Шарада-ночь (гет)

— Можешь быть менее заметным?

Ночью в этой части Гиперион-Хайтс слишком опасно. Ей плевать на опасность, в своей жизни ей приходилось сталкиваться с настоящими чудовищами. Чувство страха притупилось, Айви уже не пугают обычные бродяги, не внушает ужас появление незнакомцев. Так проще, когда адреналин буквально переполняет твою кровь, понимаешь — ты ещё жив.

Ночной бульвар пуст, только их машина припаркована неподалёку от заброшенного здания. Среди жителей оно имеет дурную славу, люди обходят его стороной. Девушке напротив — нравится ходить по острию бритвы, играть с огнём.

— Могу, но не хочу, — Уивер пристально смотрит на девушку, по взгляду детектива невозможно прочитать, что он сейчас думает.

— Значит, не отстанешь? — она с тоской наблюдает, как китайский фонарик рвётся ввысь, почти исчезая из виду, превращаясь в крохотную точку на тёмном небе.

Он молчит. Ожидаемо. Айви проклинает неразговорчивого копа, приставленного к ней матерью. Белфри не питает иллюзий по поводу внезапной заботы матери. Глава корпорации обязана быть во всём первой, иметь всё по высшему разряду. Значит, у её дочери должна быть охрана. Лучший из лучших. Поговаривают, Уивер выполнял грязную работу для Виктории: убирал несговорчивых, договаривался с упрямыми. Айви мутит от этого старикана, одно его присутствие вызывает у неё тошноту.

Она снова чиркает спичкой, бросая её на асфальт. Обугленная, сгоревшая дотла, она напоминает Айви её саму. В ней нет тепла, сплошной холод, она не умеет чувствовать, живёт чужими эмоциями. Сердце замирает, лишь для того, чтобы напомнить хозяйке, оно существует. Белфри цокая каблуками по мостовой, направляется к смотровой площадке. Отсюда если постараться, можно увидеть весь район. Айви нравится быть в тени, наблюдать. Хотя, что греха таить, порой ей хочется доказать всем: она сильнее чем кажется. Особенно этой выскочке Джасинде. Сестре всё удаётся, особенно в плане мужчин.

Айви вздыхает. Деньги не смогут дать ей желаемое. Например внимание Генри. Кредитка способна оплатить счета, временно купить преданность, но не в её власти вскружить голову молодому писателю. Вокруг много мужчин, почему она думает именно о Миллсе? Облокотившись на перила, Айви по привычке ищет в созвездии ярких огоньков небольшое здание с неброской вывеской: "Бар у Рони". Он должен быть там. Её Генри.

Девушка вздрагивает от чужого прикосновения. Ах да, её цепной пёс. Она медленно оборачивается, пытаясь получше разглядеть своего провожатого. Спортивного телосложения, пусть и не молод, пепельные пряди волос обрамляют загорелое лицо, орлиный профиль, карие глаза. Губы словно изогнутые в вечной усмешке. Его можно назвать красивым, в каком-то смысле слова. Некоторым нравятся такие мужчины. Айви даже известно кому. Небольшой утешительный приз: наблюдения. Хозяйка бара Рони, иногда тайком заглядывается на детектива. Это не профессиональный интерес, скорее сугубо личный.

"У тебя тоже может быть личная жизнь..."

— Уже поздно, нам пора.

Он отвезёт Айви домой. Никаких вечеринок, где алкоголь и наркотики в приоритете. Уивер не понаслышке знает, чем страдает "золотая" молодёжь. Загубленные жизни не сосчитать. Разве прикажешь таким смелый и дерзким? Коп открывает Айви дверь автомобиля. Девушка вся продрогла. Ночные прогулки их небольшое отступление от правил. Для Белфри-младшей не только попытка позлить мать, это кусочек её жизни где она не прячется под маской наглой наследницы.

Им не удаётся подружится. Майкл не старается. Хватит с него её откровений. Детектив видит слишком много, жаль сердце давно очерствело, ему не положено быть утешителем.

Любые его действия воспринимаются Айви с насмешкой, либо в штыки. Девушка как маленький волчонок вечно огрызается ему в ответ. Он получает по полной за проступки.

* * *

Ему было приказано ждать её в машине. Он просидел несколько часов, наблюдая, как в дом потоком заходят молодые люди. Не секрет, их статус слишком высокий, чтобы соседи вызвали полицию. Громкая музыка и отборная брань, курение, драки, вероятно оргии.

Несколько часов истекли. Уивер не обращая внимания на презрительные взгляды, вошёл в дом. Усадьба одного их миллионеров до отказа забита молодыми людьми. Многие уже под кайфом, другие ещё на пути к этому. На вопрос вышибалы: кто он? Майкл мельком показывает значок копа, поднимается на второй этаж. В общей толчее он замечает, какой-то парень ведёт Айви в комнату. Она успевает закрыть дверь, предварительно повесив табличку: "не беспокоить".

Уивер приходит как раз к самому началу действия. Взломать замок для него дело пары минут. Пьяный и разгорячённый, молодой человек ещё не успел снять с девушки блузку. Похоже его появление осталось незамеченным.

Детектив буквально оттаскивает парня от Айви. Тот упирается, пытаясь ударить копа. Из-за плохой координации движений сам падает на пол, крепко прикладывается обнажённой спиной о столешницу.

— Ты сволочь... — воет несостоявшийся насильник.

Физиономия у парня напоминает Уиверу одного бизнесмена. Верно, Голдфингер, владелец Аукционного дома в Сиэтле. Не стоит представлять, что будет завтра в газетах. Сынок точно пожалуется папаше, причём найдёт сотню свидетелей нападения Уивера.

— Айви, давай, малышка, вставай, — он пытается удержать её, не выходит. — Что ты дал ей?

— Амфитамин... доза небольшая, — он заикается, путается в словах, дрожащими руками застегивает ремень на брюках.

— Если с Айви что-нибудь случится, — коп берёт девушку на руки. — Я знаю где тебя найти.

Угроза детектива не пустой звук. Бэлфри его поддержит. В конце концов авторитет потерять она не захочет. Майкл размышляет, почему Виктория не любит дочь? У них вечная война, ей нет ни конца ни края.

Они спускаются вниз. Детектив успевает добраться до машины, уложить Айви на заднее сидение. Звонок в полицейский участок разгонит этот Садом и Гамору. Роджерс наверняка будет рад поквитаться с этими ребятишками.

— Спи, мы скоро будем дома, — Майкл накрывает Айви своей курткой.

Вместо элитного района детектив везёт Айви к себе домой. Ей нельзя в таком виде появляться перед Бэлфри. Мать хладнокровно накажет дочь, не смотря на то, что вина лежит на другом человеке.

Его берлогу не назвать отелем-люкс. Старый двухэтажный СТО переоборудованный под жилое помещение. На первом этаже всё ещё пахнет машинным маслом и бензином, на стенах несколько слоёв краски. Майкла устраивает такой дом. Он выделяет Айви свою комнату. Широкая постель где ей будет вполне удобно.

Утром будет буря. Айви устроит сцену, возможно уволит его. Коп почти нежно укладывает девушку на постель, аккуратно повесив на стул её пиджак, поставив на полу рядом с туфлями обычне тапочки.

— Спи, моя радость, усни, — откуда-то из глубин позсознания сами собой всплывают строчки старенькой колыбельной. — До утра, сладких снов, Айви.

Уивер устраивается на первом этаже. Старый продавленный диван, сложенная вдвое куртка под голову и плед. Насыщенный день не новость. Так всегда в Гиперион-Хайтс и в его жизни тоже.

* * *

Она просыпается от головной боли. Аспирин был где-то здесь. Изящной тумбочки на резных ножках нет рядом. Она не в своей постели, квартира явно чужая. Нет зеркальных шкафов и зеркала во весь рост. Окна занавешены дешёвыми шторами, откуда-то снизу пахнет бензином. Память постепенно возвращается к Айви. Вечеринка у Кирана, их спор с Томом. Они ушли далеко за полночь, она чуть... Белфри встаёт с кровати, голова немного кружится. Твою мать. Том подмешал ей в пиво какую-то дрянь! А потом... Её телохранитель чуть не избил Тома.

Всё встаёт на свои места. Гадёныш Голдфингер хотел её использовать. Ничего, она знает как ему отомстить. Она одевается, несмело спускаясь по ступенькам вниз. Дом Уивера? Айви находит Майкла спящим. Он привёз её сюда? Зачем?

"Избавить от позора, дурочка! Мать тебя убьёт, если узнает".

Странно. Никто раньше ничего подобного для неё не делал. Записался в рыцари, значит? Против воли хозяйки, на губах Белфри появляется улыбка. Девушке хочется посмотреть на своего спасителя. Она подходит ближе, садится на край дивана, склоняется над мужчиной и целует Майкла в губы. Небольшая благодарность.

Жаль им не понять друг друга. Девушка быстро отстраняется, пока не возник соблазн повторить поцелуй. Айви уходит в кухню, по привычке начинает варить крепкий кофе, теперь не только для себя. Яичница с беконом, лучшего она не умеет, не научена. Остаётся ждать Уивера.

* * *

Они едут до офиса Белфри целую вечность. Айви не спрашивает о вчерашнем, Майкл не признаётся, что не спал, он почувствовал её поцелуй. Он просто лежал и ждал, что будет дальше. Не в его правилах заводить романы. Кратковременные интрижки проще. Айви для него ребёнок, он не позволит себе переступить черту.

— Я быстро, — бросает Белфри, когда он останавливает авто рядом с высоткой.

Лифт поднимает её почти на Олимп к небожителям. Вся команда активно работает, Айви в курсе, они только делают вид. Им интересно, что нового у хозяйки. Она надевает маску безразличия, твёрдой поступью проходя по коридору, гордо смотрит на окружающих. В огромном кабинете матери пусто. Неужели сегодня нет никаких встреч?

— Как спалось, Айви? — не отрываясь от бумаг спрашивает Виктория.

— Отлично, как принцессе, мама.

— Наверное принцессам положено посещать чужие дома? У Майкла есть чётко поставленная цель, Айви. Охранять твой покой.

— Не понимаю о чём ты. Я была дома...

— Я чувствую за милю ложь, моя дорогая. Ты иногда красней, или накладывай побольше косметики. Тебе явно было не до сна. Надеюсь вы предохранялись? — будничным тоном осведомляется Виктория.

— Я помню твои советы. Знаешь, Майкл отличный любовник, лучше чем все твои вместе взятые, — она подставляет Уивера, не заботясь о последствиях.

— Хм, узнаю Айви. Вот, держи, советую посетить, — Виктория искривляет губы в усмешке.

— Доктор Виктор Вейл? — ей хочется сжечь взглядом картонный прямоугольник, ударить мать по лицу.

— Он отличный врач, одна операция и никаких проблем.

— Прекрасно, запомню, — она разворачивается на каблуках, не утруждая себя оставляет открытой двери.

По пути Айви успевает проклясть свою равнодушную мать, её наплевательское отношение к ней. Айви обещает себе, если мать попытается что-то сделать Майклу, то сильно пожалеет.