Со мной | With Me (гет)

Тео не видит смысла в своих занятиях; весь мир знает, что Тёмный Лорд вернулся, и махать палочкой, произнося какие-то бессмысленные латинские фразы, кажется незначительным по сравнению с надвигающейся тьмой.

Он начал ходить курить на окраину Запретного леса; достаточно далеко от замка, чтобы оставаться незамеченным, но не настолько, чтобы погрузиться во мрак. Мало что может успокоить его в эти дни, так как отец дразнит его своими планами, в которых Тео не желает принимать участие. Но ощущение сигареты между губами, резкий вкус дыма, опускающегося по его горлу, приносят ему некоторое утешение.

— Привет, — раздаётся мягкий голос, и он замирает, на мгновение застигнутый врасплох. Она подошла совершенно бесшумно, не потревожив ни одного листа или ветки.

Он оборачивается к странной девушке — Луна Лавгуд. Она облокачивается на дуб, её светлые волосы спадают до пояса, украшенные ленточками и бусинами. Сегодня она с макияжем: румяна и тени странного оттенка бирюзы.

Он знает, что не должен, но это завораживает.

— Привет, Луна, — слегка улыбается он, переводя взгляд мимо её глаз.

Она тихо подходит к нему, садясь на землю рядом.

— Здесь красиво, — замечает она.

Он чувствует на себе её взгляд, но сосредотачивается на своей сигарете.

— Наверное, — небрежно соглашается он.

Это не первый раз, когда она к нему подходит, хотя им обоим следовало бы быть на занятиях. Обычно она делится с ним каким-то наблюдением о существах, которых видела по пути.

— Ты выглядишь грустным, — говорит она после короткой паузы. Когда она говорит, это звучит как песня: интонация выверена, каждое её слово бьёт точно в цель.

Он бросает на неё короткий взгляд, его очки сползают на кончик носа. Её выражение не меняется: губы всё так же слегка изогнуты, глаза смотрят на него с каким-то чудесным любопытством.

— Я не грустный, — наконец отвечает он. Он понимает, что не обязан ничего ей говорить, и в другой жизни он мог бы рассмеяться от такой дерзости, как какая-то ведьма с пятого курса обвиняет его в том, что он грустит. Ведь кто в здравом уме грустит?

Она склоняет голову на бок, её взгляд становится проницательным.

— Тогда какой ты, Теодор Нотт?

Что-то в том, как она произносит его имя, пробегает холодком по его спине. Он хочет отмахнуться от неё, но не может заставить себя солгать, как будто ложь могла бы испортить эту странную связь между ними.

— Не знаю, — говорит он вместо этого, его голос дрожит.

— Это нормально, — она на мгновение касается его руки кончиками пальцев, короткое прикосновение.

Но оно значит гораздо больше, чем она может себе представить.

* * *

Его обнажённые пальцы дрожат, но он всё равно продолжает курить. Морозно, тёплая осень уступила место суровой зиме. Он наложил согревающее заклинание всего несколько минут назад, но резкий ветер пробился сквозь его небрежное колдовство.

— Оно того стоит? — Луна подходит к нему сбоку. От неё исходит тепло, и он чувствует, как его тело получает хоть какое-то облегчение. Он борется с желанием притянуть её к себе и взять часть её тепла.

— Мм? — невнятно бурчит он, притворяясь, что не понимает, о чём именно она спрашивает.

Он уже привык к их рутине и больше не вздрагивает, когда она внезапно оказывается рядом.

Их рутина, — повторяет он про себя, размышляя, почему эти мгновения стали для него такими важными. Это не имеет особого смысла — почему он должен что-то чувствовать к этой ведьме? Но он не может отрицать того тепла, что ощущает рядом с ней, или того, как переворачивается его желудок, когда её глаза загораются.

Она улыбается с лёгким оттенком иронии.

— Курение. В такой холод, — поясняет она.

Он затягивается в последний раз и тушит сигарету.

— Ага, — отвечает он, натягивая перчатки и скрещивая руки на груди. Он боится сказать что-то ещё, страшась слов, которые могли бы сорваться с губ, признаний, что сидят комом в горле.

Она кивает и тихо произносит заклинание, расширяя своё согревающее чары так, чтобы они охватили и его.

— Иногда мне кажется, что свежий воздух успокаивает. В замке порой так душно, понимаешь? — Она приподнимает одну бровь, её взгляд одновременно проникновенный и тёплый.

— Приятно просто выбраться на улицу, — соглашается Тео, поймав себя на том, что не может отвести от неё глаз. Его переполняет желание провести пальцами по её волосам, прижаться лбом к её лбу.

Она ничего не требует, просто позволяет ему быть таким, какой он есть.

* * *

— Я думала, что найду тебя здесь. — Луна каким-то образом обнаружила его на крыше Астрономической башни, посещая место преступления с мрачным любопытством.

Он больше не удивляется, что она его нашла.

— Просто нужно было увидеть это самому, — говорит Тео, затягиваясь сигаретой и прислоняясь к стене башни. День выдался ясным, даже красивым, что кажется неправильным, когда школа погружена в траур.

— Что ты видишь? — спрашивает она, подходя ближе. Она стоит совсем рядом, её голова чуть наклонена в его сторону, и она смотрит на него так пристально.

Он сглатывает и поворачивается к ней. Луна каким-то образом зачаровала свой галстук так, что он одновременно отображает все четыре факультета — зелёный, жёлтый, красный и синий цвета смешиваются в каком-то нереально красивом сочетании. Её волосы собраны, но несколько прядей колышутся на лёгком ветру, и Тео не может удержаться, чтобы не заправить одну из них за её ухо.

Его пальцы задерживаются на её затылке, и уголок её губ чуть приподнимается. На мгновение он представляет, как мог бы наклониться и поцеловать её — эту девушку, что была рядом с ним весь этот год, ту самую искру света в его тьме. Но он знает, что это невозможно, поэтому опускает руку и снова смотрит на окрестности.

— Я вижу конец, — наконец произносит он. — Мне кажется, был момент, когда мы стояли здесь, на краю пропасти, даже если не осознавали этого, и упали. Мир, который мы знали, закончился. — Он не смотрит на неё, сосредоточившись на остроте вдоха, боясь увидеть в её глазах разочарование или, возможно, осуждение.

— Ты уверен, что это конец? — мягко спрашивает она. Ему приходится приложить усилие, чтобы не повернуться к ней. — Потому что мне кажется, что это не конец всего. Мы жили в этой войне, осознавали мы это или нет. Здесь просто стало ясно, что от неё не сбежать.

Тео хмурится и прикусывает нижнюю губу.

— И что же это тогда?

Она улыбается; он не видел улыбки, но давно научился замечать, как её глаза меняются от какого-то вопроса, словно загораясь.

— Это начало конца, — предполагает она. — Как мы узнаем, что война закончилась, если не начнём её по-настоящему?

У Тео на языке крутятся сотни ответов. Он делает паузу, наблюдая за дымом от сигареты, и, наконец, признаётся:

— Я не хочу воевать.

Он всё ещё не смотрит на неё, хотя чувствует, как её взгляд остаётся прикован к нему.

— Но придётся? — мягко спрашивает она, её рука чуть заметно зависает над его.

Он опускает взгляд и переворачивает ладонь, затаив дыхание, когда она скользит своей рукой в его. Он не может удержаться и поднимает глаза, встречаясь с её синим взглядом.

Столько всего он хочет сделать, но вместо этого он отвечает на её вопрос:

— Не знаю. — Его слова звучат почти неслышно, застревая в горле.

Луна не давит на него, не требует объяснений, что он имел в виду. Она просто держит его за руку и отворачивается, когда он проливает единственную слезу, оплакивая мир, каким он был прежде.

* * *

Тео знает, что не стоит надеяться на встречу с ней, но он всё же надеется. Он сидит среди деревьев и лесных существ, чувствуя нечто, что, по его разумному предположению, напоминает счастье, но всё, о чём он может думать — это она.

Он не видел её несколько месяцев, не разговаривал с ней по-настоящему с шестого курса. Он задаётся вопросом, не прошло ли слишком много времени, возможно, она его уже забыла.

Или, может, он просто весь этот год строил в голове что-то, чего на самом деле никогда не было.

— Привет, Тео, — пропевает Луна, как будто они говорили всего лишь вчера.

Тео засовывает руки в карманы, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.

— Луна, — бормочет он, опуская взгляд на ноги. Он выдыхает, чувствуя почти осязаемое облегчение от её присутствия.

— Я собиралась покормить фестралов, не хочешь пойти со мной? — Она протягивает руку, предлагая свою.

Он моргает и улыбается, сплетая свои пальцы с её.

— Я был бы рад.