровь, залившую пол одной из комнат.

Видимых намеков на связь с Виндиго, Джо в данной статье не нашел. Но она великолепно вписывалась в то, что он уже держал в своей голове. В картину о кровавом мифическом существе, обитавшем в здешних местах.

Последняя статья была посвещена встрече одного из индейцев с Виндиго. Ради нее он приехал сюда, в этот затерянный на краю мира край.

После Джо принялся искать сведения о существе в фольклере местных индейцев. Он смог найти лишь книгу Фергюссона "Фольклор северо-американских индейцев", но и в ней сведений о существе было очень мало.

"Виндиго — опасное каннибалическое существо в верованиях северо-американских индейцев. Алгонквиане считают, что оно бродит по лесам, забредая иногда в горы, пожирая беспомощных людей. Виндиго описывают как существо ростом в 15 и более футов, со звездой в середине лба. По большей части присутствие Виндиго замечают по другим признакам:слышат, как оно перебирается по земле, или хохочет. Чувствуют, что оно рядом. Последнее больше относится к индейцам. Однако следует учитывать, что большинство их сказаний о данном существе — ничего более страшных историй, рассказанных, дабы обьяснить происходящие в их среде случаи людоедства соплеменников и пропажи одиноких путешественников, что неудивительно, учитывая суровый нрав тех краев, где они живут. Людоедство индейцы объясняют следующим образом — люди, которые начали есть мясо себе подобных, их коснулось Виндиго. И они вынуждены постоянно чувствовать страшный голод, который нельзя утолить ничем иным, кроме человеческого мяса. Постепенно людоеды теряют человеческий облик, но становятся похожи на диких зверей, обладающих невероятной силой и кровожадностью. Убить данных существ можно также, как и обычных людей, но обязательно при этом отрубание голов и уничтожение сердца.

Шаман тоже может стать Виндиго, если переоценит свои силы в путешествии (камлании) в Нижнем мире духов".

Джо перечитал выписанное определение еще раз. Да, такое существо по своей кровожадности превосходит многих киномонстров. Он перевернул еще несколько листов. Обычные пометки, сделанные во время перелета и поездки сюда. Примерные вопросы, которые он намеревался задать или выяснить сам.

Джо отложил блокнот, лег на пол, и закрыл глаза. Незаметно для самого себя он погрузился в сон.

Он проснулся от нахлынувшего на него порыва холодного воздуха.

Это был Томас. Он, откинув полог, стоял на пороге и ждал, пока зевая и потягиваясь, Джо накинет на себя куртку. Сам Джо заметил, что дрова в очаге превратились в тлеющие угли и чум погрузился в сумерки. Когда Ламос вышел на улицу, ситуация не изменилась.

На улице была ночь. Пространство между чумами было пусто, иногда нарушаемое редкими тенями. Из отверстий в потолке шел дым. Изо всех жилищ, без исключения.

Томас ушел вперед.

Джо двинулся за ним.

В небе светила полная луна, затмившая блеск многочисленных, сияющих вечным холодным огнем, звезд. Было на удивление тепло, как и теплый восточный ветер.

"Да, — протянул Джо. — В Нью-Йорке такую картину редко увидишь. "И это было верно. Город, который никогда не спит, никогда не вылезал из плотного облака смога, окутавшего его белым непрозрачным куполом. Лишь в отдалении, да и то, не каждый день, можно было увидеть блеск звезд. Да и сильный ветер, иногда налетавший с моря, прорезал прорехи в молочном смертоносном покрывале.

— Пошли, — рядом появился Томас. — Поторапливайся. Ты ведь не хочешь опаздать на самое интересное.

— Нет, не хочу, — Джо прибавил шаг.

Довольно быстро они достигли того чума, что посещал ранее днем Джо. Войдя внутрь, они увидели, что кроме них, паслушать историю пришли еще несколько молодых индейцев. Они сидели полукругом у очага, в котором поблескивали, рассыпаясь снопом искр дрова. В оглавлении полукруга сидел старый индеец. Сейчас его глаза были открыты и он внимательно посмотрел на вошедших.

Джо сел у левого края, незаметно засунул руку в карман и включил диктофон, на который он намеревался записать данное ему интервью.

Старый индеец произнес несколько слов. Томас их перевел.

— Он говорит, что духи разрешили ему рассказать о Виндиго белому человеку из большого города.

— Скажи ему, что я говорю спасибо, — произнес Джо.

Когда Томас перевел слова Джо старому индейцу, тот их внимательно выслушал и едва кивнул головой.

— Спроси его, если можно, — поинтересовпался Джо. — Почему в чуме кроме меня и тебя, и его есть другие люди.

— Он говорит, — начал переводить слова индейца Томас, — что другим его история будет интересна и полезна. Они хотят знать, что произошло с ним в этих местах. Что может ждать их глубокой ночью.

— Хорошо, — Джо чуть поерзал, стараясь сесть поудобнее. — И когда он начнет?

— Надо уметь ждать, — сказал Томас. — Время не настало. Нужно подождать.

Джо внутренне усмехнулся. До чего же эти индейцы так любят старательно соблюдать подобные обряды. Их культовость, без сомнения, ничто иное, как пережитки родового строя. Впрочем, в современой цивилизации не лучше. Там это только по другому называется. И используются немного другие средства.

Сейчас Джо обратил внимание, насколько глаза старого индейца черны. Словно на его лице сияли две малые дыры, ведущие в тот потаенный Нижний мир, обиталище духов. Где он побывал сегодня днем.

Джо вспомнил, как Томас испугался, когда он попытался коснуться индейца, находящегося в трансе. Глупые суеверия. Они оживают в таких местах, где одиночество правит бал, и где суровые условия, если ты им проиграешь, могут свести тебя с ума, как свели беднягу Майка Морроу.

И когда же, черт побери, начнется эта история?! Пленка в диктофоне ведь крутится.

— Пора, — произнес Томас.

В этот момент снаружи донеслись странные звуки. Будто стучали молотки.

"Интересно, чем индейцы решили сейчас заняться? — подумал Джо. — Затеяли ремонт своих чумов?!"

Когда, рыча, словно дикий зверь, Томас ринулся на ближайшего к нему соплеменника и впецился ему зубами в горло, Джо пронзила страшная догадка. Он только сейчас заметил, что все присутствующие, кроме старика, Томаса и него, молчали и не двигались, сидя на месте. Словно им ввели некое успокаивающее.

"Жертвенный круг, — подумал Джо. — Жертвы Виндиго, который коснулся старого Мулана, избежавшего гибели. А снаружи... молотки... заколачивали вход. Боже мой, но как он... и почему?!"

Когда к нему потянулись окровавленные пальцы, Джо закричал.

* * *

Дикие крики, раздававшиеся внутри, скоро прекратились. Встревоженные индейцы некоторое время оставались снаружи чума, сжимая ружья, и ожидая, что Виндиго нарушат данную клятву и вырвутся, чтобы продолжить свое кровавое пиршество. Но тишина, вскоре сменившаяся жадным фырканьем и начавшим доноситься изнутри запахом жаренного мяса немного успокоила их. Так было всегда, пока на их земле бродил Виндиго. И они не могли ничего поделать, кроме как повиноваться тем, кого он оставил присматривать за своим стадом в его отсутствие.

Но сегодня было другое. Сегодня был последний день, когда они вершили жертву.

Через несколько минут окружившие чум индейцы подняли свои ружья и начали стрелять.

К О Н Е Ц

* * *

КОММЕНТАРИИ

Данная история представляет собой вымысел автора, основанный на реальных событиях. Поэтому автор счел необходимым немного дополнить рассказ.

В фольклоре северо-американских индейцев действительно имеются сведения о Виндиго. Эти сведения приведены в рассказе, когда Джо Ламос читает определение существа, взятое из книги Фергюссона "Фольклор северо-американских индейцев". Данное определение является реальным (естественно, в рамках народного фольклора), но книга Фергюссона — плод вымысла автора рассказа.

Случай с жителями деревни Антикуни также является реальным. Тот, кого это заинтересует, отсылаю к книге Н. Непомнящего "20 век. Хроника необъяснимого. Год за годом. "Случай датируется примерно, если мне не изменяет память 1933 годом. Объяснения произошедшему до сих пор не найдено, и действительно, некоторые племена северо-американских индейцев (например, алгонквиане) полагают, что жителей Антикуни унесло существо, которое они называют Виндиго. Остальные же случаи — полет творческой фантазии.

Траппер-охотник является реально существовавшим лицом. Вымышленн только его рассказ в баре своему другу Сэму Нелвису.

"Проклятые земли" действительно существуют. Вымышленно только их местоположение.

Верование, что во время камлания шамана (путешествующего в Нижний мир) может вселиться какой-либо злой дух — также является реальным, а не выдумкой автора. По поводу же прикосновения, служащего мостиком, ведущим в наш, по нашему реальный, мир — эта вольность допущена мной.

Поверье, что те, кого коснулся Виндиго, сами становятся им, и овладевают страшным голодом, который можно утолить только человеческим мясом — также не мой вымысел (по данному факту в Голливуде даже был снят приключенческий фильм. (не помню только его название). Виндиго может стать и шаман, не расчитавший своих сил.

Все остальное в этом коротком рассказе — мой полет фантазии. Джо Ламоса, как и Томаса Мура (индейца) и многих других не существует. Культ поклонения индейцев Виндиго — мое добавление (по крайней мере мне о таком виде культа неизвестно).

Однако, индейцы, реально живущие на севере Америки, считают, что Виндиго все же существует. И если есть хоть малейшая возможность, что догадки, высказанные автором рассказа могут быть близки к реальности...