Директор-летучая мышь (гет)

— Доброй ночи, директор МакГонагалл, — Невилл Долгопупс вежливо кивнул Минерве, подав руку, чтобы та могла поставить ногу на ступеньку темной лестницы.

— И вам, профессор, — она сдержанно улыбнулась, добавив: — Невилл, не будь сегодня слишком строг на дежурстве. Все-таки, Хэллоуин.

— Конечно, Минерва, — бывший ученик спрятал ребяческую улыбку, попрощался с ней и скрылся за поворотом коридора.

Пока МакГонагалл поднималась в свою башню после пира в честь Хэллоуина, она размышляла о том, как чуть больше четверти века назад этот нескладный мальчуган встревал во все возможные и невозможные неловкие ситуации. Она никогда не встречала кого-то настолько же неуклюжего или забывчивого среди учеников ни до, ни после Невилла. МакГонагалл даже усмехнулась, представив весь размах катастрофы, который мог бы грозить Хогвартсу, присоединись маленький мистер Долгопупс к несносной троице Поттер-Уизли-Грейнджер. Но именно храбрость и самоотверженность Невилла повлияли на исход Второй магической войны. И Минерва могла без лишней скромности сказать, что теперь уже профессор Долгопупс был одним из самых достойных ее учеников.

Сняв остроконечную шляпу и повесив парадную мантию на вешалку, МакГонагалл наколдовала себе чашечку чая и присела в кресло рядом с камином. Поленья приятно потрескивали, привнося бесконечный уют в обстановку ее комнаты. Минерва предалась воспоминаниям о том, как встречала Хэллоуин сама, будучи совсем юной студенткой. И как именно на этот праздник впервые освоила свою анимагическую форму. Она вспомнила теплую улыбку Альбуса Дамблдора, который первым увидел ее полноценное превращение.

Одно из поленьев громко хлопнуло и зашипело, выпустив в воздух небольшой сноп искр. МакГонагалл наколдовала вокруг камина защитный барьер, чтобы ярко-оранжевые мушки не подпалили коврик. Затем она внимательно посмотрела на свою волшебную палочку, взвесила все за и против и все же встала. Одно нужное заклинание — и вот она уже ступает четырьмя пушистыми лапками на тот самый коврик у камина. Хотя нет, подождите-ка…

Сначала она подумала, что кто-то громко стучит в дверь, и повернула голову. Затем заметила, что находится слишком высоко в воздухе. После превращения Минерва должна была оказаться на полу, а не на столе или спинке кресла. Но она определенно зависла в воздухе посреди собственной комнаты, а нескончаемый стук был вовсе не стуком — это был шелест ее собственных перепончатых крыльев! Мерлин, она превратилась в летучую мышь!!!

Пытаясь успокоиться, МакГонагалл спланировала на подоконник, подползла поближе к стеклу и принялась рассматривать собственное отражение. Да, она определенно превратилась в черную летучую мышку! Но как такое вообще было возможно? За всю историю не было задокументировано ни одного случая изменения анимагом своей животной формы. Хотя, вероятно, дело в том, что не все анимаги вообще сообщали Министерству Магии о таком своем умении.

Она оглядела комнату и почесала малюсенькими коготками брюшко. Стоит ли ей превратиться обратно в человека? Вероятно, да. Но ведь это действительно могло быть первым случаем смены животной формы за всю историю! И в таком случае Минерва была просто обязана изучить это явление. Она подползла ближе к краю подоконника и замахала крылышками. С третьей попытки ей удалось подняться в воздух и сделать несколько кругов по комнате. Затем она присела на дверную ручку, и та опустилась под весом анимага. Теперь Минерва могла лететь дальше.

Миновав лестницу, она выпорхнула в общий коридор. Все студенты уже должны были разойтись по своим гостиным и спальням, поэтому МакГонагалл решила разведать обстановку.

Возле собственного кабинета она обнаружила одного мистера Уизли и двух мистеров Поттеров. Это гриффиндорско-слизеринское трио, будто вторя традициям своих отцов, наверняка замышляло очередную проделку. Минерва зафиксировала в памяти, что утром следует проверить вход в кабинет на наличие каких-нибудь пугающих чар. А также провести обыск под столами и стульями, ведь Джордж Уизли по-прежнему снабжал большинство студентов своими волшебными вредилками к невероятному расстройству мистера Филча.

Сам завхоз как раз был занят уборкой пола на входе в Большой зал: судя по всему, кого-то стошнило из-за слишком сладкого тыквенного сока. Аргус как всегда бурчал себе под нос что-то невнятное, сетуя на несправедливость отмены телесных наказаний для нерадивых студентов.

Минерва направилась в подземелья, где все оказалось тихо. Лишь из слегка приоткрытой двери в комнату профессора Слизнорта раздавался громкий храп. В теплицах и Астрономической башне тоже было спокойно — никаких незваных посетителей.

Совершенно довольная МакГонагалл уже было направилась обратно к себе, как вдруг уловила какие-то шорохи, доносившиеся из библиотечного крыла. Она тут же скорректировала направление полета.

Миновав последний нужный поворот, МакГонагалл моментально заметила ее — огромную копну рыжих волос. Мисс Роза Грейнджер-Уизли, староста факультета Гриффиндор, стояла спиной ко взору директора-летучей мыши. Минерва ловко присела на резной выступ каменной колонны, сложила свои тоненькие перепончатые крылышки и стала наблюдать за развернувшейся перед ней картиной. А ведь действительно было на что посмотреть. Прямо напротив мисс Грейнджер-Уизли стоял еще один староста факультета, мистер Скорпиус Малфой. Скорее всего, им выпало сегодня вместе патрулировать коридоры школы. Минерва мысленно поворчала сама на себя за такую оплошность. Сводить представителей двух самых дерзких факультетов было не лучшей идеей. И как удачно, что она сейчас оказалась тут, как раз сумеет быстро предотвратить очередной конфликт, если таковой разразится.

Но к удивлению директрисы, эти двое просто стояли молча, смущенно глядя себе под ноги. Рыжеволосая девушка слегка повела плечами, тихо выдохнув. Затем подняла глаза чуть выше — примерно на уровень плеч мистера Малфоя — и едва слышно произнесла:

— Ты мне тоже…

Минерва не видела лица ученицы, но по дрожи в ее голосе могла поспорить, что прямо сейчас щеки Розы покрылись ярким румянцем. А вот эмоции на лице слизеринца были видны ей как нельзя лучше. Светлые брови сошлись к переносице, уголки губ приподнялись вверх, а серые глаза стали такими невероятно теплыми, что у нее — крохотной летучей мышки — перехватило дух. МакГонагалл была совершенно точно уверена, что никогда не видела такой нежности и счастья ни во взгляде отца Скорпиуса, ни уж тем более во взгляде его деда.

Светловолосый парень сделал неуверенный шаг к девушке и протянул руку, взяв ее ладонь в свою.

— Тогда, — робко прошептал он, — могу я проводить тебя до башни Гриффиндора?

На лице юного Малфоя застыла хрупкая надежда, и даже Минерва — к собственному удивлению — захотела, чтобы ее ученица ответила согласием. И та действительно кивнула, чуть крепче сжав его кисть. Парочка без спешки направилась по коридору в нужном направлении, а МакГонагалл полетела обратно к себе.

Уже успев превратиться обратно в человека и заварив себе новую порцию чая, она чуть ли не охнула от пришедшей в голову идеи. Надо будет обязательно написать мистеру Рональду Уизли и мистеру Драко Малфою, пригласив обоих на школьный матч по квиддичу между Гриффиндором и Слизерином! Минерва готова была отдать очень многое, чтобы посмотреть на лица этих двоих в тот самый момент, когда юные Скорпиус и Роза сообщат родителям о своих чувствах друг к другу. Представляя вероятные реакции бывших учеников, МакГонагалл все же усмехнулась, резюмировав, что у любви, как ни крути, самое лучшее чувство юмора на свете.