Песнь дрозда (джен)

Северус Снейп не знал, как именно Распределяющая Шляпа приняла решение. Она задержалась на его голове дольше обычного, шепча в ухо заманчивое "Слизерин, ты будешь велик там…", но затем что-то изменилось. Он сам не понял, что именно — возможно, мелькнувшая мысль о Лили, сияющей, рыжеволосой, уже сидящей за столом Гриффиндора. Или, может быть, легкое, почти неощутимое желание быть кем-то иным... Шляпа хмыкнула.

— Гриффиндор!

Так он оказался в самом неподходящем, как ему казалось, месте — среди будущих героев, храбрецов, дураков. И, что хуже всего — в одной спальне с Джеймсом Поттером, Сириусом Блэком и остальными будущими Мародёрами.

Поначалу всё было… непросто.

— Смотри, Блэк, змей заблудился в львином логове, — усмехнулся Поттер, ложась на кровать.

Северус закатил глаза и молча начал распаковывать чемодан.

Вражда с Лили казалась невозможной — они всё ещё были близки, но теперь между ними лежал невидимый барьер. Северус злился. На неё, на Поттера, на Гриффиндор. На Шляпу, в конце концов.

Но шли недели. Потом месяцы. Мародёры были наглыми, громкими и абсолютно невыносимыми… пока однажды он не увидел, как Джеймс прикрывает Петтигрю от заклинания слизеринца, не задумываясь ни на секунду.

А потом пришёл вечер, когда Сириус, вернувшись с отработки, бросил в Северуса баночку с зельем и буркнул:

— У тебя ж сожжены руки. Намажь. И молчи, пока я добрый.

Это был первый шаг.

На третьем году обучения они стали товарищами. На четвёртом — друзьями. Не без ссор, разумеется. Северус не забывал язвить, Сириус не упускал возможности подколоть, но в этих перепалках всё чаще проскальзывала доброжелательная ухмылка.

А потом пришла безумная идея: стать анимагами.

— Это опасно, — строго сказал Северус.

— Именно поэтому — весело, — ответил Сириус.

Он не хотел. Он действительно не хотел.

А потом увидел, как Лили смеётся, слушая, как Джеймс описывает, каково быть оленем. И вдруг… захотел тоже быть частью этого. Хотел, чтобы на него смотрели так же.

Потребовалось время. Месяцы боли, тренировок, проклятий и восторга.

Когда наконец он трансформировался, это было ночью — внезапно, неожиданно.

Маленький, чёрно-белый дрозд с острым взглядом и хрупким телом. Он сидел на подоконнике и пел — не потому что хотел, а потому что песня лилась сама.

Джеймс тогда проснулся и смотрел, не дыша.

— Это ты?

Дрозд склонил голову.

— Мерлин, Снейп… Ты прекрасен.

Он не знал, что ответить. Никогда не думал, что кто-то скажет ему это слово. Прекрасен.

С Лили всё стало сложнее. Она ценила его, говорила, что рада, что он здесь, с ними. Но теперь у неё с Джеймсом было "что-то". И Северус это чувствовал.

Он думал, что ненавидит это.

А потом понял — он просто… отпускает. Потому что рядом были Джеймс, Сириус, Ремус. Потому что, когда он в облике дрозда садился на плечо Блэка, тот не отмахивался, а улыбался. Потому что Ремус всегда оставлял для него шоколад, когда знал, что тот придёт последним.

Потому что, возможно, дом не там, где ты родился. А там, где тебя ждут.

На седьмом году они все вместе стояли у окна Гриффиндорской башни. Впереди была война, за спиной — детство.

— Станешь дроздом сегодня? — спросил Сириус. — Спой нам что-нибудь хорошее.

Он кивнул. Перевернулся на месте — и лёгкая тень взмыла вверх.

Песня дрозда разнеслась над башней.

Нежная, чистая. О прощении, дружбе и доме, который ты находишь сам.